Андропов годы руководства ссср

Юрий Владимирович Андропов
Дата рождения:	15 июня 1914
Место рождения:	станица Нагутская, Ставропольская губерния, Российская империя (ныне — Андроповский район Ставропольского края)
Гражданство:	СССР
Дата смерти:	9 февраля 1984 (69 лет)
Место смерти:	Москва, СССР
Супруга:	1) Нина Ивановна Енгалычева, 2) Татьяна Филипповна Лебедева
Награды и премии:

Юрий Владимирович Андропов (2 (15 июня) 1914 года — 9 февраля 1984 года) — видный советский государственный деятель и деятель органов государственной безопасности, Генеральный секретарь ЦК КПСС в 1982—1984 годах, Председатель Президиума Верховного Совета СССР в 1983—1984 годах, председатель Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР в 1967—1982 годах. Член Политбюро ЦК КПСС с 1973 года^[1]. Генерал армии (1976). Герой Социалистического Труда (1974).

Биография

Детство и юность

Юрий Владимирович Андропов родился 2 (по новому стилю — 15) июня 1914 года на станции Нагутской Северо-Кавказской железной дороги, расположенной на территории Ставропольской губернии Российской империи. Когда мальчику было два года, его отец умер. Мать, Евгения Карловна Флекештейн, работавшая учительницей музыки, выросшая в зажиточной купеческой семье, повторно вышла замуж за железнодорожного служащего Владимира Константиновича Андропова. Отчим Юрия умер в 1919 году во время эпидемии сыпного тифа. В 1923 году умерла и его мать, и сирота рос в семье отчима. Вопрос происхождения Андропова довольно туманен, и в связи с этим является объектом для многочисленных спекуляций.

Достигнув десятилетнего возраста, он уехал в город Моздок, где поступил в железнодорожную фабрично-заводскую школу. Трудовую деятельность начал ещё во время учёбы, работал грузчиком, киномехаником, телеграфистом. В период своей жизни в Моздоке вступил в ВЛКСМ. В 1931 году завершил обучение в школе и уехал в город Рыбинск, где поступил матросом на судно, ходившее по Волге. В 1932 (по другим данным, в 1933) году поступил в Рыбинский речной техникум. В 1935 году женился на Нине Ивановна Енгалычевой, дочери управляющего Череповецким отделением Госбанка СССР. В 1936 году Андропов завершает учёбу, получив специальность техника по эксплуатации речного транспорта.

На комсомольской и партийной работе

По завершении обучения, решением органов ВЛКСМ, Андропов был направлен на комсомольскую работу в качестве освобождённого секретаря комсомольской организации Рыбинской судоверфи. В 1940 году он был направлен на работу в Карело-Финскую ССР, где возглавил республиканский комсомол. Жена за ним не последовала, и Андропов развёлся с ней. Вскоре после переезда в Петрозаводск он познакомился с Татьяной Филипповной Лебедевой, которая стала его второй женой. В годы Великой Отечественной войны принимал активное участие в организации партизанского движения на оккупированной немецкими и финскими войсками территории. Партизанские отряды и комсомольское подполье, которые курировал Андропов, внесли значительный вклад в достижение успехов на Карельском фронте. Лично отбирал добровольцем из числа комсомольцев, организовывал их заброску в тыл. В 1941—1943 годы при его непосредственном участии было подготовлено и заброшено 13 комсомольских партизанских отрядов и диверсионно-разведывательных групп общим числом 649 человек.

После освобождения Петрозаводска в 1944 году он был назначен на должность второго секретаря Петрозаводского горкома ВКП(б). В этот период заочно учился в Петрозаводском государственном университете, однако не окончил этого учебного заведения. В 1947 году заочно окончил Высшую партийную школу при ЦК ВКП(б). В этот период Андропов активно занимался самообразованием, изучал иностранные языки.

С 1947 года Андропов занимал должность второго секретаря ЦК КП(б) Карело-Финской ССР. В 1950 году во время «Ленинградского дела» выступил с критикой в адрес первого секретаря ЦК КП(б) Карело-Финской ССР Геннадия Куприянова и стал председательствующим на пленуме. Результатом сняло снятие Куприянова с должности, а затем скорый арест и осуждение к 25 годам исправительно-трудовых лагерей. По некоторым данным, во время партийных чисток на северо-западе Андропова спас влиятельный старый коммунист Отто Куусинен, в ту пору занимавший пост Председателя Президиума Верховного Совета Карело-Финской ССР.

После расширения в конце 1940-х годов аппарата ЦК ВКП(б) Андропов по рекомендации Куусинена был направлен на дальнейшую работу в Москву, заняв должность инспектора. В этом качестве курировал работу партийных организаций в Прибалтике. Во время Корейской войны входил в состав комиссии ЦК ВКП(б), которая выезжала на Дальний Восток. С марта 1953 года возглавлял подотдел Отдела партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК КПСС.

В Министерстве иностранных дел СССР. Венгерский кризис

15 мая 1953 года Андропов перешёл на работу в систему Министерства иностранных дел СССР, где возглавил 4-й Европейский отдел, курировавший страны Восточной Европы — Румынию, Чехословакию и Польшу. 18 июля 1953 года был направлен для дальнейшей работы в Будапешт, на должность советника-посланника посольства Советского Союза в Венгерской Народной Республике. В 1954 году вследствие ухудшения советско-венгерских отношений советский посол Евгений Киселёв был отозван, и Андропов был назначен на его место^[2].

Пребывание Андропова на посту советского посла в Венгрии совпало с тяжелейшим политическим кризисом в этой стране, ставшим следствием внутрипартийной борьбы в руководстве, а также попытки проведения в жизнь ряда политических и экономических реформ. Юрий Владимирович не был согласен с решением венгерского главы Матьяша Ракоши снять с должности и исключить из партии популярного в народе председателя Совета Министров Имре Надя. Результатом этого стало создание оппозиционной Ракоши и его окружению политической силы. Но Москва долгое время не придавала значения донесениям Андропова об ухудшении политической ситуации в Венгрии. Не улучшила положение и смена Ракоши на Эрнё Герё — в своих донесениях Юрий Владимирович предупреждал о том, что последний не пользуется популярностью среди партийных работников и населения, и считается верным последователем курса Ракоши. Во время тяжёлых закулисных переговоров с венгерским руководством, осуществлявшихся с участием Михаила Суслова и Анастаса Микояна, Юрий Владимирович осуществлял записи встреч и бесед^[3].

Осенью 1956 года ситуация окончательно вышла из-под контроля. Имре Надь, понимая, что позиции Герё ослабли, предложил провести в партии широкую дискуссию, которая в итоге ожидаемо привела бы к падению действующего руководства. Андропов считал, что вместо «обновления социализма», к которому призывал Надь, будет усиление правых настроений и подрыв единства партии из-за разделения её на фракции. Посольство СССР в этот период передавало в Москву большое количество разноречивой информации, что объяснялось отсутствием единой организационной и идеологической базы среди оппозиции. Из-за этого долгое время советское руководство не могло принять окончательного решения относительно возникшей ситуации. Вместе с тем, вмешательство западных разведывательных и идеологических центров, сведения о которых также отчасти поступали по дипломатическим каналам через Андропова, порождало в Кремле мнение, что венгерские события — результат заговора сил империализма и реакции.

23 октября 1956 года во время стихийной демонстрации в центре Будапешта толпой был разрушен памятник Иосифу Сталину. В различных частях города зазвучали выстрелы. Обнаружилось, что Имре Надь сам не способен контролировать оппозицию, которая вскоре захватила будапештскую радиостанцию, а также целый ряд военных объектов и промышленных предприятий. Андропов сообщил о положении в столице командующему Особым корпусом советских войск на территории Венгрии, генерал-лейтенанту Петру Лащенко, который ночью следующего дня по согласованию с ЦК КПСС и Министерством обороны СССР передал в подчинённые ему части приказ о вступлении в Будапешт. Андропов предложил Имре Надю обратиться к руководству СССР с письменной просьбой о военной помощи, но тот отказался, и тогда обращение подписал Андраш Хегедюш, председатель Совета Министров Венгерской Народной Республики. Таким образом, формальное основание для ввода войск в Будапешт было создано^[4].

