Контур терапевтический ксеноновый ингаляционный ктк 01 инструкция

Анестезия ксеноном — наркоз без осложнений и побочных эффектов

Ксеноновый терапевтический контур КТК-01 предназначен для подачи дыхательной смеси пациенту в процессе проведения лечебных мероприятий с использованием кислорода, ксенона или комбинации этих газов. 

Благородный инертный газ ксенон (Xe) высочайшей степени очистки — 99,9999% выделяется из атмосферного воздуха, в котором он содержится в микро-концентрациях 0,000008%.

Ксенон очень легко переносится больными, не вызывает ни тошноты, ни рвоты, оказывает защитное действие на сердечно-сосудистую систему, мозг и печень. В отличие от других искусственно созданных анестетиков, ксенон как природный инертный газ абсолютно безопасен. Ксенон не оказывает влияния на репродуктивную функцию организма и не подавляет иммунитет.

По мнению специалистов-медиков, ксенон по своим свойствам близок к понятию  идеального анестетика. Он не имеет запаха и цвета, не раздражает дыхательные пути. Его низкий коэффициент растворимости кровь/газ обеспечивает быстрый вход и выход из наркоза. 

Технология безопасна

• Сохраняет естественные рефлексы, пациент остается в сознании.
• Ксенон не вызывает привыкания, полностью выводится из организма, не токсичен.

Седативный эффект Хе+О2

• Уменьшает чувство тревоги, беспокойства и страха.
• Стабилизирует функцию сердечно-сосудистой и дыхательной систем.
• Обеспечивает расслабление жевательных и скелетных мышц.
• Нормализуя психо-моторный и вегетативный компоненты болевой реакции пациента.

Анальгетический эффект Хе+О2

• Повышается порог болевой чувствительности и особенно — порог выносливости боли, что важно для потенцирования и пролонгирования применяющихся обезболивающих методов и средств, а также дает возможность для применения Хе+О2 в качестве самостоятельного обезболивания при лечении ряда стоматологических заболеваний.
• Обладает выраженным болеутоляющим эффектом (предоперационная подготовка, послеоперационное болеутоление и реабилитация).

Реабилитация Хе+О2

• Облегчает процесс лечения и работу врача.
• Уменьшает усталость пациента от процедуры, повышает настроение, обеспечивает продленное болеутоление до 4-6 часов и существенное уменьшение послеоперационного отека тканей.
• Купирование болевых синдромов челюстно-лицевой области, при диагностике и лечении нейро-стоматологических заболеваний.

Ксеноновый терапевтический контур КТК-01 — это комплект специально разработанной медицинской аппаратуры, предназначенный для подачи дыхательной смеси пациенту в процессе проведения лечебных мероприятий с использованием кислорода, ксенона или комбинации этих газов.

Седация и обезболивание ксеноном (Хе+О2) – в руки профессионалу!

Инновационная технология повышения эффективности и качества лечебно-диагностического процесса, а также снижения риска осложнений и сроков стоматологического лечения.

Технология основана на применении рационального сочетания методов и обезболивающих средств, включая ингаляцию ксенон-кислородной смеси, электронную анальгезию и многое другое.

Технология безопасна

Сохраняет естественные рефлексы, пациент остается в сознании.

Ксенон не вызывает привыкания, полностью выводится из организма, не токсичен для окружающего персонала.

Седативный эффект Хе+О2

Уменьшает чувство тревоги, беспокойства и страха, стабилизирует функцию сердечно-сосудистой и дыхательной систем, обеспечивает расслабление жевательных и скелетных мышц, нормализуя психо-моторный и вегетативный компоненты болевой реакции пациента.

Анальгетический эффект Хе+О2

Повышается порог болевой чувствительности и особенно – порог выносливости боли, что важно для потенцирования и пролонгирования применяющихся обезболивающих методов и средств, а также дает возможность для применения Хе+О2 в качестве самостоятельного обезболивания при лечении ряда стоматологических заболеваний.

Обладает выраженным болеутоляющим эффектом (предоперационная подготовка, послеоперационное болеутоление и реабилитация).

Реабилитация Хе+О2

Облегчает процесс лечения и работу врача.

Уменьшает усталость пациента от процедуры, повышает настроение, обеспечиваетпродленное болеутоление до 4-6 часов и существенное уменьшение послеоперационного отека тканей.

Купирование болевых синдромов челюстно-лицевой области, при диагностике и лечении нейро-стоматологических заболеваний.

Включение «ксеноновых» технологий в стандарты оказания помощи пациентам позволит повысить качество и эффективность лечения, уменьшить количество осложнений и сократить сроки лечения.

