Квоты женщины руководство

Во многих государствах Европейского союза уже несколько лет действует обязательная квота на представительство женщин в советах директоров крупных публичных компаний. В таких странах как Норвегия, Италия, Испания, Нидерланды, Бельгия и Франция она составляет от 33% до 40%. В Германии в 2016 году также была проведена реформа, направленная на увеличение числа женщин в советах директоров, но установленная квота в 30% оказалась ниже по сравнению с другими европейскими странами, что вызвало критику в обществе. В Великобритании сейчас компаниям рекомендована доля в 25%.

Гендерные показатели

Экономисты по-разному оценивают эффективность подобных гендерных квот. Есть довольно давние исследования (Ahern and Dittmar 2012 года и Matsa and Miller 2013-го), которые показывают, что квоты негативно влияют на рыночную стоимость и операционные показатели компаний. Однако мы, в совместном с Университетом Мангейма и Центром европейских экономических исследований (ZEW) исследовании, подробно проанализировав структуру советов директоров различных корпораций и характеристики их членов, получили иные результаты.

Бросить все: половина российских женщин готовы оставить работу и начать свой бизнес

Данные по 766 компаниям со средним объемом активов в $23 млрд и средней рыночный капитализацией в $4,5 млрд из семи стран (Норвегия, Италия, Испания, Нидерланды, Бельгия, Великобритания и Франция), собранные за четыре года до введения квоты и такой же срок после демонстрируют, что квоты позволяют сократить неэффективную деятельность компании. Один из результатов исследования указывает на более высокие долгосрочные доходности (на 1,6%-3,8% в год) у компаний, в советах директоров которых больше женщин, то есть в долгосрочной перспективе инвесторы получают выгоду от гендерного равенства в корпоративном управлении, хотя на этапе введения квот таких ожиданий не было. При этом средний возраст, квалификация и профессиональный опыт членов совета директоров остаются примерно на том же уровне, а посещаемость заседаний значительно увеличивается.

Меньше покупок

Более высокий процент женщин в совете директоров положительно влияет и на стоимость компании. Увеличение доли женщин-директоров на 10 процентных пунктов, приводит к повышению коэффициента Тобина (отношение рыночной стоимости активов к балансовой) на 2,1 единицы, а отношения рыночной стоимости капитала к активам — примерно на 5,3 единицы. Последнее можно связать с меньшей склонностью женщин-руководителей к так называемому «строительству империи», когда компания тратит слишком много сил на корпоративную экспансию путем создания холдингов или увеличения активов. Такая политика характерна для руководимых мужчинами компаний, но может негативно влиять на бизнес, если нацелена исключительно на расширение контроля над ресурсами и рыночного влияния, а не на максимизацию прибыли и соблюдение интересов акционеров.

Все сама: почему после появления детей женщины открывают бизнес

Корпорации, в которых действует квота на долю женщин в совете директоров, тратят на экспансию меньше денег. Если доля женщин в органах корпоративного управления вырастает на 10 процентных пунктов, вероятность того, что компания понесет какие-либо расходы, связанные со слиянием, снижается на те же 10 пунктов. Кроме того, сокращается частота покупки новых основных фондов, а доходы от их продажи как минимум не падают. На этом основании можно сделать вывод, что увеличение доли женщин в органах корпоративного управления приводит не только к списанию неэффективных активов, но и к сокращению новых приобретений.

Такое изменение в поведении компании позитивно воспринимается рынком, но может сопровождаться временным падением оборота, что, в свою очередь, приводит к снижению отдельных показателей операционной деятельности. Однако негативного изменения соотношения операционных затрат к активам при этом не наблюдается. Отношение маржи к выручке и производительность труда также остаются стабильными. В итоге, поскольку снижение показателей операционной деятельности не сопровождается снижением рыночной стоимости, можно говорить о том, что фирмы с более высокой долей женщин в совете директоров с большей вероятностью сокращают неэффективные активы. Это становится особенно заметным на фоне роста рыночной стоимости бизнеса в долгосрочной перспективе.