28 октября 1956 года Имре Надь выступил с обращением, в котором провозгласил курс на диалог с протестующими. Андропов резко отрицательно оценивал решения Надя, классифицировав его действия как руководство контрреволюционным мятежом. Тем не менее, советское руководство, вопреки возражениям посла и военных, приняло решение в ночь на 31 октября 1956 года вывести войска из Будапешта. Однако это не только не привело к стабилизации обстановки — начались стихийные расправы над партийными чиновниками и сотрудниками органов венгерской государственной безопасности. Андропов, ставший очевидцем этих убийств, сообщал о них в Москву. Его донесения сильно повлияли на советское руководство, доселе считавшее нежелательным применением военной силы для подавления венгерской оппозиции.

1 ноября 1956 года Надь вызвал к себе Андропова и потребовал объяснений, на каком основании в Венгрии появились новые войсковые части и стали блокироваться венгерские аэродромы. Юрий Владимирович сообщил, что это делается для обеспечения безопасности эвакуации советских частей из страны в условиях восстания. Эти объяснения не были убедительными для венгерского руководства, которое вручило послу ноту протеста. Кроме того, власти Венгрии объявили о выходе Венгрии из Организации Варшавского договора. Ситуация стала критической. В этих условиях Андропов сумел убедить первого секретаря Венгерской Социалистической Рабочей Партии Яноша Кадара тайно покинуть Будапешт под советской охраной, обеспечив тем самым себе политическое будущее в стране. При помощи военных Кадар был переправлен на советскую территорию, где было провозглашено новое венгерское революционное рабоче-крестьянское правительство. Надь таким образом оказался в изоляции. 2 ноября 1956 года он вновь вызвал к себе Андропова и высказал ему претензии по этому поводу, но тот отклонил их. 4 ноября 1956 года советские войска начали движение на Будапешт и другие города, и спустя неделю боевых столкновений установили полный контроль над территорией страны. Во время боёв в венгерской столице посольство СССР неоднократно обстреливалось, несколько пуль залетели в кабинет Андропова, но посол остался невредим^[5].

Андропов оставался советским послом в Венгрии ещё несколько месяцев после утверждения нового руководства во главе с Яношем Кадаром. Его деятельность на этом посту была положительно оценена советским руководством. Знавшие Андропова люди в своих воспоминаниях отмечали, что венгерские события очень повлияли на его миропонимание и во многом определили его деятельность на высших государственных постах СССР в дальнейшем.

Снова на партийной работе

Весной 1957 года Андропов был отозван в Москву и возглавил отдел по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран ЦК КПСС. В его ведении оказались все контакты с коммунистическими и рабочими партиями стран Восточной Европы, Китая, КНДР, Северного Вьетнама, Лаоса, Камбоджи. Это был сложный период — единство международного коммунистического движения было подорвано постсталинской политикой советского руководства, между рядом партий и групп партий выявились существенные разногласия. Андропов принимал активное участие в подготовке и проведении международных совещаний коммунистических и рабочих партий из разных стран. Особенно тяжёлыми для Андропова оказались задачи по нормализации контактов с югославской, албанской, румынской и китайской сторонами, идеологическая пропасть с которыми расширялась всё сильнее. В 1958 году Андропов сообщил в ЦК КПСС о больших масштабах «утечки умов» из Германской Демократической Республики, которая за последние годы увеличилась на 50 %, выразив свою озабоченность этой проблемой. Однако советское руководство в ту пору не придало должного значения этой проблеме, либо решило не предпринимать жёстких мер, в результате чего вплоть до возведения Берлинской стены в 1961 году из Восточной Германии уехало ещё около 200 тысяч человек. После успешной революции на Кубе в 1959 году андроповский отдел установил тесные отношения и с кубинской компартией.

В начале 1962 года Андропов был назначен секретарём ЦК КПСС. В этом качестве он смог значительно расширить штат своего отдела, создав новые подразделения консультантов и аналитиков, в которые были приглашены экономисты, юристы, политологи, страноведы. Наиболее известных из них — Георгий Арбатов, Александр Бовин, Георгий Шахназаров, Фёдор Бурлацкий, Лев Делюсин, Олег Богомолов, Геннадий Герасимов.

В качестве секретаря ЦК КПСС Андропов участвовал в переговорах с Китаем, который выступил против заключения договора между СССР, Великобритание и США о запрещении испытаний ядерного оружия в трёх средах. В 1963 года возглавлял советскую делегацию, вылетевшую в Ханой для переговоров с лидером Вьетнама Хо Ши Мином. В том же году Андропов сопровождал Никиту Хрущёва в его поездке в Югославию. Несмотря на высокий пост, он не входил в число высших лиц страны, которые отстранили Никиту Сергеевича осенью 1964 года от власти, и не был посвящён в их планы. Несмотря на то, что на первых порах новое руководство страны относилось к нему с подозрением, на XXIII съезде КПСС Андропов был переизбран в ЦК, состав которого тогда существенно поменялся. В период противостояния между Леонидом Брежневым и Александром Шелепиным он занял сторону первого, содействовав укреплению власти нового Генерального секретаря.

Руководство КГБ СССР

В мае 1967 года с поста Председателя Комитета Государственной Безопасности при Совете Министров СССР был смещён Владимир Семичастный, на его место был назначен Андропов. К тому времени положение дел в КГБ было довольно напряжённым, что было следствием конфликта между профессиональными чекистами, несшими всю тяжесть оперативной работы и при этом дважды в хрущёвские времена подвергавшимися сокращениям, и бывшими партийно-комсомольскими работниками, пришедшими в органы госбезопасности при Шелепине и Семичастном. Большой скандал незадолго до назначения Андропова вызвало бегство из Дели дочери Сталина, Светланы Аллилуевой, что западная пресса превратила в антисоветскую сенсацию. Ожидался выход книги о жизни Сталина, в которой могли всплыть нелицеприятные подробности о советском руководстве. Усилиями возглавляемого Андроповым ведомства удалось через «пиратские» издательства раньше времени опубликовать часть материалов планируемой книги, содержащиеся в которых изъяны умело подвергли критике. Интерес к книге быстро снизился, и напечатанный тираж в итоге не удалось продать.

При участии Андропова проходило совещание в ЦК КПСС с представителями крымских татар, результатом которого стало снятие с них обвинений в коллаборационизме в годы Великой Отечественной войны и разрешение крымскотатарской молодёжи поступать в центральные вузы СССР. Послабления не коснулись только возможности возвращения в Крым. Тлеющие межнациональные конфликты, массовые беспорядки и подобные опасные для советского строя вещи неизменно были объектом пристального внимания Андропова. Под его руководством была предотвращена вспышка возможных антигрузинских выступлений в Абхазской АССР из-за грузификации республики. В том же 1967 году прошли массовые беспорядки в городе Фрунзе Киргизской ССР и в городе Чимкенте Казахской ССР, для усмирения которых понадобилось привлечение сил КГБ. Различного рода беспорядки и в дальнейшем происходили в регионах страны по несколько раз в год. По распоряжению Андропова, при их подавлении, за исключением самых крайних случаев, не вызывались войска и не применялось огнестрельное оружие. Начало 1970-х годов было отмечено волнениями на национальной почве в Тбилиси и Каунасе, в 1973 году — в Грозном, в 1977 году — в Вильнюсе, в 1978 году — вновь в Тбилиси и в Тарту, в 1979 году — в Целинограде (ныне — Астана), в 1980 году — в Таллине, в 1981 году — в Орджоникидзе (ныне — Владикавказ). Большой скандал вызвали события ноября 1975 года, когда капитан 3-го ранга Валерий Саблин с рядом сообщников из числа матросов угнал из Рижского порта большой противолодочный корабль «Сторожевой» и направился в Ленинград якобы для совершения «новой коммунистической революции». Во всех этих случаях в задачи Андропова входило не только принятие все меры к восстановлению порядка, но и недопущение распространения информации об этих событиях^[6].