ФГБУ «Клиническая больница №1» (Волынская) УДП РФ
к.м.н. Н.И. Базий, к.м.н. С.В. Стеблецов, д.м.н. В.Н. Ардышев, д.м.н. В.В. Бояринцев.

В последние десятилетия отмечается значительное возрастание роли современных медицинских технологий и новых лекарственных средств в оказание помощи пациентам с заболеваниями нервной системы. На базе Клинической больницы №1 (Волынской) УДП РФ проводится исследование и активное внедрение в лечебную практику  медицинского ксенона.

Этот инертный газ был открыт в 1898 году английскими учеными У.Рамзаем и М.Траверсом. Ксенон состоит из одноатомных молекул, не имеет ни запаха, ни цвета, не горит и не поддерживает горение, не взрывоопасен, слабо растворяется в воде. В организме ксенон не метаболизируется, находится в растворенном состоянии в плазме и выводится через легкие в неизменном виде через несколько минут. Все эти свойства позволяют использовать ксенон в медицинской практике в качестве эффективного и безопасного анестетика. Ксенон медицинский (КсеМед^®) был впервые разрешен для медицинского применения в Российской Федерации приказом Министерства Здравоохранения № 363 от 08.10.1999 г. в качестве средства для общей анестезии. С конца 80х годов активно изучается анальгетический эффект этого газа (1). По данным В. Lachmann и А. Trouwborst анальгетический эффект ксенона осуществляется за счет блокады NMDA-глутаматных рецепторов, а также  стимулирующего действия на ретикулярную формацию, активируя нисходящую ингибирующую антиноцицептивную систему, подавляющую активность нейронов задних рогов спинного мозга (1,2). По данным В.Preckel ксенон оказывает кардиопротективное действие после окклюзии коронарных сосудов, не нарушая сократительную функцию миокарда и вызывая только незначительное снижение частоты сердечных сокращений (3). В работах Homi H.M описаны нейропротекторные свойства ксенона (4,5), причем, в отличие от всех других известных ингаляционных анестетиков (6), проявляются они в субанестетических концентрациях (5,7).    Особое место занимает ксенон в лечении алкогольной и наркотической зависимости. По данным исследования Б.Д. Цыганкова, С.А. Шамова (8) ксенон является эффективным корректором аффективных, интеллектуально-мнестических и психопатологических расстройств у наркологических больных на всех этапах течения заболевания.

В стационарных условиях терапевтического отделения применение медицинского ксенона оправдано с целью купирования болевых синдромов различной этиологии (в том числе заболевании периферической нервной системы — дорсалгиях, невралгиях тройничного нерва, при диабетических полиневропатиях, мигрени), в комплексной терапии невротических и неврозоподобных состояний сопровождающихся тревогой, беспокойством, эмоциональной напряженностью, повышенной раздражительностью, нарушением сна. Ксенон применяется   в виде кислородно-ксеноновых ингаляций. Прием пищи прекращается не менее чем за 2 часа, а прием жидкостей — не менее чем за 1 час до ингаляционной процедуры. Кислородно-ксеноновая смесь (ККС) формируется в дыхательном аппарате — стационарном ксеноновом терапевтическом контуре КТК-01. Выбранная врачом концентрация ксенона и кислорода подается в дыхательный контур с комфортной для пациента скоростью потока. Во время сеанса пациент остается в контакте с врачом. Процедура проводится в положении лежа или полусидя. При самостоятельном дыхании пациенту надевают маску и начинают подавать газовую смесь. Процедура проводится до достижения клинических эффектов (легкого головокружения, нистагма, парастезии конечностей, улучшения настроения, гиперемии кожных покровов, купирование болей). Общая продолжительность процедуры с учетом подготовки аппаратуры и пациента составляет около 20-30 мин. Общий расход медицинского ксенона не превышает 4 литров. При этом основной (анальгетический) эффект наступает через несколько минут. При возобновлении боли, вегетативных проявлений ингаляцию можно повторить через 2-3 часа. Возможно достижение эффекта за один сеанс, однако, в большинстве случаев требуется проведение повторных ингаляций, назначаемых врачом. После ингаляции возможно появление осиплости голоса, «металлический» привкус во рту, изменение тембра голоса, сухость во рту, умеренная головная боль, которые проходят самостоятельно в течение 5 минут после окончания ингаляции. Противопоказания к проведению ксеноновых ингаляций основаны на способности ксенона диффузно проникать в ткани и заполнять свободные полости, увеличивая объем пневмоторакса, воздушного эмбола, паретичного кишечника. К ним относятся:

• Внутричерепные опухоли;
• Острые психические заболевания;
• Острые инфекционные заболевания;
• Острые заболевания брюшной полости, сопровождающиеся парезом кишечника;
• Травмы грудной клетки, черепно-мозговые травмы в остром периоде;
• Тяжелые заболевания легких с высоким риском развития пневмоторакса (пневмония; туберкулез);
• Тяжелое течение бронхиальной астмы;
• Миастения и другие заболевания со снижением тонуса мышц;
• АД выше 170100 мм.рт.ст.;
• Синдром обструктивного апноэ, средняя и тяжелая форма;
• Беременность и кормление грудью;
• ОНМК острый период ;
• Острый инфаркт миокарда, перикардиты.