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции

20 богатейших self-made женщин России. Рейтинг Forbes Woman

Европарламент принял директиву о гендерных квотах для советов директоров корпораций

22 ноября 2022 года

Европейский парламент во вторник (22 ноября) окончательно одобрил закон, предусматривающий квоты для обеспечения гендерного баланса в советах директоров корпораций по всему блоку.

Директива о женщинах в советах директоров [The Women on Boards Directive – прим.пер.], впервые предложенная Европейской комиссией десять лет назад, ориентирована на публично торгуемые компании. Она устанавливает квоты на долю мест в совете директоров, заполняемых “недопредставленным полом” — 40% только для неисполнительных мест или 33% как для неисполнительных, так и для исполнительных должностей в совете директоров вместе.

Содокладчица от социал-​демократов Эвелин Регнер и другие сторонники директивы утверждают, что увеличение разнообразия на высокопоставленных корпоративных должностях поможет также процессу восстановления европейской экономики.

“Сейчас экономически сложно из-за пандемии, из-за инфляции, из-за климатического кризиса, из-за войны на Украине; именно поэтому нам нужны сильные компании в Европе”, — заявила Регнер на пленарном заседании в Страсбурге.

“И у нас могут быть сильные компании только в том случае, если входить в советы директоров и руководить ими будут женщины. Нам нужно использовать весь их опыт”, — добавила она.

Хелена Далли, комиссар ЕС по вопросам равенства, высказалась аналогичным образом, заявив, что “факты показывают, что широкий спектр талантов и навыков, а также инклюзивный и разнообразный подход, демонстрируемый в зале заседаний совета директоров, способствуют принятию более эффективных решений в области корпоративного управления, повышают общественное доверие к бизнесу и стимулируют экономический рост”.

Содокладчик Лара Уолтерс, также от социал-​демократов, добавила, что это решение окажет влияние на будущие поколения в дополнение к изменению ситуации для уже работающих женщин.

“Сегодняшняя победа для девочек, которые, как мы очень хорошо знаем, не могут стать теми, кого они не могут видеть в качестве примера”, — сказала она.

Критика

Однако многие в парламенте и за его пределами не согласны с таким подходом к регулированию. Несколько стран, включая Швецию, Словакию, Венгрию и Эстонию, утверждают, что проблема гендерного баланса в советах директоров компаний — это вопрос, который должны решать национальные правительства, а не ЕС.

В ответ на это комиссар Далли заявила, что, основываясь на последних данных, “прогресс, достигнутый на основе добровольных инициатив, был куда медленнее и не таким устойчивым”.

“Когда саморегулирование не приносит желаемого эффекта, необходимы регулирующие действия ЕС”, — добавила она.

Критика иного толка заключается в том, что использование квот может привести к назначению женщин на места в советах директоров компаний на основе пола, а не заслуг, на что Уолтерс возразила: “Я думаю, пришло время оставить этот аргумент там, где ему место, в прошлом веке”.

“Мы пытались вежливо просить. Мы пытались дождаться, пока сообщества старых парней вымрут, но безрезультатно. Квоты — это грубый инструмент, да, но там, где не хватает воли, нужен закон”, — добавила она.

Санкции

Согласно новым правилам, государства-​члены должны также будут создать систему штрафов для компаний, которые не будут соответствовать новым стандартам к 2026 году.

Сами государства-​члены также столкнутся с карательными мерами за невыполнение политики, направленной на достижение целей директивы.

“Я думаю, ни для кого не секрет, что есть некоторые государства-​члены, которые заинтересованы в этом больше других”, — сказала Уолтерс в интервью EURACTIV. “И прелесть в том, что у нас есть ряд санкций или мер, которые мы можем принять, если они будут медлить”.

Другие виды разнообразия

Законодатели с обеих сторон политического спектра поставили также под сомнение целесообразность сосредоточения внимания только на гендере, а не на других характеристиках, таких как этническая принадлежность.

Депутат Европарламента от «Зеленых» Пьеретта Херцбергер-​Фофана утверждала, что этническая принадлежность и другие факторы также должны быть включены в директиву для улучшения разнообразия во многих отношениях.