Большую работу Андропов в качестве руководителя КГБ проводил в отношении внешней разведки и контрразведки. Совершенствовались формы и методы научно-технического шпионажа, началось использование в разведывательных целях спутников, была создана новая, более эффективная система разведывательных операций. Внешняя разведка получила новое здание в лесопарковой зоне в Ясеневе. На время его руководства пришлись такие крупные международные события, как советско-китайский конфликт, вылившийся в боевые столкновения на острове Даманском в 1969 году; очередной арабо-израильский кризис, приведший к нескольким войнам; Пражская весна 1968 года и ввод советских войск в Чехословакию; последний этап войны во Вьетнаме; индо-пакистанский конфликт и так далее. Во всех них так или иначе принимали участие и сотрудники КГБ — в первую очередь, Первого главного управления и Главного управления пограничных войск.

Андропов старался поддерживать отношения с творческой интеллигенцией, например, с поэтами Евгением Евтушенко и Андреем Вознесенским, театральным режиссёром Юрием Любимовым, писателем Юлианом Семёновым. По воспоминаниям знавших его людей, он увлекался театром, ценил, в отличие от большинства советских руководителей, авангардистскую живопись. Многим представителям интеллигенции репутация Андропова, во многом демонизированного, внушала страх, но при этом многими признавалось его интеллектуальное превосходство над многими цековскими руководителями, в том числе и его предшественниками на посту председателя КГБ, и общий масштаб личности.

Особое место в истории КГБ СССР занимает борьба этого ведомства с диссидентским движением. К моменту своего смещения Владимир Семичастный уже заслужил отрицательную репутацию после процесса Синявского-Даниэля, более, того следом он подготовил ещё несколько процессов над диссидентами — например, по делу Галанскова-Гинзбурга и Буковского-Хаустова, а также украинских правозащитников, чьи действия квалифицировались как националистические. С приходом к руководству КГБ Андропова демократические круги возлагали определённые надежды на идеологические послабления. Но Андропов, хотя и был более осмотрителен в своих высказываниях по сравнению со своими предшественниками, всё же оставался на позициях отстаивания жёсткого социалистического курса. Одним из первых шагов председателя стало изменение некоторых форм и методов борьбы с диссидентами. По предложению Андропова с санкции Политбюро ЦК КПСС было создано новое Управление КГБ, в задачу которого входила контрразведывательная работа по борьбе с акциями идеологической диверсии в СССР. В числе первых дел, которые попали в ведение этого Управления, были дела Александра Солженицына и Андрея Сахарова — наиболее видных фигур, отличавшихся антисоветской риторикой. Известно, что Андропов неоднократно встречался с Сахаровым, пытался повлиять на него как лично, так и через его коллег Ефима Славского и Юлия Харитона^[7].

Диссидентское движение стало шириться после подавления Пражской весны, соответственно, усиливаться стала и борьба с ним. При этом деятельность КГБ по борьбе с диссидентами, в отличие от проведения разведывательных или контрразведывательных мероприятий, требовала жёсткого согласования с партийными органами. Все основные директивы для карательных органов разрабатывались в ЦК КПСС, там же требовалось согласовывать судьбу всех хоть сколько-нибудь известных диссидентов. Таким образом, КГБ не был свободен в деле репрессий против инакомыслящих, и скорее являлся инструментом в руках партийного руководства. Интересно, что при Андропове КГБ меньше арестовывал диссидентов, чем при его предшественниках — к уголовной ответственности за все 1970-е годы были привлечены 399 человек, в то время как в 1961—1965 годах — 1072 человека, правда, следует отметить, что в некоторых случаях политические статьи заменялись уголовными, либо же дела заканчивались направлением на принудительное лечение. На фоне всё усиливающегося на Западе сочувствия к диссидентскому движению в СССР Андропов старался найти такие формы, которые вызывали бы меньшее раздражение у стран-партнёров по переговорам. Наиболее известным стало насильственное выдворение недовольных из СССР или же создание таких условий, чтобы диссидент сам попросил о выезде за рубеж. Как правило, это касалось деятелей культуры. Так на Западе оказались поэты Александр Галич, Наум Коржавин и Иосиф Бродский, писатели Александр Солженицын, Владимир Максимов, Виктор Некрасов, Георгий Владимов, скульпторы Михаил Шемякин и Эрнст Неизвестный, литературовед Лев Копелев, генерал-диссидент Пётр Григоренко. Ранее касавшаяся только разведчиков, практика обмена распространилась в те годы и на подобные фигуры — наиболее известен обмен чилийского коммуниста Луиса Корвалана на диссидента Владимира Буковского^[8].

По мнению ряда исследователей, андроповская борьба с диссидентством существенно подрывала авторитет СССР не только в западных странах, но даже и в социал-демократических и коммунистических кругах. Поэтому во время заседаний Политбюро ЦК КПСС он, как правило, настаивал на более мягких мерах по отношению к тем, чья судьба решалась. Известен случай с философом Александром Зиновьевым, для которого секретарь ЦК КПСС по идеологии Михаил Суслов требовал тюремного заключения с последующей ссылкой. Андропов же предпочёл дать возможность диссиденту выехать из страны с последующим закрытием ему въезда назад. Той же позиции он придерживался и при обсуждении судьбы Александра Солженицына, добившись его выдворения из страны. От председателя КГБ также исходило предложение о либерализации выезда из СССР для граждан еврейской национальности, что спровоцировало так называемую «третью волну» эмиграции^[9].

Ещё один известный шаг Андропова — создание на постоянной основе в системе КГБ СССР специальных подразделений. К тому времени антитеррористические спецгруппы существовали в США, Израиле, Германии, Великобритании, Испании и Бельгии. 29 июля 1974 года была создана совершенно секретная группа «А» (более известная как «Альфа»), состоящая из наиболее подготовленных офицеров. Спустя несколько лет появилась ещё одна подобная группа, «Вымпел», причём ряд её сотрудников прошёл нелегальную стажировку в спецподразделениях стран НАТО^[10].

Большое внимание Андропов уделял деятельности Девятого управления КГБ СССР, ведавшего охранной первых лиц государства. После неудачного покушения Виктора Ильина на Леонида Брежнева, произошедшего в 1969 году, меры безопасности были сильно ужесточены, и никаких эксцессов на протяжении всех лет пребывания Андропова на посту председателя КГБ более не допускалось.

КГБ СССР при Андропове участвовал в расследовании всех крупных аварий на транспорте, промышленных предприятиях и прочих объектах. В задачу его входило определение причин, проверка аварий на предмет причастности зарубежных разведок или внутренней оппозиции, а также, как и в случае с массовыми беспорядками, недопущение распространения информации об этом. Наиболее известные катастрофы, расследовавшиеся андроповским ведомством: взрыв на Минском радиозаводе 1973 года, пожар в гостинице «Россия» 1977 года, обрушение моста над железнодорожной станцией в городе Пушкино Московской области 1977 года и так далее. Всё учащались террористические акты, которые также приходилось расследовать КГБ. Самым известным в их череде стала серия взрывов января 1977 года, совершённая армянскими националистами^[10].

При Андропове КГБ получил большие полномочия при расследовании преступлений, ранее считавшихся делом Министерства внутренних дел СССР. К ним можно отнести нарушение правил валютных операций, хищение и незаконную торговлю драгоценными металлами и камнями, организованную преступность. Усилилась борьба против хищений и коррупции в союзных республиках. Следствием этого стала серия громких уголовных дел о коррупции в Азербайджанской, Казахской и Грузинской ССР, Сочинско-краснодарское дело, Рыбное дело. Ряд арестов прошёл в окружении дочери Генерального секретаря Галины Брежневой^[11].