Нами проводилось изучение эффективности ИККС (ингаляции кислородно-ксеноновой смеси) в комплексной терапии у 32 пациентов с выраженным болевым синдромом, обусловленным дегенеративными изменениями в шейно-грудном и пояснично-крестцовых отделах позвоночника. При неврологическом осмотре у всех пациентов отмечались мышечно-тонические нарушения, симптомы натяжения. Применение ИККС проводилось на фоне терапии НПВС, миорелаксантами, вазоактивной терапии, физиотерапии. Оценка болевого синдрома   осуществлялась по критериям:

• визуальной аналоговой шкалы — ВАШ (Visual Analogue Scale (VAS) (Huskisson E. С., 1974)),
• вербальной рейтинговой шкалы оценки боли (Verbal Rating Scale (Frank A. J. М., Moll J. М. H., Hort J. F., 1982))
• вербальной описательной шкалы оценки боли (Verbal Descriptor Scale (Gaston-Johansson F., Albert М., Fagan E. et al., 1990))

У всех пациентов отмечался положительных эффект уже после первой ингаляции: снижение болевого синдрома разной степени выраженности. При этом наблюдался нарастающий положительный эффект каждой последующей процедуры. У 50 % больных на фоне комплексной терапии и 3 сеансов ИККС отмечался полный регресс болевого синдрома и очаговой неврологической симптоматики. Остальные пациенты с положительным эффектом выписаны для амбулаторного лечения. Следует отметить, что применение ИККС позволило сократить стационарное лечение этой категории пациентов в среднем на 4-5 дней.

Представляется эффективным и целесообразным применение ИККС у пациентов с мигренью и ее осложнениями. Мигрень проявляется характерными приступообразными пульсирующими головными болями обычно односторонней локализации продолжительностью от 4 до 72 ч. Приступ мигрени, длящийся более 72 ч, несмотря на лечение, определяется как мигренозный статус. Нами был отмечен выраженный положительный эффект единственной ингаляции ККС у пациентки с мигренозным статусом, получавшей ранее безрезультатно анальгетики, триптаны, бензодиазепины, НПВС. После 15 минутной ингаляции отмечался полный регресс болевого синдрома и выраженных вегетативных проявлений в виде тошноты, слезотечения.

Нарушение сна, особенно у пациентов старшего возраста, является одной из основных причин, снижающих качество жизни. Особенно остро эта проблема у пациентов длительно принимающих снотворные препараты, когда у пациентов происходит изменение толерантности к препарату, формируется психическая и физическая зависимость. Нами наблюдались трое пациентов, с инсомнией, получавших до поступления в стационар 2 таблетки зопиклона (15 мг) на ночь ежедневно и жалующихся на нарушение сна. Проведение пяти сеансов ИККС через день, позволили сначала снизить дозировку снотворного препарата до 1/2 т на ночь, а затем отменить препарат; при этом в день ингаляции необходимости в применении снотворного препарата не было.

Особое значение имеет применение ИККС у пациентов с болями, обусловленными метастатическим поражением костей скелета. Применения ИККС у троих таких пациентов с выраженным болевым синдромом позволил отказаться от приема наркотических анальгетиков в день ингаляции и последующие сутки. При этом не отмечалось абстинентного синдрома — негативных и болезненных проявлений — на отмену опиоидных препаратов.

Таким образом, применение ИККС в неврологической и терапевтической практике позволяет получать выраженный анальгетический эффект, снижает сроки купирования болевого синдрома, сокращает продолжительность стационарного лечения, нормализует сон, позволяет преодолевать болезненные проявления абстинентного синдрома. Представляется целесообразным более широкое внедрение этого перспективного метода лечения в клиническую практику.