“Такое разнообразие будет включать квалифицированных женщин, независимо от их культурного происхождения, сексуальной ориентации, возраста или религиозных убеждений”, — сказала она. “В долгосрочной перспективе мы хотим обеспечить паритет для всех должностей. […] Это стало бы основой радужного общества, основанного на широком участии всех членов и инклюзивности”.

Между тем Маргарита де ла Пиза Каррион из группы Европейских консерваторов и реформистов высказала утверждения, что эта директива поставит ЕС на скользкий путь к внедрению других видов квот.

“Это первый шаг к пропасти. Теперь мы говорим про пол; почему мы не говорим о гендере? Или это может быть также раса или этническое происхождение? Это недостаток уважения — если мы фокусируемся только на характеристиках людей, а не на самих людях… мы должны смотреть на их опыт, на их способности”, — сказала она.

Уолтерс парировала, что приоритетом является достижение разнообразия в советах директоров “разными способами”.

“Удаётся ли достигнуть этого, проводя политику, ориентированную только на женщин и мужчин? Нет, я думаю, нам также нужно посмотреть на другие моменты. Но можем ли мы сделать это здесь и сейчас? Нет, мы не можем”, — сказала она, также признав, что эта политика решит лишь одну из многих проблем, с которыми сталкиваются женщины.

Она выделила уход за детьми и отпуск по уходу для отцов в качестве других проблем, требующих политических решений, в то время как депутат Европарламента от левых сил Манон Обри добавила вопрос повышения минимальной заработной платы и борьбу с бытовым и сексуальным насилием.

Инженер2010
https://www.euractiv.com
https://aftershock.news

Гендерные квоты — это минимальные нормы представительства женщин или мужчин в правительстве, топ-менеджменте компаний и других структурах власти. Цель таких мер — обеспечить участие людей обоих полов в политической жизни и принятии важных решений в стране или крупных организациях.

Квоты обычно устанавливают временно, чтобы исправить гендерный перекос. Когда мужчины и женщины обладают действительно равными возможностями не только на бумаге, но и в жизни, потребность в позитивной дискриминации отпадает.

Такие меры необходимы по нескольким причинам: чтобы помочь женщинам повысить социальный статус, получить опыт политической деятельности, стать лидерами и управленцами. Чтобы преодолеть дискриминацию по половому признаку, которая имела место в прошлом и продолжается до сих пор. Чтобы у подрастающего поколения было достаточно примеров успешных женщин во власти или на высоких должностях.

Однако не все девушки (и даже не все феминистки) поддерживают введение гендерных квот. Существует мнение, что это унизительные поблажки, которые дискредитируют женщин и ставят их на ступень ниже мужчин, показывают неспособность «слабого пола» конкурировать с «сильным» и добиваться результата самостоятельно. О каком равенстве тогда может идти речь?

Такая точка зрения имеет право на существование, однако аргументация противников гендерных квот всё же недостаточно убедительна.

По закону представители обоих полов имеют одинаковые возможности, но фактически стать политиками или топ-менеджерами женщинам гораздо сложнее.

Во-первых, сказывается сила традиции: раньше женщины не могли избираться в парламент и управлять компаниями. Патриархальное общество ограничивает «слабому полу» доступ к власти, и шлейф этой исторической несправедливости тянется по сей день. Неслучайно большинство людей, когда слышит слова «политик», «начальник», «директор», «министр», представляет себе мужчину — во многом под влиянием СМИ, в которых женщины, занимающие перечисленные должности, упоминаются значительно реже.

Во-вторых, существует так называемый «стеклянный потолок» — условный барьер, который мешает добиться карьерных высот. Несмотря на то, что женщины в России получают высшее образование чаще мужчин (37% и 29% соответственно), их реже продвигают по службе.

Иногда девушкам отказывают в работе, потому что многие компании не желают брать на себя дополнительные расходы, связанные с оплатой отпуска по уходу за ребенком. Правда, любой сотрудник может заболеть, умереть, выгореть и уволиться, но именно декрета почему-то боятся больше всего. И это несмотря на то, что женщины часто работают чуть ли не до самых родов, а через год возвращаются или вообще трудятся непрерывно в удаленном режиме.

