Под чьим руководством была снята осада орлеана

Siege of Orléans
Part of the Hundred Years’ War
Joan of Arc at the Siege of Orléans by Jules Eugène Lenepveu, painted 1886–1890
Date 12 October 1428 – 8 May 1429 (6 months, 3 weeks and 5 days) Location Orléans, central France Result French victory
Belligerents
Kingdom of England Burgundian State[a]	Kingdom of France supported by: Kingdom of Scotland
Commanders and leaders
Earl of Salisbury (DOW) Earl of Suffolk John Talbot William Glasdale  †	Jean de Dunois Joan of Arc (WIA) Raoul de Gaucourt Nicolas de Giresme Poton de Xaintrailles Gilles de Rais Jean de Brosse La Hire
Strength
5,300[1][2] • c. 3,263–3,800 English[3] • 1,500 Burgundians[3][a]	6,400 soldiers 3,000 armed citizens[1][2]
Casualties and losses
More than 4,000[1]	2,000[1]

The siege of Orléans (12 October 1428 – 8 May 1429) was the watershed of the Hundred Years’ War between France and England. The siege took place at the pinnacle of English power during the later stages of the war. The city held strategic and symbolic significance to both sides of the conflict. The consensus among contemporaries was that the English regent, John of Lancaster, would have succeeded in realising his brother the English king Henry V’s dream of conquering all of France if Orléans fell. For half a year the English and their French allies appeared to be winning, but the siege collapsed nine days after the arrival of Joan of Arc.

Background[edit]

Hundred Years’ War[edit]

The siege of Orléans occurred during the Hundred Years’ War, an inheritance dispute over the French throne between the ruling houses of France and England. The conflict had begun in 1337 when England’s King Edward III decided to press his claim to the French throne, a claim based on his status as the son of Isabella of France and thus of the contested French royal line.

Following a decisive victory at Agincourt in 1415, the English gained the upper hand in the conflict, occupying much of northern France.^[4] Under the Treaty of Troyes of 1420, England’s Henry V became regent of France. By this treaty, Henry married Catherine, the daughter of the current French king, Charles VI, and would then succeed to the French throne upon Charles’s death. The Dauphin of France (title given to the French heir apparent), Charles, the son of the French king, was then disinherited.^[5]

Geography[edit]

Orléans is located on the river Loire in north-central France. During the time of this siege it was the northernmost city that remained loyal to the Valois French crown. The English and their Burgundian allies controlled the rest of northern France, including Paris. Orléans’s position on a major river made it the last obstacle to a campaign into central France. England already controlled France’s southwestern coast.

Armagnac party[edit]

As the capital of the duchy of Orléans, this city held symbolic significance in early 15th century politics. The dukes of Orléans were at the head of a political faction known as the Armagnacs, who rejected the Treaty of Troyes and supported the claims of the disinherited and banished Dauphin Charles to the French throne. This faction had been in existence for two generations. Its leader, the Duke of Orléans, also in line for the throne, was one of the very few combatants from Agincourt who remained a prisoner of the English fourteen years after the battle.

Under the customs of chivalry, a city that surrendered to an invading army without a struggle was entitled to lenient treatment from its new ruler. A city that resisted could expect a harsh occupation. Mass executions were not unknown in this type of situation. By late medieval reasoning, the city of Orléans had escalated the conflict and forced the use of violence upon the English, so a conquering lord would be just in exacting vengeance upon its citizens. The city’s association with the Armagnac party made it unlikely to be spared if it fell.^[6]

Preparations[edit]

State of the conflict[edit]

After the brief fallout over Hainaut in 1425–26, English and Burgundian forces renewed their alliance and offensive on the Dauphin’s France in 1427.^[7] The Orléanais region southwest of Paris was of key importance, not only for controlling the river Loire, but also to smoothly connect the English area of operations in the west and the Burgundian area of operations in the east. French forces had been largely ineffective before the Anglo-Burgundian onslaught until the siege of Montargis in late 1427, when they managed to successfully force it to be lifted. The relief of Montargis, the first effective French action in years, emboldened sporadic uprisings in the thinly-garrisoned English-occupied region of Maine to the west, threatening to undo recent English gains.^[8]

However, the French failed to capitalize on the aftermath of Montargis, in large part because the French court was embroiled in an internal power struggle between the constable Arthur de Richemont and the chamberlain Georges de la Trémoille, a new favourite of the Dauphin Charles.^[9] Of the French military leaders, John, the «Bastard of Orléans» (later called «Dunois»), La Hire and Jean de Xaintrailles were partisans of La Trémoille, while Charles of Bourbon, Count of Clermont, the marshal Jean de Brosse and John Stewart of Darnley (head of the Scottish auxiliary forces), were lined up with the constable.^[10][11] The inner French conflict had reached such a point that their partisans were fighting each other in the open field by mid-1428.^[10]

The English took advantage of French paralysis to raise fresh reinforcements in England in early 1428, gathering a new force of 2,700 men (450 men-at-arms and 2,250 longbowmen), brought over by Thomas Montacute, 4th Earl of Salisbury,^[9] who was regarded as the most effective English commander of the time.^[12] These were bolstered by new levies raised in Normandy and Paris,^[13] and joined by auxiliaries from Burgundy and vassal domains in Picardie and Champagne, to a total strength possibly as great as 10,000.

At the council of war in the spring of 1428, the English regent John, Duke of Bedford determined the main thrust of English military campaigns would be towards the west, to stomp out the remaining Armagnac forces in the Maine and lay siege to Angers.^[14] The city of Orléans was not originally in this plan – indeed, Bedford had secured a private deal with Dunois,^[13] whose attentions were focused on the Richemont-La Trémoille conflict, then raging violently in the Berri. As Charles, Duke of Orléans was at the time in English captivity, it would have been contrary to the customs of knightly war to seize the possessions of a prisoner. Bedford agreed to leave Orléans alone, but, for some reason, changed his mind shortly after the arrival of English reinforcements under Salisbury in July 1428. In a memorandum written in later years, Bedford expressed that the siege of Orléans «was taken in hand, God knoweth by what advice»,^[15] suggesting it was probably Salisbury’s idea, not his.^[16]

Salisbury’s approach[edit]

Between July and October, the Earl of Salisbury swept through the countryside southwest of Paris – recovering Nogent-le-Roi, Rambouillet and the area around Chartres.^[14] Then, rather than continuing southwest to Angers, Salisbury turned abruptly southeast towards Orléans instead. Pressing towards the Loire, Salisbury seized Le Puiset and Janville (with some difficulty) in August. From there, rather than descending directly on Orléans from the north, Salisbury skipped over the city to seize the countryside west of it. He reached the river Loire at Meung-sur-Loire, which he promptly seized (a detachment of his men crossed the river then to plunder the abbey of Cléry).^[14][17] He pressed a little downriver, in the direction of Blois, to take the bridge and castle of Beaugency.^[14] Salisbury crossed the Loire at the point, and turned up to approach Orléans from the south. Salisbury arrived at Olivet, just one mile south of Orléans, on 7 October.^[13] In the meantime, an English detachment, under John de la Pole, had been sent to seize the regions upriver, east of Orléans: Jargeau fell on 5 October,^[14] Châteauneuf-sur-Loire immediately after, while further upriver, the Burgundians took Sully-sur-Loire.^[13] Orléans was cut off and surrounded.

Manning the defenses of Orléans, John of Dunois had watched the tightening English noose and took care to prepare the city for siege. Dunois correctly anticipated that the English would aim for the bridge, nearly one quarter mile (400 m) long, that led from the south shore of the Loire into the centre of the city of Orléans on the north shore. The bridge passed over the riverine island of St. Antoine, an optimal location for Salisbury to position English cannon within range of Orléans city centre.^[13] At the southern end of the bridge was a turreted gatehouse, Les Tourelles, which stood in the river, connected by a drawbridge to the southern bank. Dunois rapidly erected a large earthwork bulwark (Boulevart) on the south shore itself, which he packed with the bulk of his troops, thus creating a large fortified complex to protect the bridge.^[18] Just across from the Boulevart was an Augustinian friary, which could be used as a flanking firing position on any approach to the bridge, although it seems Dunois decided not to make use of it.^{[citation needed]} On his orders, the southern suburbs of Orléans were evacuated and all structures leveled to prevent giving the English cover.^[18]

Early stages of the siege[edit]

Assault on the Tourelles[edit]

The siege of Orléans formally began on 12 October 1428, and initiated with an artillery bombardment that began on 17 October. The English assaulted the Boulevart on 21 October, but the assaulters were held back by French missile fire, rope nets, scalding oil, hot coals and quicklime.^[18][19] The English decided against a new frontal attack, and set about mining the bulwark. The French countermined, fired the pit props and fell back to the Tourelles on 23 October. But the Tourelles itself was taken by storm the next day, 24 October.^[18] The departing French blew up some of the bridge arches to prevent a direct pursuit.

With the fall of the Tourelles, Orléans seemed doomed. But the timely arrival of the Marshal de Boussac with sizeable French reinforcements prevented the English from repairing and crossing the bridge and seizing Orléans immediately.^[18] The English suffered another setback two days later, when the Earl of Salisbury was struck in the face by debris kicked up in cannon fire while supervising the installation of the Tourelles. English operations were suspended while Salisbury was carried off to Meung to recover, but after lingering for about a week, he died of his injuries.^[20][21]

The investment[edit]

The lull in English operations following Salisbury’s injury and death gave the citizens of Orléans time to knock out the remaining arches of the bridge on their end, disabling the possibility of a quick repair and direct assault. The new siege commander appointed by Bedford in mid-November, William de la Pole, Earl of Suffolk resolved on surrounding the city and starving it into submission. He did not have enough men to invest the city with continuous trenchlines, so he set up a series of outworks, (bastides). Over the next few months, seven strongholds were set up on the north bank, and four on the south bank, with the small riverine isle of Charlemagne (west of Orléans) commanding the bridges connecting the two banks.^[22]

In the winter, a Burgundian force numbering about 1,500 men arrived to support the English besiegers.

The establishment of the outworks was not without difficulty – the French garrison sallied out repeatedly to harass the builders, and systematically destroyed other buildings (notably, all the churches) in the suburbs to prevent them serving as shelter for the English during the winter months. By the Spring of 1429, the English outworks covered only the south and west of the city, with the northeast basically left open (nonetheless swarming with English patrols). Sizeable contingents of French men-at-arms could push aside the patrols and move in and out of the city, but the entry of any lighter-escorted provisions and supplies was firmly blocked, there and further afield.^[22]

On the south bank, the English center was the bridge complex (composed of the Tourelles-Boulevart and the now-fortified Augustins). Guarding the approach to the bridge from the east was the bastille of St. Jean-le-Blanc, while to the west of the bridge complex was the bastille of Champ de St. Privé. St. Privé also guarded the bridge to the island of Charlemagne (which had another bastille). On the north bank of the Loire, on the other side of Charlemagne bridge, was the bastille of St. Laurent, the largest English bulwark and the nerve center of English operations. Above that were a series of smaller outworks, in order: the bastille de la Croiz Boisse, the bastille des Douze Pierres (nicknamed «London»), the bastille de Pressoir Aps (nicknamed «Rouen») and, just north of the city, the bastille de St. Pouair (nicknamed «Paris»), all on top of the main roads.^[23] Then came the great northeastern gap, although its back was mostly covered by thick forest of the Bois d’Orléans. Finally, some 2 km east of the city, on the north bank, there was the isolated bastille of St. Loup.

Orléans’s position seemed gloomy. Although the French still held isolated citadels like Montargis to the northeast and Gien upriver,^[24] any relief would have to come from Blois, to the southwest, exactly where the English had concentrated their forces. Provisions convoys had to follow dangerous circuitous routes swinging around to reach the city from the northeast. Few made it through, and the city soon began to feel the pinch. Should Orléans fall, it would effectively make the recovery of the northern half of France all but impossible, and prove fatal to the Dauphin Charles’s bid for the crown. When the French Estates met at Chinon in September 1428, they pressed the Dauphin to make peace with Philip III of Burgundy «at any price».^[25]

Battle of the Herrings[edit]

The threat to Orléans had prompted the partisans of Richemont and La Trémoille to make a quick temporary truce in October 1428. In early 1429, Charles de Bourbon, Count of Clermont assembled a French-Scottish force in Blois for the relief of Orléans.^[26][27] Hearing of the dispatch of an English supply convoy from Paris, under the command of Sir John Fastolf for the English siege troops, Clermont decided to take a detour to intercept it. He was joined by a force from Orléans under John of Dunois, which had managed to slip past the English lines. The forces made junction at Janville and attacked the English convoy at Rouvray on 12 February, in an encounter known as the Battle of the Herrings, on account of the convoy being laden with a large supply of fish for the forthcoming Lenten season.^[28][29]

The English, aware of their approach, formed a «laager» with the supply wagons, lining the circumference with bowmen. Clermont ordered the French to hold back, and let their cannon do the damage. But the Scottish regiments, led by John Stewart of Darnley, dissatisfied with the missile duel, decided to move in. The French lines hesitated, uncertain of whether to follow or remain back as ordered. Seeing the French immobilized or only timidly following, the English sensed an opportunity. The English cavalry burst out of the wagon fort, overwhelmed the isolated Scots, and threw back the hesitant French. Disorder and panic set in, and the French fell into retreat. Stewart of Darnley was killed, John of Dunois wounded. Fastolf brought the supplies in triumph to the English soldiers at Orléans three days later.^[30]

The defeat at Rouvray was disastrous for French morale. Bickering and recriminations immediately followed as Clermont and Dunois blamed each other for the disaster, reopening the fissures between the Richemont and La Tremoille parties. Clermont, disgusted, quit the field and retired to his estates, refusing to participate further.^[30] Once again, the Dauphin Charles was advised to sue for peace with Burgundy and should that fail, to consider abdicating and retiring to the Dauphiné, perhaps even going into exile in Scotland.^[30]

Surrender proposal[edit]

In March, John of Dunois made what he hoped was an irresistible offer to Philip III of Burgundy, offering to turn Orléans over to him, to hold as a neutral territory on behalf of his captive half-brother Charles, Duke of Orléans.^[31] A group of nobles and bourgeois from the city went to Philip to try to make him persuade the Duke of Bedford to lift the siege so that Orléans could surrender to Burgundy instead. The specific terms of the offer made are outlined in the letter by a contemporary merchant. Burgundy would be able to appoint the city’s governors on behalf of the Duke of Orléans, half the city’s taxes would go to the English, the other half would go for the ransom of the imprisoned duke, a contribution of 10,000 gold crowns was to be made to Bedford for war expenses, and the English would gain military access through Orléans, all in return for lifting the siege and handing the city to the Burgundians.^[32]

The agreement would have given the English the chance to pass through Orléans and strike into Bourges, the administrative capital of the Dauphin, which had been the primary motivator for the siege itself. Burgundy hurried to Paris in early April to persuade the English regent John of Bedford to take the offer. But Bedford, certain Orléans was on the verge of falling, refused to surrender his prize. The disappointed Philip withdrew his Burgundian auxiliaries from the English siege in a huff.^[33] The Burgundian contingent left on 17 April 1429,^[34] which left the English with an extremely small army to prosecute the siege. The decision proved to be a lost opportunity, and a terrible mistake in the long run for the English.^[35]

Joan’s arrival at Orléans[edit]

It was on the very day of the Battle of the Herrings that a young French peasant girl, Joan of Arc, was meeting with Robert de Baudricourt,^[36] the Dauphinois captain of Vaucouleurs,^[37] trying to explain to the skeptical captain her divinely-ordained mission to rescue the Dauphin Charles and deliver him to his royal coronation at Reims. She had met and been rebuffed by Baudricourt twice before, but apparently this time he assented and arranged to escort her to the Dauphin’s court in Chinon. According to the Chronique de la Pucelle, at this meeting with Baudricourt, Joan disclosed that the Dauphin’s forces had suffered a great reversal near Orléans that day, and if she were not sent to him soon, there would be others.^[38] Accordingly, when news of the defeat at Rouvray reached Vaucouleurs, Baudricourt became convinced of the girl’s prescience and agreed to escort her. Whatever the truth of the story – and it is not accepted by all authorities – Joan left Vaucouleurs on 23 February for Chinon.

For years, vague prophecies had been circulating in France concerning an armored maiden who would rescue France. Many of these prophecies foretold that the armored maiden would come from the borders of Lorraine, where Domrémy, Joan’s birthplace, is located. As a result, when word reached the besieged citizens of Orléans concerning Joan’s journey to see the King, expectations and hopes were high.^{[citation needed]}

Escorted by several of Baudricourt’s soldiers, Joan arrived in Chinon on 6 March 1429 and met with the skeptical La Trémoille. On 9 March she finally met the Dauphin Charles, although it would be a few days more before she had a private meeting where the Dauphin was finally convinced of her «powers» (or at least, her usefulness).^[39] Nonetheless, he insisted she first proceed to Poitiers to be examined by church authorities. With the clerical verdict that she posed no harm and could be safely taken on, Dauphin Charles finally accepted her services on 22 March. She was provided with a suit of plate armor, a banner, a pageboy, and heralds.

Joan’s first mission was to join a convoy assembling at Blois, under the command of Marshal Jean de La Brosse, Lord of Boussac bringing supplies to Orléans. It was from Blois that Joan dispatched her famous missives to the English siege commanders, calling herself «the Maiden» (La Pucelle), and ordering them, in the name of God, to «Begone, or I will make you go».^[40]

The relief convoy, escorted by some 400–500 soldiers, finally left Blois on 27 or 28 April, in nearly religious processional array. Joan had insisted on approaching Orléans from the north (through the Beauce region), where English forces were concentrated, intent on fighting them immediately. But the commanders decided to take the convoy in a circuitous route around the south (through the Sologne region) without telling Joan, reaching the south bank of the Loire at Rully (near Chécy), some four miles east of the city. Orléans’ commander, Jean de Dunois, came out to meet them across the river. Joan was indignant at the deception and ordered an immediate attack on St. Jean-le-Blanc, the nearest English bastille on the south bank. But Dunois, supported by the Marshals, protested and with some effort, finally prevailed on her to allow the city to be resupplied before any assaults on anything. The provisions convoy approached the landing of Port Saint-Loup, across the river from the English bastille of Saint-Loup on the north bank. While French skirmishers kept the English garrison of Saint-Loup contained, a fleet of boats from Orléans sailed down to the landing to pick up the supplies, Joan and 200 soldiers. One of Joan’s reputed miracles was said to have taken place here: the wind which had brought the boats upriver suddenly reversed itself, allowing them to sail back to Orléans smoothly under the cover of darkness. Joan of Arc entered Orléans in triumph on 29 April around 8:00 PM, to much rejoicing. The rest of the convoy returned to Blois.

Lifting the siege[edit]

Over the next couple of days, to boost morale, Joan periodically toured the streets of Orléans, distributing food to the people and salaries to the garrison. Joan of Arc also sent out messengers to the English bastions demanding their departure, which the English commanders greeted with jeers. Some even threatened to kill the messengers as «emissaries of a witch».

The Journal du siege d’Orléans, as quoted in Pernoud, reports several discussions during the course of the following week between Joan and Jean de Dunois, the illegitimate half-brother of the Duke of Orléans and the chief leader directing the city’s defense on behalf of the captive duke.

Believing the garrison too small for any action, on 1 May Dunois left the city in the hands of La Hire and made his way personally to Blois to arrange for reinforcements. During this interlude, Joan went outside the city walls and surveyed all of the English fortifications personally, at one point exchanging words with the English commander William Glasdale.

On 3 May Dunois’s reinforcement convoy left Blois to head for Orléans. At the same time, other troop convoys set out from Montargis and Gien in the direction of Orléans. Dunois’s military convoy arrived via the Beauce district, on the north bank of the river, in the early morning of 4 May, in full view of the English garrison at St. Laurent. The English declined to challenge the convoy’s entry on account of its strength. Joan rode out to escort it in.

Assault on St. Loup[edit]

At noon that day, 4 May 1429, apparently to secure the entry of more provisions convoys, which had taken the usual circuitous route via the east, Dunois launched an attack on the easterly English bastille of St. Loup together with the Montargis-Gien troops. Joan nearly missed out on it, having been napping when the assault began, but she hurried to join in.^[41] The English garrison of 400 was heavily outnumbered by the 1,500 French attackers. Hoping to divert the French away, the English commander, Lord John Talbot, launched an attack from St. Pouair, on the northern end of Orléans, but it was held back by a French sortie. After a few hours, St. Loup fell, with some 140 English killed and 40 prisoners taken. Some of the English defenders of St. Loup were captured in the ruins of a nearby church, their lives spared at Joan’s request. Hearing that St. Loup had fallen, Talbot retired the northern assault.

Assault on the Augustines[edit]

The next day, 5 May, was Ascension Day, and Joan urged an attack on the largest English outwork, the bastille of St. Laurent to the west. But the French captains, knowing its strength and that their men needed rest, prevailed on her to allow them to honor the feast-day in peace.
^[42] Overnight, in a war council, it was decided that the best course of action was to clear the English bastions on the south bank, where the English were weakest.

The operation began in the early morning of 6 May. The citizens of Orléans, inspired by Joan of Arc, raised urban militias on her behalf and showed up at the gates, much to the distress of the professional commanders. Nonetheless, Joan prevailed upon the professionals to allow the militia to join. The French crossed the river from Orléans on boats and barges and landed on the island of St. Aignan, crossing over to the south bank via a makeshift pontoon bridge, landing on the stretch between the bridge complex and the bastille of St. Jean-le-Blanc. That plan had been to cut off and take St. Jean-le-Blanc from the west, but the English garrison commander, William Glasdale, sensing the intent of the French operation, had already hurriedly destroyed the St. Jean-le-Blanc outwork and concentrated his troops in the central Boulevart-Tourelles-Augustines complex.

Before the French had properly disembarked on the south bank, La Hire reportedly launched a precipitous attack on the strongpoint of the Boulevart (an outlying fortification to the south of Les Tourelles). This nearly turned into a disaster, as the assault was exposed on the flanks to English fire from the Augustines. The assault broke off when there were cries that the English garrison of the bastille of St. Privé further west was rushing upriver to reinforce Glasdale and cut them off. Panic set in, and the French attackers retreated from the Boulevart back to the landing grounds, dragging Joan back with them. Seeing the «witch» on the run and the «spell» broken, Glasdale’s garrison burst out to give chase, but according to legend, Joan turned around on them alone, raised her holy standard and cried out «Au Nom De Dieu» («In the name of God»), which reportedly was sufficient to impress the English to halt their pursuit and return to the Boulevart.^[43] The fleeing French troops turned around and rallied to her.

French commanders then launched an assault against the fortified monastery of «Les Augustins», which was finally taken just before nightfall.^[44]

With the Augustins in French hands, Glasdale’s garrison was blockaded in the Tourelles complex. That same night, what remained of the English garrison at St. Privé evacuated their outwork and went north of the river to join their comrades in St. Laurent. Glasdale was isolated, but he could count on a strong and well-ensconced English garrison of 700–800 troops.

Assault on the Tourelles[edit]

Joan had been wounded in the foot by stepping on a metal spike during the assault on the Augustins, and taken back to Orléans overnight to recover, and as a result did not participate in the evening war council. The next morning, 7 May, she was asked to sit out the final assault on the Boulevart-Tourelles, but she refused and roused to join the French camp on the south bank, much to the joy of the people of Orléans.^[45] The citizens raised more levies on her behalf and set about repairing the bridge with beams to enable a two-sided attack on the complex. Artillery was positioned on the island of Saint-Antoine.

Early in the morning, Joan was struck down while standing in the trench to the south of Les Tourelles, by a longbow arrow between the neck and left shoulder and was hurriedly taken away.^[46] Rumors of her death bolstered the English defenders and faltered French morale. But, according to eyewitnesses, she returned later during the evening and told the soldiers that a final assault would carry the fortress. Joan’s confessor / chaplain, Jean Pasquerel, later stated that Joan herself had some type of premonition or foreknowledge of her wound, stating the day before the attack that «tomorrow blood will flow from my body above my breast.»^[47] Further assaults against Les Tourelles during the day were beaten back. As evening was approaching, Jean de Dunois had decided to leave the final assault for the next day. Informed of the decision, Joan went off for a period of quiet prayer, then returned to the area south of Les Tourelles, telling the troops that when her banner touched the fortress wall the place would be theirs.^[48] When one soldier shouted «It’s touching! [the wall]», Joan replied «Tout est vostre – et y entrez!» («All is yours, – go in!»).^[49] The French soldiery rushed in, swarming up the ladders into the fortification.

The French carried the day and forced the English out of the boulevart and back into the last redoubt of the Tourelles. But the drawbridge connecting them gave way, and Glasdale fell into the river and perished.^[50] The French pressed on to storm the Tourelles itself, from both sides (the bridge now repaired). The Tourelles, half-burning, was finally taken in the evening.

English losses were heavy. Counting other actions on the day (notably the interception of reinforcements rushed to the defense), the English had suffered nearly a thousand killed, and 600 prisoners. 200 French prisoners were found in the complex and released.

End of the siege[edit]

With the Tourelles complex taken, the English had lost the south bank of the Loire. There was little point of continuing the siege, as Orléans could now be easily re-supplied indefinitely.

On the morning of 8 May the English troops on the north bank, under the command of the Earl of Suffolk and Lord John Talbot, demolished their outworks and assembled in battle array in the field near St. Laurent. The French army under Dunois lined up before them. They stood facing each other immobile for about an hour, before the English withdrew from the field and marched off to join other English units in Meung, Beaugency and Jargeau. Some of the French commanders urged an attack to destroy the English army then and there. Joan of Arc reportedly forbade it, on account of it being Sunday.^[51]

Aftermath[edit]

The English did not consider themselves beaten.^{[citation needed]} Although they had suffered a setback and immense losses at Orléans itself,^[52] the surrounding perimeter of the Orleanais region – Beaugency, Meung, Janville, Jargeau – was still in their hands. Indeed, it was possible for the English to reorganize and resume the siege of Orléans itself soon after, this time perhaps with more success, as the bridge was now repaired, and thus more susceptible to being taken by assault. Suffolk’s priority that day (8 May) was to salvage what remained of the English forces.^{[citation needed]}

The French commanders realized as much, Joan less so. Leaving Orléans, she met the Dauphin Charles outside of Tours on 13 May to report her victory. She immediately called for a march northeast into Champagne, towards Reims, but the French commanders knew they had to first clear the English out of their dangerous positions on the Loire.^{[citation needed]}

The Loire Campaign began a couple of weeks later, after a period of rest and reinforcement. Volunteers of men and supplies swelled the French army, eager to serve under Joan of Arc’s banner. Even the ostracized constable Arthur de Richemont was eventually permitted to join the campaign. After a series of brief sieges and battles at Jargeau (12 June), Meung (15 June) and Beaugency (17 June), the Loire was back in French hands. An English reinforcement army rushing from Paris under John Talbot was defeated at the Battle of Patay shortly after (18 June), the first significant field victory for French forces in years. The English commanders, the Earl of Suffolk and Lord Talbot, were taken prisoner in this campaign. Only thereafter did the French feel safe enough to accede to Joan’s request for a march on Reims.^{[citation needed]}

After some preparation, the march on Reims began from Gien on 29 June, the Dauphin Charles following Joan and the French army through the dangerous Burgundian-occupied territory of Champagne. Although Auxerre (1 July) closed its gates and refused them entry, Saint-Florentin (3 July) yielded, as did, after some resistance, Troyes (11 July) and Châlons-sur-Marne (15 July). They reached Reims the next day and the Dauphin Charles, with Joan at his side, was finally consecrated as King Charles VII of France on 17 July 1429.^{[citation needed]}

Legacy[edit]

The city of Orléans commemorates the lifting of the siege with an annual festival, including both modern and medieval elements and a woman representing Joan of Arc in full armor atop a horse.^[6] On 8 May Orléans simultaneously celebrates the lifting of the siege and V-E Day (Victory in Europe, the day that Nazi Germany surrendered to the Allies to end World War II in Europe.)