---

Используемая литература:

1. Lachmann B, Trouwborst A, Schairer W et al. Xenon anesthesia and its analgesic effects. In: Abstracts of the 9th World Congress on Anaesthetics. Vol 1. Washington, DC: World Congress on Anaesthetics, 1988: A0079.
2. Utsumi J, Adachi T, Kurata J et al. Effect of xenon on central nervous system electrical activity during sevoflurane anaesthesia in cats: comparison with nitrous oxide. Br J Anaesth 1998; 80(5):628-633.
3. Preckel B, Müllenheim J, Moloschavij A et al. Xenon administration during early reperfusion reduces infarct size after regional ischemia in the rabbit heart in vivo. Anesth Analg 2000; 91(6):1327-1332.
4. Wilhelm S, Ma D, Maze M, Franks NP. Effects of xenon on in vitro and in vivo models of neuronal injury. Anesthesiology 2002; 96(6):1485-1491.
5. Homi HM, Yokoo N, Ma D et al. The neuroprotective effect of xenon administration during transient middle cerebral artery occlusion in mice. Anesthesiology 2003; 99(4):876-881.
6. Ma D, Yang H, Lynch J et al. Xenon attenuates cardiopulmonary bypass-induced neurologic and neurocognitive dysfunction in the rat. Anesthesiology 2003; 98(3):690-698.
7. Miura Y, Grocott HP, Bart RD et al. Differential effects of anesthetic agents on outcome from near-complete but not incomplete global ischemia in the rat. Anesthesiology 1998; 89(2):391-400
8. Цыганков Б.Д., Шамов С.А. и др. «Ингаляционная терапия медицинским ксеноном в наркологической практике». Учебно-методическое пособие для врачей. МГМСУ.- Москва, 2011г.-С.9-19

Введение

Метастатическое поражение головного моз­га регистрируется у 8-10% онкологических больных, и по ряду причин этот показатель в настоящее время продолжает демонстрировать устой­чиво растущий тренд [1].

Несмотря на достижения современной медицины, прогноз для этой группы пациентов остается крайне не­благоприятный, а средняя продолжительность жизни не превышает 3-11 месяцев в зависимости от прогностиче­ского класса и вариантов проводимого лечения [2][3].

«Золотым стандартом» радиотерапии при метаста­тическом поражении головного мозга длительное время считалось облучение всего головного мозга (ОВГМ). Ос­новным преимуществом данного варианта лучевой тера­пии является профилактический эффект, реализуемый за счет воздействий на невыявленные микрометастазы головного мозга, что позволяет уменьшить вероятность появления новых очагов с 76 до 27%. Эта позиция под­тверждена крупными клиническими исследованиями и имеет I уровень доказательности [4][5][6].

Однако ОВГМ имеет ряд существенных недостатков, одним из которых является неудовлетворительный уро­вень локального контроля, составляющий 41,7-46,4%. Кроме того, доказано, что после ОВГМ начинает разви­ваться атрофия, в основе которой лежит демиелинизация нервных волокон. Как следствие, более чем у 50% паци­ентов могут проявляться неврологические и ментальные нарушения, выраженность которых напрямую связана со степенью повреждения ткани мозга [7][8].

Таким образом, лечение очагового метастатическо­го процесса головного мозга является сложной и очень актуальной задачей, далекой от своего окончательного решения.

Одним из вариантов улучшения качества локального контроля является подведение дополнительного локаль­ного облучения — буста (англ. boost), — что позволяет добиться эскалации дозы в зоне патологического очага и, как следствие, повысить эффект проводимой терапии. Крупное рандомизированное исследование RTOG 9508 показало, что сочетание тотального и локального облу­чения позволяет не только получить хороший уровень локального контроля, но и увеличить общую продолжи­тельность жизни для пациентов с одиночными метаста­зами, однако подбор дозы и время проведения локально­го облучения остаются предметом дискуссий [9].

Перспективным методом воздействия на метаболизм головного мозга, набирающим популярность послед­нее время, является ксенонотерапия. В частности, было установлено нейротрофическое и нейропротекторное действие этого инертного газа. Основными свойствами, обеспечивающими клиническую эффективность, а также безопасность терапевтического воздействия медицин­ского ксенона, являются выраженный анальгетический, седативный и антистрессорный эффекты. Благодаря этим особенностям, ксенон используют в лечении остро­го нарушения мозгового кровообращения, при черепно­мозговой травме, отеке мозга и энцефалопатиях различ­ного генеза [10].

Единичные исследования применения ксенона в он­кологии показали уменьшение частоты токсических реакций и улучшение общесоматического статуса при проведении химиотерапии, а также, что немаловажно, отсутствие стимулирующего эффекта на опухолевую ткань [11].

По представленным литературным данным, сочета­ние буста и ксенонотерапии с ОВГМ представляется пер­спективным в плане улучшения переносимости лечения и увеличения противоопухолевого эффекта.