В-третьих, общество всё еще пребывает в плену гендерных стереотипов. Считается, что забота о «домашнем очаге» и детях — это по умолчанию обязанность женщин. Потому они вынуждены либо совмещать полный рабочий день с уборкой/готовкой/воспитанием (а потом страдать от депрессии), либо чем-то жертвовать. И чаще всего из-за давления социума отказываться приходится именно от карьеры.

Также по-прежнему распространено мнение, что женщина не может быть хорошим управленцем, потому что в кризисных ситуациях поддается панике, а работать в условиях стресса и принимать непопулярные решения не умеет. В глазах общества она мягкая, эмоциональная, покладистая, а иногда и истеричка. Какая компания? Какие голосования? А если у нее ПМС? Всё ж рухнет сразу!

Проблема в том, что не только мужчины не могут выйти за рамки подобных стереотипов — так же считают и многие женщины.

Общество диктует им: «Ты должна быть женой и матерью! Занимайся карьерой только в том случае, если можешь совмещать с ней быт и заботу о семье. Не получается? Увольняйся! Всё равно сотрудник из тебя никудышный».

А потом то же общество говорит: «Какие такие ограничения? Все равны. Женщины не занимают высоких постов и парламентских кресел, потому что неспособны!»

Поэтому девушки чаще мужчин страдают от «синдрома самозванки», не верят в собственные силы, не пытаются построить карьеру управленца или сдаются при первых трудностях. Кто-то скажет, что не очень-то они и хотели, раз так быстро отказались от своей затеи. Но это не отменяет того, что мужчины и женщины поставлены в разные условия, и привести рациональные доводы в защиту такой модели общественного устройства нелегко.

Нельзя с детства воспитывать мужчин лидерами, рожденными покорять мир, а женщин — заставлять прыгать выше головы, чтобы доказать, что они тоже могут, еще и называя это «равенством».

И в-четвертых, важную роль играет ограниченный объем ресурсов. У женщин чаще не хватает денег и особенно времени на проведение предвыборной кампании, встречи с избирателями, политические мероприятия, дополнительное обучение, поскольку на их плечи ложится быт и неоплачиваемая работа по уходу за детьми и пожилыми/недееспособными родственниками.

По этим причинам в управлении страной или крупными компаниями участвуют в основном мужчины, и гендерные квоты — один из способов изменить ситуацию.

Гендерные квоты в политике

Чаще всего, говоря о гендерных квотах, имеют в виду участие женщин в политической жизни. Несмотря на то, что после длительной борьбы они добились этого права, доступ к власти для них до сих пор ограничен.

Впервые женщинам разрешили участвовать в выборах в 1893 году в Новой Зеландии (правда, на коренное население действие прогрессивного по тем временам закона не распространялось). А в Европе подобное знаменательное событие произошло только в 1905-м: жительницы Финляндии получили право голосовать, а в следующем году — еще и баллотироваться.

Это стало возможным благодаря деятельности суфражисток. Первая американская феминистка Эбигейл Адамс в одном из своих писем заявила: «Мы не будем подчиняться законам, в принятии которых не участвовали, и власти, которая не представляет наши интересы». Впоследствии эта фраза прославит ее на весь мир.

Равное представительство обоих полов в парламенте, общая демократизация страны и актуализация женской повестки — обязательные шаги на пути к достижению гендерного баланса.

В России, например, больше половины населения — женщины, но в Госдуме их только 16%. Это усложнило разработку и принятие закона о домашнем насилии: мужчины могут считать проблему надуманной (не говоря уже об «угрозе семейным ценностям»).

Обсуждаемые меры не единственный способ борьбы с дискриминацией. Если в демократичных странах оставить всё как есть и продолжать планомерно вести работу в этом направлении, гендерный баланс установится сам собой — но, возможно, через 70–100 лет.