Андропов, наряду с министром иностранных дел СССР Андреем Громыко и министром обороны СССР Дмитрием Устиновым, являлся одной из ключевых фигур в принятии решений по вводу советских войск в Афганистан. 12 декабря 1979 года на заседании Политбюро именно они убедили Брежнева и остальных руководителей в том, что иного пути нет. По мнению Георгия Арбатова, причиной такого радикального решения было возмущение вероломством Хафизуллы Амина и ставка на ещё одного вождя Саурской революции Бабрака Кармаля, который, будучи более умеренным политиком, теоретически мог бы добиться гражданского мира в Афганистане. К другим факторам, повлиявшим на мнение Андропова, относят также Исламскую революцию в соседнем Иране, страх перед возможным американским проникновением в Афганистан с территории соседнего Пакистана, китайский фактор, сопровождавшийся вооружёнными конфликтами в юго-восточной Азии и сближением Китая с США, а также обострение обстановки в Западной Европе из-за планов США разместить ракеты «Першинг» в Западной Германии. Именно КГБ спланировал ликвидацию Хафизуллы Амина, организовав беспрецедентную операцию по штурму его кабульского дворца силами группы «А» и приданных спецподразделений. Однако приход к власти непопулярного Кармаля привёл только к эскалации конфликта в Афганистане, и решить эту внешнеполитическую проблему Андропову не удалось ни в период его пребывания во главе КГБ, ни во время его руководства страной^[12].

Ещё одной крупной внешнеполитической проблемой стал политический и экономический кризис в Польской Народной Республике 1981 года. Андропов входил в специальную комиссию ЦК КПСС по Польше, возглавляемую Михаилом Сусловым. С самого начала он занял жёсткую позицию против ввода советских войск с тем, чтобы помочь польскому коммунистическому руководству справиться с оппозицией. Однако советское руководство не могло смириться с возможным выходом Польши из социалистического блока. Андропов проводил беседы с министрами внутренних дел и руководителями ведомства государственной безопасности ПНР. После того, как стало ясно, что польский руководитель Станислав Каня не способен справиться с ситуацией, Андропов сделал ставку на министра обороны Войцеха Ярузельского. Их встреча состоялась в Бресте, и председатель окончательно уверился в правильности своего выбора. Осенью того же года Каня был освобождён от занимаемой должности, и новым главой польского государства стал Ярузельский. Он ввёл военное положение, и за несколько лет сумел стабилизировать обстановку в стране^[13].

Секретарь ЦК КПСС

В конце января 1982 года умер секретарь ЦК КПСС по идеологии Михаил Суслов. 24 мая 1982 года на его место был назначен Андропов. По негласному порядку тех лет, это фактически значило объявление его преемником Брежнева. К тому времени Генеральный секретарь был очень тяжело болен. К лету 1982 года в руках Андропова, по сути, оказались все главные рычаги власти в стране. 10 ноября 1982 года умер Брежнев, и на следующий день было объявлено об организации комиссией по организации похорон покойного, которую возглавил Андропов^[14].

Генеральный секретарь ЦК КПСС

Избрание Андропова Генеральным секретарём вызвало одобрение у подавляющего большинства граждан СССР, надеявшихся на порядок и перемены к лучшему. Положительные отклики были и из многих зарубежных стран, ждавших от Андропова внешнеполитического поворота в отношениях с Западом. Одним из первых шагов нового генсека стало сокращение раздутого цековского аппарата, ликвидация малозначимых подразделений. Сменилось руководство Управления делами ЦК КПСС и других важных структур. На июньском 1983 года Пленуме ЦК КПСС в состав Политбюро были введены Михаил Соломенцев и Виталий Воротников. В отставку был отправлен заместитель Председателя Совета Министров СССР Игнатий Новиков, которому вменялась в вину негативная ситуация с курируемой им строительной отраслью. Появились новые руководители в министерствах, ряде республиканских и областных партийных организаций. В некотором роде это была попытка избавиться от людей Брежнева, тормозивших развитие страны. Однако, при этом радикально что-либо менять в основах сложившейся системы Андропов не хотел. Тем не менее, он как никто другой понимал всё более углубляющуюся пропасть в научно-техническом развитии между СССР и Западом, катастрофическое положение в сельском хозяйства, хронический дефицит товаров, всё большую зависимость экономики от сырьевого экспорта.

Наведение порядка Андроповым началось с так называемого «Елисеевского дела». Ещё до смерти Брежнева, 30 октября 1982 года, был арестован директор гастронома № 1 (известного также как «Елисеевский», по имени его основателя купца Елисеева) Юрий Соколов. При Андропове его дело разрослось до крупных масштабов, в поле зрения следствия попали сотни работников торговли, был арестован начальник Главного управления торговли Москвы Николай Трегубов. По приговору суда Соколов был расстрелян, Трегубов осуждён к 15 годам лишения свободы. В тот же период началось расследование масштабных злоупотреблений в Узбекской ССР, впоследствии получившее известность как «Хлопковое дело». После смещения с должности министра внутренних дел СССР Николая Щёлокова служебная проверка также выявила значительные злоупотребления в его ведомстве. Была проведена масштабная чистка МВД, которую проводил новый министр Виталий Федорчук, долгие годы проработавший с Андроповым в КГБ. Активизировалась борьба с теневой экономикой, цеховиками, валютчиками. Андропов лично контролировал ведение всех этих расследований.

С идеологической точки зрения во время руководства страной Андроповым изменилось мало что. Всё реже упоминался и даже постепенно начал критиковаться Брежнев и его политика. Одним из известнейших шагов Андропова стала кампания по укреплению трудовой дисциплины. На местах усилился контроль за временем прихода и ухода с работы, было запрещено проведение собраний, культурно-массовых и просветительских мероприятий. Андропов изменил и стиль руководства главы государства — в общении он был немногословен, строго спрашивал с работников партийного и государственного аппарата. Было решено прекратить обильные банкеты в Кремле, поездки руководителей на охоту, траты казённых средств на подарки. В газетах и телевидении усилилась критика, особенно по отношению к начальству. Действия нового руководства позволили немного повысить производительность труда, добиться некоторого улучшения показателей промышленности и сельского хозяйства. Однако без коренных изменений в экономике и управлении ей обойтись было уже невозможно. Хотя сам Андропов уделял вопросам выхода из экономического кризиса большое внимание — при нём сложился своеобразный штаб по разработке новых путей развития.

Время руководства страной Юрием Андроповым ознаменовано обострением «Холодной войны». Ещё с 1980 года, когда президентом США стал Рональд Рейган, советско-американские отношения сильно ухудшились. Начался новый виток гонки вооружений, причём США приступили к разработки нейтронного оружия и новых видов химического оружия. С обеих сторон нарастал парк ракет малой, средней и большой дальности. Большое, вполне обоснованное беспокойство у Андропова вызывали планы американской администрации разместить в Западной Европе ракеты «Першинг-2». СССР выдвигал предложения о взаимном демонтаже части ядерных ракет, но Рейган отказался идти на компромисс, более того — сам пошёл на обострение обстановки, произнеся знаменитую речь, где назвал Советский Союз «Империей зла». При этом в западных странах к власти находились личности, настроенные критически по отношению к СССР — Франсуа Миттеран во Франции, Гельмут Коль в Германии, Маргарет Тэтчер в Великобритании и так далее. В это время был предпринят пропагандистский ход в виде организации визита американской школьницы Саманты Смит в СССР.

При Андропове были предприняты новые попытки нормализации отношений с Китаем, однако без крупных политических акций, в том числе вывода войск из Афганистана, сделать это было в то время невозможно. Афганская война продолжала оставаться главнейшей внешнеполитической проблемой для Советского Союза, и Андропов старался искать пути к её решению, хоть и безуспешно, поскольку к радикальным шагам готов не был. Были заключены долгосрочные соглашения о расширении сотрудничества с Грецией и Югославией. Советский Союз опосредованно продолжал принимать участие в крупнейших конфликтах того времени, поставляя оружие воюющим Сирии и Ираку.

Большой международный скандал вызвала трагедия, произошедшая в ночь на 1 сентября 1983 года над Японским морем, когда советский истребитель сбил случайно вторгшийся в советское воздушное пространство корейский авиалайнер «Боинг-747». В результате этого погибли 269 человек — все пассажиры и экипаж. Советское руководство повело себя неверно, поначалу попытавшись отрицать причастность своих военных к катастрофе, а затем попытавшись возложить вину на США. Заинтересованные же страны использовали этот трагический инцидент в своих интересах, развернув масштабную пропагандистскую кампанию. Катастрофа сильно ударила по имиджу Андропова, который к тому времени уже был серьёзно болен.