Цель работы — изучение переносимости курса луче­вой терапии при добавлении к ОВГМ буста и ксенонотерапии у пациентов с одиночным метастатическим пора­жением головного мозга.

Материалы и методы

В исследование приняли участие 60 больных, полу­чавших лечение в Ростовском научно-исследовательском онкологическом институте в период с 2013 по 2016 гг. Всем пациентам через 3-4 недели после хирургическо­го удаления одиночного интракраниального метастаза проводилась лучевая терапия. В зависимости от тактики адъювантного лечения пациенты были разделены на 3 группы.

1. (контрольную) группу составили 20 пациентов, ко­торые получали дистанционную лучевую терапию (ДЛТ) в объеме только ОВГМ, разовой очаговой дозой (РОД) 2,4Гр 1 раз в день, в течение 3-х недель, всего 15 фракций. Суммарная очаговая доза — 40 Гр (ОВГМ).
2. (1-я основная) группа — 20 человек, которым че­рез 4-5 часов после ОВГМ подводился буст на ложе уда­ленного метастатического очага; РОД 0,6Гр суммарная, с учетом дозной нагрузки от ОВГМ, составляла 60 Гр (ОВГМ+boost).
3. (2-я основная) группа — также 20 больных, полу­чавших ДЛТ методологически аналогичную II группе, ко­торым на протяжении курса облучения 2 раза в неделю проводилось ингаляционное введение ксеноно-кислородной смеси (ОВГМ+boost+Xe).

Процедуру проводили на аппарате контур терапев­тический ксеноновый ингаляционный КТК-01. Через дыхательную маску в течение 5 минут пациенту давали дышать медицинским кислородом, затем в систему пода­вали ксенон при скорости потока 0,8 л/мин. Концентра­ция ксенона во вдыхаемой смеси составляла 20-25%. Дли­тельность процедуры — 15-20 минут. На предлагаемую методику лучевого лечения получено решение о выдаче патента (патент РФ № 2599195 от 13.09.16). Исследование проведено в соответствие с международными стандарта­ми GCP. 

Больные сравниваемых групп были сопоставимы по основным клиническим параметрам. Соотношение муж­чин и женщин в группах составляло 1:1. Средний воз­раст пациентов по группам — 54,2±7,3 лет, 57,1±6,7 лет и 50,4±9,2 лет соответственно для I, II и III групп (табл. 1).

Основными локализациями первичного очага явля­лись опухоли молочной железы (20 из 60 (33,3%)) и рак легкого (19 из 60 (31,7%)). Третей по частоте причиной одиночного метастатического поражения головного моз­га являлась меланома, её метастазы были выявлены у каждого 6-го пациента в I и III группах — по 3 из 20 (15%) и у каждого 5-го во II группе — 4 из 20 (20%). Среди других локализаций следует отметить рак толстой кишки, поч­ки, женских половых органов.

При оценке локализации метастатического очага установлено, что наиболее часто встречались поражения лобной и теменной долей — 14 из 60 (23,3%) и 13 из 60 (21,7%) соответственно. Частота встречаемости метаста­зов в других отделах головного мозга была в среднем в два раза меньше и составляла 10-11,7%.

Оценка прогностического класса показала, что большая часть больных относилась к I классу RPA — 40 (66,7%) из 60. Внутри групп это составило 12 (60%), 15 (75%) и 13 (65%) пациентов для первой, второй и третий групп соответственно.

Количество пациентов, представлявших II класс RPA, было примерно в три раза меньше, чем I, а распределе­ние по группам — относительно равномерным. Следует отметить, что количество наиболее тяжелых пациентов с самым неблагоприятным прогнозом (III класс) в третьей группе составило 4 (20%) и превосходило количество па­циентов этого класса в первой — 3 (15%) и особенно во второй — 1 (5%) группах.

Оценка побочных и токсических реакций осущест­влялась с помощью опросника Европейского Общества Исследования и Лечения Рака (EORTC) для определения качества жизни QLQ-C15 и его дополнения для пациен­тов с поражением головного мозга BN-20+2.

С целью оценки психологического статуса проводи­лось определение уровня личностной и ситуативной тре­вожности по методике Ч.Д. Спилбергера-Ю.Л. Ханина, а также уровня депрессии по шкале депрессивных состоя­ний В. Зунга (в адаптации Т.И. Балашовой).