See also[edit]

• Medieval warfare
• The Fifteen Decisive Battles of the World
• Jean Poton de Xaintrailles
• Joan of Arc bibliography

Notes[edit]

References[edit]

General references[edit]

Further reading[edit]

• Cooper, Stephen (2010-09-20). The Real Falstaff: Sir John Fastolf and the Hundred Years’ War. Pen & Sword Military. ISBN 978-1-84884-123-9.
• Nicolle, D. (2001-11-25). Orléans 1429: France turns the tide (PDF). Osprey Publishing. ISBN 978-1-84176-232-6. Archived from the original (PDF) on 2020-09-18. Retrieved 2018-05-07.

External links[edit]

• Medieval History Database: Records for Units at the Siege of Orleans
• «Orleans, Siege of». eHistory. Archived from the original on 12 December 2012. Retrieved 14 November 2012.
• «Siege of Orléans». Encyclopædia Britannica.
• Chapter on the Siege of Orleans
• Joan of Arc at Orleans description of the battle with numerous links to more detailed information
• St Joan of Arc and the Scots Connection the role of the Scots in the siege of Orleans
• The Siege of Orleans, BBC Radio 4 discussion with Anne Curry, Malcolm Vale & Matthew Bennett (In Our Time, 24 May 2007)

Coordinates: 47°54′09″N 1°54′32″E / 47.9025°N 1.9089°E

Осада Орлеана Основной конфликт: Столетняя война Эжен Ленепве. «Жанна д’Арк при осаде Орлеана», 1886—1890. Дата 21 октября 1428 — 8 мая 1429 Место Орлеан, Франция Итог Победа французов Противники Англия Франция Командующие Джон Тальбот Уильям де ла Поль Томас Монтегю Джон Фастольф Уильям Гласдейл Жан де Дюнуа Жиль де Рэ Жанна д’Арк Ла Гир Силы сторон 5000 солдат 6400 солдат более 4000 горожан Потери около 4000 более 2000  Аудио, фото, видео на Викискладе

Столетняя война третий и четвёртый этапы (1415—1453) Арфлёр • Азенкур • Руан • Боже • Мо • Краван • Ля Броссиньер • Вернёй • Монтаржи • Руврэ • Орлеан • Жаржо • Мен-сюр-Луар • Божанси • Пате • Париж • Компьен • Жерберуа • Форминьи • Кастийон

Координаты: 47°54′09″ с. ш. 1°54′32″ в. д. / 47.90250° с. ш. 1.90889° в. д. ^(G) (O)

Оса́да Орлеа́на (1428) и его последующее освобождение войсками Жанны д’Арк (1429) ознаменовали собой переломный этап в Столетней войне. Освобождение Орлеана стало первым серьёзным успехом французских войск со времён катастрофического поражения при Азенкуре в 1415 году. Безнадёжное положение Орлеана, имевшего важное стратегическое и моральное значение для французского народа, было спасено внезапным появлением на политической арене крестьянки Жанны д’Арк, возглавившей французские войска, которые сняли осаду с города в течение короткого времени. Современники считали, что с падением Орлеана и коронацией Генриха VI, сына английского короля Генриха V, было бы покончено с независимостью Франции как государства^[1].

Предыстория[править | править вики-текст]

Конфликт между английским и французским королевскими домами, получивший в историографии название «Столетняя война», после тяжёлого поражения французских войск в 1415 году в битве при Азенкуре, стремительно развивался в пользу англичан. Вскоре после этой битвы англичане оккупировали большую часть Северной Франции, а по условиям мирного договора в Труа в 1420 году английский король Генрих V провозглашался регентом французского престола. Согласно договору, Генрих V женился на дочери французского короля Карла VI и после его смерти становился королём Франции. Дофин Карл, сын Карла VI, был лишён прав на французский трон^[2].

В начале 1428 года в Англии стало усиливаться недовольство, вызванное затянувшейся войной, спровоцировавшей дороговизну и рост налогов^[3]. Сопротивление французов сломить не удавалось, надежды, связанные с победами под Краваном, Вернейлем и Азенкуром, не оправдывались, на захваченных территориях английская власть была непрочной, неспокойно было и в самом Париже, что вскоре доказал открытый в городе заговор в пользу короля Карла. Окончательно чашу терпения англичан переполнило поражение под Монтаржи в 1427 году. Для скорейшего окончания войны представлялось необходимым занять бассейн Луары, «ключом» к которому был город Орлеан. Английский парламент согласился с этим и в начале 1428 года утвердил новые налоги, настояв, однако, чтобы вместо потерпевшего поражение под Монтаржи графа Уорика (англ.)русск. командование принял молодой, но уже прославившийся своими победами во Франции Томас Солсбери^[3].

Орлеан был последним оплотом королевской власти в Северной Франции, контролируемой англичанами и их союзниками бургундцами. Город, располагавшийся на важной водной артерии страны, реке Луаре, был последним препятствием для англичан к полному покорению земель Северной Франции и продвижению в сердце французских территорий, поскольку от Орлеана открывался прямой путь к Буржу — столице Карла VII. Далее к югу у французов уже не было сильных крепостей, и в случае победы англичан под Орлеаном в подчинении у короля Карла оставалась бы единственная провинция — Дофине. В этих условиях положение Карла стало бы безнадёжным^[4].

Герцоги Орлеанские возглавляли французский аристократический дом Арманьяков, отказывавшихся признавать мирный договор 1420 года и считавших законным королём Франции дофина Карла VII. Это дополнительно озлобляло англичан, делая осаду более ожесточённой^[4].

Орлеан в Столетней войне[править | править вики-текст]

Город Орлеан находится в 130 км к юго-западу от Парижа. Основанный на месте кельтского поселения Ценабум (или Генабум)^[5], Орлеан был исконной частью королевского домена, а позднее стал столицей герцогства Орлеане, в 1345 году переданного Филиппом VI в апанаж своему сыну Филиппу. После смерти последнего в 1375 году город, вплоть до 1392 года, вновь стал частью королевского домена, после чего снова был отделён в качестве апанажа для брата короля Карла VI, Людовика, принявшего после этого титул Орлеанского^[6].

Впрочем, жители города воспротивились этому и сумели настоять на том, чтобы городу была дана хартия вольностей, согласно которой его жителям позволялось избирать для решения внутригородских дел 20 поверенных^[6].

Однако дипломатичный брат короля сумел склонить горожан на свою сторону, пригласив их представителей на крестины своего новорождённого сына в 1393 году. Польщённые подобным вниманием, представители местной знати приняли приглашение, захватив с собой, как сообщают документы того времени, «нескольких гусей, а также спаржу, связанную в пучки», после чего Орлеан окончательно признал над собой власть нового сюзерена^[6]. После убийства Людовика 23 ноября 1407 года город перешёл к его сыну Карлу, попавшему в английский плен после битвы при Азенкуре^[7].

В период Столетней войны тревожное время для города наступило в 1357 году, когда после проигранной королём Иоанном Добрым битвы при Пуатье вокруг города стали появляться разъезды английской конницы. Руководил военными действиями в этой части Франции английский военачальник Роберт Ноулз. В 1359 году Орлеан осадила армия Чёрного Принца. Застать гарнизон врасплох англичанам не удалось: готовясь к обороне, французы успели разрушить предместья, уничтожив среди прочего церкви Сен-Эверт, Сен-Эньян и Сен-Пьер-Энсантеле. Пустынная зона, окружившая городские стены, лишила англичан возможности расположиться здесь для осады. Войско Эдуарда III прошло мимо, и город был спасён^[8].

В дальнейшем попыткам англичан захватить город долгое время успешно противодействовал герцог Орлеанский, сумевший благодаря свойственной ему изворотливости и дипломатичности даже в плену обзавестись множеством влиятельных знакомств^[3]. При необходимости использовался также подкуп: орлеанцы постоянно снабжали своего сюзерена деньгами, и деньги эти шли на «подарки» английским вельможам с единственной целью — склонить их к соблюдению одного из законов рыцарства, по которому нельзя было нападать на земли, оставшиеся без сюзерена. Известно, что даже в последний момент перед началом осады Карл сумел встретиться с графом Солсбери и взять с него обещание не нападать на город, предложив за невмешательство огромную по тем временам сумму — 6 тыс. золотых экю^[7]. Тем не менее, обещание было вскоре нарушено.

Система оборонительных сооружений[править | править вики-текст]

С 1380 года, после наступления герцога Бекингемского, началась активная подготовка города к будущей осаде. Счётные книги Орлеана за этот период свидетельствуют о расходах на укрепление городских стен и башен, частоколов и дамб, ремонт крепостного моста, изготовление пороха, закупку свинца, стрел для арбалетов, установку пушек и бомбард. Не забыли также о хлебных запасах для гарнизона и жителей города. Для хранения стрел и пороха было выделено помещение над залом поверенных. На башнях велась караульная служба, причём членов местного университета к участию в ней и уплате городских налогов на оборону пришлось принуждать специальным королевским указом^[3].

Орлеан в начале XV века был мощной крепостью, построенной в виде неправильного четырёхугольника по той же схеме, что и большинство крепостей римского времени. Площадь поселения составляла, по разным подсчётам, от 25 до 37 га^[9]. Город окружала стена общей длиной в 2590 м^[9], в которой были пробиты пять ворот:

1. Бургундские ворота, через которые шла дорога на Жьен.
2. Ворота Паризи рядом с монастырской больницей (с этими воротами во время осады будет связана попытка предательства). Во время осады были закрыты для всадников, единственный проход для идущих пешком тщательно охранялся.
3. Ворота Банье вели на парижскую дорогу.
4. Ворота Ренар (в «Дневнике…» именуются «воротами Реньяр») — на дороге в Блуа.
5. Ворота Святой Екатерины выводили на крепостной мост.

Все ворота были защищены спускающимися решётками.

Орлеанские стены были увенчаны 37 башнями, высота которых достигала 6-10 м, причём Новая Башня, отделённая от собственно цитадели дополнительным рвом, поднималась на 28 метров^[9]. Схема орлеанских укреплений (нумерация с юго-востока на северо-запад) выглядит следующим образом:

Фортификационные сооружения Орлеана
Номер	Название	Номер	Название
1	Тур-Нев (Новая Башня) (на углу между набережной и улицей Тур-Нев. Основание башни уходило в реку)	2	Башня Авалон
3	Башня Сен-Фло (на другой стороне улицы Тур-Нев)	4	Башни с обеих сторон Бургундских ворот (дополнительные укрепления — подъёмный мост и бульвар. Находились на перекрёстке улиц Бургундской, Тур-Нев и Бурдон-Блан)
5	Башня Сен-Этьен	6	Башня мессира Буда
7	Башня Шан-Эгрон	8	Епископская или Сокольничья башня (крайний северо-восточный угол стены, на пересечении улиц Епископской и Бурдон-Блан)
9	Башня Епископского-Суда	10	Башня Церкви Сен-Круа
11	Башня Сале (на противоположной стороне Епископской улицы)	12	Две башни над воротами Паризи (с наружной стороны защищались бульваром. Находились на перекрёстке Епископской улицы и примыкавшим к ней площадям Сен-Круа и Этап)
13	Башня Жана Тибо	14	Башня Але Сен-Месмена
15	Башня Верже-Сен-Самсон	16	Башня Сен-Самсон (на севере на перекрёстке совр. улиц Жанны д’Арк и Лицейской)
17	Башня Ом (на площади Мартруа)	18	Две башни над воротами Банье (северо-западный угол стены. Дополнительно защищались внешним бульваром)
19	Башня Мишо Канто (угол улиц Карн, Аллебард и Гренье-а-Сель)	20	Две башни над воротами Ренар (дополнительно защищались внешним бульваром. Располагались на улице Корса)
21	Башня Эшиффр-Сен-Поль (на Английской улице)	22	Башня Андре (на улице Рекувранс)
23	Башня Барб-Фламбер (юго-западный угол стены, основание башни уходило в воду реки, располагалась на углу улицы Рекувранс и набережной Сипьерр)	24	Башня Нотр-Дам (как полагают, стрелявший с неё пушкарь убил главнокомандующего английским войском — Томаса Солсбери)
25	Водопойная башня (выходила непосредственно на берег Луары. Расположена на набережной Сипьерр)	26	Две мостовые башни над воротами Св. Екатерины (угол набережной Шатле и улицы Трактирной)
27	Большая Башня Шатле (на реке)	28	Башня мэтра Пьера ле Ке (на реке)
29	Башня Крош-Мефруа (на реке)	30	Потерна Шено (рядом с ней во время осады располагалась городская артиллерия)
31	Башня Обер (у набережной Шатле)	32	Квадратная или Разломанная Башня (в реальности — восьмигранная. У набережной Шатле)
33	Башня Таннер (у набережной Шатле)

Карл VI в 1401 году также приказал начать переоборудование башен и стен города с учётом будущего расположения на них артиллерийских орудий. Переоборудование укреплений продолжалось вплоть до 1416 года; в 1412 году все ворота были дополнительно оснащены спускающимися стальными решётками, тогда же были построены земляные бульвары с деревянной обшивкой, высотой около 3,3 м. В 1416 году были закуплены 18 бомбард (из них 6 крупнокалиберных). Трёмя годами позже, в 1419 году, артиллерия была размещена на всех основных башнях, и на мосту, над воротами Паризи, была установлена баллиста. Для дополнительной защиты ополченцев, нёсших службу на стенах, между зубцами было установлено 130 деревянных щитов. По приказу Орлеанского бастарда, на местном литейном дворе были изготовлены три набатных колокола, во время осады исправно оповещавшие горожан о начале атак противника^[9].

Кроме того, внешняя оборонительная линия дополнялась частоколом и земляным бруствером, а крепостная стена опоясывалась рвом.

Через Луару вёл 400-метровый мост из 19 пролётов разной длины, первый пролёт мог подниматься на цепях. Пятый пролёт опирался своим основанием на сдвоенный островок, часть которого, располагавшаяся выше по течению Луары, называлась островом Св. Антуана, а располагавшаяся ниже — островом Рыбацким. На острове располагалась бастида, одна из башенок которой примыкала почти вплотную к часовне на острове Св. Антуана, другая — к зданию лепрозория на Рыбацком острове^[9].

Между одиннадцатым и двенадцатым пролётами находился выкованный из бронзы крест — Бель-Круа^[9].

На восемнадцатом пролёте моста располагалась Турель (или, как чаще определялось в хрониках того времени, «Турели» или «Турнели») — крепость, состоявшая из двух больших — круглой и прямоугольной, а также двух малых башен, соединённых между собой арочным сводом, причем основание Турели частично уходило в воду. С обеих сторон крепость защищали бульвары — система внешних фортов, должная препятствовать противнику расположить артиллерию на расстоянии выстрела от городской цитадели^[9].

Девятнадцатый (последний) пролёт моста мог также подниматься с помощью цепей. Ворота и барбакан, ведшие на мост с внешней его части, носили имя Порторо^[9].

Не довольствуясь лишь военными приготовлениями, орлеанцы 6 августа 1428 года совершили молебен святым покровителям города — Св. Эверту и Св. Эньяну, во время которого был совершен крестный ход вокруг городских стен, та же процедура повторилась 6 октября^[3].

Тактика обороны[править | править вики-текст]

Чтобы лишить англичан возможности расположиться вокруг города и добыть материал для строительства осадных машин и укреплений, горожане разорили предместья, что действительно принесло пользу: «Дневник орлеанской осады» зафиксировал, что холодной зимой 1428—1429 годов английские солдаты вынуждены были пустить на дрова жерди с виноградников, добытые в соседних деревнях^[6].

Тактика обороны состояла в том, чтобы постоянно тревожить противника обстрелом с городских стен — тот же «Дневник…» рассказывает об этом достаточно подробно. В частности, среди пушкарей отличился «мэтр Жан со своей кулевриной», метким огнём не раз вносивший сумятицу в ряды противника и сумевший обрушить на головы англичанам часть кровли и стены турельской крепости^[10].

Для стрельбы с городских стен Орлеан располагал как «старыми машинами», приводившимися в действие с помощью мускульной силы, так и новой для того времени артиллерийской мощью. Из скупых замечаний в хрониках того времени известно, что в городе имелись как минимум три куйяра (точное число их остаётся неизвестным). Один стоял на башне Эшиффр-Сен-Поль, другой — на одной из башен у ворот Реньяр, и, наконец, третий — на башне Шатле. Куйяры могли бросать 10 камней весом до 80 кг в час на расстояние около 180 м, причём на перезарядку требовалось 8 человек прислуги. Имелись, по-видимому, и более тяжёлые и неповоротливые требушеты, бросавшие в час по камню весом в 140 кг на расстояние 220 м. Для перезарядки требушета, по расчётам Рено Бефейетта, требовалось около 60 человек прислуги^[11]. Имелись в небольшом количестве и гигантские арбалеты — разновидность древнеримского «скорпиона».

Наибольшей мощью обладала городская артиллерия, причём во всё время осады пополнение артиллерийского парка производилось безостановочно. Подсчитано, что в начале осады в городе имелось 75 орудий всех калибров, к концу осады их число возросло до 105^[12]. Городская артиллерия делилась на крупнокалиберные бомбарды, более мелкие мортиры, пушки (veuglaires) и ручные кулеврины.

Так, по приказу Орлеанского бастарда во время осады местный колокольный мастер Ноден Бушар изготовил гигантскую бомбарду, прозванную «Длинной», с калибром в 33 см, бросавшую 100-килограммовые каменные ядра на расстояние около 1400 м. Ещё одну гигантскую бомбарду «Пёс» весом в 463 ливра (около 230 кг) отлил мастер Жан Дуизи. Возле потерны Шено были установлены бомбарды «Пастушка», «Монтаржи» и «Жиффар», постоянно обстреливавшие Турель. И, наконец, бомбарда-гигант, использовавшаяся при взятии той же Турели, весила примерно 1200 ливров (ок. 600 кг): для её перемещения требовалась упряжка из 22 лошадей^[12].

Мортиры представляли орудия среднего калибра, приспособленные для ведения навесного огня. Лёгкие пушки имели калибр около 20 см, устанавливались на башнях и стреляли на расстояние до 250 м, имелась также, как минимум, одна средняя кулеврина, бившая через мост по Турели. И, наконец, ручные кулеврины калибром до 2,5 см стреляли свинцовыми пулями весом около 4 унций (110 г) на расстояние до 200 м^[12].

Бомбарды группировались, в основном, у южной стены и били через мост по Турели и английским фортам, в то время как малые пушки перемещались с помощью конных упряжек и использовались во время вылазок^[13].

На службе в гарнизоне Орлеана состояли 12 «главных канониров», получавшие плату из городской казны, под началом у которых находилась многочисленная прислуга из пушкарей и стрелков низшего ранга. Например, прославленный кулевринер Жан де Монтклерк (или Жан Лотарингец) командовал отрядом из 15 солдат и 30 стрелков^[14].

Для защиты от сапёрных работ 21 февраля 1429 года в нескольких местах возле стен были врыты в землю медные тазы, заполненные до краёв водой. По колебанию уровня воды можно было судить, не ведёт ли противник подкоп с целью заложить под стену пороховую мину. Однако предосторожности оказались напрасны, так как после первых подкопов при штурме Турели и окружающих фортов англичане больше не возвращались к этой тактике^[11].

И, наконец, вокруг фортов и Турели в изобилии рассыпался железный «чеснок» — трёхгранные заостренные шипы, представлявшие собой жестокое, но весьма эффективное оружие против конницы врага^[12].

Постоянные вылазки и схватки должны были измотать англичан и принудить их к отступлению. «Дневник…» сохранил немало подробностей об этих почти ежедневных локальных стычках, вплоть до того, что однажды в качестве добычи наступавшим французам достались «две серебряные чаши, платье, подбитое мехом куницы, множество боевых топоров, гизарм, колчанов со стрелами и иное военное снаряжение»^[15], в другой раз, сумев захватить направлявшуюся к английским позициям баржу, французы обнаружили на ней 9 бочек вина, свиную тушу и дичь, причём и то и другое было немедленно употреблено по назначению^[16].

По обычаям тех дней осаждённые и осаждающие время от времени обменивались подарками: так, в хрониках осталась запись о блюде, «полном фиг, винограда и фиников», отправленном Уильямом де ла Поль в город, в обмен на которое Орлеанский бастард прислал отрез чёрного велюра^[17].

Дважды постоянные стычки прерывались рыцарскими турнирами, за которыми с равным интересом наблюдали обе стороны. В первом случае из двух сшибок в первой одержал победу француз, другая же закончилась вничью, во втором англичане уже не решились выйти из своих укреплений^[18][19].

На рождественские праздники по просьбе англичан военные действия были прекращены, и вышедший из крепости оркестр, к которому присоединились и английские музыканты, играл весь день к равному удовольствию обеих сторон^[20].

Снабжение продовольствием[править | править вики-текст]

Ещё до начала осады город, как то свидетельствуют расчётные книги, закупил хлеб и вино, при том что с начала и до конца осады город в большой мере зависел от снабжения извне. «Дневник…» многократно упоминает о доставках рогатого скота, «больших жирных свиней», «лошадей, гружёных солёной рыбой», и т.д. через единственные оставшиеся открытыми Бургундские ворота. Несмотря на все усилия, англичанам не удалось окончательно прервать связь города с внешним миром, при этом часть обозов, поставляемых купцами, была перехвачена и «отправлена в английский лагерь»^[21].

Для горожан обычная торговля продуктами не прерывалась. Несмотря на то, что хроники того времени содержат глухие намёки на «нужду», наступавшую между прибытием обозов, угрозы голода Орлеан не испытывал. «Дневник парижского горожанина» содержит сведения, будто «в Орлеане нужда была такая, что если кому удавалось найти на обед хлеб за три блана, тот почитал себя счастливчиком»^[22] — то есть цена хлеба увеличилась против обычного в 30 раз, при том, что современные исследователи отказывают этому документу в достоверности^[23].

Для солдат наёмных отрядов, вероятно, практиковалась централизованная раздача — по крайней мере, сохранились счета за 25 марта 1429 года, составленные городским нотариусом Жаном Ле Кайи; капитан получал оговоренное число мер хлеба и вина:

• Шотландцам названного города: 3 1/2 бочонка вина 3 1/2 мюидов пшеницы, на 560 человек.
• Монсеньору де Гравиллю: 1 1/2 бочонка вина и 1 1/2 мюида пшеницы, на 240 человек.
• Мадру: 1 траверсен вина и 1/2 мюида пшеницы, на 160 человек.
• Дени де Шайи: 1 1/2 бочонка вина и 1 1/2 мюида пшеницы, на 180 человек.
• Тибо де Терму: 1 траверсен вина и 5 мин пшеницы, на 80 человек.
• Монсеньору де Гутри: 1 траверсен вина и 8 мин пшеницы, на 80 человек.
• Монсеньору де Коаразу: 1 траверсен вина и 5 мин пшеницы, на 80 человек.
• Мессиру Тиоду: 1 1/2 бочонка вина и 1 1/2 мюида пшеницы, на 260 человек.
• Мессиру Сернэ: 1 траверсен вина и 6 мин пшеницы, на 240 человек.
• Потону де Сентрайлю: 1 бочонок вина и 10 мин пшеницы, на 160 человек.
• Солдатам Сен-Севера: 2 бочонка вина и 2 мюида пшеницы, на 320 человек.
• Монсеньору де Виллару: 1 1/2 бочонка вина и 1 1/2 мюида пшеницы, на 240 человек.

То есть около 7020 литров вина (примерно 2,7 литров на человека) и около 4450 кг пшеницы (примерно 1,71 кг на человека)^[11][24].

Состав и численность войск[править | править вики-текст]

Английская армия[править | править вики-текст]

Английские войска ко времени начала осады в значительной мере состояли из французов и иностранных наёмников, однако ядром войска по-прежнему оставались собственно английские части. Вся армия была укомплектована полностью на добровольческой основе. В противовес французской армии, в английских войсках высший командный состав был представлен, главным образом, людьми незнатного происхождения. Только граф Солсбери и герцог Саффолк были выходцами из высших аристократических кругов^[4]. Многие командиры среднего звена были сквайрами или лицами более низкого происхождения. Армия была укомплектована солдатами на эффективной, но несколько устаревшей контрактной основе, согласно которой командиры при заключении контракта получали точные указания о численности и составе своих отрядов, размерах жалования и сроках службы солдат. Английская армия главным образом состояла из отрядов стрелков и латников^[4].

В английской армии по сравнению с прошлыми годами выросло количество стрелковых частей, укомплектованных, главными образом, лучниками и незначительным числом арбалетчиков. Многие лучники имели лошадей и передвигались верхом, но всегда спешивались для боя. Как и во французской армии, элитой английской были отряды тяжеловооружённых всадников, зачастую сражавшиеся в пешем строю. Количественное соотношение лучников и латников определялось в пропорции 3:1 в пользу стрелков. Рыцарь традиционно получал большее жалование, чем латник менее благородного происхождения, хотя количество рыцарей в войске заметно сократилось по сравнению с прошлыми годами. Организационно воины состояли либо в личных свитах крупных феодалов, либо в составе военных кампаний под командованием капитанов (воины этих кампаний получали регулярную плату за службу, этот срок во Франции обычно составлял 6 месяцев) либо в гарнизонах городов. В особо опасных ситуациях объявлялся временный набор в войско солдат-ветеранов или провозглашался сбор так называемого арьербана — всеобщего набора в войско, существовавшего ещё со времён раннесредневековой Франции. В этом войске большой процент составляли нормандцы и французы^[4].

Согласно договору, подписанному Солсбери 24 марта 1428 года в Вестминстере, ему полагалось набрать для своего собственного отряда 6 рыцарей-баннеретов, 34 рыцаря, 559 латников и 1800 лучников с правом замены до 200 латников на лучников в соотношении 1 к 3, при условии, что при этом не будет увеличиваться расход казны^[3].

На самом деле, как показывают сохранившиеся документы, ему удалось набрать для своего отряда 1 баннерета, 8 рыцарей, 440 латников и 2250 лучников, всего 2700 человек (включая себя)^[3].

В июне к армии Солсбери, как следует из писем короля, присоединились 400 копейщиков и 1200 лучников, половину из которых составляли собственно англичане, получавшие жалование из денег, ассигнованных Нормандией в форме «помощи» английскому королю, вторую половину — нормандцы, вынужденные подчиниться феодальному праву, обязывавшему вассала выставлять определённое количество вооружённых людей для службы, ограничивавшейся сроком, диктуемым обычным правом (т. н. chevauchée). Капитанами в нормандских отрядах выступали Ги ле Бутелье, Амон Белькнап, Жан Бург, Жан Бартон, Тома Жиффар и Жан де Сен-Йон. В составе английской части этого отряда находился Томас Рэмптон, имевший под своим началом 21 латника и 62 лучников. В феврале часть этого отряда командирована в Корбей для сопровождения регента (13 латников и 31 лучник), позднее эта часть отряда занималась доставкой продовольствия и находилась под командованием Джона Форда и позднее — Уильями Лика. Также в составе «нормандского» отряда находился Ланселот де Лиль, рыцарь, имевший под своим началом 40 латников и 120 лучников. И, наконец, в этот же отряд включались воины Уильяма Гласдейла и Уильяма Молена, исполнявшие во время осады роль гарнизона Турели^[3].