В последние месяцы своей жизни Андропов пытался провести крупномасштабный эксперимент по перестройке управления промышленностью, предприятиями и объединениями. Идея его состояла в повышении ответственности и прав предприятий, большую их автономию в решении многих вопросов^[15]. Но претворить его в жизнь Андропову было уже не суждено.

Болезнь и смерть

На протяжении многих лет, ещё с юности, Андропов страдал болезнью почек. Здоровье его было подорвано двумя тяжёлыми болезнями в 1970-е годы — сальмонеллёзом, который он перенёс во время визита в Китай, и «азиатским гриппом», привезённым из Афганистана. С тех пор у него были поражены внутренние органы, периодически случались обострения и обмороки. Развитие почечной недостаточности привело к концу февраля 1983 года к полному отказу почек, и с тех пор генсек оказался прикован к аппарату гемодиализа («искусственная почка»). Он был вынужден отказаться от поездок даже по Москве, не говоря уже о стране и зарубежье. Он с трудом поднимался по лестницам и выходил из машины. Тем не менее, в июне 1983 года он занял должность Председателя Президиума Верховного Совета СССР, объединив в своих руках партийную и советскую власть. В июле-августе 1983 года у Андропова появились язвы, усилился тремор, он всё чаще работал, не вставая с постели. В начале сентября 1983 года, проведя последнее в своей жизни заседание Политбюро, он улетел в отпуск в Крым. Однако местный климат не пошёл ему на пользу. Вернувшись совсем больным, он больше не показывался на рабочем месте и в собственной квартире, переместившись в Центральную клиническую больницу под постоянное наблюдение врачей. Не появился он и на праздничной демонстрации 7 ноября 1983 года на Мавзолее. Тем не менее, Андропов по-прежнему руководил страной, изучал приносимые ему бумаги, подписывал нужные документы^[16].

В конце января 1984 года произошло резкое ухудшение здоровья генсека. 9 февраля 1984 года в 16 часов 50 минут Юрий Владимирович Андропов скончался. Гражданам СССР об этом было сообщено только 10 февраля 1984 года во второй половине дня. Похороны Андропова состоялись 14 февраля 1984 года в Некрополе у Кремлёвской стены на Красной площади в Москве. В 1985 году на его могиле был установлен бюст работы скульптора Виктора Сонина^[17].

Награды

СССР

• Герой Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и медали «Серп и Молот» за номером 13129 (14.06.1974);
• 3 ордена Ленина (23.07.1957, 13.06.1964, 02.12.1971);
• Орден Октябрьской Революции (14.06.1979);
• Орден Красного Знамени (30.12.1948);
• 3 ордена Трудового Красного Знамени (14.07.1944, 24.07.1948, 15.02.1961);
• Медали.

Иностранные награды

• Герой Народной Республики Болгария с вручением ордена Георгия Димитрова и медали «Золотая Звезда» (1983);
• Орден «Народная Республика Болгария» 1-й степени;
• Орден Сухэ-Батора (Монголия);
• Орден Красного Знамени (Монголия);
• Орден «Солнце Свободы» (Афганистан);
• Орден «Звезда» (Афганистан);
• Орден Карла Маркса (ГДР);
• Орден Знамени Венгерской Народной Республики;
• Крест военных заслуг полковника Франсиско Болоньези (Перу);
• Орден Белого льва 1-й степени (Чехословакия);
• Медали.

Примечания

Литература

• Андропов Ю. В.. Избранные речи и статьи. — М.: Политиздат, 1983. — 320 с.
• Андропов Ю. В. Карело-финские комсомольцы в Отечественной войне. — Беломорск: Госиздат КФССР, 1943.
• Васильев Ю. А. Юрий Андропов. На пути к власти. — М.: Вече, 2018.
• Герои Социалистического Труда: биобиблиографический слловарь. Т. 2. — М., 2008.
• Зенькович Н. А. Самые закрытые люди. Энциклопедия биографий. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002.
• Колпакиди А. И. Энциклопедия секретных служб России. — М.: АСТ, Астрель, Транзиткнига, 2004.
• Медведев Р. А.. Андропов. — М.:Молодая гвардия, 2006. — 434 с. — ISBN 5-235-02866-X.
• Медведев Р. А. Генсек с Лубянки. — М.: Лета, 1993.
• Хлобустов О. М.. Неизвестный Андропов. — М.: Яуза, Эксмо, 2009. — 640 с. — ISBN 978-5-699-33097-3.

Данная статья имеет статус «готовой». Это не говорит о качестве статьи, однако в ней уже в достаточной степени раскрыта основная тема. Если вы хотите улучшить статью — правьте смело!

9 февраля 1984 года «после тяжелой, продолжительной болезни» ушел из жизни генеральный секретарь ЦК КПСС, председатель Верховного Совета СССР, политический лидер Советского Союза Юрий Андропов. О его роли в истории страны спорят до сих пор: одни считают, что недолгое правление было предвестником случившегося в 1991-м краха, другие уверяют, что «андроповским курсом» (сохрани его Черненко и Горбачев) Страна Советов успешно избежала бы кризиса, упадка и разрушения. Как бы то ни было, Андропов остается одной из важнейших — и до конца не осмысленных ни учеными, ни обществом — политических фигур ХХ века. В день смерти генсека «Известия» пытаются разобраться в феномене Андропова.

Жажда жизни

Однажды в студеную зимнюю пору в Советском Союзе снова объявили траур. После смерти секретаря ЦК Михаила Суслова «государственные похороны» стали для нашей страны привычными… Как только не реагировали на эту траурную реальность в фольклоре: «гонки на лафетах», «пятилетка пышных похорон», «вы будете смеяться, но нас снова постигла тяжелая утрата»…

Он не любил похоронных процессий. А присутствовать на них члену Политбюро приходилось многократно. Однажды после прощания с маршалом Семеном Тимошенко председатель КГБ — еще сравнительно молодой — уединился в своем кабинете и написал:

Да, все мы смертны, хоть не по нутру

Мне эта истина, страшней которой нету.

Но в час положенный и я, как все, умру,

И память обо мне сотрет святая Лета.

Мы бренны в этом мире под луной:

Жизнь — только миг; небытие — навеки.

Крутится во вселенной шар земной,

Живут и исчезают человеки.

Но сущее, рожденное во мгле,

Неистребимо на пути к рассвету.

Иные поколенья на Земле

Несут всё дальше жизни эстафету.

Завзятый книгочей, он любил с самим собой беседовать стихами, облекая мысли в строгую строфическую форму. Не самый очевидный способ досуга для главы самой могущественной в мире спецслужбы — но Андропов был (и остается) полным тайн, и не только служебного свойства.

Когда он сменил Брежнева на посту генерального секретаря ЦК КПСС и председателя Верховного Совета СССР, появились анекдоты, в которых обыгрывалось чекистское прошлое нового лидера. Помните? Приходит Андропов к умирающему Брежневу. Леонид Ильич спрашивает его: «Юра, и кто же будет после меня?» — «Я» — «А если народ за тобой не пойдет?» — «Тогда он пойдет за вами, Леонид Ильич».

Но столь ядовитый сарказм был уделом немногих скептиков (которые к тому же рисковали — вряд ли свободой, времена наступили достаточно травоядные, но серьезными неприятностями на работе и в быту). А вообще-то Андропова уважали. И за лубянское прошлое, и за повадки интеллектуала, и за нелюбовь к помпезным почестям. Он производил впечатление серьезного, въедливого политика. Многие резонно рассчитывали и на «сильную руку» генерала из КГБ. Появлявшиеся всё чаще на лобовых стеклах грузовиков портреты Сталина недвусмысленно показывали, о чем мечтал рабочий класс. Интеллектуалы, впрочем, тоже склонялись к мысли о необходимости «навести порядок».

Он занял пост генерального секретаря ЦК КПСС в 68 лет, не растеряв природной силы и остроты ума, но уже со слабым здоровьем. Хроническая почечная недостаточность — тяжелое бремя для пожилого человека. И все-таки Андропов имел основания считать, что на несколько лет активной работы его хватит.