Для идентификации типа общих неспецифических адаптационных реакций использовали такой информа­тивный критерий, как лейкограмма Шиллинга, подсчет которой производили на 200 клетках в мазках перифе­рической крови, окрашенных по Романовскому-Гимза. В основе метода лежит экспериментально доказанная связь между гомеостазом и морфологическим составом крови. На основании лейкограммы выделяют 4 типа реакций: стресс, как вариант патологии (лимфоцитов меньше 20%), и физиологические антистрессорные реакции, а именно тренировка (лимфоцитов — 21-27%), спокойная (лимфо­цитов — 28-33% и повышенная (лимфоцитов — 34-40%) активации, переактивация (лимфоцитов — выше 40%). Для удобства интерпретации данных рассчитывался ко­эффициент антистресс/стресс (к ас/с) как соотношение количества антистрессорных и стрессорных реакций.

Для оценки электрической активности головного мозга был использован переносной портативный теле­метрический электроэнцефалограф-регистратор «Энцефалан-ЭЭГР-19/26» (Россия). В 19 монополярных отведе­ниях проводилась регистрация электроэнцефалограммы (ЭЭГ) в состоянии спокойного бодрствования.

Статистическую обработку полученных результатов проводили на персональном компьютере с использова­нием пакета статистических программ «Statistica 10.0» с вычислением критерия достоверности Стьюдента (t), согласно которому, статистически значимым считалось различие с вероятностью безошибочного прогноза не менее 95%, т.е. p<0,05.

Результаты

При оценке побочных и токсических реакций к мо­менту завершения лечения, по данным опросника для определения качества жизни QLQ-C15, при оценке кри­терия «физическое здоровье» в I и II группах статисти­чески значимых изменений не было. Достоверное улуч­шение наблюдалось только у пациентов, получавших ксенонотерапию, — с 67,4 до 90,0 баллов (табл. 2).

Тошнота ожидаемо нарастала, в I группе (ОВГМ) по­казатель возрастал с 13,3 до 20,0 при добавлении буста (II группа) с 10,0 до 23,4 баллов. Вместе с тем, в группе с ксеноном не отмечено значимого увеличения этого пара­метра, динамика была всего с 13,3 до 16,7 баллов.

По критерию опросника «отсутствие аппетита» на­блюдалось ухудшение во II группе с 10,0 до 36,7 баллов, что могло быть связано с дополнительной лучевой на­грузкой, а при использовании ксенона на фоне буста мы напротив увидели положительную динамику со сниже­нием индекса в 4 раза с 13,3 до 3,3 баллов.

Также важно отметить, что только у пациентов, по­лучавших ксенон, отмечалось достоверное уменьшение проявления болевого симптома к концу лечения с 33,3 до 13,3 баллов, в то время как в других группах этот показа­тель значимо не изменялся.

При оценке результатов опросника BN20+2, разрабо­танного специально для пациентов с поражением голов­ного мозга, были получены следующие результаты. Для таких шкал, как неуверенность в будущем, нарушения зрения и коммуникативные расстройства после лечения была отмечена положительная динамика в виде достовер­ного снижение индекса для всех групп больных (табл.3).

Позитивным моментом при использовании ксенона было статистически значимое уменьшение степени вы­раженности нарушения двигательных функций с 26,7 до 6,4 и нарушения координации с 20,0 до 3,3баллов. Кроме того, только у этих пациентов отмечено достоверно сни­жение критерия «головная боль» с 43,3 до 16,7 баллов, в то время как в других группах этот параметр значимо не изменялся.

При оценке психологического статуса были исследо­ваны личностная и ситуативная тревожности, а также уровень депрессии. Исходно у 60-70% пациентов всех групп отмечался высокий уровень личностной тревож­ности. После лечения он ожидаемо не изменился.

Высокая ситуативная тревожность отмечалась у 40, 65 и 70% больных в I, II и III группах соответственно до лечения и снижалась к моменту его завершения. Для пациентов I группы динамика по данному показа­телю отсутствовала. Во II группе отмечена положитель­ная динамика (с 65 до 45%). Наиболее ярко выраженное уменьшение показателя с 70 до 30% (p<0,05) было отмече­но в группе с ксеноном.

Отсутствие депрессии до лечения регистрировалось в 40, 55, и 50% случаев в I, II и III группах соответственно. После лечения у больных всех групп сходно, в среднем, в 1,5 раза увеличилось число случаев отсутствия депрессии (60,75,80%), при этом лучший показатель (80%) был от­мечен в группе с ксеноном; кроме того, количество слу­чаев легкой депрессии у этих пациентов уменьшилось в 1,5раза, и наблюдалось полное отсутствие больных с ма­скировочной депрессией.