Ричард Уоллер, прибывший к Орлеану в ноябре, привёл с собой 25 латников и 80 стрелков. И, наконец, отряды Фастольфа, Саффолка и Тальбота включали в себя 400 латников, что собственно и составляло вместе ядро английской армии^[3].

Роланд Стэндиш, рыцарь, присоединившийся к английской армии в ноябре того же года, как показывает его личный договор с английской короной, привёл с собой рыцаря, 29 копейщиков и 30 стрелков^[3].

Англичане располагали также сильной артиллерией, уступавшей, правда, по численности и размерам орудий французской. Хроники того времени говорят о меткой стрельбе английских пушкарей, из-за чего районы города, непосредственно прилегавшие к стенам, подверглись значительным разрушениям, в частности, специально упоминается об огромной пушке, прозванной «Воздушный мост», находившейся в Портеро «возле дамбы Сен-Жан-ле-Блан и давильни, что в Фавьере и Портерио» неподалёку от Новой башни, которая могла стрелять каменными ядрами весом около 57 кг и доставляла особенно много хлопот защитникам города^[25].

Командиром английской артиллерии был Джон Паркер де Честант, его заместителем — Филибер де Молен (или де Молан), имевший под своим началом отряд из 18 солдат и 54 стрелков (как полагается, под этими именами в документах того времени полагается орудийная прислуга низших рангов)^[26].

Уильям Эпплби, эсквайр, отвечал за поставку пороха и ядер, в его распоряжении находились солдат и 17 конных стрелков^[3].

Кроме того, на армейском довольстве состояли 10 сапёров и 70-80 рабочих, как то: плотников, каменщиков, изготовителей луков и стрел, жалование которых приравнивалось к жалованию лучников^[3]. Как следует из расписки, выданной английским казначейством в январе 1430 года, начальство над отрядом сапёров принадлежало Уильяму Гласдейлу («Гласидасу»), он же нёс ответственность за ведение караульной службы^[27].

Кроме того, в качестве военной прислуги при армии находились около 780 пажей и несколько герольдов^[28].

Специалисты сильно расходятся между собой в оценке численности армии Солсбери. Называемые ими цифры колеблются от 2500—4000 воинов^[4] до 6 тыс. собственно англичан и 4 тыс. союзников^[9].

Воины-латники были облачены в полный доспех. Под доспехом обычно носилась кольчуга, под которую одевали акетон для смягчения ударов холодным оружием. Голову латника защищал шлем-бацинет или капеллина. Руки и ноги воина также были защищены металлическими пластинами. В бою всадник-латник использовал длинное деревянное копьё, меч или другое оружие^[4].

Защитное вооружение воина составляли плотный порпуэн, бацинет, в качестве личного оружия использовались также гвизармы, боевые молоты и топоры. Стрелки отдавали предпочтение длинным лукам ввиду того, что по скорострельности этот тип оружия намного опережал арбалет. Тем не менее, арбалеты также состояли на вооружении английских воинов^[25].

Французская армия[править | править вики-текст]

С момента поражения при Азенкуре французская армия находилась в плачевном состоянии. В течение осады остро стоял вопрос о выплате жалования солдатам, которое зачастую заменялось натуральной платой. В результате многочисленных поражений и бедствий единственными боеспособными подразделениями остались лишь гарнизоны крупных городов, лояльных дому Арманьяков, городские ополчения и отряды иностранных наёмников^[4]. В составе французских войск сражалось множество наёмников и иностранцев, в частности, ломбардских и шотландских воинов^[29].

Французское правительство к тому времени отказалось от контрактной системы комплектования войска, сходной с той, которая существовала в Англии. Вместо этого основой армии были отряды полусамостоятельных командиров, которые неохотно подчинялись приказам верховного командования. Со времени поражения при Азенкуре процент людей благородного происхождения среди командиров высшего и среднего звена резко снизился^[4].

Главным родом войск были отряды тяжеловооружённых воинов, в основном всадников. Личным оружием служили, прежде всего, гвизармы, постоянно упоминающиеся в хрониках того времени, а также мечи, боевые молоты и топоры. Для стрельбы со стен использовались и пращи. Пехота состояла из простых ополченцев и профессиональных стрелков (лучников и арбалетчиков), причем арбалетам отдавалось явное предпочтение: сохранились счета на 700 стрел для луков против 8755 стрел для арбалетов с «пергаментным оперением»^[30].

Расход стрел был огромен: так, 7 мая 1429 года Орлеанский бастард заплатил 500 турских ливров за 14 000 стрел для арбалетов, «снабжённых наконечниками и оперением»^[31]. Горожане-ополченцы были вооружены, в основном, древковым оружием.

Плата наёмникам составляла 4 ливра в месяц для латника и 9 — для стрелка^[30].

Состав и численность гарнизона[править | править вики-текст]

В середине лета 1428 года король Карл VII назначил своим наместником во всех землях, подчинённых Карлу Орлеанскому, Жана де Дюнуа — Орлеанского бастарда, незамедлительно принявшего на себя руководство по дальнейшему укреплению обороны и подготовке города к будущей осаде^[9].

Город Орлеан в то время весьма ревностно относился к одной из своих привилегий — освобождению от солдатского постоя, но, когда неизбежность осады стала ясна, городские власти решили нанять на собственные средства дополнительные отряды наёмников, готовых защищать дело французского короля^[30].

Герольды были направлены в разные стороны, причем на призыв орлеанцев откликнулись Аршамбо де Вильяр, капитан города Монтаржи, зарекомендовавший себя в 1427 году как умелый и деятельный руководитель; Гийом де Шомон, сеньор де Витри; босец Пьер де ла Шапель; беарнец Гийом-Арно де Коарраз, арагонский рыцарь дон Матиас, Жан Потон де Сентрайль — чьи отряды составили ядро городского гарнизона. В их обязанности входило постоянно тревожить англичан вылазками, в то время как на городское ополчение возлагались задачи по защите, караульной службе, а также по ремонту разрушенных участков стен и зданий^[3]. Кроме того, под началом Рауля де Гокура, выполнявшего роль городского капитана и бальи, находилось около 5 тыс. человек (т.е. около четверти всех жителей города), составлявших местное ополчение^[30].

Кроме того, на помощь Орлеану выслали свои отряды соседние города, как то: Блуа, Шатоден, Тур, Анжер, Монтаржи, Бурж, Вьерзон, Мулен, Ла-Рошель, Монпелье и Альби. Численность этих отрядов точно неизвестна, но, по современным оценкам, она составляла около 3000 человек — хорошо обученных, организованных и дисциплинированных — вместе с ними общая численность наёмников доходила до 5500 человек^[30].

Ополчение формировалось по территориальному признаку: город делился на 8 кварталов, во главе каждого из них стоял «квартальный староста», непосредственно подчинявшийся городскому капитану. Старосты имели под своим началом по десять «десятников» (dizaniers), те же непосредственно командовали «старостами улиц» (chefs de rues). В обязанности последних входило по звуку набата собирать обязанных военной службой горожан, находившихся в их непосредственном подчинении. Как правило, это были ремесленники или торговцы^[30].

На стенах собравшиеся ополченцы распределялись между шестью «начальниками стражи», по числу секторов, на которые делилась оборона. Постоянно несли караульную службу на стенах 1200 человек (по 200 на каждого «начальника стражи»), причём шестую часть из них следовало сменять каждый день^[30].

Орлеанским женщинам и подросткам, не участвовавшим за редким исключением в военных действиях, вменялось в обязанность снабжать защитников крепости пищей, подносить им стрелы, камни и «всё необходимое для обороны»^[32].

Состав гарнизона постоянно менялся — через единственные оставшиеся открытыми Бургундские ворота отряды наёмников регулярно выезжали для того, чтобы атаковать противника или принять участие в военных действиях в других районах, и возвращались в город. Многочисленные свидетельства о подобных передвижениях сохранил «Дневник Орлеанской осады»^[30].

Если в начале осады, по подсчётам Р. Перну и М.-В. Клен, собственно гарнизон определялся в 200 человек, то для дальнейшего времени существуют достаточно скрупулёзные выкладки, выполненные королевским казначеем Эмоном Рагье^[26]:

НА КОНЕЦ МАРТА 1429 Г.

Имя капитана	Количество латников	Количество стрелков
Орлеанский бастард	49	26
Жан де Бланшфор (заместитель маршала Франции)	62	42
Мессир де Гравиль (верховный начальник над арбалетчиками французских войск)	61	34
Дени де Шайи	61	34
Морис де Мо	27	69
Гийом де Сарнэ	11	9
Гийом Мадр	22	8
Сир де Коарраз	17	22
Бернар де Комменж	24	7
Теольд де Вальперг	30	39
Луи де Вокур	5	12
Потон де Сен-Трай	30	28
Жиро де ла Пайер	24	8
Раймон, сеньор де Вийар	52	29
Гийом де Шомон	17	12
Тибо де Терм	9	6
Жак де Блуа	14	7
Никола де Жирезм	16	7

Всего на конец марта 1429 г. — 508 латников и 395 стрелков

НА 27 АПРЕЛЯ 1429 Г.

Имя капитана	Количество латников	Количество стрелков
Жиль де Лаваль, сеньор де Рэ	25	11
Готье де Брюзак	70	70
Аршад де ла Тур	26	26
Жан Фуко	22	20
Амбруаз де Лоре	32	33
Тюдуаль ле Буржуа	15	11
Гастон де Лего	15	15
Арно Жийо де Бурго	20	20
Галарон де Голар	20	20
Риго де Фонтэн	15	15
Ален Жирон	30	30
Луи де Вокур	10	10
Бертран де Тужуз	20	20
Жан Жирар	20	2

Всего на 27 апреля 1429 г. — 340 латников и 303 стрелка.

АПРЕЛЬ-МАЙ 1429 Г.

Имя капитана	Количество латников	Количество стрелков
Виконт д’Ангюс, шотландец	60	300
Флоранс д’Илье	80	50
Этьен де Виньоль	80	60
Бастард де ла Марш	30	30
Мишель Норвиль, шотландец	20	25
Жан Кристон	8	16
Шарло де ла Пьер	19	10
Жан, сеньор де Бей	30	40
Никола де Жирезм	12	12

Всего на апрель-май 1429 г. — 339 латников и 543 стрелка.

Всего за весну 1429 г. — 1187 латников и 1241 стрелок.

То есть всего, по подсчётам современных специалистов, в крепости находилось в среднем от 8,5 до 10 тыс. человек, способных носить оружие.

Осада[править | править вики-текст]

Прибытие английской армии[править | править вики-текст]

1 июля 1428 года английская армия графа Солсбери высадилась в Кале. На военном совете в Париже английские командиры планировали окончательное завоевание графства Мэн и Анжу, в частности, планировалась осада и захват крепости Анжер (как то следует из нескольких сохранившихся контрактов английских капитанов), но ввиду тяжёлой болезни французского короля англичане приняли смелое решение развивать наступление в долине реки Луары, которую контролировал город Орлеан^[33]. Кроме того, защитники Орлеана сохраняли верность французскому королю, что не могло не раздражать англичан.

Проблема заключалась в том, что Орлеан входил во владения находившегося в английском плену герцога Карла Орлеанского, а захват владений пленника считался недостойным для рыцаря делом^[1]. Регент Франции герцог Бедфорд не соглашался с подобным, однако вынужден был уступить остальным командирам, уже после поражения не без горечи заметив, что это наступление было решено «неведомо чьим советом». Также дело осложнялось тем, что 17 июля 1427 года Орлеанский бастард и представлявший английского регента граф Саффолк подписали в Блуа договор, которым гарантировалась неприкосновенность герцогства. Однако же Солсбери не смущали подобные соображения, и в конечном итоге его мнение стало решающим — Орлеан как ключ к владениям «Буржского князька» (подобным образом в английских документах презрительно именовался Карл VII) должен был быть взят, тем более что герцог Орлеанский, посчитав, что падение города неизбежно, не предпринял никаких усилий по его спасению, приказав лишь перевезти свою богатую библиотеку в Ла-Рошель^[34].

В качестве подготовки к кампании 1428 года принудительная финансовая «помощь» была взята с подчинённой англичанам Нормандии — так, с согласия местных Генеральных Штатов, английскому королю было ассигновано вначале 60 тыс. ливров, затем ещё 180 тыс. Дополнительная дань была наложена также на города Оссер, Санс, Труа, Мелён, причём одним из сборщиков выступил епископ Бовесский Пьер Кошон. Дополнительно к этим явно недостаточным для ведения войны средствам была присоединена военная десятина, взимавшаяся с духовенства, часть налогового сбора в самой Англии и доходы с королевских владений. И всё же нанесение решительного удара потребовало от англичан напряжения всех сил, о чём свидетельствует тот факт, что сам регент Франции Бедфорд вынужден был заложить ростовщикам часть своей золотой и серебряной посуды^[28].

В августе 1428 года английское войско графа Солсбери выступило из Парижа и двинулось к городу. По дороге к собственно английским отрядам присоединялись бургундцы и пикардийцы — все те, кого хроники того времени презрительно именуют «предателями из французов». Общая численность войска, направлявшегося к Орлеану, возросла, таким образом, до 10 тыс. человек^[9].

Солсбери двигался не торопясь, захватывая одну за другой крепости в долине Луары, так что Орлеан оказался в постепенно сжимавшемся кольце. Захвачены были Ножан-ле-Руа, Рамбуйе, Бетанкур, Рошфор, Ле Пюизе, Жанвиль, Жаржо, Шатонеф, Ла Ферте-Юбер. Предпочли сдаться на милость англичанам Тури и Мён.

Начало осады[править | править вики-текст]

Орлеан был осаждён английскими войсками графа Томаса Солсбери 12 октября 1428 года. Английский лагерь расположился между деревней Оливе и барбаканом Потроро, в результате первой победы оттеснив французов с правого берега Луары. Всё время вплоть до конца осады английский штаб и большая часть армии занимали т. н. «гору Сен-Лоран» — 1200-метровый гребень, господствовавший над всем правым берегом и потому представлявший собой идеальную оборонительную позицию. Генеральный штаб английской армии располагался в Мёне^[30]. Горожане были готовы к осаде и ко времени начала боевых действий запаслись достаточным количеством провианта^[1]. Незадолго до их появления, по решению городской магистратуры, жители Орлеана совершили вылазку из города, разрушив монастырь и церковь августинского ордена, а также дома в предместье Порторо, способные служить укрытием для англичан.

Не раньше 17 октября начался артиллерийский обстрел города. Неподалёку от Новой башни англичане установили «огромную пушку, названную ими Воздушным Мостом, стрелявшую каменными ядрами весом по 80 ливров» (то есть около 57 кг). Сохранилось имя первой жертвы со стороны защитников города, «женщины по имени Белль, жившей рядом с потерной Шено». Кроме того, в результате первого обстрела были серьёзно разрушены и повреждены многие здания.

21 октября англичане атаковали вал Турели. Первая атака после яростной схватки была отбита: нападавшие потеряли 240 воинов, в то время как у защитников погибло 200 солдат. После этого англичане отказались от лобовой атаки и приняли решение заминировать французский вал, прикрывавший Турель. Эта акция увенчалась успехом: защитники отступили к Турели, однако яростный артиллерийский огонь делал оборону укрепления бессмысленной. В ночь с 23 на 24 октября защитники оставили Турель и взорвали последний пролёт моста. Комендантом крепости стал Уильям Гласдейл (во французских хрониках — «Гласидас»). Вскоре после взятия Турели граф Солсбери был смертельно ранен в лицо осколками артиллерийского снаряда и через неделю скончался. «Дневник Орлеанской осады…» рассказывает об этом событии следующим образом:

Едва он очутился там и принялся смотреть на город из окон Турнеллей, его ранило из пушки, стрелявшей, как то полагают, с башни Нотр-Дам, но откуда на самом деле прилетело ядро, так и осталось непрояснённым; посему с того времени [и доныне] многие верят, что это произошло промыслом божьим. Ядро из сказанной пушки ударило его в голову, так что ему разбило половину щеки и вырвало один глаз: что было великим благом для королевства, ибо он был полководцем над армией, а также из всех англичан самым прославленным и наводящим страх.

С точки зрения современников смерть Солсбери была закономерным наказанием за нарушение законов войны — действительно, возраставшее сопротивление французов привело к тому, что их противники стали всё больше и больше отступать от обычаев того времени, касавшихся военных действий. В частности, Томаса Солсбери винили в клятвопреступлении, совершённом им по отношению к Карлу Орлеанскому, и разграблении церкви Нотр-Дам в Клери, шокировавшем французов. Современные же историки объясняют этот кощунственный для того времени факт опять же отчаянным недостатком средств для ведения войны, в то время как церковь Нотр-Дам, бывшая центром паломничества к местночтимым святыням, была исключительно богата^[34].

Позднее история гибели Солсбери обросла дополнительными легендарными наслоениями, так, например, утверждалось, что выстрел был сделан юным пажом, подобравшимся к орудию в отсутствие пушкаря, последний же, подоспев на звук выстрела, успел заметить пажа, спасавшегося бегством.

Смерть Солсбери постарались сохранить в тайне, чтобы не допустить уныния в рядах англичан и подъёма боевого духа осаждённых^[35]. Спустя месяц после начала осады командование английскими войсками принял на себя герцог Уильям де ла Поль. Этот пост принадлежал ему вплоть до ухода английской армии.

24 октября англичане начали осадные работы, выстроив бастион на руинах разрушенного защитниками женского монастыря св. Августина. В это время решено было отказаться от плана лобовой атаки, так как город был сильно укреплён, и взять его штурмом казалось проблематичным. Вместо того план английского командования состоял в том, чтобы сломить упорство гарнизона с помощью постоянных обстрелов и голода.

На следующий день в город вернулся командующий обороной — Жан де Дюнуа, вместе с ним прибыли со своими отрядами такие прославленные командиры, как: Ла Гир, маршал Франции Сен-Север, ломбардец Теольд де Вальперг и сенешаль Бурбоннэ Жак де Шабанн^[36].

В первый месяц осады англичане окружили город многочисленными деревянными укреплениями. Однако небольшая численность англичан не позволяла им полностью блокировать город, в связи с чем защитники имели сообщение с внешним миром через остававшимися открытыми Бургундские ворота, получая извне припасы и пополнения ^[37].

Неэффективная блокада продолжалась вплоть до середины ноября. Тем временем защитники города начали систематическое разорение всех предместий, в том числе и церквей, чтобы лишить англичан возможности разместиться там на зимние квартиры. К 8 ноября было сожжено 13 церквей и множество других пригородных построек. Эти акции имели место до 29 декабря^[38].

8 октября англичане послали строителей на северный берег Луары для возведения осадных укреплений вокруг осаждённого Орлеана. Эти укрепления представляли собой небольшие форты, обороняемые малочисленными гарнизонами. Попытки французов воспрепятствовать осадным работам противника оказались безуспешными. 1 декабря на помощь осаждавшим прибыли войска под командованием лорда Джона Тальбота. 7 декабря была предпринята очередная неудачная контратака орлеанцев против английского укрепления Сен-Круа. 23 декабря французы впервые ввели в действие недавно отлитую мощную бомбарду, стрелявшую по Турели каменными ядрами весом 12 килограммов. Жан Лотарингец, пушкарь, специально присланный королём Карлом VII в помощь осаждённым, показал себя настолько искусным в своём деле^[39], что имя его вошло в анналы города. В награду за службу совет поверенных постановил вознаградить его большой по тем временам суммой в 140 турских ливров.

К 29 декабря гарнизон Орлеана уничтожил оставшиеся 6 церквей в предместьях. В январе следующего года англичане предприняли несколько попыток атаковать западные укрепления Орлеана. 2 января в Орлеан поступил большой обоз с продовольствием. В течение осады вооружённые отряды часто беспрепятственно провозили в город продовольствие и вооружение, однако простые горожане не могли без риска для жизни выходить за крепостные стены. Ввиду того, важное значение играли огороды и сады в пределах города, где производилась часть необходимого минимума продовольствия для защитников Орлеана.

6 января англичане возвели «из фашин, песка и дерева»^[40] укрепления на острове Шарлемань и форт Сен-Приве на южном берегу Луары, тем самым обеспечив коммуникации между фортами Турель и Сен-Лоран. В течение первых недель января англичане также возвели укрепления к северу от городских стен. В город прибывали пополнения, в том числе отряды шотландских союзников, однако все попытки противодействия англичанам не имели успеха. Со своей стороны английские атаки также были безрезультатны.

Появление Жанны д’Арк[править | править вики-текст]

Первая запись о Жанне д’Арк появляется в «Дневнике Орлеанской осады» 8 февраля. 17-летняя крестьянская девушка, свято верившая в свою мессианскую роль в деле освобождения Франции, появилась в Вокулере, требуя от городского капитана, Робера де Бодрикура, доставить её в Бурж для переговоров с королём^[41]. Её успехам немало способствовали ходившие по Франции слухи, что Францию в критический момент спасёт девушка родом из Лотарингии (там же, в деревушке Домреми, родилась и Жанна).

11 февраля французские лазутчики донесли в Орлеан о том, что к английскому лагерю направляется обоз, везущий бочки с сельдью^[42]. Последовавшая затем 12 февраля 1429 года битва близ городка Руврэ, где французы и их шотландские союзники предприняли неудачное нападение на обоз, вошла в историю как битва селёдок (англичане везли большое количество рыбы для пропитания армии в постное время). По всей видимости, причиной поражения стало промедление со стороны французов, дожидавшихся подхода войск графа Клермонского, которое позволило их противникам выстроить вагенбург и приготовиться к обороне. Сыграла свою роль несогласованность действий разных отрядов, капитаны которых отнюдь не желали подчиняться верховному командованию. Поражение имело тяжёлые последствия для защитников города: боевой дух солдат упал, и многие командиры со своими войсками покинули город. Неизвестный автор «Хроники Девы» записал дошедшие до него легендарные сведения, будто Жанна сумела предсказать это поражение, пригрозив Бодрикуру, что в будущем может стать «ещё хуже», причём именно это было решающим доводом, сломившим его сопротивление. Так или иначе, Бодрикур дал ей в сопровождение двух дворян, вместе с которыми Жанна отправилась к королю в Шинон^[43].

17 февраля Жанне вместе с сопровождающими удалось добраться до королевской резиденции. После долгих колебаний и препон дофин Карл решился передать в её руки командование войсками и назначил её главнокомандующим. Ведущие французские военачальники Этьен де Виньоль по прозвищу Ла Гир, Потон де Сентрайль и граф Дюнуа, из последних сил отбивавший английские атаки в Орлеане, должны были пойти под её командование. Начальником её штаба стал принц Алансонский. Важную роль в таком смелом решении сыграл тот факт, что Жанна именем Бога подтвердила Карлу его законнорождённость и права на престол, в которых сомневались многие, включая самого Карла. После назначения для Жанны изготовили «белый доспех ценой в сто турских ливров»^[30], знамя и хоругвь. Затем она направилась в Блуа, назначенный сборным пунктом для армии. Известие о том, что армию возглавила посланница Бога, вызвало необычайный моральный подъём в войске. Потерявшие надежду начальники и солдаты, уставшие от бесконечных поражений, воодушевились и вновь обрели храбрость. Тем временем положение Орлеана было отчаянным, несмотря на то, что англичане были неспособны полностью обложить город, а их пушки не могли пробить толстые городские стены.

В Орлеане в это же время царило уныние. 18 февраля граф Клермонский вместе с 2 тыс. солдат покинул город, пообещав недовольным его отъездом жителям, что распорядится прислать к ним позднее подкрепления и продовольствие. Орлеанцы, чувствуя себя покинутыми, тем более что обещанная королем помощь всё не появлялась, а обстрел города становился всё ожесточённей, унося всё новые жертвы, постановили послать Потона де Сентрайля к герцогу Бургундскому, желая сдаться ему и заставить английскую армию отойти от города^[44].

Впрочем, несмотря ни на что, битва за Орлеан продолжалась. 27 февраля наводнение на реке поставило под угрозу систему осадных сооружений. Чтобы спасти их, англичанам пришлось работать весь день и всю ночь. Защитники города тем временем продолжали обстрел Турели, в результате которого рухнула одна из стен^[45].

9 марта в городе, по всей видимости, была раскрыта попытка предательства. «Дневник…» рассказывает об этом событии следующим образом:

На следующий день, в среду, несколько французов открыли, что у Орлеанской Богадельни, что рядом с воротами Паризи, стена была пробита почти насквозь и устроена дыра, достаточная, чтобы пропустить вооружённого солдата. Но затем на месте этой дыры была устроена новая стена, в каковой были сделаны две бойницы. Ввиду того, что нельзя было понять, для чего это было сделано: одни предполагали в том добрые намерения, другие же — злые. Как бы то ни было на самом деле, управитель сказанной богадельни бежал, как только понял, что замысел был раскрыт; ибо ему угрожала непосредственная опасность от орлеанцев, каковые весьма гневались и роптали на этого управителя.

В планы Жанны входило прибытие в город во главе 400—500 воинов в качестве сопровождения очередного обоза с продовольствием, двигавшегося к Орлеану. К этому времени боевой дух французов благодаря появлению Жанны вновь был на высоте, и несколько командиров, прежде отказывавшихся вступать в ряды защитников города, присоединились к войску Жанны д’Арк. Пока в Блуа собирались войска, в город прибыло очередное подкрепление численностью 100 солдат, однако это не могло в корне изменить ситуацию: 10 марта англичане возвели форт Сен-Лу к востоку от города, блокировавший важную дорогу на Орлеан, по которой в город поступала значительная часть подкреплений и припасов^[46]. Несмотря на это, форт был выстроен на значительном удалении от городских стен, и его гарнизон мог лишь косвенно влиять на ход осады. 20 марта англичане выстроили ещё одно осадное укрепление. Активизация осадных работ свидетельствовала о том, что английское командование было в курсе подготовки масштабного наступления для освобождения города. 2 апреля разгорелся серьёзный бой с применением артиллерии близ форта Сен-Лоран. Тем временем французы проводили работы по ремонту разрушенных укреплений.

22 марта отряд Жанны достиг Блуа. Здесь же она написала письмо, адресованное герцогу Бедфорду — главнокомандующему английской армией во Франции. Это была последняя попытка склонить его к миру и, таким образом, избежать дальнейшего кровопролития. Англичане, со своей стороны, подняли на смех и само письмо, и его автора, задержав доставившего письмо герольда, что опять же в корне противоречило принятым в те времена обычаям ведения войны^[47]. 27 марта, в день Пасхи, между осаждающими и осаждёнными было заключено перемирие.