Квоты же вводят, чтобы значительно ускорить процесс. Они бывают законодательными, предусматривающими обязательный резерв мест для женщин либо в парламенте (так называемые hard-квоты), либо в списке кандидатов, но более популярны добровольные. В Норвегии их ввели (хотя и неофициально) в 1978 году, после принятия закона о равноправии полов. За несколько лет правительству и СМИ удалось сформировать мнение, что в руководящих органах должно быть не меньше 40% женщин. Сейчас их в парламенте 41%, а в кабинете министров — 47%.

Однако подобные меры не всегда дают ожидаемый результат. Например, в 1991 году в Аргентине ввели квоту 30%, но большинство девушек в списках были женами или любовницами действующих политиков, поэтому их присутствие никак не повлияло на принятие важных решений.

Гендерные квоты не панацея, которая позволит сразу решить все проблемы.

Да, в политике станет больше женщин, но они не обязательно будут феминистками. Может ли тогда позитивная дискриминация изменить традиционные роли и развеять гендерные мифы? Об этом мы спросили феминистку, драматургиню, журналистку и режиссерку Наталью Зайцеву.

«Гендерные квоты сами по себе не разрушат стереотипов, но они и не должны решать эту задачу, — считает Наталья. — Цель таких мер — изменить соотношение представителей обоих полов в профессиональных сообществах, связанных с административным ресурсом, помочь женщинам — любым, не только феминисткам — попасть в труднодоступную для них сферу.

Благодаря квотам у них постепенно появится столько же власти, сколько и у мужчин, а это поможет избавиться от предвзятости, фактор пола при распределении любых ролей утратит свою важность. И женщина, кормящая грудью во время выступления в парламенте, и мужчина, выбравший семью вместо карьеры, больше не будут никого шокировать, подобные модели поведения станут нормой.

Но это конечный желаемый результат, для достижения которого нужны комплексные меры. Квоты же предназначены для восстановления гендерного баланса в структурах власти, где преобладают мужчины».

Естественно, и среди политиков-женщин могут встречаться сексистки и мизогинки (люди, относящиеся к «слабому полу» с неприязнью или предубеждением), что вряд ли улучшит положение угнетенной группы. И всё же достичь гендерного баланса необходимо.

Во-первых, это помогает преодолеть неравенство, делает правительство более демократичным. Женщины не чувствуют себя в меньшинстве, и их голоса начинают звучать громче.

Во-вторых, больше внимания будет уделяться социальным проблемам, особенно тем, что напрямую касаются женщин: домашнему насилию, абортам, разделению декретного отпуска между матерью и отцом, гендерной экспертизе школьных учебников и пособий, сексуальному образованию, выплате алиментов. И решения по ним тоже будут приниматься с учетом интересов обоих полов, а не как в Алабаме (США), где за запрет абортов проголосовали 35 членов сената, 31 из которых — мужчины.

Если мы хотим, чтобы все категории населения чувствовали себя комфортно в своей стране, необходимо допустить представителей каждой из них к участию в политической жизни.

Гендерные квоты в бизнесе

В январе 2020 года на форуме в Давосе глава крупнейшего организатора IPO на Уолл-стрит Goldman Sachs заявил, что компания не будет работать со стартапами, если среди их руководителей нет женщин, гомосексуалов и небелых людей.

И дело не только в социальной миссии, но и в том, что любой гендерный перекос негативно сказывается на бизнес-показателях. Питер Бодин, главный исполнительный директор Grant Thornton International Ltd, отмечает, что люди разного пола, расы, возраста неодинаково реагируют на стресс и ищут неординарные решения в кризисных ситуациях, что дает возможность сделать самый удачный и эффективный выбор. К тому же команды с неоднородным составом более стойкие и крепкие.

Плюсы гендерного разнообразия очевидны. У женщин другой социальный опыт — а значит, и экономические стратегии.

Они лучше владеют методами планирования и тайм-менеджмента, поскольку им часто приходится справляться с двойной нагрузкой. Кроме того, женщины обычно ориентированы не на быстрый результат, а на постепенное развитие.

Хотя многим известно, что «пестрый» коллектив, как правило, позволяет добиваться более впечатляющих экономических результатов, исследования показывают, что люди обычно нанимают сотрудников, которые похожи на них самих. Следовательно, мужчины чаще берут на работу мужчин. Прервать эту цепочку помогут гендерные квоты.

