Руководство битвой под москвой

Битва под Москвой

Битва под Москвой — самая масштабная во второй мировой войне. Именно здесь, недалеко от столицы, крупнейшего в мире государства, хваленая гитлеровская армия, впервые потерпела серьезное поражение. Разгром фашистских войск под Москвой явился началом значительного поворота в ходе войны и истории. Окончательно был провален гитлеровский план «быстрой войны»; впервые был развеян миф о «непобедимости» гитлеровской армии.

Битва под Москвой включает в себя два периода: оборонительный — с 30 сентября по 5 декабря 1941 года, и наступательный, который состоит из 2-х этапов: контрнаступление — с 6 декабря 1941 по 7 января 1942 гг., и общее наступление советских войск — с 8 января по 20 апреля 1942 года.

Изначально Гитлер предполагал взятие Москвы в течение первых трёх или четырёх месяцев войны. Однако, несмотря на успехи вермахта в первые месяцы войны, усилившееся сопротивление советских войск помешало его выполнению. В частности, битва за Смоленск (10 июля — 10 сентября 1941) задержала немецкое наступление на Москву на 2 месяца. Битвы за Киев и за Ленинград также оттянули часть сил вермахта, предназначенных для наступления на Москву. Таким образом, немецкое наступление на Москву началось только 30 сентября. Целью наступления являлся захват Москвы до наступления холодов.

Автор – народный художник Российской Федерации Евгений Иванович Данилевский. 

Размер живописного полотна диорамы 10х33 м, холст, масло.

Замысел операции предусматривал мощными ударами крупных группировок, сосредоточенных в районах Духовщины (3-я танковая группа), Рославля (4-я танковая группа) и Шостки (2-я танковая группа), окружить основные силы войск Красной Армии, прикрывавших столицу, и уничтожить их в районах Брянска и Вязьмы, а затем стремительно обойти Москву с севера и юга с целью её захвата.

К концу сентября немецко-фашистская группа армий «Центр» закончила все приготовления для операции. Гитлер в обращении к войскам 2 октября заявил: «За три с половиной месяца созданы, наконец, предпосылки для того, чтобы посредством мощного удара сокрушить противника еще до наступления зимы. Вся подготовка, насколько это было в человеческих силах, закончена… Сегодня начинается последняя решающая битва этого года».

Мощной группировке врага советское командование могло противопоставить значительно меньшие силы и средства.

Командующие
Советские войска	Немецко-фашистские войска
Б. М. Шапошников И. С. Конев С. М. Будённый Г. К. Жуков А. И. Ерёменко Я. Т. Черевиченко	Ф. фон Бок А. Штраус Г. фон Клюге Г. Гудериан Г. Рейнгард Э. Гёпнер М. фон Вейхс В. Модель
Силы сторон
Советские войска	Немецко-фашистские войска
1 250 000 человек	1 929 406 человек
96 дивизий	78 расчётных дивизий
1044 танка	1700 танков
более 10500 орудий и миномётов	14000 орудий и минометов
1368 самолетов	1390 самолетов

Первой операцию «Тайфун» начало немецкое командование южной ударной группировкой. 30 сентября оно нанесло удар по войскам Брянского фронта из района Шостка, Глухов в направлении на Орел и в обход Брянска с юго-востока. 2 октября перешли в наступление остальные две группировки из районов Духовщины и Рославля. Их удары были направлены по сходящимся направлениям на Вязьму с целью охвата главных сил Западного и Резервного фронтов. В первые дни наступление противника развивалось успешно. Ему удалось выйти на тылы 3-й и 13-й армий Брянского фронта, а западнее Вязьмы – окружить 19-ю и 20-ю армии Западного и 24-ю и 32-ю армии Резервного фронтов.

Глубокие прорывы танковых группировок врага, окружение ими значительных сил трех фронтов, незаконченность строительства рубежей и отсутствие войск на Можайской линии обороны – все это создало угрозу выхода противника к Москве.

В те грозные дни Центральный Комитет партии, Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандующего провели большую работу по мобилизации всех сил на организацию защиты столицы.

В ночь на 5 октября Государственный Комитет Обороны принял решение о защите Москвы. Главным рубежом сопротивления была определена Можайская линия обороны, куда срочно направлялись все силы и средства. Тогда же было решено сосредоточить усилия всех партийных и советских органов, общественных организаций на быстрейшее создание новых стратегических резервов в глубине страны, их вооружение и подготовку для ввода в сражение.

Для уточнения фронтовой обстановки и оказания помощи штабам Западного и Резервного фронтов в создании новой группировки сил для отпора врагу в районы событий прибыли представители Государственного Комитета Обороны и Ставки В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов и А. М. Василевский. Они направили на Можайскую линию из числа отходивших войск до пяти дивизий. Ставка приняла меры по переброске сил с других фронтов и из глубины страны. С Дальнего Востока к Москве спешили три стрелковые и две танковые дивизии.

10 октября Государственный Комитет Обороны объединил управление войск Западного и Резервного фронтов в одних руках. Их войска были включены в Западный фронт, во главе которого был поставлен Г. К. Жуков, командовавший до этого Ленинградским фронтом. Состоялось решение построить на непосредственных подступах к столице еще одну линию обороны – Московскую зону.