17 апреля в город вернулся Потон де Сентрайль, посланный ранее к герцогу Бургундскому. Филипп Добрый с готовностью взялся хлопотать об орлеанцах перед своим свояком, тем более что незадолго до того Бедфорд женился на его сестре. Ответ регента был недвусмысленным: «Я не для того ставлю силки в кустах, чтобы другие ловили в них птиц»^[48]. По всей видимости, Бедфорд не чересчур доверял двуличному герцогу Бургундскому, так как, по другим данным, прибавил к тому угрозу «отправить его в Англию пить пиво»^[44]. Филипп Добрый, весьма раздражённый подобной категоричностью, приказал своим людям оставить английский лагерь. Вместе с ними ушли и представители других провинций, подчинявшихся его власти — Пикардии и Шампани^[49].

26 апреля Жанна д’Арк во главе своих войск выступила из города. Маршрут её войск в точности неизвестен. 28 апреля 1429 года Жанна с отрядом солдат прибыла к южным предместьям Орлеана. Известно, что Жанна вступила в город с 200 воинами около 8 часов вечера 29 апреля 1429 года в сопровождении Дюнуа и других известных французских командиров. Вечернее время было выбрано, чтобы избежать давки, однако же, эта предосторожность ни к чему не привела. Неизвестный автор «Дневника…», излагавший события беспристрастно и сухо, на сей раз отступил от своего обыкновения, чтобы почти поэтическим слогом рассказать об этом:

По въезде в Орлеан сказанным образом, по левую руку от неё двигался Орлеанский бастард, весьма богато одетый и вооружённый. Позади них ехали ещё несколько дворян и доблестных сеньоров, оруженосцев, капитанов и латников, не говоря о солдатах из городского гарнизона и горожанах, возглавлявших процессию. Навстречу же им вышли множество латников, горожан и горожанок, неся с собой факела и иным образом проявляя свою радость, словно бы сам Господь снизошёл к ним — и не без причины, ибо им пришлось вынести ранее множество тягот, забот и лишений, и что много раз хуже, постоянный страх быть брошенными на произвол судьбы, и равно лишиться жизни и имущества. Они уже готовы были поверить, что всё осталось позади, и милостью Божьей осада уже снята, и милость эта, как им рассказывали, явилась в образе этой простой девушки, на каковую все без исключения мужчины, женщины, дети взирали с любовью и благоговением. Они же толпились, дабы только коснуться коня, на котором она сидела, и толпа напирала столь сильно, что один из несших факела оказался чересчур близко к её штандарту, и пламя коснулось полотна. Она в тот самый же миг ударила шпорами коня и развернула его к знамени, и сумела потушить огонь столь уверенно, будто война уже много лет была ей не в новинку; что латники, а вслед за ними и горожане сочли великим чудом.

Попытка переговоров[править | править вики-текст]

Защитники города с большим воодушевлением и радостью встретили прибывшие войска. На следующий же день Ла Гир возглавил очередную вылазку защитников. Тем временем Жанна, покинув пределы города, направилась к разрушенному мосту через Луару и стала убеждать командующего Турелью сэра Уильяма Гласдейла снять осаду с города. Как вспоминал её исповедник Жан Паскерель на процессе реабилитации, «в английском лагере поднялся крик: Прибыла весточка от арманьякской шлюхи!»^[50]. Гласдейл осыпал её насмешками и ругательствами, в то время как она не смогла удержаться от слёз, памятуя о том, сколько крови должно будет пролиться в результате этого. «Она сказала мне: гадкий мальчишка, — вспоминал позднее её оруженосец Жан д’Олон. — Не желаешь ли ты сказать, что теперь должна будет пролиться драгоценная французская кровь?»^[50].

Жанна также послала к англичанам герольдов с требованием освобождения посланника, направленного ранее в лагерь англичан. В случае отказа Жанна грозила убить всех английских пленников в Орлеане, включая именитых английских лордов, за которых защитники могли получить щедрый выкуп. Англичане поддались на угрозы, и пленник был освобождён. Впрочем, вместе с ним было передано недвусмысленное предупреждение: «что сожгут и изжарят её, называли её потаскухой и советовали вернуться к своим коровам»^[51]. Жанна, не теряя присутствия духа, велела им передать: «пусть сжигают, если смогут схватить».

В течение следующей недели между Жанной и Жаном де Дюнуа, Бастардом Орлеанским, командовавшим обороной города, проходили горячие споры по поводу наилучшей тактики для снятия осады с города. 1 мая Жанна поручила командирам выплатить солдатам жалование, которое в числе прочего прибыло с обозом. В сопровождении соратников Жанна разъезжала по улицам города, воодушевляя и ободряя жителей и защитников Орлеана. Граф Дюнуа резонно полагал, что для успешного снятия осады с города сил было мало, поэтому в тот же день выехал в Блуа, оставив комендантом города Ла Гира. 2 мая никаких боевых действий не происходило, и Жанна разъезжала по окрестностям города, осматривая осадные укрепления противника. На следующий день в городе имели место религиозные церемонии, кроме того, в Орлеан прибыли подкрепления. 4 мая граф Дюнуа во главе армии вернулся обратно в Орлеан.

Первая атака. Взятие Сен-Лу[править | править вики-текст]

В тот же день произошло первое серьёзное столкновение между защитниками города и англичанами. Утром Жан де Дюнуа и Ла Гир возглавили атаку на английский бастион Сен-Лу. Хорошо защищённый форт обороняло 300—400 английских воинов^[1]. Жанна, узнавшая об этом чуть позже, присоединилась к нападавшим. С французской стороны в бою приняло участие 1500 солдат. Английский командующий Джон Тальбот был извещён о сложившейся ситуации. Он попытался воспрепятствовать французам и организовать диверсию на северной стороне из укрепления Париж, однако эта акция была вовремя пресечена ответной вылазкой французов. Форт был захвачен, 140 англичан погибло и 40 попало в плен^[4]. Узнав об этом, Тальбот отменил атаку и приказал отступать.

Остатки гарнизона Сен-Лу сумели спрятаться в близлежащей церкви и уже изготовились перебить бывших там клириков, чтобы спастись, переодевшись в их платье, когда ворвавшиеся внутрь французы сумели этому воспрепятствовать. По приказу Жанны, всем захваченным англичанам сохранили жизнь (из уважения к церкви) и как пленников переправили их в Орлеан^[52].

Первый успех воодушевил французских воинов. Дюнуа не одобрял планов генерального наступления непосредственно после взятия Сен-Лу, так как малейшее поражение могло, по его мнению, разрушить всё ещё хрупкий боевой дух защитников. Взятие Сен-Лу создало условия для установления беспрепятственных контактов между городом и французскими войсками, располагавшихся к югу от Луары, которые остались там после прибытия Жана де Дюнуа. Захваченный форт был разрушен и сожжён^[1]. После этого Жанна 5 мая вновь написала послание английскому командованию с просьбой снять осаду с города. Письмо было прикреплено к стреле, выпущенной стрелком неподалёку от разрушенного моста. В нём она обещала свободу захваченным в недавнем бою под Сен-Лу английским пленникам в обмен на другого её посланника, удерживаемого в английском плену. В ответ англичане осыпали её бранью.

В течение следующего дня Жанна горячо убеждала более опытных и осторожных командиров предпринять новую решительную атаку. В её планы входила организация атаки объединёнными силами солдат и горожан на форт св. Августина^[53]. В тот же день французские войска выступили из города и двинулись по направлению к небольшому английскому форту Сен-Жан-Ле-Блан. Переправившись через реку, французы вступили на южный берег, однако англичане без сопротивления оставили слабо защищённый Сен-Жан-Ле-Блан и отступили к форту св. Августина и Турели.

Несмотря на первые успехи, французы всё ещё находились в критическом положении. До слуха защитников Орлеана дошли сведения, что сэр Джон Фастольф во главе большой армии выступил из Парижа на помощь осаждающим (на самом деле Фастольф не мог выступить из Парижа раньше окончания следующего месяца). Кроме того, среди французского верховного командования не было единодушия: всё это время происходили споры между решительной Жанной д’Арк, поддерживаемой солдатами и простым людом, и более осторожным графом Дюнуа, поддерживаемым губернатором Орлеана Раулем де Гокуром.

Взятие форта св. Августина[править | править вики-текст]

Утром 6 мая горожане и солдаты собрались у восточных ворот, полные решимости сражаться с англичанами. Рауль де Гокур, пытаясь пресечь несанкционированную вылазку, попытался помешать горожанам, однако по приказу Жанны д’Арк вынужден был пропустить орлеанцев, которых сам же и повёл в атаку. Дюнуа и другие высшие командиры в надежде восстановить контроль над войсками также присоединились к атакующим. Началось новое наступление. Переправившись через Луару, французы атаковали английский форт св. Августина напротив Турели. Бой шёл с утра до вечера, но, в конце концов, французы захватили укрепление и освободили многочисленных пленников. Защитники укрепления погибли, сам форт был сожжён дотла^[1], — как полагается, таким образом Жанна пыталась предотвратить начавшееся мародёрство. Тогда же она была ранена в ногу одним из разбросанных вокруг форта железных шипов, служивших для защиты от вражеской конницы. Англичане бежали к валу, прикрывавшему Турель, причём немногочисленный гарнизон форта Сен-Приве, прежде чем оставить его, поджёг деревянные укрепления, отступив в бастиду Сен-Лоран^[54].

Тем же временем Дюнуа, атаковав последнюю, не позволил англичанам прийти на помощь защитникам бастиона св. Августина. Английский гарнизон в Турели был изолирован.

Дюнуа хотел дать возможность людям отдохнуть, однако Жанна настаивала на продолжении атаки. Из-за своего упрямства она была исключена из военного совета, созванного вечером, однако девушка вновь смогла перехватить инициативу, послав своего духовника с приказом поднять солдат рано утром, чтобы они быстро приготовились к атаке. Тем временем англичане не предприняли никаких действий по усилению своего гарнизона в Турели.

Штурм Турели[править | править вики-текст]

7 мая Жанна проснулась рано утром. Исповедовавшись и отстояв утреннюю мессу, она вышла навстречу армии и разбудила солдат. Горожане с энтузиазмом отнеслись к предстоящему сражению и оказали большую помощь войскам. С другой стороны, её действия вызвали неудовольствие со стороны французского командования^[55]. Утром 7 мая Жанна начала атаку на укреплённые ворота главного английского укрепления — крепости Турель. Впечатляющие укрепления Турели обороняли 700—800 английских воинов, по сообщению Монстреле, «цвет английского дворянства»^[1]. Турель располагала мощной артиллерией. Барбакан был обнесён стенами и окружён рвом. Французы послали горящие баржи, чтобы уничтожить мост, связывавший барбакан с Турелью. Битва была невероятно ожесточённой, англичане сопротивлялись отчаянно, и с обеих сторон были огромные потери. В середине штурма Жанна была ранена в плечо английской стрелой. Англичане воспрянули духом, тем более что приблизительно к тому времени французы всё ещё не добились никаких результатов, однако повторное появление Жанны д’Арк под своим знаменем на поле боя вселило отвагу во французских воинов, и вскоре англичане не выдержали и бежали к Турели. Тем временем французы пустили по реке горящую баржу, разрушившую основания деревянного моста, по которому отходили англичане, погубив тем самым множество отступающих солдат противника. В их числе был и комендант Турели Уильям Гласдейл («Гласидас»), который утонул в реке под весом своих доспехов^[56]. Защитники Турели были в панике.

Дюнуа, сомневавшийся в благоприятном исходе штурма крепости, хотел было отложить атаку, однако Жанна убедила его продолжать бой. Горожане починили мост, тем самым создав возможность двусторонней атаки. На штурм укреплений Турели шли 3 тыс. человек, во время боя с английской стороны погибли около тысячи (как из собственно гарнизона, так и иных отрядов, попытавшихся оказать помощь), в плен попали 600, свободу получили находившиеся в крепости 200 французских пленных^[27]. Штурм увенчался успехом, и вечером Турель была взята. Все её защитники погибли или попали в плен.

Завершение осады[править | править вики-текст]

На следующий день англичане под руководством герцога Саффолка и Джона Тальбота, выйдя из оставшихся фортов, построились в боевой порядок. Заметив это, французы также выстроились для боя. Около часа войска простояли в бездействии. Несмотря на излишнее рвение некоторых командиров, Жанна не позволила атаковать противника, так как воскресенье, по её мнению, был неподходящим днём для сражения. Англичане, так и не решившись на атаку, покинули поле боя и отступили. Осада была снята. Горожане и солдаты, видя отступление неприятеля, разграбили и разрушили до основания опустевшие английские укрепления^[1]. Здесь же у стен города была отслужена благодарственная месса.

Снятие осады Орлеана ознаменовалось ещё одним курьёзным эпизодом, о котором упоминают хроники того времени — бастард де Бар, захваченный англичанами в плен во время вылазки, закованный в ножные кандалы и содержавшийся в одной из бастид на попечении личного духовника Джона Тальбота, после ухода английской армии был принуждаем двигаться вслед за англичанами. Однако, ввиду того, что кандалы не давали ему идти, он вместе со своим проводником отстал настолько, что потерял из виду арьергард, после чего, угрожая августинцу смертью, заставил взвалить себя на спину и доставить в Орлеан^[57].

Последствия[править | править вики-текст]

Первая серьёзная победа немало воодушевила французов, и их армия сразу же пополнилась многочисленными добровольцами. В краткие сроки французы освободили долину Луары, разгромив английские гарнизоны в городках Жаржо, Менге, Божанси^[58]. 18 июня французы захватили врасплох и разгромили авангард англичан, шедший на помощь своим. Это привело к поражению англичан в битве при Пате, где был пленён главнокомандующий английскими войсками Джон Тальбот^[59].

Очистив долину Луары от противника, французы двинулись к Реймсу, чтобы короновать своего короля Карла VII, а затем — уже после гибели Жанны, одерживая победы, отбили удерживаемый англичанами Париж. Таким образом, взятие Орлеана стало переломным этапом в длительной и кровопролитной войне, чуть было не обернувшейся катастрофой для французов.

Что касается английской стороны, то поражение под Орлеаном сказалось в первую очередь на падении духа рядовых солдат, среди которых стали упорно распространяться слухи о некоем пророчестве, предсказавшем, будто «девица» вышвырнет их прочь из страны.

Кроме того, это поражение для английской стороны обернулось финансовой катастрофой. Уже к марту 1429 года долгая осада поглотила все выделенные на решение этой цели средства, и 3 марта королевский совет от имени малолетнего Генриха VI вынужден был своей властью ввести новый экстраординарный «займ» с «людей всякого звания, получающих свои доходы с французских или нормандских земель». Им вменялось в обязанность для продолжения осады пожертвовать четвертью своего годового дохода. С уклоняющихся от уплаты предписывалось брать сумму в двойном размере.

К середине апреля затянувшаяся осада, если верить подсчётам, выполненным Моландоном, поглотила 360 тыс. турских ливров, что по всей вероятности, и предопределило отказ Бедфорда бургундскому герцогу — потраченное следовало возместить хотя бы частично. Расходы же за всё время осады, включая жалование наёмникам, плату капитанам отрядов, покупку оружия, снаряжения, съестных припасов, фуража и т. д. обошлись английской короне в астрономическую по тем временам сумму 440 тыс. турских ливров. Невероятность этой цифры можно оценить, зная, что по законам того времени, за пленение вражеского короля или главнокомандующего армией полагался выкуп всего лишь в 10 тыс. Английская казна оказалась, таким образом, на грани банкротства^[14].

Память об осаде Орлеана[править | править вики-текст]

Праздник 8 мая[править | править вики-текст]

Если верить «Хронике учреждения праздника 8 мая», традиция эта возникла сама собой. Инициатива принадлежала епископу города, который в свою очередь действовал в согласии с Дюнуа и его советом. По приказу епископа, был организован крестный ход «во славу Господа, а также Св. Эньяна и Эверта, покровителей города», во главе которого двигалась на своём коне в полном вооружении Жанна, а вслед за ней — духовенство, солдаты и горожане со свечами в руках. На следующий день епископ отслужил торжественную мессу, вокруг города обнесли мощи св. Эньяна и св. Эверта, Жанна вместе с солдатами армии короля приняла причастие.

С этим первым празднованием связана легенда, будто англичане, ещё не успевшие отойти от города, видели возле его стен «двух мужей в священническом облачении» — то есть обоих святых покровителей, не дававших им близко подойти к городским стенам^[60].

В 1430 году 8 мая стало официальным праздником города и с небольшими перерывами отмечалось в течение всех следующих лет до нынешнего времени. Именно в начальное время существования праздника сформировался основной обряд, оставшийся неизменным по сию пору.

Все расходы на проведение традиционного шествия брала на себя городская казна — сохранились упоминания о взносах в «8 денье парижской чеканки», делавшихся горожанами с этой целью^[60].

В XV и XVI веках вечером 7 мая под колокольный звон герольды объявляли о начале празднования. По всему городу, на перекрёстках основных улиц и в местах боёв, воздвигали деревянные подмостки.

В 1435 году во время празднования Дня Освобождения Города была впервые показана «Мистерия Орлеанской осады», точно воспроизводившая события. В «Мистерии…» участвовал один из соратников Жанны — Жиль де Ре, сеньор де Лаваль, оплативший её постановку из собственного кармана.

День 8 мая ознаменовывался торжественной процессией, в которой участвовали как городские власти, так и местное духовенство, несшие в руках трёхфутовые свечи, украшенные городским гербом. За ними следовали певчие из городских соборов, каноники, мальчики из хоров.

Во время оправдательного процесса Жанны кардинал д’Этутвиль даровал индульгенции на 100 дней всем, участвовавшим в торжественном шествии. Городской совет за собственные средства нанял проповедника, звонарей, оплатил дары к мессе и одел во всё новое мальчиков из церковных хоров, а также юношу-знаменосца, которому следовало нести специально изготовленную копию хоругви Жанны. Праздник завершился грандиозным обедом, в котором участвовали городские эшевены и проповедник. В конце XV века к процессии также присоединился второй знаменосец.

Празднования прерывались на период религиозных войн, однако же, возобновились немедленно после их окончания в практически неизменном виде, лишь праздничный пир был отменён «по причине трудного времени».

В 1725 году в процессии появился Юноша (Puceau — мужской род от «Дева» — Pucelle — прозвища, под которым Жанна вошла в историю). Юношу, должного изображать освободительницу города, выбирали мэр и эшевены, ему полагалось нести хоругвь Жанны. Этот персонаж носил костюм эпохи Генриха III — красно-золотого цвета (в соответствии с геральдическими цветами орлеанского флага) и ярко-красную шапочку с двумя перьями белого цвета.

В 1786 году к Юноше присоединилась Скромница (Rosière) — то есть юная девушка, получившая награду за добродетель. По желанию герцога и герцогини Орлеанских постановлено было отмечать этот день «свадьбой бедной добродетельной девушки, родившейся внутри городских стен; она получала в приданое 1200 ливр, причём половину суммы предоставляли их высочества».

Новый перерыв в праздновании 8 мая наступил в 1793 году — в годы французской революции, вновь торжество возобновилось в годы консульства, по инициативе мэра города Гриньон-Дезормо, в 1802 году просившего согласия Первого Консула Бонапарта на восстановление памятника Жанне, и епископа Орлеанского, выступившего с ходатайством о возобновлении религиозных церемоний^[7]. Согласие было получено, и в 1803 году возобновились традиционные шествия.

В 1817 году новый мэр города граф де Рошплат постановил восстановить праздник согласно ритуалу XVIII века. Вновь в процессии участвовал Юноша, а на месте разрушенной Турели был воздвигнут крест.

Король Луи-Филипп постановил объявить 8 мая национальным праздником, иными словами, придать ему светскую форму. Во времена его царствования традиционным стало проносить бюст Жанны по местам, где когда-то шли бои, причём в процессии участвовали солдаты национальной гвардии, а также представители городских властей^[7].

В 1848 году праздник вновь принял традиционный вид. В 1855 году появилась новая традиция — передачи знамени от мэра епископу города. Считается, что это связано с началом движения за канонизацию Жанны.

В 1912 году в процессии впервые появляется девушка, изображающая Жанну, которая движется на коне, облачённая в доспехи XV века. Сохранилось имя первой исполнительницы роли — ею была 17-летняя Жанна Бюро^[61].

В 1920 году религиозный и светский праздники сливаются, так что в городе одновременно проходит и обычное церковное шествие, и театрализованное представление.

Примечания[править | править вики-текст]

Литература[править | править вики-текст]

Ссылки[править | править вики-текст]

• Siege of Orléans and the Loire campaign. Проверено 22 октября 2010. Архивировано из первоисточника 20 августа 2011.
• Jeanne d’Arc. Online University research project. Проверено 22 октября 2010. Архивировано из первоисточника 20 августа 2011.
• Joan of Arc at Orleans. Проверено 22 октября 2010. Архивировано из первоисточника 21 августа 2011.
• Осада Орлеана (12 Октября 1428 г. — 8 мая 1429 г.). Проверено 22 октября 2010. Архивировано из первоисточника 20 августа 2011.
• Осада Орлеана (12 Октября 1428 г. — 8 мая 1429 г.). Проверено 11 ноября 2010. Архивировано из первоисточника 20 августа 2011.

Столетняя война (1337—1453)
Периоды, войны и сражения, мирные договоры
1. Эдвардианская война (1337—1364)	Кадсан (1337) • Arnemuiden (1338) • Слёйс (1340) • Сент-Омер (1340) • Турне (1340) • За бретонское наследство (1341—1364) • Ванн (1342) • Морле (1342) • Оберош (1345) • Бланштак (1346) • Кан (1346) • Креси (1346) • Кале (1346) • Невиллс-Кросс (1346) • Ла-Рош-Дерьен (1347) • Винчельси (1350) • Морон (1352) • Montmuran (1354) • Нарбонна (1355) • Роморантен (1356) • Чёрный принц (1356) • Пуатье (1356) • Ренн (1356) • Война двух Педро (1356—1375) • Жакерия (1358) • Булонский лес (1358) • Амьен (1358) • Лонгей-Сент-Мари (1358) • Мо (1358) • Pont-des-Carrières (1358) • Реймс (1359) • Шастр (1360) • Винчельси (1360) • Бриуз (1361) • Бринье (1362) • Ливаро (1362) • Мортен (1362) • Сен-Мартен-де-Кро (1362)
2. Каролингская война (1364—1389)	Рольбуаз (1364) • Мант (1364) • Мёлан (1364) • Кошерель (1364) • Оре (1364) • В Кастилии (1366—1369) • Нахера (1367) • Монтьель (1369) • Ля Рош-Позэ (1369) • Сен-Савен-сюр-Гартан (1369) • Люсак (1370) • Понвален (1370) • Гернси (1372) • Ла-Рошель (1372) • Субиз (1372) • Chizay (1373) • Мовезен (1373) • Эиме (1377) • Леуэс (1377) • Рай (1377) • Остров Уайт (1377) • Ярмут (1377)• Шалье (1380) • Шатонёф-де-Рандон (1380) • Алжубаррота (1385) • L’Écluse (1385) • Варк (1385) • Raz de Saint Mahé (1403) • Брест (1404) • Карнарвон (1404) • Фалмут (1404) • Hardlaugh (1404) • Кармартен (1405) • L’Écluse (1405) • Хаверфордуэст (1405) • Милфорд Хэйвен (1405) • Сен-Вааст-ла-Уг (1405) • Тенби (1405) • Вустер (1405) • Джерси (1406) • Лурд (1406) • Арманьяки и бургиньоны (1407-35)
3. Ланкастерская война (1415—1428)	Арфлёр (1415) • Азенкур (1415) • Chef-de-Caux (1416) • Кан (1417) • Руан (1418) • Ла-Рошель (1419) • Мон-Сен-Мишель (1419-1453) • Мелён (1420) • Боже (1421) • Берне (1422) • Краван (1423) • Ля Броссиньер (1423) • Вернёй (1424) • остров Мон-Сен-Мишель (1425) • Монтаржи (1427)
4. Завершающий период (1428—1453)	Орлеан (1428) • Руврэ (1429) • Жаржо (1429) • Мен-сюр-Луар (1429) • Божанси (1429) • Пате (1429) • Реймс (1429) • Монтепийои (1429) • Париж (1429) • Антон (1430) • Компьен (1430) • Жерберуа (1435) • Париж (1436) • Дьеп (1442) • Вернёй (1449) • Форминьи (1450) • Кан (1450) • Male Jornade (1450) • Бордо (1451) • Бордо (1453) • Кастийон (1453)
Договоры	Вестминстер (1353) • Мант (1354) • Валонь (1355) • Понтуаз • Лондон • Бретиньи (1360) • Геранд (1365) • Вернон • Луден (1372) • Геранд (1381) • Бисетр • Бурж • Сен-Мор (1418) • Труа (1420) • Аррасс • Кюссе • Пикиньи
Монархи
Французские	Филипп VI • Иоанн II • Карл V • Карл VI • Карл VII
Английские	Эдуард III • Ричард II • Генрих IV • Генрих V • Генрих VI
Военачальники
Французские	Амбруаз де Лоре • Андре де Лаваль • Антуан де Шабанн• Арно де Серволь • Арно Гийом де Барбазан • Артур III • Бернар VII • Бертран Дюгеклен • Жан де Буа Жибо • Бюро де ла Ривьер • Гильом II де Лара • Жиль де Ре • Жоффруа д’Аркур • Жан Бюро • Жан де Бросс • Жан V де Бёй • Жан де Клермон • Жан де Дюнуа • Jean III de Grailly • Жан де Вьен • Jean Malet • Жан Маран • Жанна д’Арк • Жильбер Мотье де ла Файетт • Луи де Кюлан • Louis Giribaut • Оливье де Клиссон • Потон де Сентрайль • Пьер де Ростренен • Жан Танкарвиль • Карл I д’Альбре • Tugdual de Kermoysan • Карл I де Монморанси • Этьен де Виньоль
Английские	Джон Тальбот • Джон Чандос • Мэттью Гот • Роберт Ноллес • Томас Монтегю • Уильям де Ла Поль • Эдмунд Бофорт • Эдуард Чёрный Принц
Шотландские	Джон Стюарт, граф Бьюкен

Жанна д’Арк
Основные события	Столетняя война: Осада Орлеана • Битва селёдок • Осада Парижа • Осада Компьена • Инквизиционный процесс Жанны д’Арк Луарская кампания: Битва при Жаржо • Битва при Мён-сюр-Луар • Битва при Божанси • Битва при Пате
Географические пункты	Домреми • Дом Жанны д’Арк в Домреми • Ключ и дерево фей • Вокулёр • Замок Шинон • Орлеан • Лотарингия • Реймс • Руан
Связанные лица	Семья Жанны д’Арк • Карл VII • Генрих VI • Иоланда Арагонская • Ла Тремуйль • Жан Алансонский • Жан де Дюнуа • Жиль де Ре • Ла Гир • Жан де Сейнтраль • Амбруаз де Лоре • Пьер Кошон
Документы и хроники	Письма Жанны д’Арк • Вигилии на смерть короля Карла VII
Легенды, версии и архетипы	Легендарные и альтернативные версии судьбы • Лже-Жанна (Жанна дез Армуаз) • Дева-воительница
Образ Жанны д’Арк в культуре
В литературе	«Генрих VI, часть 1» (Шекспир) • «Орлеанская девственница» (Вольтер) • «Орлеанская дева» (Шиллер) • «Жанна д’Арк» (Марк Твен) • «Святая Иоанна» (Шоу) • «Жаворонок» (Ануй)
В музыке	«Жанна д’Арк» (Верди) • «Орлеанская дева» (Чайковский) • «Жанна д’Арк» («Тампль») • «Jeanne d’Arc» («Thy Majestie»)
В кино	«Страсти Жанны д’Арк» (1928) • «Жанна д’Арк» (1948) • «Процесс Жанны д’Арк» (1961) • «Начало» (1970) • «Жанна д’Арк» (Л. Бессон, 1999) • «Жанна д’Арк» (К. Дюгей, 1999) •

Осада Орлеана
Основной конфликт: Столетняя война
Эжен Леневё. «Жанна д’Арк при осаде Орлеана», 1886—1890.
Дата	12 октября 1428 — 8 мая 1429
Место	Орлеан, Франция
Итог	Победа французов
Противники
Англия Франция Шотландия
Командующие
Джон Тальбот Уильям де ла Поль Томас Монтегю † Джон Фастольф Уильям Гласдейл Жан де Дюнуа Жиль де Рэ Жанна д’Арк Этьен де Виньоль «Ла Гир» Жан де Бросс
Силы сторон
5000 солдат 6400 солдат более 4000 горожан
Потери
около 4000 более 2000

Оса́да Орлеа́на англичанами (1428) и его последующее освобождение французскими войсками, в рядах которых находилась Жанна д’Арк (1429), ознаменовали собой переломный этап в Столетней войне. Освобождение Орлеана стало первым серьёзным успехом французских войск со времени поражения при Азенкуре в 1415 году. Осада англичанами Орлеана, имевшего важное стратегическое и моральное значение для сторонников дофина Карла, считавших его законным королём Франции, была снята вскоре после появления там крестьянки Жанны д’Арк, возглавившей французские войска, которые сняли осаду с города в течение короткого времени. Современники считали, что с падением Орлеана и коронацией Генриха VI, сына английского короля Генриха V, было бы покончено с независимостью Франции как государства.