При оценке адаптационных реакций в I группе (ОВГМ) до лечения частота антистрессорных реакций («тренировка» и «спокойная активация») превышала ча­стоту стресса в 4 раза и составляла 80% случаев. После проведения лечения частота хронического стресса уве­личилась в 3 раза, достигнув 60%, при этом количество пациентов с реакцией тренировки и спокойной актива­ции сократились в 2 раза, с 40 до 20%. Средний уровень лимфоцитов снизился с 25,2 до 20,8% (табл. 4).

Во II группе, где пациенты получали ОВГМ с бустом на ложе метастатического очага, до начала лечения острый стресс встречался в 2 раза реже хронического — 6,3 и 12,5% соответственно. Реакции спокойной и повы­шенной активаций встречались в 18,7%, в два раза чаще регистрировалась реакция тренировки. Реакция переактивации наблюдалась у 6,3%.

К моменту завершения лечения во II группе (ОВГМ+boost) количество пациентов с острой стрессорной реакцией увеличилось в 6 раз по сравнению с на­чалом лечения, доля реакций хронического стресса воз­росла в 3,5 раза, а суммарное количество стрессорных реакций превысило 80%. Кроме того, отмечено снижение среднегруппового уровня лимфоцитов с 26,0 до 11,3%.

Структура адаптационных реакций в III группе (ОВГМ+boost+Xe), пациенты которой дополнительно к лучевой терапии получали ксенон-кислородные инга­ляции, до начала лечения не отличалась от таковой для I и II групп. Стрессовые реакции регистрировались у 30% пациентов, при этом острый стресс встречался в 2 раза чаще. Среди антистрессорных реакций преобладала реакция тренировки, которая встречалась в 1,5 и 2 раза чаще спокойной и повышенной активации.

К концу лечения количество острых стрессорных ре­акций увеличилось в 2,5 раза, а хронических в 2 раза. В 3 раза уменьшилось количество пациентов с реакцией тренировка, и в 2 раза с реакцией спокойной активации.

Межгрупповое сравнение коэффициента антистресс/ стресс позволило выявить, что во всех 3-х группах паци­ентов характер динамики был сходным, однако выражен­ность этих изменений была различной: наименьшая — в 5,3 раза (с 2,3 до 0,42) — в III-ей группе (ОВГМ+boost+Xe), близкая к ней — в 6 раз (с 4,0 до 0,67) — в I-ой (ОВГМ), наибольшая — в 18,7 раз (с 4,3 до 0,23) — во II-ой (ОВГМ+boost).

Анализ пространственных изменений спектральной мощности ЭЭГ у пациентов первой группы (ОВГМ) вы­явил усиление синхронизации ЭЭГ и наличие признаков общемозговых нарушений корково-подкорковых связей.

У пациентов II группы, получающих адъювантную лучевую терапию в объеме ОВГМ+boost, во время тера­пии установлено усиление синхронизации в диапазонах тета- и бета-ритмов, после завершения курса терапии, по сравнению с фоном, выявлено снижение мощности в диапазоне альфа-ритма. Процесс терапии сопровождал­ся десинхронизацией ЭЭГ в большинстве анализируемых регионах и усиление синхронизации в области удаленно­го метастатического очага. После завершения терапии установлено общемозговое нарушение корково-гиппо- компальных связей на фоне снижения мощности ЭЭГ.

У пациентов III группы (ОВГМ+boost+Xe) во вре­мя терапии установлено увеличение мощности в дельта диапазоне и ее снижение после завершения терапии. Во время терапии выявлено прирост мощности дельта-рит­ма во всех анализируемых областях и десинхронизация диапазонов других ритмов в области удаленного мета­статического очага. После завершения терапии по срав­нению с фоновой ЭЭГ установлено снижение мощности дельта-активности в лобно-центральных и затылочных областях. В области удаленного метастатического очага отмечен прирост мощности дельта-активности и сни­жения мощности тета- и альфа-активности. Выявлено нарушение кортикально-подкорковых связей в области удаленного метастатического очага.

Обсуждение

Снижение уровня качества жизни у пациентов с ме­тастатическим поражением головного мозга может быть вызвано как самим заболеванием, так и ятрогенными причинами. Изучение влияния различных типов адъю­вантной лучевой терапии на показатели соматического и психологического статуса позволило выявить ряд харак­терных особенностей.

Проведение ОВГМ ожидаемо вызывало статистиче­ски значимые изменения по критериям «тошнота» и «вы­падение волос», что характерно для данного вида лучевой терапии. При этом подведение дополнительно локаль­ного облучения привило к ухудшению самочувствия. Отрицательная динамика во II группе (ОВГМ+boost) была отмечена по таким показателям как: «отсутствие аппетита», «сонливость», «нарушение координации» и «способность концентрироваться». Данные изменения свидетельствуют о повышении токсичности лечения при сочетании ОВГМ с бустом.