Свои речи Юрий Владимирович произносил наставительным учительским тоном. Да и внешне он — седовласый сутуловатый очкарик — напоминал профессора, который всю жизнь прошествовал по кабинетам да библиотекам. А он — из станиц, из речных портов, из комсомола… Говорят, Андропов частенько повторял наказ опытного боцмана, у которого учился уму-разуму во время учебы в Рыбинском речном техникуме: «Жизнь, Юра, это мокрая палуба. И чтобы на ней не поскользнуться, передвигайся не спеша. И обязательно каждый раз выбирай место, куда поставить ногу!» И он не оступался. Только одного противника не сумел одолеть — нездоровье. Его история болезни — это не новелла, а сага. И, несмотря на отсутствие вредных привычек и приличное кремлевское лечение, к 65 годам он оказался глубоким стариком, обреченным на полную зависимость от медиков.

И это случилось как раз тогда, когда «достиг он высшей власти». Когда было столько планов… В своем комфортабельном боксе Андропов изливал душу:

Лежу в больнице. Весь измучен,

Минутой каждой дорожа.

Да, понимаешь вещи лучше,

Коль … сядешь на ежа.

Политическое кредо

После смерти Брежнева и народная молва, и зарубежные «голоса» (неизвестно, кто был первым) называли двоих претендентов на «партийный престол» — Черненко и Андропова. Социологи тогда такими материями не занимались, но нет сомнений, что советский народ предпочитал Андропова добродушному, но блекловатому Черненко.

Новый генсек умел отвечать ожиданиям общества. Вот вам один гастрономический пример. В последние брежневские годы водка в СССР стала продуктом элитарного потребления. С 1981 года обыкновенная поллитровка стоила 5 рублей 30 копеек. На эту сумму можно было, например, целую неделю плотно питаться в столовых… Пьянство стало в советской стране весьма разорительным хобби.

Андропов не сомневался, что бороться с алкоголизмом необходимо, но — не с помощью унизительной дороговизны. С первых дней 1983 года на прилавках появилась водка без названия, со скромной зеленой этикеткой и по цене 4.70, включая стоимость посуды. В народе ее сразу нарекли «Андроповкой». Да и само слово водка остряки в те дни расшифровывали как новую аббревиатуру: «Вот он добрый какой, Андропов!» Для сравнения напомним, что всего лишь через три года, во время горбачевской антиалкогольной кампании, самая дешевая водка будет стоить аж 9.10! А с пьянством Андропов боролся вполне прагматически: строже стали относиться к возлияниям на рабочем месте, к прогульщикам, к хулиганам «по пьянке». При повышении дисциплины проблема алкоголизма решается сама собой, без ущерба для государственного бюджета и виноградарских традиций.

Андропов лучше других знал болевые точки общества. В последние годы правления Брежнева продолжалось повышение уровня жизни, стали доступнее отдельное жилье, садоводческие участки, туризм, бытовая техника… В 1982-м советский человек по ключевым показателям жил лучше, чем в 1972-м. Но картину омрачала вечная проблема планового хозяйства — дефицит товаров народного потребления, а местами и продовольствия.

Череда громких дел против «торговой мафии» началась еще при Брежневе, но связывали ее с деятельностью Андропова. «Рыбное» дело, дело Елисеевского магазина, отставки министра внутренних дел Николая Щёлокова и 1-го секретаря Краснодарского Сергея Медунова, первые аресты высокопоставленных чиновников в Узбекистане — всё это добавляло популярности новому генеральному секретарю.

Андропову удалось завинтить гайки — и во многих крупных городах снабжение явно улучшилось, а очереди уменьшились. Эти перемены сразу повысили авторитет власти. У Юрий Владимировича появилось то, чего не хватало Леониду Ильичу в его последние годы, — кредит общественного доверия.

Он понимал, насколько важна борьба за умы. На Андропова и сегодня обижены некоторые «патриоты» и «либералы». А он пытался опереться на лояльных профессионалов, безотносительно их воззрений. Главное — чтобы «ловили мышей» и не переходили черту. Перекосов в этой области он старался не допускать. Например, Георгия Арбатова, подавшего генсеку аналитическую записку, в которой рекомендовал дать больше свободы интеллигенции (речь шла, надо думать, об интеллигенции либерально-западнической), Андропов одернул: «Ваши подобные записки помощи мне не оказывают. Они бесфактурны, нервозны и, что самое главное, не позволяют делать правильных практических выводов». Зато писателям и кинематографистам отныне разрешалось размашисто бить по взяточникам и демагогам…

Промышленное производство СССР в 1983-м выросло на 4% по сравнению с 1982-м. Производительность труда поднялась на 3,5%. Объем продукции сельского хозяйства увеличился еще сильнее — на 5%. Опасливее стали изобретательные работники советской торговли. Статус сверхдержавы и политическое влияние можно было употребить для укрепления экономики. Советский Союз прорывался на мировые рынки. Смягчились отношения с Китаем. Андропов понимал, что рано или поздно партнерство с этим азиатским гигантом даст нашей промышленности новый толчок развития.

Курс Андропова — это и усиление дисциплины, и ставка на более молодых и деятельных чиновников, и попытка удержать свое во внешней политике, и ставка на развитие машиностроения, и осмотрительные экономические реформы. Его преемникам недоставало ни андроповской основательности, ни умелого популизма.

Человек года

Андропов сразу заговорил с обществом откровенно: «Мы не знаем страны, в которой живем», «В народном хозяйстве много назревших задач. У меня нет готовых рецептов их решения». Новый генсек выдвинул прагматическое кредо: «Партия должна ориентироваться на дела, а не на громкие лозунги». Он умерил славословия по собственному адресу и по адресу партии, урезал сметы многим расточительным проектам. Но во внешней политике идти на уступки не собирался. После 1980 года холодная война вошла в очередную стадию напряжения. Америка Рональда Рейгана была для нашей страны крайне неудобным партнером и опасным противником.

Стилистически Андропов противопоставил исступленной шоу-риторике Рейгана, всем этим «империям зла» и «звездным войнам», интонацию расчетливого технократа. Журнал «Тайм», назвавший Андропова, на пару с американским президентом, «человеком 1983 года», так охарактеризовал кремлевского отшельника: «Он обладает репутацией наиболее информированного и умного советского руководителя со времен Ленина. Западные дипломаты, посещавшие его в начальный период его пребывания у власти, были поражены его способностью оперировать фактами и его саркастическим юмором. А французский министр иностранных дел, встречавшийся с Андроповым, нашел его лишенным странности и человеческого тепла, которые столь часто проявляют русские… Андропов, по оценке Ричарда Никсона, может быть более опасным противником, чем любой из последних советских руководителей, но также и самым лучшим руководителем, с которым США могут развивать отношения по принципу — живи и дай жить другим».

Иногда Андропову — в качестве то комплимента, то обвинения — приписывают тайную подготовку горбачевской перестройки. Был ли Андропов безоглядным покровителем Горбачева? Сам Михаил Сергеевич в мемуарах старается создать у читателей именно такое впечатление. Андропов, как и некоторые другие старожилы Политбюро, отдавал должное энергии молодого секретаря ЦК, но ситуация была гораздо сложнее. С самого начала не принимали Горбачева только два совминовских прагматика — Алексей Косыгин и Николай Тихонов. Но выдвинул Горбачева в секретариат ЦК не Андропов, а Михаил Суслов, практически не имевший контактов с председателем КГБ. В сталинские времена Суслов возглавлял Ставропольский крайком — и с особым вниманием относился к этому южному краю. К тому же Андропов не вмешивался (да и не мог вмешиваться) в кадровую политику Секретариата ЦК. С 1979 года Горбачев оставался самым молодым секретарем ЦК и членом Политбюро. Суслов и Брежнев дали ему огромную фору по сравнению с другими политиками горбачевского поколения.

А в 1983-м Андропов выдвинул нескольких потенциальных соперников/союзников Горбачева: Виталия Воротникова, Егора Лигачева, Николая Рыжкова. Возросла роль Владимира Долгих — секретаря ЦК по промышленности, выдающегося организатора металлургии. Все они в мемуарном будущем критически оценивали политику Горбачева, а Андропова считали политиком образцовым.