Источники

Основным источником сведений по осаде Орлеана является «Дневник осады Орлеана»^{[K 1]}. По мнению историка Феликса Гийона (1913), автором его был будущий секретарь короля Карла VII Гийом Кузино де Монтрейль, непосредственный свидетель событий, включивший выдержки из него в свою «Хронику Девы»^{[2][K 2]}. Ф. Контамин, как и прочие историки второй половины XX — начала XXI веков, не так категоричен в определении авторства, он отмечает, что автор «Дневника…», аноним-орлеанец, сообщает ценные сведения, но его компетенция как военного сомнительна (возможно, он был священнослужителем^[3])^[4]. Оригинал заметок, сделанных, как считают современные французские исследователи, во время осады, не сохранился. Они были скопированы в 1460-х годах по заказу городских властей и вошли в окончательный вариант «Дневника…», который сформировался уже после процесса реабилитации Жанны д’Арк^[5]. Материалы «Дневника…» использовали в своих сочинениях герольдмейстер Берри Жиль де Бувье и Жан Шартье. Современных этому периоду Столетней войны английских источников нет. Об Орлеанской осаде писали Ж. Жоллуа (1827) и Р. Буше де Моландон (фр. Rémi Boucher de Molandon, «Первая военная кампания Жанны д’Арк» (1874) и «Победа Жанны д’Арк над английской армией» (1892)), а также Л. Жарри (фр. Louis Jarry, «Отчёт об осаде английской армией Орлеана» (1892)). Как отмечает военный историк Альфред Бёрн^[en], Буше де Моландон и Жарри провели тщательный анализ состава английского войска, осаждавшего город. Начало осады лучше всего, по мнению Бёрна, описано у А. де Виллара в «Кампании англичан против Орлеана…» (1893). Столь же основательных работ по осаде Орлеана у английских историков нет. Буше де Моландон отмечал, что из-за отсутствия сообщений английских хроник о ходе осады «остаётся много недосказанного»^[6]. Сведения об эпизоде, известном как «Битва селёдок», содержатся в «Хронике Девы», «Дневнике парижского горожанина», «Очень важной книге»^[7]. Ф. Контамин для анализа военных аспектов также обращался к таким средневековым литературным произведениям, как «Geste des nobles François» и «Le Jouvence»^{[K 3][9]}. Кроме нарративных исследователям доступны и документальные источники: счета Орлеанской крепости и счета французской и английской армий периода осады^[4].

Предыстория

Конфликт между английским и французским королевскими домами, получивший в историографии название «Столетняя война», после тяжёлого поражения французских войск в 1415 году в битве при Азенкуре, стремительно развивался в пользу англичан. Вскоре после этой битвы англичане оккупировали большую часть Северной Франции, а по условиям мирного договора в Труа в 1420 году английский король Генрих V провозглашался регентом французского престола. Согласно договору, Генрих V женился на дочери французского короля Карла VI и после его смерти становился королём Франции. Дофин Карл, сын Карла VI, был лишён прав на французский трон^[10].

Тем не менее сопротивление французов сломить не удавалось, надежды, связанные с победами под Краваном, Вернейлем и Азенкуром, не оправдывались, на захваченных территориях английская власть была непрочной. Были введены новые налоги (на продажи, на очаг, дорожный), увеличился налог на алкоголь. Несмотря на все меры, предпринимаемые английской администрацией, не удавалось прекратить грабежи и разбой наёмников и дезертиров. В связи с этим недовольство населения земель, занятых англичанами, только увеличилось^[11]. Неспокойно было и в самом Париже, что вскоре доказал открытый в городе заговор в пользу короля Карла. Окончательно чашу терпения англичан переполнило поражение под Монтаржи в 1427 году. Для скорейшего окончания войны регент, герцог Бедфорд, планировал занять ещё не оккупированные части Мена и Анжу^[11]. Английский парламент (выделявший деньги на ведение боевых действий во Франции весьма скудно)^[11] согласился с этим и в начале 1428 года утвердил новые налоги, настояв, однако, чтобы вместо потерпевшего поражение под Монтаржи графа Уорика командование принял прославившийся своими победами во Франции Томас Солсбери^[12].

Орлеан в Столетней войне

Город Орлеан находится в 120 км к юго-западу от Парижа. Он был основан на месте кельтского поселения Ценабум (или Генабум)^[13], в XIV веке в черту города вошло поселение Авенум^[14]. Орлеан был исконной частью королевского домена, а позднее стал столицей герцогства Орлеане, в 1345 году переданного Филиппом VI в апанаж своему сыну Филиппу. По смерти последнего в 1375 году город до 1392 года был частью королевского домена, а затем снова был отделён в качестве апанажа для брата короля Карла VI, Людовика, принявшего титул герцога Орлеанского. Однако жители города сумели настоять на том, чтобы городу была дана хартия вольностей, согласно которой им позволялось избирать для решения внутригородских дел 12 поверенных^[14].

Брат короля сумел склонить горожан («жители города признали его»)^[15] на свою сторону, пригласив поверенных в 1393 году на крестины своего новорождённого сына. Они приняли приглашение, и захватив с собой, как сообщает расходная книга Орлеана, «нескольких гусей, а также спаржу, связанную в пучки», посетили герцога. Таким образом Орлеан окончательно признал над собой власть нового сюзерена. После убийства Людовика 23 ноября 1407 года город перешёл к его сыну Карлу. В 1415 году тот принял участие в битве при Азенкуре и попал в английский плен^[16].

В период Столетней войны тревожное время для города наступило в 1358 году, когда после проигранной королём Иоанном Добрым битвы при Пуатье вокруг города стали появляться разъезды английской конницы. Руководил военными действиями в этой части Франции английский военачальник Роберт Ноулз^[17]. В 1359 году Орлеану угрожала армия Чёрного принца. Застать гарнизон врасплох англичанам не удалось: готовясь к обороне, французы успели разрушить предместья, уничтожив среди прочего церкви Сен-Эверт, Сен-Эньян и Сен-Пьер-Энсантеле. Таким образом англичане лишились возможности расположиться здесь для осады. Их войско прошло мимо, и город был спасён^[18][17].

В дальнейшем попыткам англичан захватить город долгое время успешно противодействовал герцог Карл Орлеанский, сумевший благодаря свойственной ему изворотливости и дипломатичности даже в плену обзавестись множеством влиятельных знакомств^[12]. При необходимости использовался также подкуп: орлеанцы постоянно снабжали своего сюзерена деньгами, и деньги эти шли на «подарки» английским вельможам с единственной целью — склонить их к соблюдению одного из законов рыцарства, по которому нельзя было нападать на земли, оставшиеся без сюзерена. Известно, что даже в последний момент перед началом осады Карл сумел встретиться с графом Солсбери и взять с него обещание не нападать на город, предложив за невмешательство огромную по тем временам сумму — 6 тыс. золотых экю^[19].

Орлеан был последним оплотом королевской власти в Северной Франции, контролируемой англичанами и их союзниками бургундцами. Город, располагавшийся на важной водной артерии страны, реке Луаре, был последним препятствием для англичан к полному покорению земель Северной Франции и продвижению в сердце французских территорий, поскольку от Орлеана открывался прямой путь к Буржу, столице Карла VII, и Пуатье — ещё одному, последнему опорному пункту французского сопротивления^[7]. Далее к югу у французов уже не было сильных крепостей, и в случае победы англичан под Орлеаном в подчинении у короля Карла оставалась бы единственная провинция — Дофине. В этих условиях положение Карла стало бы безнадёжным^[20].

Герцоги Орлеанские возглавляли французский аристократический дом Арманьяков, отказывавшихся признавать мирный договор 1420 года и считавших законным королём Франции дофина Карла VII. Это дополнительно озлобляло англичан, делая осаду более ожесточённой^[20].

Система оборонительных сооружений

С 1380 года, после экспедиции герцога Бекингемского^{[K 4]}, началась активная подготовка города к будущей осаде. Счётные книги Орлеана за этот период свидетельствуют о расходах на укрепление городских стен и башен, частоколов и дамб, ремонт крепостного моста, изготовление пороха, закупку свинца, стрел для арбалетов, установку пушек и бомбард. Не забыли также о хлебных запасах для гарнизона и жителей города^[22]. Для хранения стрел и пороха было выделено помещение над залом поверенных^[23]. На башнях велась караульная служба, причём членов местного университета к участию в ней и уплате городских налогов на оборону пришлось принуждать специальным королевским указом^[23].

Орлеан в начале XV века был мощной крепостью, построенной в виде неправильного четырёхугольника по той же схеме, что и большинство крепостей римского времени. Площадь поселения составляла, по разным подсчётам, от 25 до 37 га^[18]. Город окружала стена общей длиной в 2590 м^[24], в которой были пробиты пять ворот:

1. Бургундские ворота, через которые шла дорога на Жьен.
2. Ворота Паризи рядом с монастырской больницей (с этими воротами во время осады будет связана попытка предательства). Во время осады были закрыты для всадников, единственный проход для идущих пешком тщательно охранялся.
3. Ворота Банье вели на парижскую дорогу.
4. Ворота Ренар (в «Дневнике…» именуются «воротами Реньяр») — на дороге в Блуа.
5. Ворота Святой Екатерины выводили на крепостной мост.

Все ворота были защищены спускающимися решётками.

Орлеанские стены были увенчаны 37 башнями, высота которых достигала 6—10 м, Новая Башня, отделённая от собственно цитадели дополнительным рвом, поднималась на 28 метров^[24]. Схема орлеанских укреплений (нумерация с юго-востока на северо-запад) выглядит следующим образом:

Фортификационные сооружения Орлеана
Номер	Название	Номер	Название
1	Тур-Нев (Новая Башня) (на углу между набережной и улицей Тур-Нев. Основание башни уходило в реку)	2	Башня Авалон
3	Башня Сен-Фло (на другой стороне улицы Тур-Нев)	4	Башни с обеих сторон Бургундских ворот (дополнительные укрепления — подъёмный мост и бульвар. Находились на перекрёстке улиц Бургундской, Тур-Нев и Бурдон-Блан)
5	Башня Сен-Этьен	6	Башня мессира Буда
7	Башня Шан-Эгрон	8	Епископская или Сокольничья башня (крайний северо-восточный угол стены, на пересечении улиц Епископской и Бурдон-Блан)
9	Башня Епископского-Суда	10	Башня Церкви Сен-Круа
11	Башня Сале (на противоположной стороне Епископской улицы)	12	Две башни над воротами Паризи (с наружной стороны защищались бульваром. Находились на перекрёстке Епископской улицы и примыкавшим к ней площадям Сен-Круа и Этап)
13	Башня Жана Тибо	14	Башня Але Сен-Месмена
15	Башня Верже-Сен-Самсон	16	Башня Сен-Самсон (на севере на перекрёстке совр. улиц Жанны д’Арк и Лицейской)
17	Башня Ом (на площади Мартруа)	18	Две башни над воротами Банье (северо-западный угол стены. Дополнительно защищались внешним бульваром)
19	Башня Мишо Канто (угол улиц Карн, Аллебард и Гренье-а-Сель)	20	Две башни над воротами Ренар (дополнительно защищались внешним бульваром. Располагались на улице Корса)
21	Башня Эшиффр-Сен-Поль (на Английской улице)	22	Башня Андре (на улице Рекувранс)
23	Башня Барб-Фламбер (юго-западный угол стены, основание башни уходило в воду реки, располагалась на углу улицы Рекувранс и набережной Сипьерр)	24	Башня Нотр-Дам (как полагают, стрелявший с неё пушкарь убил главнокомандующего английским войском — Томаса Солсбери)
25	Водопойная башня (выходила непосредственно на берег Луары. Расположена на набережной Сипьерр)	26	Две мостовые башни над воротами Св. Екатерины (угол набережной Шатле и улицы Трактирной)
27	Большая Башня Шатле (на реке)	28	Башня мэтра Пьера ле Ке (на реке)
29	Башня Крош-Мефруа (на реке)	30	Потерна Шено (рядом с ней во время осады располагалась городская артиллерия)
31	Башня Обер (у набережной Шатле)	32	Квадратная или Разломанная Башня (в реальности — восьмигранная. У набережной Шатле)
33	Башня Таннер (у набережной Шатле)

Карл VI в 1401 году также приказал начать переоборудование башен и стен города с учётом будущего расположения на них артиллерийских орудий. Переоборудование укреплений продолжалось вплоть до 1416 года; в 1412 году все ворота были дополнительно оснащены спускающимися стальными решётками, тогда же были построены земляные укрепления (бульвары) высотой около 3,3 м, обшитые деревом. В 1416 году были закуплены 18 бомбард (из них 6 крупнокалиберных). В 1419 году артиллерия была размещена на всех основных башнях, и на мосту, над воротами Паризи, была установлена баллиста. Для дополнительной защиты ополченцев, нёсших службу на стенах, между зубцами было установлено 130 деревянных щитов^[18].

Через Луару вёл 400-метровый мост из 19 пролётов разной длины, первый пролёт мог подниматься на цепях. Пятый пролёт опирался своим основанием на сдвоенный островок, часть которого, располагавшаяся выше по течению Луары, называлась островом Св. Антуана, а располагавшаяся ниже — островом Рыбацким. На острове располагалась бастида, одна из башенок которой примыкала почти вплотную к часовне на острове Св. Антуана, другая — к зданию лепрозория на Рыбацком острове^[25][26].

Между одиннадцатым и двенадцатым пролётами находился бронзовый крест, называемый Бель-Круа. Здесь были возведены укрепления^[27]. На восемнадцатом пролёте моста располагалась Турель (чаще в хрониках того времени фигурировали наименования «Турели» или «Турнели») — крепость, состоявшая из двух больших — круглой и прямоугольной, а также двух малых башен, соединённых между собой арочным сводом, основание Турели частично уходило в воду. С обеих сторон крепость защищали бульвары — система внешних фортов, которая должна была препятствовать размещению артиллерии противника на расстоянии выстрела от городской цитадели^[24][26].

Девятнадцатый (последний) пролёт моста мог также подниматься с помощью цепей. Ворота и барбакан, ведшие на мост со внешней его части, назывались Порторо^[24].

Не довольствуясь лишь военными приготовлениями, орлеанцы 6 августа 1428 года совершили молебен святым покровителям города — Св. Эверту и Св. Эньяну, во время которого был совершён крестный ход вокруг городских стен, та же процедура повторилась 6 октября^[12].

Тактика обороны

Чтобы лишить англичан возможности расположиться вокруг города и добыть материал для строительства осадных машин и укреплений, орлеанцы^[23] разорили предместья, что действительно принесло пользу: «Дневник орлеанской осады» зафиксировал, что холодной зимой 1428—1429 годов английские солдаты вынуждены были пустить на дрова жерди с виноградников, добытые в соседних деревнях^[28].

Тактика обороны состояла в том, чтобы постоянно тревожить противника обстрелом с городских стен — тот же «Дневник…» рассказывает об этом достаточно подробно. В частности, среди пушкарей отличился «мэтр Жан со своей кулевриной», метким огнём не раз вносивший сумятицу в ряды противника и сумевший обрушить на головы англичанам часть кровли и стены турельской крепости^[29][28].

Для стрельбы с городских стен Орлеан располагал как «старыми машинами», приводившимися в действие с помощью мускульной силы, так и новой для того времени артиллерийской мощью. Из скупых замечаний в хрониках того времени известно, что в городе имелись как минимум три куйяра (точное число их остаётся неизвестным). Один стоял на башне Эшиффр-Сен-Поль, другой — на одной из башен у ворот Реньяр, и, наконец, третий — на башне Шатле. Куйяры могли бросать 10 камней весом до 80 кг в час на расстояние около 180 м, причём на перезарядку требовалось 8 человек прислуги. Имелись, по-видимому, и более тяжёлые и неповоротливые требушеты, бросавшие в час по камню весом в 140 кг на расстояние 220 м. Для перезарядки требушета, по расчётам Рено Бефейетта, требовалось около 60 человек прислуги^[30].

Наибольшей мощью обладала городская артиллерия, причём во всё время осады пополнение артиллерийского парка производилось безостановочно. Подсчитано, что в начале осады в городе имелось 75 орудий всех калибров, к концу осады их число возросло до 105^[31].

Так, по приказу Орлеанского бастарда во время осады местный колокольный мастер Ноден Бушар изготовил гигантскую бомбарду, прозванную «Длинной», бросавшую 100-килограммовые каменные ядра на расстояние 700 туазов (около 1400 м). Ещё одну гигантскую бомбарду «Пёс» весом в 463 ливра (около 230 кг) отлил мастер Жан Дуизи. Возле потерны Шено были установлены бомбарды «Пастушка», «Монтаржи» и «Жиффар», постоянно обстреливавшие Турель. И, наконец, бомбарда-гигант, использовавшаяся при взятии той же Турели, весила примерно 1200 ливров (ок. 600 кг): для её перемещения требовалась упряжка из 22 лошадей^[31].

Бомбарды группировались, в основном, у южной стены и били через мост по Турели и английским фортам, в то время как малые пушки перемещались с помощью конных упряжек и использовались во время вылазок^[32].

На службе в гарнизоне Орлеана состояли 12 «главных канониров», получавшие плату из городской казны, под началом у которых находилась многочисленная прислуга из пушкарей и стрелков низшего ранга. Например, прославленный кулевринер Жан де Монтклерк (или Жан Лотарингец) командовал отрядом из 15 солдат и 30 стрелков^[33].

Для защиты от сапёрных работ 21 февраля 1429 года в нескольких местах возле стен были врыты в землю медные тазы, заполненные до краёв водой. По колебанию уровня воды можно было судить, не ведёт ли противник подкоп с целью заложить под стену пороховую мину. Однако предосторожности оказались напрасны, так как после первых подкопов при штурме Турели и окружающих фортов англичане больше не возвращались к этой тактике^[30].

Постоянные вылазки и схватки должны были измотать англичан и принудить их к отступлению. «Дневник…» сохранил немало подробностей об этих почти ежедневных локальных стычках, вплоть до того, что однажды в качестве добычи наступавшим французам достались «две серебряные чаши, платье, подбитое мехом куницы, множество боевых топоров, гизарм, колчанов со стрелами и иное военное снаряжение»^[34], в другой раз, сумев захватить направлявшуюся к английским позициям баржу, французы обнаружили на ней 9 бочек вина, свиную тушу и дичь, причём и то и другое было немедленно употреблено по назначению^[35].

По обычаям тех дней осаждённые и осаждающие время от времени обменивались подарками: так, в хрониках осталась запись о блюде, «полном фиг, винограда и фиников», отправленном Уильямом де ла Поль в город, в обмен на которое Орлеанский бастард прислал отрез чёрного велюра^[36].

Дважды постоянные стычки прерывались рыцарскими турнирами, за которыми с равным интересом наблюдали обе стороны. В первом случае из двух сшибок в первой одержал победу француз, другая же закончилась вничью, во втором англичане уже не решились выйти из своих укреплений^[37][38].

На рождественские праздники по просьбе англичан военные действия были прекращены, и вышедший из крепости оркестр, к которому присоединились и английские музыканты, играл весь день к равному удовольствию обеих сторон^[39][40].

Снабжение продовольствием

Ещё до начала осады город, как свидетельствуют расчётные книги, закупил хлеб и вино. С начала и до конца осады город в большой мере зависел от снабжения извне. «Дневник осады Орлеана» многократно упоминает о доставках рогатого скота, «больших жирных свиней», прибытии «лошадей, гружёных солёной рыбой», и т. д. через единственные оставшиеся открытыми Бургундские ворота. Несмотря на все усилия, англичанам не удалось окончательно прервать связь города со внешним миром, при этом часть обозов, поставляемых купцами, была перехвачена и «отправлена в английский лагерь»^[42].

В городе обычная торговля продуктами не прерывалась. Несмотря на то, что хроники того времени содержат намёки на «нужду», наступавшую между прибытием обозов, угрозы голода Орлеан не испытывал. «Дневник парижского горожанина» содержит сведения, будто «в Орлеане нужда была такая, что если кому удавалось найти на обед хлеб за три блана, тот почитал себя счастливчиком»^[43] — то есть цена хлеба увеличилась против обычного в 30 раз, при том, что современные исследователи отказывают этому документу в достоверности^[44].

Для солдат наёмных отрядов, вероятно, практиковалась централизованная раздача — сохранились счета за 25 марта 1429 года, составленные городским нотариусом Жаном Ле Кайи; капитан получал оговорённое число мер хлеба и вина. (См. врезку)

Состав и численность войск

Численность как французского, так и английского войска оценивается исследователями по-разному. Режин Перну, используя расчёты Буше де Моландона, считает, что к завершению осады в английской армии было около семи тысяч человек, в это число входят солдаты из гарнизонов, оставленных в городах по Луаре. Фердинанд Лот насчитывает около трёх с половиной тысяч англичан. По мнению Лота, гарнизон Орлеана составлял семьсот человек, по другим оценкам (Ж. Кордье) — две тысячи, Р. Перну^[23] — двести человек на момент начала осады. Городское ополчение — три тысячи бойцов. В конце апреля к армии защитников присоединился отряд численностью 650 человек. С Жанной в город 29 апреля вошли ещё три тысячи^[45].

Английская армия

Английские войска ко времени начала осады в значительной мере состояли из французов и иностранных наёмников, однако ядром войска по-прежнему оставались собственно английские части. Вся армия была укомплектована полностью на добровольческой основе. В противовес французской армии, в английских войсках высший командный состав был представлен, главным образом, людьми незнатного происхождения. Только граф Солсбери и герцог Саффолк были выходцами из высших аристократических кругов^[20]. Многие командиры среднего звена были сквайрами или лицами более низкого происхождения. Армия была укомплектована солдатами на эффективной, но несколько устаревшей контрактной основе, согласно которой командиры при заключении контракта получали точные указания о численности и составе своих отрядов, размерах жалования и сроках службы солдат. Английская армия главным образом состояла из отрядов стрелков и латников^[20].

В английской армии по сравнению с прошлыми годами выросло количество стрелковых частей, укомплектованных, главными образом, лучниками и незначительным числом арбалетчиков. Многие лучники имели лошадей и передвигались верхом, но всегда спешивались для боя. Как и во французской армии, элитой английской были отряды тяжеловооружённых всадников, зачастую сражавшиеся в пешем строю. Количественное соотношение лучников и латников определялось в пропорции 3:1 в пользу стрелков. Рыцарь традиционно получал большее жалование, чем латник менее благородного происхождения, хотя количество рыцарей в войске заметно сократилось по сравнению с прошлыми годами. Воины состояли либо в личных свитах крупных феодалов, либо в составе военных кампаний под командованием капитанов (воины этих кампаний получали регулярную плату за службу, этот срок во Франции обычно составлял 6 месяцев) либо в гарнизонах городов. В особо опасных ситуациях объявлялся временный набор в войско солдат-ветеранов или провозглашался сбор так называемого арьербана — всеобщего набора в войско, существовавшего ещё со времён раннесредневековой Франции. В этом войске большой процент составляли нормандцы и французы^[20].

Согласно договору, подписанному Солсбери 24 марта 1428 года в Вестминстере, ему полагалось набрать для своего собственного отряда 6 рыцарей-баннеретов, 34 рыцаря, 559 латников и 1800 лучников с правом замены до 200 латников на лучников в соотношении 1 к 3, при условии, что при этом не будет увеличиваться расход казны^[12].

Как показывают сохранившиеся документы, в войске Солсбери, прибывшем в Париж в конце июня 1428 года, были 1 баннерет, 8 рыцарей, 440 латников и 2250 лучников, всего 2700 человек^[12][46].

В июне к армии Солсбери, как следует из писем короля, присоединились 400 копейщиков и 1200 лучников, половину из которых составляли собственно англичане, получавшие жалование из денег, ассигнованных Нормандией в форме «помощи» английскому королю, вторую половину — нормандцы, вынужденные подчиниться феодальному праву, обязывавшему вассала выставлять определённое количество вооружённых людей для службы, ограничивавшейся сроком, диктуемым обычным правом (т. н. chevauchée). Капитанами в нормандских отрядах выступали Ги ле Бутелье, Амон Белькнап, Жан Бург, Жан Бартон, Тома Жиффар и Жан де Сен-Йон. В составе английской части этого отряда находился Томас Рэмптон, имевший под своим началом 21 латника и 62 лучников. В феврале часть этого отряда командирована в Корбей для сопровождения регента (13 латников и 31 лучник), позднее эта часть отряда занималась доставкой продовольствия, командовал ей Джон Форда, а позднее — Уильям Лик. Также в составе «нормандского» отряда находился Ланселот де Лиль, рыцарь, имевший под своим началом 40 латников и 120 лучников. И, наконец, в этот же отряд включались воины Уильяма Гласдейла и Уильяма Молена, во время осады составлявшие гарнизон Турели^[12].

Ричард Уоллер, прибывший к Орлеану в ноябре, привёл с собой 25 латников и 80 стрелков. И, наконец, отряды Фастольфа, Саффолка и Тальбота включали в себя 400 латников — ядро английской армии^[12].

Роланд Стэндиш, рыцарь, присоединившийся к английской армии в ноябре того же года, как показывает его личный договор с английской короной, привёл с собой рыцаря, 29 копейщиков и 30 стрелков^[12].

Англичане располагали также сильной артиллерией, уступавшей, правда, по численности и размерам орудий французской. Хроники того времени говорят о меткой стрельбе английских пушкарей, из-за чего районы города, непосредственно прилегавшие к стенам, подверглись значительным разрушениям, в частности, специально упоминается об огромной пушке, прозванной «Воздушный мост», находившейся в Портеро «возле дамбы Сен-Жан-ле-Блан и давильни, что в Фавьере и Портерио» неподалёку от Новой башни, которая могла стрелять каменными ядрами весом около 57 кг и доставляла особенно много хлопот защитникам города^[47].