Напротив, в III группе (ОВГМ+boost+Xe) наблюда­лась достоверно значимая положительная динамика по целому ряду показателей. Пациенты в этой группе от­мечали улучшение «физического здоровья», уменьшение болевого симптома и отдышки, а также улучшение аппе­тита.

Применение ксенона позволило добиться значимого уменьшения степени выраженности нарушения двига­тельных функций и координации в 4,2 раза (с 26,7 до 6,4) и 6 раз (с 20 до 3,3) соответственно, а также уменьшить выраженность головных болей в 2,6 раза (с 43,3 до 16,7). Только у пациентов III группы на фоне ксенон-кислород- ных ингаляций отмечалось достоверное уменьшение на­рушений по критериям: «память», «способности концен­трироваться» — в 1,5 раза и в 2,2 раза (26 до 16) (36 до 16) и общее самочувствие — в 6 раз (20 до 3).

Столь разнонаправленная динамика показателей, ха­рактеризующих качество жизни пациентов, между II и III группами наглядно демонстрирует широкий спектр терапевтических возможностей медицинского ксенона.

Показатели личностной тревожности остались без изменений, так как данный критерий не может претер­певать коррекцию на столь непродолжительном (курс лечения 3-4 недели) промежутке времени. Более того, отсутствие динамики данного показателя говорит о до­стоверности полученных данных и корректности прове­денного исследования.

При оценке показателей ситуативной тревожности в группе с ОВГМ не было получено значимых изменений, что касается групп с бустом, то динамика позитивных по­казателей III группы была в 2 раза (40 против 20) больше, чем во II. Данные особенности изменения личностных характеристик были обусловлены центральными анксиолитическими эффектами ксенона.

Оценка адаптационных реакций во всех трех груп­пах до лечения свидетельствовала о сохранности потен­циальных возможностей активации защитных систем организма. К моменту завершения терапии в I группе отмечено снижение уровня лимфоцитов, что являлось показателем агрессивного воздействия на организм. Сме­на антистрессорных реакций на стресс после завершения ОВГМ продемонстрировала реализацию умеренного на­пряжения интегральной адаптационной деятельности, ведущей к постепенному угнетению неспецифической сопротивляемости организма.

При завершении лечения во II группе, как видно из представленных данных, произошел существенный сдвиг в структуре адаптационных реакций: увеличение доли стрессорных реакций за счет переходов из физио­логических типов реакций — спокойной и повышенной активации. Суммарное количество стрессорных реакций превысило 80%, демонстрируя негативное влияние на структуру адаптационных возможностей организма об­лучения всего головного мозга, усиленного бустом. Яр­ким подтверждением этому явилось падение среднегруп­пового уровня лимфоцитов.

Динамика показателей адаптационных реакций в III группе, в целом, тоже носила негативный характер, од­нако только у этих пациентов при завершении лечения была выявлена реакция повышенной активации, что яв­ляется благоприятным прогностическим признаком.

Наиболее ярко стресслимитирующие и радиопротекторное свойства ксенона продемонстрировало из­учение динамики коэффициента ас/с. К моменту за­вершения лечения наблюдалось резкое увеличение негативного критерия при добавлении к ОВГМ буста

(к ас/с = 18,7) по сравнению с ОВГМ в моноварианте (к ас/с = 6,0). Добавление ксенона к курсу лучевой те­рапии позволило добиться существенной положитель­ной динамики (к ас/с = 5,3) при аналогичной лучевой нагрузке.

На основании анализа электроэнцефалограмм уста­новлено, что ксенонотерапия, уменьшает негативное влияние облучения головного мозга на кортикальный электрогенез. Кроме того, установлен нейропротекторный эффект ксенона при ДЛТ, который заключался в снижении уровня функциональной активности мозга к середине курса лечения, на фоне которой изменения ЭЭГ имели локальный характер. По завершению курса лечения отмечено снижение мощности дельта-ритма и восстановление параметров других ритмов до фоновых значений, что позволяет говорить об активации компен­саторных механизмов.

Выводы

1. Ксенонотерапия, является безопасным и эффек­тивным методом оптимизации адъювантной луче­вой терапии пациентов с одиночным метастатиче­ским поражением головного мозга.
2. Использование ксенонотерапии при облучении го­ловного мозга позволяет улучшить качество жиз­ни пациентов и уменьшить степень выраженности побочных и токсических реакций.
3. Результаты объективных методов исследования свидетельствуют о стресслимитирующем и радио- протекторном свойствах ксенона.