История болезни

1 сентября 1983 года Андропов в последний раз провел заседание Политбюро в ореховой комнате и отправился в Крым, отдыхать. Там он вел политические беседы и прогуливался в горах. Но идиллия продолжалась недолго. Случилась беда. Полковник Лев Толстой, отвечавший за охрану генсека в Крыму, вспоминал: «Андропов прошелся немного пешком и присел на скамейку передохнуть. Неожиданно он сказал, что чувствует сильный озноб. Его состояние ухудшалось на глазах. Теплая одежда не помогала».

Последнее путешествие генсека прошло по маршруту Крым – Внуково – Центральная клиническая больница. Соратникам сообщили о простудном заболевании, но врачи понимали: если не случится чуда, жить ему осталось несколько месяцев. Из больничных палат он так и не выбрался. «Мне было больно смотреть на Андропова, лежащего на специальном беспролежневом матрасе, малоподвижного, с потухшим взглядом и бледно-желтым цветом лица больного, у которого не работают почки», — вспоминал академик Евгений Чазов, начальник 4-го Главного управления при Минздраве СССР, о последних неделях генерального секретаря.

Невиданное дело — генсек даже отсутствовал на трибуне Мавзолея во время традиционных парада и демонстрации 7 ноября. Брежнев, несмотря на все болезни, в этот день неизменно помахивал рукой трудящимся и прикалывал алый бант к лацкану пальто.

Лечили его добротно. Как вспоминал Чазов, «лечение осуществляли около 20 ведущих академиков и профессоров страны. На консилиумах постоянно присутствовали представители КГБ, полностью стенографировались предложения, планы лечения, обсуждения».

9 февраля 1984 года, в четверг, в 16.50 сердце Андропова остановилось. Уже через час Черненко вел заседание Политбюро. Его кремлевская вахта оказалась еще более краткой — Константин Устинович не протянул и года.

Ритуал

По телевизору в те дни симфонические оркестры исполняли трагическую, но и жизнеутверждающую музыку. В интервью «Шпигелю», которое Андропов дал в начале 1983 года, любимым современным композитором он назвал Георгия Свиридова, а из классиков — Чайковского и Прокофьева. Все они звучали в те дни. А еще показали грустный короткометражный фильм о Ленине «Апассионата».

Шли зимние Олимпийские игры в Сараево. Выиграть их советской команде не удалось — впервые за много лет. Не повезло: медалей было много, а золотых оказалось меньше, чем у ГДР. Правда, хоккейный турнир наша сборная выиграла уверенно. Официально о дате похорон генерального секретаря объявили в воскресенье. 11 февраля, в субботу, наши хоккеисты разгромили югославов — хозяев Олимпиады — 9:1. Несмотря на траур, репортажи из братской Югославии не прекращались — правда, в укороченном формате. И дикторы сообщали о победах советской «ледовой дружины» со скорбной сдержанностью.

А потом было прощание. «Недолгий, до обидного недолгий, товарищи, срок суждено было Юрию Владимировичу Андропову трудиться во главе нашей партии и государства. Всем нам будет не хватать его. Он ушел из жизни в самый разгар большой и напряженной работы, направленной на то, чтобы придать мощное ускорение развитию народного хозяйства, преодолеть трудности, с которыми столкнулась страна на рубеже 1970–1980-х годов», — хрипловатым баритоном декламировал Константин Черненко свою первую речь в ранге руководители партии.

Февраль в 1984 году выдался морозный. Во время траурного митинга товарищи посоветовали Константину Устиновичу не снимать меховую шапку. Преемник был старше предшественника и страдал хроническим заболеванием легких. Пятилетка пышных похорон продолжалась.

Гораздо позже, десятилетие спустя, стало ясно, что вместе с Андроповым Советский Союз потерял шанс на реформирование без радикальной хирургии, без позорных актов капитуляции и уплаты нравственной и материальной контрибуции новым «хозяевам мира».

Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»

40 лет назад советские граждане впервые за долгий срок встретили Новый год без Леонида Брежнева во главе страны. 1983-й вошел в историю как год Юрия Андропова — это была скоротечная, но бурная эпоха. Новый генсек, которого будут называть «государем на час», впервые открыто признал наличие проблем в обществе и строил амбициозные планы по преобразованию СССР. И кое-что Андропов до скоропостижной смерти сделать успел: поборолся с коррупцией в торговле и поустраивал облавы на прогульщиков, и в итоге объемы производства действительно повысились. Многим современникам Андропов запомнился как генсек, стремившийся жесткой рукой навести порядок в стране. Это до сих пор обеспечивает ему довольно высокую популярность, несмотря на роль, которую он сыграл в истории страны как глава КГБ. «Лента.ру» — о том, как советские люди жили в год самого загадочного генсека.

***

Москвичка Елизавета в 1983 году едва не попалась милицейскому патрулю. В разгар рабочего дня она решила отправиться в кинотеатр «Художественный», где посмотрела иностранный фильм. Когда зрители собрались на выход, один из мужчин громко закричал: «Облава!» Люди предпочли не ждать, что произойдет дальше, и поспешили раствориться на московских улицах. За нахождение вне рабочего места в трудовые будни можно было здорово поплатиться: о прогуле могли сообщить начальнику, затем вызвать в партком. Такие облавы, во время которых милиционеры искали прогульщиков, тунеядцев и прочих бездельников, стали настоящим символом непродолжительной, но бурной эпохи генсека Юрия Андропова. В тот раз Елизавете повезло, и отчитываться перед руководством ей не пришлось.

«Много народа попадалось в Новоарбатском гастрономе на проспекте Калинина, куда в обеденный перерыв бегали за продуктами, — рассказала она «Ленте.ру». — Но вообще в центре Москвы такие облавы были не особо распространены. Скорее под удар попадали другие районы».

Глаза как у Саддама Хусейна

С Новым 1983-м годом советских людей поздравлял председатель Президиума Верховного Совета СССР Василий Кузнецов. Сегодня он практически забыт, а в 1980-е целых три раза исполнял обязанности номинального главы государства: после смерти Леонида Брежнева и до избрания на этот пост Андропова, после смерти Андропова и до избрания Константина Черненко, после смерти Черненко и до избрания Андрея Громыко.

Кузнецов был опытным дипломатом и вошел в историю прежде всего благодаря переговорам с Китаем после боев на острове Даманском в 1969 году. И все-таки он никогда реально не руководил СССР. Парадокс: привыкшие к новогодним обращениям Брежнева граждане так и не дождались поздравлений от его преемника Андропова, да и в дальнейшем ЮВ, как называли генсека Юрия Владимировича подчиненные, почти не баловал их появлением на телеэкране. Он управлял страной, будучи тяжело больным человеком.

В начале 1983 года у Андропова полностью перестали функционировать собственные почки, поэтому в Кунцевской больнице оборудовали специальное отделение с искусственной почкой. Кабинет был сделан так, чтобы в нем могли комфортно разместиться сам генеральный секретарь, его охрана и личные врачи.

Несмотря на болезни, за 15 месяцев во главе СССР Андропов успел сделать немало. По заверению помощника генсека Аркадия Вольского, ЮВ очень серьезно относился к экономике и на фоне «дряхлого, недееспособного позднего Брежнева выглядел особенно вовлеченным в дела, по-своему прозорливым».

«Андропов принадлежал к числу тех руководителей нашего государства, которые за очень короткий период смогли добиться серьезных преобразований в стране, — говорил о нем мэр Москвы в 1992-2010 годах Юрий Лужков. — Он сделал важные шаги по пути преодоления экономических проблем, укрепления дисциплины на производстве, в партийном и государственном аппарате, совершенствования кадровой политики».

Послу по особым поручениям МИД СССР Олегу Гриневскому запомнился проницательно-изучающий взгляд Андропова. По признанию дипломата, помимо генсека он видел такие глаза только у одного человека — у президента Ирака Саддама Хусейна.

«Внук Хрущева говорил, что Андропов не жилец»

Андропов неплохо знал болевые точки советского общества, поскольку в течение 15 лет возглавлял КГБ и не ленился читать отчеты подчиненных о ситуации в стране. Вопреки распространенному мнению, он не был профессиональным чекистом. Его биография довольно разнообразна. В середине 1950-х Андропов служил послом СССР в Будапеште, где при нем произошло знаменитое восстание, затем на протяжении десяти лет отвечал в ЦК КПСС за сотрудничество с соцстранами. Когда в 1967 году Брежневу понадобился во главе КГБ свой доверенный человек вместо претендовавшего на высшую власть Владимира Семичастного, Андропов сумел убедить генсека в своей полной лояльности. Хотя их альянс сформировался несколько раньше.