Командиром английской артиллерии был Джон Паркер де Честант, его заместителем — Филибер де Молен (или де Молан), имевший под своим началом отряд из 18 солдат и 54 стрелков (как полагается, под этими именами в документах того времени полагается орудийная прислуга низших рангов)^[48].

Уильям Эпплби, эсквайр, отвечал за поставку пороха и ядер, в его распоряжении находились солдат и 17 конных стрелков^[12].

Кроме того, на армейском довольстве состояли 10 сапёров и 70—80 рабочих: плотников, каменщиков, изготовителей луков и стрел, жалование которых приравнивалось к жалованию лучников^[12]. Как следует из расписки, выданной английским казначейством в январе 1430 года, начальство над отрядом сапёров принадлежало Уильяму Гласдейлу («Гласидасу»), он же нёс ответственность за ведение караульной службы^[49].

Кроме того, в качестве военной прислуги при армии находились около 780 пажей и несколько герольдов^[50].

Специалисты сильно расходятся между собой в оценке численности армии Солсбери. Называемые ими цифры колеблются от 2500—4000 воинов^[20] до 6 тыс. собственно англичан и 4 тыс. союзников^[24].

Воины-латники были облачены в полный доспех. Под доспехом обычно носилась кольчуга, под которую надевали акетон для смягчения ударов холодным оружием. Голову латника защищал шлем-бацинет или капеллина. Руки и ноги воина также были защищены металлическими пластинами. В бою всадник-латник использовал длинное деревянное копьё, меч или другое оружие^[20].

Защитное вооружение воина составляли плотный пурпуэн, бацинет, в качестве личного оружия использовались также гвизармы, боевые молоты и топоры. Стрелки отдавали предпочтение длинным лукам ввиду того, что по скорострельности этот тип оружия намного опережал арбалет. Тем не менее, арбалеты также состояли на вооружении английских воинов^[47].

Французская армия

С момента поражения при Азенкуре французская армия находилась в плачевном состоянии. В течение осады остро стоял вопрос о выплате жалования солдатам, которое зачастую заменялось натуральной платой. В результате многочисленных поражений и бедствий единственными боеспособными подразделениями остались лишь гарнизоны крупных городов, лояльных дому Арманьяков, городские ополчения и отряды иностранных наёмников^[20]. В составе французских войск сражалось множество наёмников и иностранцев, в частности, ломбардских и шотландских воинов^[51].

Французское правительство к тому времени отказалось от контрактной системы комплектования войска, сходной с той, которая существовала в Англии. Вместо этого основой армии были отряды полусамостоятельных командиров, которые неохотно подчинялись приказам верховного командования. Со времени поражения при Азенкуре процент людей благородного происхождения среди командиров высшего и среднего звена резко снизился^[20].

Расход стрел был огромен: так, 7 мая 1429 года Орлеанский бастард заплатил 500 турских ливров за 14 000 стрел для арбалетов, «снабжённых наконечниками и оперением»^[52]. Горожане-ополченцы были вооружены, в основном, древковым оружием.

Плата наёмникам составляла 4 ливра в месяц для латника и 8—9 — для стрелка^[53].

Гарнизон Орлеана

В середине лета 1428 года король Карл VII назначил своим наместником во всех землях, подчинённых Карлу Орлеанскому, Жана, Орлеанского бастарда, незамедлительно принявшего на себя руководство по дальнейшему укреплению обороны и подготовке города к будущей осаде^[24].

Город Орлеан в то время весьма ревностно относился к одной из своих привилегий — освобождению от солдатского постоя, но, когда неизбежность осады стала ясна, городские власти решили нанять на собственные средства дополнительные отряды наёмников, готовых защищать дело французского короля^[19].

Герольды были направлены в разные стороны, причём на призыв орлеанцев откликнулись Аршамбо де Вильяр, капитан города Монтаржи, зарекомендовавший себя в 1427 году как умелый и деятельный руководитель; Гийом де Шомон, сеньор де Витри; босец Пьер де ла Шапель; беарнец Гийом-Арно де Коарраз, арагонский рыцарь дон Матиас, Жан Потон де Сентрайль — чьи отряды составили ядро городского гарнизона. В их обязанности входило постоянно тревожить англичан вылазками, в то время как на городское ополчение возлагались задачи по защите, караульной службе, а также по ремонту разрушенных участков стен и зданий^[12]. Кроме того, под началом Рауля де Гокура, выполнявшего роль городского капитана и бальи, находилось около 5 тыс. человек (то есть около четверти всех жителей города), составлявших местное ополчение^[54]. Альфред Бёрн приводит следующие цифры: гарнизон города — около 2400 человек^{[K 5]}, милицейские подразделения, набранные из горожан — 3000 человек^[55].

Кроме того, на помощь Орлеану выслали свои отряды соседние города: Блуа, Шатоден, Тур, Анжер, Монтаржи, Бурж, Вьерзон, Мулен, Ла-Рошель, Монпелье и Альби. Численность этих отрядов точно неизвестна, но, по современным оценкам, она составляла около 3000 человек — хорошо обученных, организованных и дисциплинированных — вместе с ними общая численность наёмников доходила до 5500 человек^[54].

Ополчение формировалось по территориальному признаку: город делился на 8 кварталов, во главе каждого из них стоял «квартальный староста», непосредственно подчинявшийся городскому капитану. Старосты имели под своим началом по десять «десятников» (dizaniers), те же непосредственно командовали «старостами улиц» (chefs de rues). В обязанности последних входило по звуку набата собирать обязанных военной службой горожан, находившихся в их непосредственном подчинении. Как правило, это были ремесленники или торговцы^[54].

На стенах собравшиеся ополченцы распределялись между шестью «начальниками стражи», по числу секторов, на которые делилась оборона. Постоянно несли караульную службу на стенах 1200 человек (по 200 на каждого «начальника стражи»), причём шестую часть из них следовало сменять каждый день^[54].

Орлеанским женщинам и подросткам, не участвовавшим за редким исключением в военных действиях, вменялось в обязанность снабжать защитников крепости пищей, подносить им стрелы, камни и «всё необходимое для обороны»^[56].

Состав гарнизона постоянно менялся — через единственные оставшиеся открытыми Бургундские ворота отряды наёмников регулярно выезжали для того, чтобы атаковать противника или принять участие в военных действиях в других районах, и возвращались в город. Многочисленные свидетельства о подобных передвижениях сохранил «Дневник Орлеанской осады»^[54].

Для марта — мая 1429 года существуют достаточно скрупулёзные выкладки, выполненные королевским казначеем Эмоном Рагье^[fr]Эмоном Рагье^[48][57]:

НА КОНЕЦ МАРТА 1429 Г.

Имя капитана	Количество латников	Количество стрелков
Орлеанский бастард	49	26
Жан де Бланшфор (заместитель маршала Франции)	62	42
Мессир де Гравиль (верховный начальник над арбалетчиками французских войск)	61	34
Дени де Шайи	61	34
Морис де Мо	27	69
Гийом де Сарнэ	11	9
Гийом Мадр	22	8
Сир де Коарраз	17	22
Бернар де Комменж	24	7
Теольд де Вальперг	30	39
Луи де Вокур	5	12
Потон де Сентрайль	30	28
Жиро де ла Пайер	24	8
Раймон, сеньор де Вийар	52	29
Гийом де Шомон	17	12
Тибо де Терм	9	6
Жак де Блуа	14	7
Никола де Жирезм	16	7

Всего на конец марта 1429 г. — 508 латников и 395 стрелков

НА 27 АПРЕЛЯ 1429 Г.

Имя капитана	Количество латников	Количество стрелков
Жиль де Лаваль, сеньор де Рэ	25	11
Готье де Брюзак	70	70
Аршад де ла Тур	26	26
Жан Фуко	22	20
Амбруаз де Лоре	32	33
Тюдуаль ле Буржуа	15	11
Гастон де Лего	15	15
Арно Жийо де Бурго	20	20
Галарон де Голар	20	20
Риго де Фонтэн	15	15
Ален Жирон	30	30
Луи де Вокур	10	10
Бертран де Тужуз	20	20
Жан Жирар	20	2

Всего на 27 апреля 1429 г. — 340 латников и 303 стрелка.

АПРЕЛЬ — МАЙ 1429 Г.

Имя капитана	Количество латников	Количество стрелков
Виконт д’Ангюс, шотландец	60	300
Флоранс д’Илье	80	50
Этьен де Виньоль	80	60
Бастард де ла Марш	30	30
Мишель Норвиль, шотландец	20	25
Жан Кристон	8	16
Шарло де ла Пьер	19	10
Жан, сеньор де Бей	30	40
Никола де Жирезм	12	12

Всего на апрель — май 1429 г. — 339 латников и 543 стрелка.

Всего за весну 1429 г. — 1187 латников и 1241 стрелок.

Осада

Прибытие английской армии

1 июля 1428 года английская армия графа Солсбери высадилась в Кале и прибыла в конце месяца в Париж. Мнения англичан, куда направить войска, разделились. Одни стояли за окончательное завоевание графства Мэн и Анжу, старинного владения Плантагенетов. Планировались осада и захват крепости Анжер (это следует из нескольких сохранившихся контрактов английских капитанов). Однако захват Анжера не повлиял бы на расстановку сил противников и не сломил бы сопротивление Карла VII. Сокрушительным ударом для последнего могла стать потеря Орлеана, контролирующего долину реки Луары и открытие, вместе с этим, пути на столицу дофина — Бурж. Солсбери был одним из тех, кто считал, что взятие Орлеана является для англичан первоочередной задачей. После нескольких недель совещаний сторонникам похода на Орлеан удалось убедить в этом и регента, герцога Бедфордского^[58][59].

Проблема заключалась в том, что Орлеан входил во владения находившегося в английском плену герцога Карла Орлеанского, а захват владений пленника считался недостойным для рыцаря делом^[60][61]. Регент Франции герцог Бедфорд был против похода на Орлеан, однако вынужден был уступить остальным командирам. Уже после поражения в письме Генриху VI, он утверждал, что решение об осаде было принято «неведомо чьим советом»^[62]. 17 июля 1427 года Орлеанский бастард и представлявший английского регента граф Саффолк, а также представитель Бургундии подписали в Лондоне договор, которым гарантировалась неприкосновенность герцогства^[19]. Однако Бедфорд не ратифицировал этот трёхсторонний договор^[63].

В качестве подготовки к кампании 1428 года принудительная финансовая «помощь» была взята с подчинённой англичанам Нормандии — так, с согласия местных Генеральных Штатов, английскому королю было ассигновано вначале 60 тыс. ливров, затем ещё 180 тыс. Дополнительная дань была наложена также на города Оссер, Санс, Труа, Мелён, причём одним из сборщиков выступил епископ Бовесский Пьер Кошон. К этим явно недостаточным для ведения войны средствам была присоединена военная десятина, взимавшаяся с духовенства, часть налогового сбора в самой Англии и доходы с королевских владений. И всё же нанесение решительного удара потребовало от англичан напряжения всех сил, о чём свидетельствует тот факт, что сам регент Франции Бедфорд вынужден был заложить ростовщикам часть своей золотой и серебряной посуды^[50].

В августе 1428 года войско графа Солсбери выступило из Парижа. По дороге к собственно английским отрядам присоединялись бургундцы и пикардийцы — все те, кого хроники того времени именуют «предателями из французов». Общая численность войска, направлявшегося к Орлеану, возросла, таким образом, до 10 тыс. человек. Солсбери первоначально шёл в направлении Анжу, вернув четыре города, ранее захваченные сторонниками дофина, он взял Шартр во второй половине августа, а затем повернул на юго-восток к Жанвилю. Заняв Жанвиль, Солсбери создал в этом городе род базы для хранения продовольствия во время будущей осады. Затем англичане взяли Жаржо (от Орлеана вверх по течению Луары) и Божанси и Мён (вниз по течению). Таким образом они обеспечили себе контроль над речными путями в районе Орлеана^[64].

Начало осады

Орлеан был осаждён английскими войсками графа Томаса Солсбери 12 октября 1428 года. Английский лагерь расположился между деревней Оливе и барбаканом Порторо, в результате первой победы оттеснив французов с правого берега Луары. Всё время вплоть до конца осады английский штаб и большая часть армии занимали т. н. «гору Сен-Лоран» — 1200-метровый гребень, господствовавший над всем правым берегом и потому представлявший собой идеальную оборонительную позицию. Генеральный штаб английской армии располагался в Мёне^[65]. Город готовился к осаде уже несколько лет и стараниями его жителей превратился в неприступную крепость. Незадолго до появления англичан, по решению городской магистратуры, жители Орлеана разрушили монастырь и церковь августинского ордена, а также дома в предместье Порторо, способные служить укрытием для противника^[66].

21 октября англичане штурмовали вал Турели. Первая атака после яростной схватки была отбита: нападавшие потеряли 240 воинов, в то время как у защитников крепости погибло 200 солдат. После этого англичане отказались от лобовой атаки и приняли решение заминировать французский вал, прикрывавший Турель. Эта акция увенчалась успехом: защитники отступили к Турели, однако яростный артиллерийский огонь делал оборону укрепления бессмысленной. В ночь с 23 на 24 октября французы оставили Турель и взорвали последний пролёт моста. Комендантом крепости стал Уильям Гласдейл (во французских хрониках — «Гласидас»)^[67].

Вскоре после взятия Турели граф Солсбери был смертельно ранен в лицо осколками артиллерийского снаряда и через неделю скончался. С точки зрения современников смерть Солсбери была закономерным наказанием за нарушение законов войны — действительно, возраставшее сопротивление французов привело к тому, что их противники стали всё больше и больше отступать от обычаев того времени, касавшихся военных действий. В частности, Томаса Солсбери винили в клятвопреступлении, совершённом им по отношению к Карлу Орлеанскому, и разграблении церкви Нотр-Дам^[fr] в Клери^[fr], шокировавшем французов. Современные же историки объясняют эти кощунственные по понятиям того времени действия недостатком средств для ведения войны, в то время как церковь Нотр-Дам, центр паломничества к местночтимым святыням, была исключительно богата^[68]. Смерть Солсбери, погибшего не в бою, по нелепой случайности, была воспринята французами, как сообщают хроники, божественным предупреждением англичан, указанием отойти им города^[69][61].

Смерть Солсбери постарались сохранить в тайне, чтобы не допустить уныния в рядах англичан и подъёма боевого духа осаждённых^[70]. Спустя месяц после начала осады командование английскими войсками принял на себя вплоть до её окончания герцог Уильям де ла Поль^[71].

24 октября англичане начали осадные работы, выстроив бастион на руинах разрушенного защитниками женского монастыря св. Августина. В это время решено было отказаться от плана лобовой атаки, так как город был сильно укреплён, и взять его штурмом казалось проблематичным. Вместо того план английского командования состоял в том, чтобы сломить упорство гарнизона с помощью постоянных обстрелов и голода^[72].

30 октября^[73] в город вернулся командующий обороной — Орлеанский бастард, вместе с ним прибыли со своими отрядами Ла Гир, маршал Франции Сен-Север^[fr], ломбардец Теольд де Вальперг и сенешаль Бурбоннэ Жак де Шабанн^[74][75].

В первый месяц осады англичане окружили город многочисленными деревянными укреплениями. Однако небольшая численность англичан не позволяла им полностью блокировать город, в связи с чем защитники имели сообщение со внешним миром через остававшимися открытыми Бургундские ворота, получая извне припасы и пополнения^[76].

Неэффективная блокада продолжалась вплоть до середины ноября. Тем временем защитники города начали систематическое разорение всех предместий, в том числе и церквей, чтобы лишить англичан возможности разместиться там на зимние квартиры^[7]. К 8 ноября было сожжено 13 церквей и множество других пригородных построек. Эти акции имели место до 29 декабря^[77].

8 октября англичане послали строителей на северный берег Луары для возведения осадных укреплений вокруг осаждённого Орлеана. Эти укрепления представляли собой небольшие форты, обороняемые малочисленными гарнизонами. Попытки французов воспрепятствовать осадным работам противника оказались безуспешными. 1 декабря на помощь осаждавшим прибыли войска под командованием лорда Джона Тальбота^[7]. 7 декабря была предпринята очередная неудачная контратака орлеанцев против английского укрепления Сен-Круа. 23 декабря французы впервые ввели в действие недавно отлитую мощную бомбарду, стрелявшую по Турели каменными ядрами весом 12 килограммов. Жан Лотарингец, пушкарь, специально присланный королём Карлом VII в помощь осаждённым, показал себя настолько искусным в своём деле^[78], что имя его вошло в анналы города. В награду за службу совет поверенных постановил вознаградить его большой по тем временам суммой в 140 турских ливров.

К 29 декабря гарнизон Орлеана уничтожил оставшиеся 6 церквей в предместьях. В январе следующего года англичане предприняли несколько попыток атаковать западные укрепления Орлеана. 2 января в Орлеан прибыл большой обоз с продовольствием. В течение осады вооружённые отряды часто беспрепятственно провозили в город продовольствие и вооружение, однако простые горожане не могли без риска для жизни выходить за крепостные стены. Ввиду того, важное значение играли огороды и сады в пределах города, где производилась часть необходимого минимума продовольствия для защитников Орлеана.

6 января англичане возвели «из фашин, песка и дерева»^[79] укрепления на острове Шарлемань и форт Сен-Приве на южном берегу Луары, тем самым обеспечив коммуникации между фортами Турель и Сен-Лоран. В течение первых недель января англичане также возвели укрепления к северу от городских стен. В город прибывали пополнения, в том числе отряды шотландских союзников, однако все попытки противодействия англичанам не имели успеха. Со своей стороны английские атаки также были безрезультатны.

Появление Жанны д’Арк

Первая запись о Жанне д’Арк появляется в «Дневнике Орлеанской осады» 8 февраля. 17-летняя крестьянская девушка, свято верившая в свою мессианскую роль в деле освобождения Франции, появилась в Вокулере, требуя от городского капитана, Робера де Бодрикура, доставить её в Бурж для переговоров с королём^[80]. Её успехам немало способствовали ходившие по Франции слухи, что Францию в критический момент спасёт девушка^{[K 6]}.

11 февраля французские лазутчики донесли в Орлеан о том, что к английскому лагерю направляется обоз, везущий бочки с сельдью^[82]. Последовавшая затем 12 февраля 1429 года битва близ городка Руврэ, где французы и их шотландские союзники предприняли неудачное нападение на обоз, вошла в историю как битва селёдок (англичане везли большое количество рыбы для армии, так как то было время поста). По всей видимости, причиной поражения стало промедление со стороны французов, дожидавшихся подхода войск графа Клермонского, которое позволило их противникам выстроить вагенбург и приготовиться к обороне. Сыграла свою роль несогласованность действий разных отрядов, капитаны которых отнюдь не желали подчиняться верховному командованию. Поражение имело тяжёлые последствия для защитников города: боевой дух солдат упал, и многие командиры со своими войсками покинули город.

Неизвестный автор «Хроники Девы» записал дошедшие до него легендарные сведения, будто Жанна сумела предсказать это поражение, пригрозив Бодрикуру, что в будущем может стать «ещё хуже», причём именно это было решающим доводом, сломившим его сопротивление. Так или иначе, Бодрикур дал ей в сопровождение двух дворян, вместе с которыми Жанна отправилась к королю в Шинон^[83].

17 февраля Жанне вместе с сопровождающими удалось добраться до королевской резиденции. После того, как богословы допросили Жанну в Пуатье^{[K 7]}, дофин Карл решился отправить Жанну вместе с войском в Орлеан. Ведущие французские военачальники Этьен де Виньоль по прозвищу Ла Гир, Потон де Сентрайль и Орлеанский бастард, из последних сил отбивавший английские атаки в Орлеане, должны были пойти под её командование. Начальником её штаба стал принц Алансонский. Для Жанны один из турских оружейников изготовил «белый доспех ценой в сто турских ливров», она также получила знамя^{[K 8]} и боевой штандарт^[86]. Затем она направилась в Блуа, назначенный сборным пунктом для армии. Известие о том, что армию возглавила посланница Бога, вызвало необычайный моральный подъём в войске. Потерявшие надежду начальники и солдаты, уставшие от бесконечных поражений, воодушевились и вновь обрели храбрость. Тем временем положение Орлеана было отчаянным, несмотря на то, что англичане были неспособны полностью обложить город, а их пушки не могли пробить толстые городские стены.

В Орлеане в это же время царило уныние. 18 февраля граф Клермонский вместе с двумя тысячами солдат покинул город, чтобы встретиться в Шиноне с королём. Граф пообещал недовольным его отъездом жителям, что распорядится прислать к ним позднее подкрепления и продовольствие. Обещанная помощь всё не появлялась, поэтому орлеанцы постановили послать Потона де Сентрайля к герцогу Бургундскому, желая поручить город ему и Жану Люксембургскому, так как герцог Орлеанский находился в плену. Однако герцог Бедфорд не принял этого предложения^[87].

27 февраля наводнение на реке поставило под угрозу систему осадных сооружений. Чтобы спасти их, англичанам пришлось работать весь день и всю ночь. Защитники города тем временем продолжали обстрел Турели, в результате которого рухнула одна из стен^[88].

К этому времени боевой дух французов благодаря появлению Жанны вновь был на высоте, и несколько командиров, прежде отказывавшихся вступать в ряды защитников города, присоединились к войску Жанны д’Арк. Пока в Блуа собирались войска, в город прибыло очередное подкрепление численностью 100 солдат, однако это не могло в корне изменить ситуацию: 10 марта англичане возвели форт Сен-Лу к востоку от города, блокировавший важную дорогу на Орлеан, по которой в город поступала значительная часть подкреплений и припасов^[89]. Несмотря на это, форт был выстроен на значительном удалении от городских стен, и его гарнизон мог лишь косвенно влиять на ход осады. 20 марта англичане выстроили ещё одно осадное укрепление. Активизация осадных работ свидетельствовала о том, что английское командование было в курсе подготовки масштабного наступления для освобождения города. 2 апреля разгорелся серьёзный бой с применением артиллерии близ форта Сен-Лоран. Тем временем французы проводили работы по ремонту разрушенных укреплений.

22 марта Жанна прибыла в Блуа. Здесь французы собирали войска для освобождения Орлеана. Общее командование было поручено маршалу Жану де Броссу. В город пришли отряды де Ре, адмирала Кюлана, Ла Гира, Сентрайля и Амбруаза де Лоре. Всего, по оценкам исследователей, около 4000 человек, которым была поставлена задача доставить в Орлеан продовольствие и попытаться снять осаду. Из Блуа Жанна отправила письмо, продиктованное ею ещё в Пуатье^[90]. Оно было адресовано герцогу Бедфорду — главнокомандующему английской армией во Франции. Жанна предлагала англичанам передать все захваченные города посланнице Бога (ей) и предлагала мир с тем, чтобы они покинули Францию и возместили причинённый ущерб. Это была последняя попытка склонить противника к миру и, таким образом, избежать дальнейшего кровопролития. Англичане задержали одного из герольдов, доставивших письмо, что противоречило принятым в те времена обычаям ведения войны, а второго отправили с посланием, где угрожали сжечь «арманьякскую ведьму», как только она попадёт к ним в руки^[91][92]. 27 марта, в день Пасхи, между осаждающими и осаждёнными было заключено перемирие.

17 апреля в город вернулся Потон де Сентрайль, посланный ранее к герцогу Бургундскому. Филипп Добрый с готовностью взялся хлопотать об орлеанцах перед своим свояком, тем более что незадолго до того Бедфорд женился на его сестре. Регент отказал, заявив, что ставит силки в кустах не для того, чтобы другие ловили в них птиц^[93]. Историк XIX века Анри Мартен писал, что Бедфорд, по всей видимости, не чересчур доверял двуличному герцогу Бургундскому. Филипп Добрый, весьма раздражённый, приказал своим людям оставить английский лагерь. Вместе с ними ушли и представители других провинций, подчинявшихся его власти — Пикардии и Шампани^[94].

26 апреля Жанна д’Арк во главе своих войск выступила из города. Маршрут её войск в точности неизвестен. 28 апреля Жанна с отрядом солдат прибыла к южным предместьям Орлеана. Известно, что Жанна вступила в город с 200 воинами около 8 часов вечера 29 апреля в сопровождении Орлеанского бастарда и других известных французских командиров. Вечернее время было выбрано, чтобы избежать давки, однако же, эта предосторожность ни к чему не привела. Неизвестный автор «Дневника…», излагавший события беспристрастно и сухо, на сей раз
отступил от своего обыкновения, чтобы почти поэтическим слогом рассказать об этом:

Попытка переговоров

Защитники города с большим воодушевлением и радостью встретили прибывшие войска. На следующий же день Ла Гир возглавил очередную вылазку защитников. Тем временем Жанна, покинув пределы города, направилась к разрушенному мосту через Луару и стала убеждать командующего Турелью сэра Уильяма Гласдейла снять осаду с города. Как вспоминал её исповедник Жан Паскерель на процессе реабилитации, «в английском лагере поднялся крик: Прибыла весточка от арманьякской шлюхи!»^[95]. Гласдейл осыпал её насмешками и ругательствами, в то время как она не смогла удержаться от слёз, памятуя о том, сколько крови должно будет пролиться в результате этого. «Она сказала мне: гадкий мальчишка, — вспоминал позднее её оруженосец Жан д’Олон. — Не желаешь ли ты сказать, что теперь должна будет пролиться драгоценная французская кровь?»^[95].

Жанна также послала к англичанам герольдов с требованием освобождения посланника, направленного ранее в лагерь англичан. В случае отказа Орлеанский бастард^[96] пригрозил убить всех английских пленников в Орлеане, включая именитых английских лордов, за которых защитники могли получить щедрый выкуп. Англичане поддались на угрозы, и пленник был освобождён. Вместе с ним было передано недвусмысленное предупреждение: «что сожгут и изжарят её, называли её потаскухой и советовали вернуться к своим коровам»^[97]. Жанна, не теряя присутствия духа, сказала, что они лгут. После этого она возвратилась в город^[96].

В течение следующей недели между Жанной и Бастардом Орлеанским, командовавшим обороной города, проходили горячие споры по поводу наилучшей тактики для снятия осады с города. 1 мая Жанна поручила командирам выплатить солдатам жалование, которое в числе прочего прибыло с обозом. В сопровождении соратников Жанна разъезжала по улицам города, воодушевляя и ободряя жителей и защитников Орлеана. Бастард резонно полагал, что для успешного снятия осады с города сил было мало, поэтому в тот же день выехал в Блуа, оставив комендантом города Ла Гира. 2 мая никаких боевых действий не происходило, и Жанна разъезжала по окрестностям города, осматривая осадные укрепления противника. На следующий день в городе имели место религиозные церемонии, кроме того, в Орлеан прибыли подкрепления. 4 мая Бастард во главе армии вернулся обратно в Орлеан.

Первая атака. Взятие Сен-Лу

В тот же день произошло первое серьёзное столкновение между защитниками города и англичанами. Утром Орлеанский бастард и Ла Гир возглавили атаку на английский бастион Сен-Лу. Хорошо защищённый форт обороняло 300—400 английских воинов^[60]. Жанна, узнавшая об этом чуть позже, присоединилась к нападавшим. С французской стороны в бою приняло участие 1500 солдат. Английский командующий Джон Тальбот был извещён о сложившейся ситуации. Он попытался воспрепятствовать французам и организовать диверсию на северной стороне из укрепления Париж, однако эта акция была вовремя пресечена ответной вылазкой французов. Форт был захвачен, 140 англичан погибло и 40 попало в плен^[20]. Узнав об этом, Тальбот отменил атаку и приказал отступать^[7].