Если продолжать продвигать идею равноправия полов в бизнесе, рано или поздно, как и в политике, наступит баланс, но с квотами это произойдет быстрее, что подтверждает опыт Европы.

В 2011 году в государствах ЕС, где не было позитивной дискриминации, доля женщин в советах директоров составляла 11%, а в 2016-м — 23%. В странах с гендерными квотами этот показатель оказался выше: в Исландии — 44%, в Норвегии — 39%, во Франции — 36%. Правда, такой результат был достигнут во многом из-за того, что за нарушение нормы предусматривались штрафы. Одной доброй воли и сознательности для серьезных перемен недостаточно.

В гендерных квотах есть смысл, даже если глава фирмы считает, что участие женщин ничего не изменит. Во-первых, так компания будет продвигать идеи равенства и бороться с дискриминацией, а значит, получит одобрение и поддержку аудитории с такими же ценностями. Во-вторых, расширится выбор. Например, языковые квоты на радио в Украине дали положительный эффект. Изначально в обществе не верили в успех этой идеи, но постепенно стало появляться больше украиноязычной музыки (качественной и не только) и исполнителей, их популярность возросла, а доля таких песен в эфире даже превысила необходимый по регламенту минимум.

Также введение квот поможет другим женщинам поверить в себя, послужит для них стимулом, чтобы упорнее учиться и не бояться сделать первый шаг в любой сфере.

Гендерные квоты — дискриминация мужчин?

Благодаря квотам представительство женщин в политике и бизнесе действительно расширилось, но вопрос, насколько этичны подобные меры, всё еще дискутируется. Их противники считают, что борьба за равноправие полов привела к дискриминации мужчин, хотя изначально ставились совершенно иные цели.

Если бы топ-менеджерами в компаниях или депутатами были исключительно женщины, логично было бы ввести квоты для противоположного пола. Только власть и так сосредоточена в руках мужчин.

Гендерные квоты в их нынешнем виде — это позитивная дискриминация женщин. Но их введение позволит лишь слегка уравнять чаши весов, а не склонить одну из них в другую сторону.

Противники подобных инициатив опасаются, что теперь работодатели, вместо того чтобы оценивать профессионализм потенциальных сотрудников, будут «смотреть им в трусы». Но ведь никто не отменяет конкурс на должность. К тому же в любом парламенте, в любой компании есть более и менее компетентные работники (или даже люди, которые просто непрофессионально выполняют свои обязанности, и их замена пойдет только на пользу общему делу).

В идеале квоты помогут выбрать лучших из лучших, обеспечат здоровую конкуренцию и разнообразие, что положительно скажется на деятельности компании и экономике всей страны.

Гендерные квоты и Россия

Об актуальности и форме гендерных квот в России мы спросили феминистскую философиню, кураторшу Школы феминизма Ольгерту Харитонову.

«Давайте называть вещи своими именами: говоря «гендерные квоты», мы подразумеваем «…для женщин», — расставляет акценты наша собеседница. — Во всех странах в любой публичной сфере представительство мужчин и без того достаточное. Разве что их не хватает среди уборщиц, нянечек, учительниц и обслуживающего персонала, чей труд общество оценивает очень низко.

Зато в политических и других властных структурах заседают преимущественно мужчины. Поэтому если и вводить квоты для них в таких сферах, то исключительно для ограничения маскулинности при принятии важных государственных решений. А вот нормы представительства женщин помогут увеличить их число в политических, общественных, экономических организациях.

Комиссия ООН по положению женщин отмечает, что минимальная их доля на административных должностях, которая позволяет им существенно влиять на политику и участвовать в принятии решений, — 30%.

Доказано, что с увеличением количества женщин в любой организации повышается эффективность ее работы, креативный потенциал, а конфликтность, наоборот, снижается.

Однако «исторически так сложилось», что у власти во всех странах стоят мужчины. Женщины вытеснены из общественной сферы в частную, их царство — дом. И произошло это не потому, что они не могут или не хотят руководить. А потому, что система управления в патриархате изначально выстраивалась как власть мужчин.