Советский народ воспринял смену Брежнева на Андропова в ноябре 1982-го достаточно безразлично. Люди давно привыкли к пожилому генсеку, а положение в СССР не мотивировало их мечтать о новом первом лице. При Брежневе в стране вырос средний уровень жизни, сделались доступнее (по советским меркам) отдельное жилье, одежда и бытовая техника. Некоторые счастливчики могли даже претендовать на машину и дачу. Обыватели все чаще путешествовали по Союзу в туристических целях, ходили в походы, посещали театры и кино. В 1982 году рядовой советский гражданин жил уже значительно лучше, чем в 1972-м.

Общее впечатление, однако, портил дефицит, остро не хватало многих важных товаров. Андропов связывал эту проблему не только с промашками Госплана СССР, но и с коррупцией, разгильдяйством, пьянством. Он четко осознавал, что борьба с этими недостатками будет поддержана обществом.

«В школе со мной учился внук Хрущева, мы приятельствовали, — рассказал Черемушкин. — Помню, в 1981 или 1982 году он сказал мне, что к власти очевидно придет Андропов. А тот, мол, не жилец, долго не протянет. Меня тогда это страшно удивило: зачем же его тогда избирать? Никита порой рассказывал такие вещи, которые по телевизору не показывали».

Собеседник «Ленты.ру» видел Андропова два раза в жизни. В первый раз Черемушкин стоял на остановке и ждал автобуса, когда Андропов вышел из здания КГБ и сел в ожидавший ЗиЛ. «Он был высокого роста, сутулый и в лисьей шапке», — вспомнил он. Во второй раз Андропов, уже генсек, в начале июня 1983 года провожал президента Финляндии Мауно Койвисто и ехал по Ленинскому проспекту, причем очень медленно. У машины было опущено стекло и было видно, что Андропову тяжело дышать.

«Белая ворона в Политбюро»

Игорь Синицын, помощник Андропова, уже в наше время сравнил своего бывшего босса с председателем правительства СССР в 1964-1980 годах Алексеем Косыгиным, автором знаменитой экономической реформы.

«По своим талантам и даже несколько мрачноватым, скрытным и молчаливым характерам, личной порядочностью и честностью Косыгин и Андропов были весьма похожи, — отмечал Синицын. — Оба были своего рода белыми воронами в Политбюро. Косыгин в качестве образца видел югославский вариант обновления социализма, Андропов — венгерский (и отчасти чешский). Это ставка — на конвергенцию с Западом, гибрид социалистической и капиталистической систем».

Иными словами, Андропов искал наиболее подходящую СССР модель социализма и, возможно, хотел сделать некий микст с заимствованием югославского, чехословацкого и венгерского опытов.

По заверению мемуариста, Андропов задумывался о том, как поднять и реанимировать передовую роль рабочего класса в полуразложившемся советском обществе. Едва получив власть, он начал претворять в жизнь свои соображения: одним из первых шагов стал призыв к рабочим взять на себя функции контроля в экономике страны. Преемники Андропова, впрочем, похоронили эту идею, поскольку она ограничивала или заменяла руководящую и надзирающую роль партии.

Генсек всерьез раздумывал о преобразовании банковской системы СССР, считая, что промышленностью должны управлять не отделы ЦК КПСС и параллельные им отделы в Совете Министров и Госплане, а отраслевые банки.

Известный политолог и автор ряда исследований о лидерах СССР второй половины XX века Федор Бурлацкий, работавший под началом Андропова еще в отделе ЦК КПСС в первой половине 1960-х, полагал, что генсек, проживи он еще пять-шесть лет, мог стать советским Дэн Сяопином и осуществить демократический поворот.

«К Афганистану добавился инцидент с «Боингом»»

Еще одно нереализованное ноу-хау Андропова — административно-территориальная реформа. По словам Аркадия Вольского, его бывший шеф мечтал о межрегиональных рынках и о том, чтобы экономические отношения не были связаны с политикой и разделением по национальному признаку. В разных источниках Вольский приводил несколько отличающиеся друг от друга детали плана, который якобы вынашивал Андропов. Якобы генсек хотел разделить СССР то ли на 41 штат, то ли на зоны или округа (Вольский называл и 11, и 15 таких частей).

Впрочем, помощник путался в показаниях, говоря о причинах итоговой неудачи. Нестыковки в различных интервью Вольского можно, конечно, списать на пожилой возраст и сопутствующие ему проблемы с памятью, старческие фантазии или преувеличения. Если верить многочисленным помощникам, этой и многим другим инициативам генсека не дала состояться только его смерть.

Преобразования эпохи Андропова в той или иной степени коснулись многих советских людей. Например, Черемушкин в 1982 году, еще при Брежневе, поступил в институт имени Мориса Тореза с одной-единственной целью — не идти в армию. Он отучился первый семестр и вполне прилично сдал сессию, как вдруг его вызвали в военкомат и сообщили, что с вуза снята мобилизационная отсрочка — уже при Андропове. Пришла повестка — и 5 июля 1983-го Черемушкина призвали на срочную службу. В качестве некоторой компенсации за внезапную отмену брони студентов иняза пообещали не отправлять в Афганистан.

Уже в своей воинской части, 1 сентября того же года, Черемушкин узнал по радио о сбитом над Сахалином южнокорейском «Боинге». Ему навсегда запала в память формулировка о том, что «самолет удалился в сторону моря».

«Мы сидели, поджав хвост, и ничего не обсуждали вслух»

Пока позволяло здоровье, Андропов посещал цеха и призывал рабочих к укреплению дисциплины и порядка, уверяя, что от этого выиграют все. При нем подешевела водка, которую в честь генсека прозвали «андроповкой» (4 рубля 70 копеек за пол-литра), увеличились объемы производства мясомолочной и сельскохозяйственной продукции. Объем промышленного производства в 1983 году вырос на 4 процента, производительность труда — на 3,5 процента, национальный доход — на 3,1 процента по сравнению с 1982-м. Как следствие, на прилавках появлялись традиционно очень важные и временами труднодоставаемые мясо, масло, колбаса.

В рамках борьбы с коррупцией были арестованы директор Елисеевского гастронома Юрий Соколов, начальник главка торговли Мосгорисполкома Николай Трегубов и ряд других влиятельных персон столичной торговли.

И все же больше остального эпоха Андропова запомнилась современникам облавами в магазинах и кинотеатрах, банях и парикмахерских.

В феврале 1984-го Андропов продолжил традицию пышных кремлевских похорон. Черемушкин, в ту пору солдат срочной службы, стоял в оцеплении у Дома Союзов. Он видел, как в сторону Красной площади движутся участники траурной церемонии.

Генсеком стал Черненко, который, по формулировке Черемушкина, запомнился двумя свершениями: восстановил в партии Вячеслава Молотова и принял Ким Ир Сена.

Своим стремлением жесткой рукой навести порядок Андропов обрел определенную популярность и не потерял поклонников даже после своей кончины. При Михаиле Горбачеве некоторые ностальгировали по временам Андропова, при котором «все было» и «был порядок».

В 1996 году, через много лет после смерти, Андропов с 19 процентами голосов победил в опросе ВЦИОМ о руководителе, который «обеспечивал такой порядок в стране, который сегодня устроил бы россиян больше всего». А в 2006-м Андропова назвали лучшим руководителем страны в XX веке в опросе «Левада-центра» (признан в России иноагентом).

Впрочем, вряд ли один год во главе государства перевешивает 15 лет Андропова во главе КГБ, роль которого в этот период значительно укрепилась, а спецслужба пыталась проникнуть во все сферы жизни людей, устраивала гонения на диссидентов, высылала их в провинцию и за рубеж, заключала критиков коммунистического строя в психлечебницы. Архивные документы свидетельствуют о личном участии Андропова в преследованиях инакомыслящих в СССР.