Остатки гарнизона Сен-Лу сумели спрятаться в близлежащей церкви и уже изготовились перебить бывших там клириков, чтобы спастись, переодевшись в их платье, когда ворвавшиеся внутрь французы сумели этому воспрепятствовать. По приказу Жанны, всем захваченным англичанам сохранили жизнь (из уважения к церкви) и как пленников переправили их в Орлеан^[98].

Первый успех воодушевил французских воинов. Бастард не одобрял планов генерального наступления непосредственно после взятия Сен-Лу, так как малейшее поражение могло, по его мнению, разрушить всё ещё хрупкий боевой дух защитников. Взятие Сен-Лу создало условия для установления беспрепятственных контактов между городом и французскими войсками, располагавшихся к югу от Луары, которые остались там после прибытия Орлеанского бастарда. Захваченный форт был разрушен и сожжён^[60]. После этого Жанна 5 мая вновь написала послание английскому командованию с просьбой снять осаду с города. Письмо было прикреплено к стреле, выпущенной стрелком неподалёку от разрушенного моста. В нём она обещала свободу захваченным в недавнем бою под Сен-Лу английским пленникам в обмен на другого её посланника, удерживаемого в английском плену. В ответ англичане осыпали её бранью.

В течение следующего дня Жанна горячо убеждала более опытных и осторожных командиров предпринять новую решительную атаку. В её планы входила организация атаки объединёнными силами солдат и горожан на форт св. Августина^[99]. В тот же день французские войска выступили из города и двинулись по направлению к небольшому английскому форту Сен-Жан-Ле-Блан. Переправившись через реку, французы вступили на южный берег, однако англичане без сопротивления оставили слабо защищённый Сен-Жан-Ле-Блан и отступили к форту св. Августина и Турели.

Несмотря на первые успехи, французы всё ещё находились в критическом положении. До слуха защитников Орлеана дошли сведения, что сэр Джон Фастольф во главе большой армии выступил из Парижа на помощь осаждающим (на самом деле Фастольф не мог выступить из Парижа раньше окончания следующего месяца). Кроме того, среди французского верховного командования не было единодушия: всё это время происходили споры между решительной Жанной д’Арк, поддерживаемой солдатами и простым людом, и более осторожным Бастардом, поддерживаемым губернатором Орлеана Раулем де Гокуром.

Взятие форта св. Августина

Утром 6 мая горожане и солдаты собрались у восточных ворот, полные решимости сражаться с англичанами. Рауль де Гокур пытался пресечь несанкционированную вылазку, однако по приказу Жанны д’Арк вынужден был пропустить орлеанцев, которых сам же и повёл в атаку. Бастард и другие высшие командиры в надежде восстановить контроль над войсками также присоединились к атакующим. Началось новое наступление. Переправившись через Луару, французы атаковали английский форт св. Августина напротив Турели. Бой шёл с утра до вечера, но, в конце концов, французы захватили укрепление и освободили многочисленных пленников. Защитники укрепления погибли, сам форт был сожжён дотла^[60], — как полагается, таким образом Жанна пыталась предотвратить начавшееся мародёрство. Тогда же она была ранена в ногу одним из разбросанных вокруг форта железных шипов, служивших для защиты от вражеской конницы. Англичане бежали к валу, прикрывавшему Турель, причём немногочисленный гарнизон форта Сен-Приве, прежде чем оставить его, поджёг деревянные укрепления, отступив в бастиду Сен-Лоран^[100].

Тем же временем Орлеанский бастард, атаковав последнюю, не позволил англичанам прийти на помощь защитникам бастиона св. Августина. Английский гарнизон в Турели был изолирован. Бастард хотел дать возможность людям отдохнуть, однако Жанна настаивала на продолжении атаки. Тем временем англичане не предприняли никаких действий по усилению своего гарнизона в Турели.

Штурм Турели

7 мая Жанна проснулась рано утром. Исповедовавшись и отстояв утреннюю мессу, она вышла навстречу армии и разбудила солдат. Горожане с энтузиазмом отнеслись к предстоящему сражению и оказали большую помощь войскам. С другой стороны, её действия вызвали неудовольствие со стороны французского командования^[101]. Утром 7 мая Жанна начала атаку на укреплённые ворота главного английского укрепления — крепости Турель. Впечатляющие укрепления Турели обороняли 700—800 английских воинов, по сообщению Монстреле, «цвет английского дворянства»^[60]. Турель располагала мощной артиллерией. Барбакан был обнесён стенами и окружён рвом. Французы послали горящие баржи, чтобы уничтожить мост, связывавший барбакан с Турелью. Битва была невероятно ожесточённой, англичане сопротивлялись отчаянно, и с обеих сторон были огромные потери. В середине штурма Жанна была ранена в плечо стрелой. Англичане воспрянули духом, тем более что приблизительно к тому времени французы всё ещё не добились никаких результатов, однако повторное появление Жанны д’Арк под своим знаменем на поле боя вселило отвагу во французских воинов, и вскоре англичане не выдержали и бежали к Турели. Тем временем французы пустили по реке горящую баржу, разрушившую основания деревянного моста, по которому отходили англичане, погубив тем самым множество отступающих солдат противника. В их числе был и комендант Турели Уильям Гласдейл («Гласидас»), который утонул в реке под весом своих доспехов^[102].

Бастард, сомневавшийся в благоприятном исходе штурма крепости, хотел было отложить атаку, однако Жанна убедила его продолжать бой. Горожане починили мост, тем самым создав возможность двусторонней атаки. На штурм укреплений Турели шли 3 тыс. человек, во время боя с английской стороны погибли около тысячи (как из собственно гарнизона, так и иных отрядов, попытавшихся оказать помощь), в плен попали 600, свободу получили находившиеся в крепости 200 французских пленных^[49]. Штурм увенчался успехом, и вечером Турель была взята. Все её защитники погибли или попали в плен.

Завершение осады

На следующий день англичане под руководством герцога Саффолка и Джона Тальбота, выйдя из оставшихся фортов, встали перед укреплениями противника. Заметив это, французы также выстроились для боя. Около часа войска простояли в бездействии. Несмотря на излишнее рвение некоторых командиров, Жанна не позволила атаковать, так как воскресенье, по её мнению, было неподходящим днём для сражения. Англичане, так и не решившись на атаку, покинули поле боя и ушли на север, как сообщают французские хроники, «в полном боевом порядке». Осада была снята, французы англичан преследовать не стали^[103]. Горожане и солдаты, видя отступление неприятеля, разграбили и разрушили до основания опустевшие английские укрепления^[60]. Здесь же у стен города была отслужена благодарственная месса.

Снятие осады Орлеана ознаменовалось ещё одним курьёзным эпизодом, о котором упоминают хроники того времени — бастард де Бар, захваченный англичанами в плен во время вылазки, закованный в ножные кандалы и содержавшийся в одной из бастид на попечении личного духовника Джона Тальбота, после ухода английской армии был принуждаем двигаться вслед за англичанами. Но ввиду того, что кандалы не давали ему идти, он вместе со своим проводником отстал настолько, что потерял из виду арьергард, после чего, угрожая августинцу смертью, заставил взвалить себя на спину и доставить в Орлеан^[104].

Последствия

Первая серьёзная победа немало воодушевила французов^[105], и их армия сразу же пополнилась многочисленными добровольцами^[106]. Состоялись сражения при Жаржо (10—12 июня), Мен-сюр-Луар (15 июня), Божанси (16—17 июня)^[107]. 18 июня французы захватили врасплох и разгромили авангард англичан, шедший на помощь своим. Это привело к поражению англичан в битве при Пате, где был пленён главнокомандующий английскими войсками Джон Тальбот^[108].

Очистив долину Луары от противника, французы двинулись к Реймсу, чтобы короновать своего короля Карла VII, а затем — уже после гибели Жанны, одерживая победы, отбили удерживаемый англичанами Париж. Таким образом, взятие Орлеана стало переломным этапом в длительной и кровопролитной войне, чуть было не обернувшейся катастрофой для французов. Партия Карла VII активно использовала в пропагандистских целях то обстоятельство, что удача стала сопутствовать французской армии с момента появления в её рядах Жанны-Девы. Советники короля Персеваль де Буленвилье^[fr] и Ален Шартье летом 1429 года направили письма иностранным монархам с рассказом о появлении Жанны и её военных успехах. Авторы писем говорили о мистической связи короля и Жанны-Девы, посланной Богом, чтобы спасти Францию^[109].

Часть современных исследователей отмечает, что снятие осады вовсе не заслуга Жанны д’Арк. Г. Корриган указывает, что англичане поставили себе заведомо невыполнимую задачу. Армия снабжалась продовольствием и деньгами нерегулярно. В ходе осады герцог Бургундский, их союзник, из-за разногласий с регентом отвёл своих людей от Орлеана. Наконец, герцогу Бедфордскому войско потребовалось в другом месте^[110]. По мнению А. Бёрна, крепость была бы взята, если бы не случайная гибель Солсбери. По предположению военного историка, Солсбери, широко использовавший артиллерию и минёров, намеревался брать Орлеан штурмом и, учитывая то обстоятельство, что защитники города были «полностью деморализованы», наверняка добился бы успеха. Однако Солсбери наследовал нерешительный Саффолк, который отвёл войска на зимние квартиры, завершив так удачно начавшуюся для англичан первую фазу осады^[67]. Тем не менее французы поверили в то, что именно Жанна освободила Орлеан, последующие успехи французских сил также ставились ей в заслугу^[110][111].
К середине апреля затянувшаяся осада, если верить подсчётам, выполненным Моландоном, поглотила 360 тыс. турских ливров, что по всей вероятности и предопределило отказ Бедфорда бургундскому герцогу — потраченное следовало возместить хотя бы частично. Расходы же за всё время осады, включая жалование наёмникам, плату капитанам отрядов, покупку оружия, снаряжения, съестных припасов, фуража и т. д. обошлись английской короне в астрономическую по тем временам сумму 440 тыс. турских ливров. Невероятность этого числа можно оценить, зная, что по законам того времени за пленение вражеского короля или главнокомандующего армией полагался выкуп всего лишь в 10 тыс. Английская казна оказалась, таким образом, на грани банкротства^[33].

Память об осаде Орлеана

Праздник 8 мая

Согласно «Хронике учреждения праздника 8 мая», традиция эта возникла сама собой. Инициатива принадлежала епископу города, который в свою очередь действовал в согласии с Орлеанским бастардом и его советом. По приказу епископа был организован крестный ход «во славу Господа, а также Св. Эньяна и Эверта, покровителей города», во главе которого двигалась на своём коне в полном вооружении Жанна, а вслед за ней — духовенство, солдаты и горожане со свечами в руках. На следующий день епископ отслужил торжественную мессу, вокруг города обнесли мощи св. Эньяна и св. Эверта, Жанна вместе с солдатами армии короля приняла причастие.

С этим первым празднованием связана легенда, будто англичане, ещё не успевшие отойти от города, видели возле его стен «двух мужей в священническом облачении» — то есть обоих святых покровителей, не дававших им близко подойти к городским стенам^[112].

В 1430 году 8 мая стало официальным праздником города и с небольшими перерывами отмечалось в течение всех следующих лет до нынешнего времени. Именно в начальное время существования праздника сформировался основной обряд, оставшийся неизменным до наших дней.

Все расходы на проведение традиционного шествия брала на себя городская казна^[113] — сохранились упоминания о взносах в «8 денье парижской чеканки», делавшихся горожанами с этой целью^[112].

В XV и XVI веках вечером 7 мая под колокольный звон герольды объявляли о начале празднования. По всему городу на перекрёстках основных улиц и в местах боёв воздвигали деревянные подмостки^[113].

В 1435 году во время празднования Дня Освобождения Города была впервые показана «Мистерия об осаде Орлеана», основанная на событиях 1428—1429 годов. В «Мистерии…» участвовал один из соратников Жанны — Жиль де Ре, сеньор де Лаваль, оплативший её постановку из собственного кармана^[113].

День 8 мая ознаменовывался торжественной процессией, в которой участвовали светские и духовные власти города. Двенадцать поверенных города несли свечи весом в три фунта с городским гербом. За ними следовали певчие из городских соборов, каноники, мальчики из церковных хоров^[114].

Во время процесса реабилитации Жанны (1456) кардинал д’Этутвиль даровал индульгенции всем участникам торжественного шествия сроком на год и сто дней. Городской совет на собственные средства нанял проповедника, звонарей, оплатил дары к мессе и новую одежду для мальчиков из церковных хоров, а также юноши-знаменосца, которому следовало нести специально изготовленную копию хоругви Жанны. Праздник завершился грандиозным обедом, в котором участвовали городские эшевены и проповедник. В конце XV века к процессии также присоединился знаменосец, избираемый из числа горожан^[115].

Церемонии не проводились в период религиозных войн, однако возобновились немедленно после их окончания в практически неизменном виде, но теперь праздник 8 мая не завершался пиршеством в ратуше из-за «трудных времён»^[115].

В 1725 году в процессии появился Юноша или Отрок (Puceau — мужской род от «Дева» — Pucelle — прозвища, под которым Жанна вошла в историю). Юношу выбирали мэр и эшевены, ему полагалось нести хоругвь Жанны. Этот персонаж был облачён в костюм эпохи Генриха III — красно-золотого цвета (в соответствии с геральдическими цветами орлеанского флага) и ярко-красную шапочку с двумя перьями белого цвета^[115].

В 1786 году к Юноше добавился ещё один персонаж — Скромница (Rosière) — то есть юная девушка, получившая награду за добродетель. Герцог и герцогиня Орлеанские решили приурочить к празднику свадьбу «бедной добродетельной девушки, родившейся внутри городских стен; она получала в приданое 1200 ливров, причём половину суммы предоставляли их высочества»^[116].

Новый перерыв в праздновании 8 мая наступил в 1793 году — в год французской революции. Торжество возобновилось в годы консульства по инициативе мэра города Гриньон-Дезормо, в 1802 году просившего согласия Первого Консула Бонапарта на восстановление памятника Жанне, и епископа Орлеанского, выступившего с ходатайством о возобновлении религиозных церемоний. Согласие было получено, и в 1803 году возобновились традиционные шествия^[117].

В 1817 году новый мэр города граф де Рошплат постановил восстановить праздник согласно ритуалу XVIII века. Вновь в процессии участвовал Юноша, а на месте разрушенной Турели установили крест^[118].

Король Луи-Филипп постановил объявить 8 мая национальным праздником, иными словами, придать ему светскую форму. Во времена его царствования традиционным стало проносить бюст Жанны по местам, где когда-то шли бои, причём в процессии участвовали солдаты национальной гвардии и представители городских властей^[118].

В 1848 году праздник вновь принял традиционный вид. В 1855 году появилась новая традиция — передачи знамени от мэра епископу города^[118]. Считается, что это связано с началом движения за канонизацию Жанны.

В 1912 году в процессии впервые появляется девушка, изображающая Жанну, верхом на коне, облачённая в доспехи XV века. Сохранилось имя первой исполнительницы роли — ею была 17-летняя Жанна Бюро^[119].

В 1920 году религиозный и светский праздники сливаются, так что в городе одновременно проходит и обычное церковное шествие, и театрализованное представление^[118].

Комментарии

Примечания

Литература

Ссылки

• Siege of Orléans and the Loire campaign. Дата обращения: 22 октября 2010. Архивировано 20 августа 2011 года.
• Jeanne d’Arc. Online University research project. Дата обращения: 22 октября 2010. Архивировано 20 августа 2011 года.
• Joan of Arc at Orleans. Дата обращения: 22 октября 2010. Архивировано 21 августа 2011 года.
• Осада Орлеана (12 Октября 1428 г. — 8 мая 1429 г.) (недоступная ссылка). Дата обращения: 22 октября 2010. Архивировано 16 ноября 2011 года.
• Осада Орлеана (12 Октября 1428 г. — 8 мая 1429 г.) (недоступная ссылка). Дата обращения: 11 ноября 2010. Архивировано 11 января 2010 года.

Осада Орлеана
Часть Столетняя война
Жанна д’Арк при осаде Орлеана от Жюль Эжен Ленепве, роспись 1886–1890 гг.
Дата 12 октября 1428 г. — 8 мая 1429 г. (6 месяцев, 3 недели и 5 дней) Расположение Орлеан, центральный Франция Результат Французская победа
Воюющие стороны
Королевство Англии Бургундское государство[а]	Королевство Франция Королевство Шотландия
Командиры и лидеры
Граф Солсбери  (ДОУ) Граф Саффолк Джон Тэлбот	Жан де Дюнуа Жанна д’Арк  (WIA ) Жиль де Рэ Жан де Брос La Hire
Прочность
5,000[1][2] • c. 3 263–3800 английский[3] • 1500 бургундов[3][а]	6400 солдат 3000 вооруженных граждан[1][2]
Жертвы и потери
более 4000[1]	2,000[1]

В Осада Орлеана (12 октября 1428 — 8 мая 1429) был водоразделом Столетняя война между Франция и Англия. Это была первая крупная военная победа французской королевской армии после сокрушительного поражения при Битва при Азенкуре в 1415 г., а также первое время Жанна д’Арк был с армией.^[b] Осада проходила на пике английского могущества во время более поздние этапы войны. Город имел стратегическое и символическое значение для обеих сторон конфликта. Современники пришли к единому мнению, что английский регент, Джон Ланкастер, удалось бы реализовать своего брата английского короля Генрих V мечтает завоевать всю Францию, если Орлеан падет. За полгода английский и их французские союзники казалось, что он побеждает, но осада прекратилась через девять дней после прибытия Жанны.

Задний план

Столетняя война

Осада Орлеан произошло во время Столетняя война, оспариваемых между правящими палатами Франция и Англия за господство над Францией. Конфликт начался в 1337 году, когда Англия Король Эдуард III решил нажать его притязания на французский престол, иск, основанный на том, что он сын Изабелла Франции и, следовательно, оспариваемой французской королевской линии.

После решающей победы на Азенкур в 1415 году англичане одержали верх в конфликте, заняв большую часть северной Франции.^[4] Под Договор Труа 1420 г., Англия Генрих V стал регентом Франции. По этому договору Генрих женился Екатерина, дочь нынешнего французского короля, Карл VI, а затем унаследует французский престол после смерти Карла. В Дофин Франции (титул дан французам предполагаемый наследник ), Чарльз, сын французского короля, был лишен наследства.^[5]

География

Орлеан расположен на Река Луара в северо-центральной части Франции. Во время осады это был самый северный город, который сохранил верность Валуа Французская корона. Англичане и их Бургундский союзники контролировали остальную часть северной Франции, в том числе Париж. Положение Орлеана на большой реке сделало его последним препятствием для кампании в центральной Франции. Англия уже контролировала юго-западное побережье Франции.

Вечеринка арманьяка

Как столица герцогство Орлеан, этот город имел символическое значение в политике начала 15 века. Герцоги Орлеанские стояли во главе политической фракции, известной как Арманьяки, который отверг Договор Труа и поддержал требования лишенных наследства и изгнанных Дофин Чарльз на французский престол. Эта фракция существовала на протяжении двух поколений. Его лидер, Герцог Орлеанский также претендовавший на трон, был одним из очень немногих бойцов из Азенкура, остававшихся в плену у англичан через четырнадцать лет после битвы.

Согласно обычаям рыцарства, город, сдавшийся вторгшейся армии без боя, имел право на снисходительное отношение со стороны своего нового правителя. Город, который сопротивлялся, мог ожидать жесткую оккупацию. В подобной ситуации нередки массовые казни. Согласно рассуждению позднего средневековья, город Орлеан обострил конфликт и вынудил англичан прибегнуть к насилию, так что лорд-победитель будет справедливо мстить своим гражданам. Связь города с партией арманьяка делала маловероятным, что его пощадят в случае падения.^{[нужна цитата ]}

Препараты

Состояние конфликта

После того, как кратковременные осадки закончились Эно в 1425–1426 гг., английский и Бургундский вооруженные силы возобновили свой союз и наступление на Францию ​​дофинов в 1427 году.^[6] В Орлеанский регион к юго-западу от Париж имел ключевое значение не только для контроля Река Луара, но также для того, чтобы плавно соединить английский район операций на западе и бургундский район операций на востоке. Французское оружие было в значительной степени неэффективным перед англо-бургундским натиском, пока осада Монтаржи в конце 1427 г., когда им удалось силой его поднять. Облегчение Montargis, первая эффективная французская операция за многие годы, подтолкнула спорадические восстания в мало гарнизонном оккупированном англичанами регионе Мэн на запад, угрожая свести на нет недавние завоевания Англии.^[7]

Однако французам не удалось извлечь выгоду из последствий Монтаржи, во многом потому, что французский двор был втянут во внутреннюю борьбу за власть между констебль Артур де Ришемон и камергер Жорж де ла Тремой, новый любимый из Дофин Чарльз.^[8] Французских военачальников, Джон, «ублюдок из Орлеана» (позже названный «Дюнуа»), La Hire и Жан де Ксэнтрей были сторонниками La Trémoille, а Карл Бурбонский, граф Клермонский, маршал Жан де Броссе и Джон Стюарт из Дарнли (глава шотландских вспомогательных сил), были выстроены в линию с констеблем.^[9][10] Внутренний конфликт Франции достиг такой точки, что к середине 1428 года их партизаны сражались друг с другом в открытом поле.^[9]

Англичане воспользовались французским параличом, чтобы собрать новое подкрепление в Англии в начале 1428 года, подняв новые силы в 2700 человек (450 человек). солдаты и 2250 лучники ), принесенный Томас Монтакут, 4-й граф Солсбери,^[8] который считался самым эффективным английским командиром того времени.^[11] Они были подкреплены новыми сборами, введенными в Нормандии и Париже.^[12] и к ним присоединились вспомогательные войска из Бургундии и вассальных владений в Пикардии и Шампани, общая численность которых, возможно, достигает 10 000 человек.

На военном совете весной 1428 года английский регент Джон, герцог Бедфорд определили, что английское оружие будет направлено на запад, чтобы потушить пожары в Мэне и осадить Анже.^[13] Город Орлеан изначально не было в меню — действительно, Бедфорд заключил частную сделку с Дюнуа,^[12] чье внимание было приковано к конфликту Ришемон-Ла Тремуаль, который в то время бушевал в Берри. Так как Карл, герцог Орлеанский находясь в то время в английском плену, захватывать владения пленника было бы вопреки обычаям рыцарской войны. Бедфорд согласился оставить Орлеан в покое, но по какой-то причине передумал вскоре после прибытия английских подкреплений под Солсбери в июле 1428 года. В меморандуме, написанном в более поздние годы, Бедфорд заявил, что осада Орлеана «взята под контроль, Бог знает, по какому совету »,^[14] предполагая, что это, вероятно, была идея Солсбери, а не его.^[15]

Подход Солсбери

С июля по октябрь граф Солсбери проносился по сельской местности к юго-западу от Парижа, выздоравливая. Ножан-ле-Руа, Рамбуйе и территория вокруг Шартр.^[13] Затем вместо того, чтобы продолжать движение на юго-запад к Анжеру, Солсбери резко повернул на юго-восток в сторону Орлеана. Двигаясь к Луаре, Солсбери захватил Le Puiset и Janville (с трудом) в августе. Оттуда, вместо того чтобы спуститься прямо на Орлеан с севера, Солсбери обогнал город, чтобы захватить сельскую местность к западу от него. Он достиг Река Луара в Мен-сюр-Луар, которую он быстро захватил (отряд его людей переправился через реку, чтобы разграбить аббатство Клери ).^[13][16] Он проехал немного вниз по реке, в направлении Блуа, чтобы добраться до моста и замка Beaugency.^[13] Солсбери пересек Луару в этом месте и повернул, чтобы подойти к Орлеану с юга. Солсбери прибыл в Olivet всего в одной миле к югу от Орлеана, 7 октября.^[12] Тем временем английский отряд под Джон де ла Поль, был послан, чтобы захватить регионы вверх по течению, к востоку от Орлеана: Jargeau выпал 5 октября,^[13] Шатонеф-сюр-Луар сразу после этого, находясь выше по течению, бургунды взяли Сюлли-сюр-Луар.^[12] Орлеан был отрезан и окружен.

Укомплектовывая оборону Орлеана, Иоанн Дюнуа наблюдал за затягивающейся английской петлей и позаботился о том, чтобы подготовить город к осаде. Дюнуа правильно ожидал, что англичане нацелятся на мост почти¹⁄₄ миля (400 м) в длину, которая вела от южного берега Луары в центр города Орлеан на северном берегу. Мост проходил над речным островом Сент-Антуан, оптимальным местом для Солсбери, чтобы разместить английскую пушку в пределах досягаемости от центра Орлеана.^[12] На южном конце моста была башня с башней. сторожка, Les Tourelles, который стоял в реке, соединенный подъемный мост к южному берегу. Дюнуа быстро возвел большие земляные работы оплот (Бульвар) на самом южном берегу, куда он уложил основную часть своих войск, создав таким образом большой укрепленный комплекс для защиты моста.^[17] Прямо напротив бульвара находился Августинец мужской монастырь, который можно было использовать как фланговую огневую позицию при любом подходе к мосту, хотя, похоже, Дюнуа решил не использовать его.^{[нужна цитата ]} По его приказу южные пригороды Орлеана были эвакуированы, а все постройки сровнены, чтобы не дать англичанам прикрыться.^[17]

Ранние этапы осады

Нападение на Турель

Осада Орлеана формально началась 12 октября 1428 года и началась с артиллерийского обстрела, начатого 17 октября. 21 октября англичане атаковали Бульвар, но нападавшие были сдержаны французским ракетным огнем, веревочными сетями, кипящим маслом, горячим углем и негашеной известью.^[17][18] Англичане отказались от новой лобовой атаки и принялись минировать бастион. Французы контраминировали, обстреляли яма реквизит и отступил к Турелям 23 октября. Но сам Турель был взят штурмом на следующий день, 24 октября.^[17] Уходящие французы взорвали некоторые арки моста, чтобы не допустить прямого преследования.

С падением Турелей Орлеан казался обреченным. Но своевременное прибытие Маршал де Буссак с большим французским подкреплением не позволили англичанам отремонтировать и перейти мост и захватить Орлеан прямо тогда.^[17] Два дня спустя англичане потерпели еще одну неудачу, когда граф Солсбери был поражен обломками, подбитыми пушечным огнем, когда он руководил установкой турелей. Операции в Англии были приостановлены, а Солсбери был доставлен в Менг для выздоровления, но через неделю он умер от полученных травм.^[19][20]

Инвестиции

Затишье в английских операциях после ранения и смерти Солсбери дало гражданам Орлеана время, чтобы выбить оставшиеся арки моста на их конце, исключив возможность быстрого ремонта и прямого нападения. Новый командующий осадой, назначенный Бедфордом в середине ноября, Уильям де ла Поль, граф Саффолк решили окружить город и заставить его подчиниться голодом. Ему не хватало мужчин, чтобы вкладывать деньги город с непрерывными траншейными линиями, поэтому он создал серию работа, (бастиды). В течение следующих нескольких месяцев было построено семь крепостей на северном берегу и четыре на южном берегу, а небольшой прибрежный остров Карл Великий (к западу от Орлеана) управлял мостами, соединяющими два берега.^[21]

Зимой бургундские силы численностью около 1500 человек прибыли, чтобы поддержать английских осадных.