И теперь, когда поднимается вопрос о представительстве женщин в этих структурах, никто добровольно не хочет отказываться от своих привилегий. Потому так сложно вводить гендерные квоты.

Насколько я знаю, в России этого делать пока не планируют, хотя именно здесь власть остро нуждается в переструктуризации. До сих пор она очень маскулинна: авторитарна, закрыта, построена на культуре насилия, в ней царит жесткая иерархия.

Женщины (но опять-таки не менее 30%, чтобы они чувствовали свою силу и единство) могли бы развернуть государственные структуры лицом к нуждам граждан, а не власти.

Это же касается и бизнеса. Такое количество мотивированных и активных женщин изменило бы страну, сделало бы правительство более демократичным и дружественным ко всем слоям населения. Но в ближайшее время положительных перемен в этих сферах не предвидится. По крайней мере если тема представительства женщин в политике и экономике так и не будет должным образом освещаться в медиа и занимать умы активных граждан«.

Гендерное равенство выгодно не только ущемленной группе женщин — оно дает всем больше свободы, делает менее жесткими требования к «настоящим» мужчинам, повышает общий уровень жизни в стране, оздоравливает бизнес. Поэтому стоит использовать любые возможности для его достижения, в том числе гендерные квоты.

Да, принуждение всегда хуже сознательного выбора. Но более эффективного инструмента для массового восстановления справедливости и достижения гендерного паритета пока не придумали. А значит, квоты могут стать первым значительным шагом в борьбе против дискриминации, предубеждений и неравного распределения власти.

Руководство Евросоюза (ЕС) приняло решение ввести гарантированные места для женщин в руководстве компаний, котирующихся на фондовых биржах Европы. По директиве о гендерном балансе, женщины должны занимать минимум 40% мест среди неисполнительных директоров и не менее 33% среди должностей в руководстве компании.

#Новости#Мужчина и Женщина#Условия труда#Евросоюз#Права женщин#Трудовое законодательство#Трудовые права#Охрана труда#Квоты#Трудоустройство#Работодатели#Управляющая компания#Работа#ЕС#В мире

Как работают гендерные квоты и для чего они нужны

Какие бывают гендерные квоты, как они работают, чем могут помочь в экономике, бизнесе и политике и какие проблемы гендерных квот выделяют ученые

ЕС установил женские квоты в советах директоров европейских компаний, сообщает The Guardian. По новым правилам, доля представительниц прекрасного пола в руководстве должна составлять минимум 40 процентов. В случае их несоблюдения компания-нарушитель получит штраф, размер которого не уточняется.

Следить за исполнением директивы призваны национальные органы стран ЕС, а местные суды даже получат компетенции по аннулированию текущего состава правления. Сама инициатива по женским квотам появилась еще в 2012 году с подачи тогдашнего комиссара ЕС по юстиции Вивиан Рединг, но идею заблокировала группа европейских стран, включая Германию и Великобританию. Поэтому выстраданный спустя десятилетие закон преподносят в Брюсселе как «знаковую» победу равноправия и толерантности.

«Все данные показывают, что гендерное равенство в руководстве компаний достигается не по чистой случайности. Мы также знаем, что большее разнообразие в залах заседаний способствует лучшему принятию решений и улучшению результатов», — отметила голландка Лара Волтерс, курировавшая данный вопрос в Европарламенте.

Согласно The Guardian, в настоящий момент среди государств ЕС только Франция отвечает новым требованиям (45,3 процента женщин в советах директоров). При этом в Венгрии, Кипре и Эстонии доля дам в правлении не достигает и 10 процентов. Впрочем, в законе есть сразу несколько важных оговорок. Во-первых, он вступит в силу только с 30 июня 2026 года. Во-вторых, под действие директивы не попадают маленькие фирмы, чей кадровый состав не превышает 250 сотрудников. Наконец, речь идет только о неисполнительных директорах в руководстве компаний: эти посты обычно не подразумевают непосредственного управления фирмой, а скорее носят консультативный характер.