Сооружение надворных сооружений было нелегким — французский гарнизон неоднократно вылазил, чтобы преследовать строителей, и систематически разрушал другие здания (в частности, все церкви) в пригородах, чтобы они не служили убежищем для англичан в зимние месяцы. К весне 1429 года английские внешние укрепления покрывали только юг и запад города, а северо-восток в основном оставался открытым (тем не менее, заполненным английскими патрулями). Значительные контингенты французских солдат могли оттеснять патрули и входить в город и выходить из него, но доступ любых провизий и припасов, сопровождаемых более легким конвоем, был надежно заблокирован там и дальше.^[21]

На южном берегу английским центром был мостовой комплекс (состоящий из бульвара Турель и ныне укрепленных Августинов). Подход к мосту с востока охранял бастилия Сен-Жан-ле-Блан, а к западу от комплекса мостов — бастилия Сен-Привэ. Сен-Приве также охранял мост на остров Карла Великого (на котором была еще одна бастилия). На северном берегу реки Луары, по другую сторону моста Карла Великого, находилась бастилия Сен-Лорана, крупнейший английский оплот и нервный центр английских операций. Выше были по порядку ряд небольших надстроек: бастилия де ла Круа Буасс, бастилия де Дуз Пьер (по прозвищу «Лондон»), бастилия де Прессуар Апс (по прозвищу «Руан») и, к северу от города, Бастилия де Сен-Пуар (по прозвищу «Париж»), расположенная на вершине главных дорог.^[22] Затем последовал большой северо-восточный пролом, хотя его спина в основном была покрыта густым лесом Орлеанского леса. Наконец, примерно в 2 км к востоку от города, на северном берегу, находилась изолированная бастилия Сен-Лу.

Положение Орлеана казалось мрачным. Хотя французы все еще держали изолированные цитадели, такие как Montargis на северо-восток и Gien вверх по реке^[23] любое облегчение должно было прийти от Блуа, к юго-западу, именно там, где англичане сосредоточили свои силы. Конвоям с провизией приходилось следовать опасным обходным маршрутам, чтобы добраться до города с северо-востока. Немногие выжили, и вскоре город начал чувствовать себя ущемленным. Если Орлеан падет, это сделает восстановление северной части Франции практически невозможным и окажется фатальным для заявки дофина Карла на корону. Когда французы Поместья встретились в Шинон в сентябре 1428 года они потребовали от дофина помириться с Филипп III Бургундский «любой ценой».^[24]

Битва селедок

Угроза Орлеану побудила партизан Ришемона и Тремойля заключить быстрое временное перемирие в октябре 1428 года. В начале 1429 года Шарль де Бурбон, граф Клермонский собрал франко-шотландские силы в Блуа для помощи Орлеану.^[25][26] Известие об отправке из Парижа английского конвоя с припасами под командованием Сэр Джон Фастольф что касается английских осадных войск, Клермон решил предпринять обходной маневр, чтобы перехватить его. К нему присоединились силы из Орлеана под командованием Джона Дюнуа, которым удалось проскользнуть мимо английских позиций. Силы соединились в Janville и атаковал английский конвой в Rouvray 12 февраля, во время встречи, известной как Битва селедок из-за того, что конвой был загружен большим запасом рыбы для предстоящего Постный время года.^[27][28]

Англичане, зная об их подходе, сформировали «лагер «с фургонами снабжения, выстилающими окружность лучниками. Клермон приказал французам сдерживаться и позволить их пушкам нанести урон. Но шотландские полки во главе с Джон Стюарт из Дарнли, недовольный ракетной дуэлью, решил двинуться. Французские линии колебались, не зная, следовать ли им или оставаться в соответствии с приказом. Видя, как французы обездвижены или только робко идут за ними, англичане почувствовали благоприятную возможность. Английская кавалерия вырвалась из фургона, сокрушила изолированных шотландцев и отбросила сомневающихся французов. Начались беспорядок и паника, и французы отступили. Стюарт Дарнли был убит, Иоанн Дюнуа ранен. Три дня спустя Фастольф с триумфом доставил припасы английским солдатам в Орлеане.^[29]

Поражение при Рувре было катастрофическим для морального духа французов. Ссоры и взаимные обвинения сразу же последовали, поскольку Клермон и Дюнуа обвиняли друг друга в катастрофе, вновь открывая трещины между партиями Richemont и La Tremoille. Клермон, испытывая отвращение, оставил поле и удалился в свои поместья, отказавшись от дальнейшего участия.^[29] И снова дофину Чарльзу посоветовали подать в суд на мир с Бургундией, а если это не удастся, рассмотреть возможность отречения от престола и ухода в отставку. Дофине, возможно, даже отправится в ссылку в Шотландию.^[29]

Предложение о сдаче

В марте Иоанн Дюнуа сделал непреодолимое предложение Филипп III Бургундский, предлагая передать Орлеан ему, чтобы он удерживал нейтральную территорию от имени своего пленного сводного брата Карл, герцог Орлеанский.^[30] Группа знати и буржуа из города отправилась к Филиппу, чтобы попытаться убедить его убедить герцога Бедфорда снять осаду, чтобы Орлеан мог сдаться Бургундии. Конкретные условия сделанного предложения изложены в письме современного продавца. Бургундия сможет назначать губернаторов города от имени герцога Орлеанского, половина городских налогов пойдет англичанам, другая половина пойдет на выкуп заключенного герцога, пожертвование в размере 10 000 золотые короны должен был быть доставлен в Бедфорд на военные расходы, и англичане получат военный доступ через Орлеан, все в обмен на снятие осады и передачу города бургундцам.^[31]

Соглашение дало бы англичанам шанс пройти через Орлеан и нанести удар по Бурж, административная столица Дофина, которая была основным мотиватором самой осады. Бургунди поспешил в Париж в начале апреля, чтобы убедить английского регента Джона Бедфордского принять это предложение. Но Бедфорд, некий Орлеан, был на грани падения, отказался отдать свой приз. Разочарованный Филипп в раздражении отвел своих бургундских помощников из английской осады.^[32] Бургундский контингент ушел 17 апреля 1429 г.^[33] что оставило англичан с очень маленькой армией для продолжения осады. Решение оказалось упущенной возможностью и ужасной ошибкой в ​​конечном итоге для англичан.^[34]

Прибытие Жанны в Орлеан

Именно в тот самый день битвы при Селедках молодая французская крестьянская девушка, Жанна д’Арк, встречался с Робер де Бодрикур,^[35] то Дофинуа капитан Vaucouleurs,^[36] пытаясь объяснить скептически настроенному капитану ее божественно предписанную миссию по спасению дофина Чарльза и доставке его на его королевскую коронацию в Реймс. Она уже дважды встречалась с Бодрикуром и получала отказ от него, но, очевидно, на этот раз он согласился и договорился сопроводить ее во двор дофина в Шинон. Согласно Chronique de la Pucelle на этой встрече с Бодрикуром Жанна рассказала, что в тот день руки дофина сильно перевернулись возле Орлеана, и если ее не пришлют к нему в ближайшее время, будут и другие.^[37] Соответственно, когда известие о поражении при Рувре достигло Вокулера, Бодрикур убедился в способности девушки предвидеть и согласился сопровождать ее. Какова бы ни была правда этой истории — а это признается не всеми авторитетами — Жанна покинула Вокулёр 23 февраля и перебралась в Шинон.

В течение многих лет расплывчато пророчества Во Франции ходили слухи о девушке в доспехах, которая спасет Францию. Многие из этих пророчеств предсказывали, что девушка в доспехах придет из пределов Lorraine, где Домреми, Место рождения Джоан.^[c] В результате, когда до осажденных жителей Орлеана дошли слухи о поездке Жанны к королю, ожидания и надежды были высокими.

В сопровождении Бодрикура Жанна прибыла в Шинон 6 марта 1429 г. и встретился со скептически настроенным Ла Тремой. 9 марта она, наконец, встретила дофина Чарльза, хотя прошло еще несколько дней, прежде чем у нее состоялась частная встреча, на которой дофин окончательно убедился в ее «силах» (или, по крайней мере, в ее полезности).^[38] Тем не менее, он настоял, чтобы она сначала приступила к Пуатье для проверки церковными властями. После вердикта канцелярии, что она не причиняет вреда и может быть безопасно взята на себя, дофин Чарльз наконец принял ее услуги 22 марта. Ей выдали комплект латных доспехов, знамя, паж, и вестники.

Первой миссией Джоан было присоединиться к конвою, собирающемуся в Блуа под командованием маршала Жан де ла Брос, лорд Буссак доставляет припасы в Орлеан. Именно из Блуа Жанна отправила свои знаменитые послания английским осадным командирам, называя себя «Дева» (La Pucelle), и приказал им во имя Бога: «Уходите, или я заставлю вас уйти».^[39]

Колонна помощи в сопровождении 400–500 солдат наконец уехала. Блуа 27 или 28 апреля в почти религиозном шествии. Жанна настаивала на приближении к Орлеану с севера (через Beauce регион), где были сосредоточены английские силы, намереваясь немедленно сразиться с ними. Но командиры решили вести колонну окольным путем на юг (через пролив Sologne региона), не сказав Жанне, достигнув южного берега Луары в Рюлли (около Chécy ), примерно в четырех милях к востоку от города. Командир Орлеана, Жан де Дюнуа, вышли им навстречу через реку. Жанна была возмущена обманом и приказала немедленно атаковать Сен-Жан-ле-Блан, ближайшую английскую бастилию на южном берегу. Но Дюнуа, поддерживаемый маршалами, запротестовал и, приложив некоторые усилия, наконец убедил ее позволить пополнить запасы города, прежде чем что-либо нападет. Конвой с провизией подошел к посадка Порт-Сен-Лу, через реку от английской бастилии Сен-Лу на северном берегу. Пока французские застрельщики сдерживали английский гарнизон Сен-Лу, флот лодок из Орлеана спустился к месту высадки, чтобы забрать припасы, Жанну и 200 солдат. Говорят, что здесь произошло одно из известных чудес Жанны: ветер, поднявший лодки вверх по реке, внезапно изменился на противоположный, что позволило им плавно плыть обратно в Орлеан под покровом темноты. Жанна д’Арк с триумфом вошла в Орлеан 29 апреля, около 20:00, к большой радости. Остальная часть конвоя вернулась в Блуа.

Снятие осады

В течение следующих нескольких дней, чтобы поднять боевой дух, Жанна периодически маршировала по улицам Орлеана, раздавая людям еду и зарплаты гарнизону. Жанна д’Арк также разослала гонцов к английским бастионам с требованием их отбытия, что английские командиры встретили насмешками. Некоторые даже угрожали убить посланников как «посланников ведьм».

Жанна участвовала в обсуждении тактики с Жаном Дюнуа и другими французскими командирами. В Journal du siege d’Orléans, как цитируется в Pernoud, сообщает о нескольких жарких дискуссиях на следующей неделе по поводу военной тактики между Джоан и Жан де Дюнуа Бастард Орлеанский, руководивший обороной города.

Полагая, что гарнизон слишком мал для каких-либо действий, 1 мая Дюнуа оставил город в руках La Hire и лично пробрался к Блуа организовать подкрепление. Во время этого перерыва Джоанна вышла за городские стены и лично осмотрела все английские укрепления, в какой-то момент обменявшись словами с Уильям Гласдейл сам.

3 мая колонна подкрепления Дюнуа покинула Блуа и направилась в Орлеан. В то же время другие конвои войск отправились из Montargis и Gien в сторону Орлеана. Военный конвой Дюнуа прибыл через район Бос, на северном берегу реки, рано утром 4 мая, на виду у английского гарнизона в Сен-Лоране.Англичане отказались оспорить вход конвоя из-за его численности. Джоанна выехала, чтобы проводить его.

Нападение на Сен-Лу

В полдень того же дня (4 мая 1429 г.), очевидно, чтобы обеспечить вход большего количества конвоев с провизией, которые, как обычно, шли обходным путем через восток, Дюнуа вместе с Монтаржи атаковал восточную английскую бастилию Сен-Лу. -Gien войска. Джоанна чуть не пропустила это, так как спала, когда началось нападение, но она поспешила присоединиться.^[40] Английский гарнизон численностью 400 человек значительно превосходил по численности 1500 французских нападавших. В надежде отвлечь французов, английский командир, Лорд Джон Толбот, начал атаку из Сен-Пуэра, на северной оконечности Орлеана, но был остановлен вылазкой французов. Через несколько часов пал Сен-Лу, около 140 англичан были убиты и 40 взяты в плен. Некоторые из английских защитников Сент-Лу были схвачены на развалинах соседней церкви, и по просьбе Жанны их жизнь была сохранена. Услышав, что Сент-Лу пал, Талбот отступил от северного штурма.

Нападение на Августинов

На следующий день, 5 мая, был Вознесение, и Жанна призвала к атаке на крупнейший английский форк, бастилию Сен-Лоран на западе. Но французские капитаны, зная о его силе и о том, что их людям нужен отдых, уговорили ее позволить им провести праздник в мире.^[41] В одночасье на военном совете было решено, что лучше всего будет очистить английские бастионы на южном берегу, где англичане были наиболее слабыми.

Операция началась ранним утром 6 мая. Граждане Орлеана, вдохновленные Жанной д’Арк, подняли от ее имени городские ополчения и появились у ворот, к большому огорчению профессиональных командиров. Тем не менее Джоан уговорила профессионалов разрешить ополчению присоединиться. Французы переправились через реку из Орлеана на лодках и баржах и высадились на острове Сен-Эньян, переправившись на южный берег с помощью временного приспособления. понтонный мост, приземляясь на участке между мостовым комплексом и бастилией Сен-Жан-ле-Блан. Этот план заключался в том, чтобы отрезать и взять Сен-Жан-ле-Блан с запада, но командующий английским гарнизоном Уильям Гласдейл, предчувствуя намерение французской операции, уже поспешно уничтожил передовой участок Сен-Жан-ле-Блан. и сосредоточил свои войска в центральном комплексе Бульвар-Турель-Августин.

Перед тем как французы должным образом высадились на южном берегу, Жанна д’Арк, как сообщается, предприняла резкую атаку на опорный пункт Бульвара. Это едва не обернулось катастрофой, так как атака была открыта для английского огня августинцев с флангов. Штурм прервался, когда послышались крики о том, что английский гарнизон бастилии Сен-Приве дальше на запад устремился вверх по реке, чтобы подкрепить Гласдейл и отрезать их. Началась паника, и французские нападавшие отступили с бульвара обратно на посадочную площадку, увлекая Жанну за собой. Увидев бегущую «ведьму» и сломанное «заклинание», гарнизон Гласдейла бросился в погоню, но, согласно легенде, Джоан повернулась к ним одна, подняла свое священное знамя и закричала:Au Nom De Dieu«(« Во имя Бога »), которого, как сообщается, было достаточно, чтобы произвести впечатление на англичан, чтобы они прекратили преследование и вернулись на Бульвар.^[42] Бегущие французские войска развернулись и сплотились к ней.

Наблюдая за развитием событий, Жиль де Рэ уговорил Жанну немедленно возобновить штурм, но направить французских солдат не на бульвар, а на отдельную бастилию августинцев. После ожесточенных боев, продолжавшихся весь день, Августины были наконец взяты незадолго до наступления темноты.

С Августинами в руках французов гарнизон Гласдейла был блокирован в комплексе Турель. Той же ночью то, что осталось от английского гарнизона в Сен-Приве, эвакуировало свои работы и отправилось к северу от реки, чтобы присоединиться к своим товарищам в Сен-Лоране. Гласдейл был изолирован, но он мог рассчитывать на сильный и хорошо оборудованный английский гарнизон численностью 700–800 человек.

Нападение на Турель

Джоан была ранена в ногу во время нападения на августинцев, и на ночь ее отвезли в Орлеан, чтобы выздороветь, и в результате она не участвовала в вечернем военном совете. На следующее утро, 7 мая, ее попросили переждать последний штурм бульвара Турель, но она отказалась и проснулась, чтобы присоединиться к французскому лагерю на южном берегу, к большой радости жителей Орлеана.^[43] Граждане собрали от ее имени дополнительные сборы и приступили к ремонту моста с балками, чтобы обеспечить возможность двусторонней атаки на комплекс. Артиллерия была размещена на острове Сен-Антуан.

День прошел под в основном бесплодной бомбардировкой и попытками подорвать фундамент комплекса путем минирования и сжигания барж. Приближался вечер, Жан де Дюнуа решил оставить последний штурм на следующий день. Узнав о решении, Джоанна позвала свою лошадь и поехала на период тихой молитвы, затем вернулась в лагерь, схватилась за лестницу и сама начала фронтальную атаку на бульвар, как сообщается, призывая свои войска «Tout est vostre — et y entrez!«(« Все твое, — заходи! »).^[44] Французские солдаты бросились за ней, взбираясь по лестницам на бульвар. Джоан была ранена стрелой из лука между шеей и левым плечом, и ее быстро утащили. Слухи о ее смерти поддержали английских защитников и пошатнули моральный дух французов. Но, по словам очевидцев, она вернулась позже вечером и сказала солдатам, что последний штурм перенесет крепость. Духовник / капеллан Жанны, Жан Паскерель, позже заявил, что сама Джоан имела какое-то предчувствие или предвидение своей раны, заявив за день до нападения, что «завтра кровь потечет из моего тела над моей грудью».^[45]

Французы одержали победу и вытеснили англичан с бульвара и вернулись в последний редут Турелей. Но соединявший их подъемный мост разрушился, и сам Гласдейл упал в реку и погиб.^[46] Французы попытались штурмовать сам Турель с обеих сторон (мост теперь отремонтирован). Полусгоревшие «Турели» наконец-то были сняты вечером.

Потери англичан были тяжелыми. Считая другие действия в этот день (особенно перехват подкреплений, бросившихся к обороне), англичане потеряли почти тысячу убитыми и 600 пленными. В комплексе нашли и отпустили 200 французских заключенных.

Конец осады

С взятием комплекса Турель англичане потеряли южный берег Луары. Не было смысла продолжать осаду, поскольку Орлеан можно было легко пополнять на неопределенный срок.

Утром 8 мая английские войска на северном берегу под командованием графа Саффолка и лорда Джона Толбота снесли свои внешние укрепления и собрались в боевом порядке на поле возле Сен-Лорана. Французская армия под командованием Дюнуа выстроилась перед ними. Они стояли друг против друга неподвижно около часа, прежде чем англичане ушли с поля боя и присоединились к другим английским частям в Менге, Божанси и Жарго. Некоторые французские командиры тут же призывали к атаке, чтобы уничтожить английскую армию. Сообщается, что Жанна д’Арк запретила это, поскольку это было воскресенье.^[47]

Последствия

Англичане не считали себя побежденными. Хотя они потерпели поражение и понесли огромные потери в самом Орлеане, окружающий периметр Орлеан область, край — Beaugency, Мен, Janville, Jargeau — все еще был в их руках. В самом деле, англичане могли реорганизовать и возобновить осаду самого Орлеана вскоре после этого, на этот раз, возможно, с большим успехом, так как мост был отремонтирован и, следовательно, более уязвим для нападения. Приоритетом Саффолка в тот день (8 мая) было спасти то, что осталось от английского оружия.

Французские командиры понимали это, Жанна — меньше. Покидая Орлеан, она встретила дофина Чарльза за пределами Туры 13 мая, чтобы сообщить о своей победе. Она немедленно потребовала марша на северо-восток, в Шампань, к Реймс, но французские командиры знали, что они должны сначала очистить англичан от их опасных позиций на Луаре.

В Кампания Луары началось через пару недель, после периода отдыха и подкрепления. Добровольцы из людей и припасов пополнились французской армией, готовой служить под знаменем Жанны д’Арк. Даже изгнанный констебль Артур де Ришемон в конце концов разрешили присоединиться к кампании. После серии непродолжительных осад и сражений при Jargeau (12 июня), Мен (15 июня) и Beaugency (17 июня) Луара вернулась в руки Франции. Английская армия подкрепления, мчавшаяся из Парижа под командованием Джона Талбота, потерпела поражение на Битва при Патай вскоре после этого (18 июня) это была первая значительная за многие годы полевая победа французского оружия. Английские командиры, граф Саффолк и лорд Талбот, были взяты в плен в этой кампании. Только после этого французы почувствовали себя в достаточной безопасности, чтобы удовлетворить просьбу Жанны о походе на Реймс.

После некоторой подготовки марш на Реймс начался с Gien 29 июня дофин Чарльз следовал за Жанной и французской армией через опасную оккупированную Бургундией территорию шампанское. Несмотря на то что Осер (1 июля) закрыл ворота и отказал им во въезде, Сен-Флорентин (3 июля) уступил, как и после некоторого сопротивления, Труа (11 июля) и Шалон-сюр-Марн (15 июля). Они достигли Реймс на следующий день, и дофин Карл вместе с Жанной был наконец посвящен в король. Карл VII Франции 17 июля 1429 г.

Наследие

В Орлеане отмечают снятие осады ежегодным фестивалем, включающим в себя как современные, так и средневековые элементы, а также женщину, представляющую Жанну д’Арк в полном вооружении верхом на лошади.^[48] 8 мая Орлеан одновременно празднует снятие осады и День Победы (Победа в Европе, день, когда нацистская Германия сдалась союзникам, чтобы положить конец Второй мировой войне в Европе.)

Смотрите также

• Средневековая война
• Пятнадцать решающих битв мира
• Жан Потон де Ксэнтрей
• Библиография Жанны д’Арк

Заметки

использованная литература

Общие ссылки

дальнейшее чтение

• Купер, Стивен (20 сентября 2010 г.). Настоящий Фальстаф: сэр Джон Фастольф и Столетняя война. Pen & Sword Military. ISBN  978-1-84884-123-9.CS1 maint: ref = harv (ссылка на сайт)
• Николь, Д. (2001-11-25). Орлеан, 1429 год: Франция переломит ситуацию (PDF). Osprey Publishing. ISBN  978-1-84176-232-6.CS1 maint: ref = harv (ссылка на сайт)

внешние ссылки

• «Орлеан, осада». электронная история. В архиве из оригинала 12 декабря 2012 г.. Получено 14 ноября 2012.
• «Осада Орлеана». Британская энциклопедия.
• Глава об осаде Орлеана
• Жанна д’Арк в Орлеане описание боя с многочисленными ссылками на более подробную информацию
• Святая Жанна д’Арк и шотландская связь роль шотландцев в осаде Орлеана
• Осада Орлеана, Обсуждение BBC Radio 4 с Энн Карри, Малкольмом Вейлом и Мэтью Беннеттом (В наше время, 24 мая 2007 г.)

Координаты: 47 ° 54′09 ″ с.ш. 1 ° 54′32 ″ в.д. / 47,9025 ° с.ш.1,9089 ° в.

Город Орлеан контролирует подход к Луаре и территории, еще находящиеся во власти Карла VII, прозванного в насмешку “буржским королем”. Герцог Бедфорд, который из Парижа управляет территориями Генриха VI (1422—1471), короля Англии и Франции, устал от бесконечных вооруженных стычек. Он решает вступить на территорию Карла, укрывшегося в Шиноне.

Экспедиционным корпусом командует граф Солсбери. Его целью является подчинение земель данного района и, прежде всего, захват города Орлеана, принадлежащего герцогу Орлеанскому, пленнику англичан с периода битвы при Азенкуре.

Страдания Орлеана
Орлеан представляет собой хорошо укрепленный город. Кроме могучих стен, защищенных рвом, мост через Луару, соединяющий город с южным берегом реки, снабжен подъемником, а доступом к нему управляют из крепости Турель. 12 октября армия графа Солсбери приближается к городу. Моментально организуется осада, и крепость оказывается в жесточайшей блокаде.

Граф Солсбери видит в Турели ключ к взятию Орлеана. Поэтому он сосредоточивает атаки на южном берегу. 24 октября крепость Турель взята штурмом. Тогда французы отходят в город и по приказу Дюнуа, который руководит обороной, разрушают арки луарского моста, чтобы не дать англичанам возможности воспользоваться своим успехом. Увидев это, англичане устанавливают орудия на башнях крепости и начинают обстреливать осажденный город.

Граф Солсбери, убитый снарядом, не видит плодов своего успеха. Его заменяют герцог Суффолк и его помощник Джон Талбот. Принимается решение полностью изолировать город. Численность англичан не велика, и они должны разделиться на два корпуса для того, чтобы действовать одновременно на двух берегах Луары. До весны 1429 года они сооружают сеть укреплений и бастионов для того, чтобы плотно окружить город и полностью блокировать снабжение продовольствием. 12 февраля 1429 года осажденные при помощи отрядов, верных будущему дофину Карлу VII, пытаются захватить английский обоз, сделав вылазку в местечко Рувре. Англичане, укрывшись за перевозимыми ими бочками с сельдью, без труда отбили нападение. Эта битва, названная “днем сельди”, стала провалом, и голод начинает реально угрожать защитникам города. 

Жанна д’Арк спешит на помощь
Предпринимается попытка достойной сдачи города. Орлеанцы предлагают сдаться герцогу Бургундскому, союзнику англичан и одновременно являющемуся принцем королевской семьи и кузеном Карла. Герцога Бедфорда такие условия не устраивают, поскольку он уверен в скором и неизбежном падении города.

В этот момент молодая девушка из Лотарингии весьма скромного происхождения приходит к Карлу VII в Шинон и предлагает возглавить освобождение Орлеана. Ей удается убедить королевское окружение, которое сначала выразило глубокое недоверие, что она исполняет священную миссию. Карл VII рассудил, что ему терять нечего, и дал Жанне небольшой отряд и продовольствие, и она с отрядом направляется к Орлеану.

Маленькая армия спасения приближается к городу 28 апреля 1429 года. Решив, несмотря на мнение своего окружения, проникнуть в город с севера, Жанна без труда преодолевает английские оборонительные сооружения, поскольку англичане сосредоточили все силы на южном берегу. Орлеанцы устраивают Жанне триумфальный прием. Слухи о том, что она святая и что “голоса”, с которыми она общается, принадлежат Святой Деве и святому архангелу Михаилу, внушают надежду жителям Орлеана.

Освобождение города
Приободренные появлением Жанны, осажденные пытаются взять инициативу в свои руки, тем более что значительные силы королевской армии направляются к городу. Не дожидаясь ее подхода, 6 мая в городе начинают атаку на бастионы Сен-Лу, где находятся англичане. Казалось, что атака вот-вот провалится, но Жанна вдохновляет сражающихся личным примером. И бастион был взят.

На следующий день Жанна увлекает за собой воинов на штурм крепости Турель на правом берегу Луары. Крепость подвергается жесточайшей атаке. Будучи раненной, девушка продолжает сражаться. Она то исчезает, то вновь появляется на стенах Турели. Англичане прекращают сопротивление. Они бросаются в реку, и многие из них так и остаются в Луаре. Осада Орлеана снята. Бастионы освобождены от трупов и сожжены. Город спасен. При всеобщем ликовании Жанна входит под удары колокола в церковь. Значение этого события огромно: Орлеан становится символом сопротивления, а успех Жанны возрождает надежды Карла VII.