Войска, оказавшиеся в вяземском окружении, вели мужественную борьбу с врагом. Они наносили контрудары и прорывались из кольца окружения. Атаки наших войск следовали одна за другой, им предшествовала артподготовка. Особенно яростными были наши атаки 8-12 октября, когда в боевые действия дивизии включилась батарея «катюш» капитана Флерова… Для немцев наступление окруженных батальонов и полков советских войск было полной неожиданностью. Немцам пришлось поспешно стягивать сюда крупные соединения и технику.

Активные боевые действия советских войск в окружении оказали серьезное влияние на развитие событий. Они сковали в районе Вязьмы 28 немецко-фашистских дивизий, которые застряли здесь и не могли продолжать наступление на Москву.

Передовые танковые дивизии Гудериана, устремившиеся от Орла к Туле, натолкнулись в районе Мценска на сопротивление 1-го особого стрелкового корпуса генерала Д. Д. Лелюшенко. Здесь танкисты 4-й и 11-й танковых бригад впервые применили действия танков из засад, давшие большой эффект. Задержка противника у Мценска облегчила организацию обороны Тулы. За эти и последующие умелые действия в ходе оборонительных боев под Москвой 4-я бригада была преобразована в 1-ю гвардейскую танковую бригаду.

К 10 октября развернулась ожесточенная борьба на фронте от верховьев Волги до Льгова. Враг захватил Сычевку, Гжатск, вышел на подступы к Калуге, вел бои в районе Брянска, у Мценска, на подступах к Понырям и Льгову. 14 октября враг ворвался в город Калинин. 17 октября Ставка создала здесь Калининский фронт под командованием генерала И. С. Конева.

С 15 октября 1941 года, по указу Государственного комитета обороны, началась эвакуация ряда предприятий и их персонал с семьями в Куйбышев (ныне Самара) из западных регионов Россиии. В город были эвакуированы из Москвы: Правительство СССР, Верховный Совет СССР, дипломатические представительства, крупные учреждения культуры (например, Большой театр, Мосфильм). Но Государственный Комитет Обороны, Ставка и оперативная группа работников Генерального штаба оставались в Москве и прилегающих к ней районах, было введено осадное положение.

Советское командование нашло силы, чтобы преодолеть серьезное осложнение, случившееся в октябре на подступах к Москве. Западный фронт пополнился за счет резерва Ставки и других фронтов 11 стрелковыми дивизиями, 16 танковыми бригадами, более 40 артиллерийскими полками. Командование фронта использовало их для прикрытия важнейших направлений, ведущих к Москве, — волоколамского, можайского, малоярославецкого и калужского. К концу октября на фронте от Селижарова до Тулы действовало уже десять армий двух фронтов. Защитники Москвы, сражаясь за каждую пядь земли, сначала затормозили, а затем и остановили противника, создав сплошной фронт обороны.

Фашисты усилили налеты своей авиации на Москву, которые начались еще летом. Ночные бомбежки следовали одна за другой. Однако к городу прорывались лишь одиночные самолеты. На ближних подступах к Москве их встречала сплошная завеса огня зенитчиков, а на дальних — колонны бомбардировщиков рассеивались нашими отважными летчиками-истребителями. На весь мир прозвучало тогда имя летчика Виктора Талалихина. В ночном бою он таранил фашистский бомбардировщик. Это был первый в мире ночной таран. В. Талалихину было присвоено звание Героя Советского Союза. А всего на подступах к Москве летчики совершили 25 таранов. В воздух поднимались аэростаты, натягивавшие тросы и сети, препятствовавшие проникновению вражеских самолетов в воздушное пространство столицы.

В эти суровые дни усилия всей страны направлены на решение одной задачи — отстоять Москву. Ведь для миллионов советских людей и в годы радости, и в годы испытаний Москва была аккумулятором их энергии, их героизма, их любви к Родине.

Москва ощетинилась полосами противотанковых ежей. На улицах строились баррикады, подвалы домов превращались в огневые точки. Сотни тысяч москвичей строили на окраинах города глубокую противотанковую оборону, особенно мощную вдоль северных и южных границ города.

Две недели длилась передышка на фронте. За эти отвоеванные в трудных сражениях недели советское правительство проделало колоссальную работу по подготовке населения Москвы к отражению вражеского нашествия. Призывы партии «Отстоим Москву!» вселяли в советских людей уверенность в будущую победу, наполняли их мужеством, укрепляли их волю в борьбе со злейшим врагом человечества – фашизмом.

6 ноября, как и в былые мирные дни, в Москве состоялось торжественное заседание, посвященное 24-ой годовщине Великой Октябрьской революции. Только проходило оно на этот раз не в Большом театре, а в подземном вестибюле станции метро «Маяковская».

7 ноября 1941 года – на Красной площади состоялся военный парад войск Московского гарнизона… Этот парад по силе воздействия на ход событий приравнивается к важнейшей военной операции. Он имел огромное значение по поднятию морального духа армии и всей страны, показав всему миру, что Москва не сдаётся и Советский Союз готов биться до конца. Многие военные подразделения после окончания парада отправились прямиком на фронт. Торжественное собрание и парад на Красной площади транслировались по радио на всю страну. На всех это произвело потрясающее впечатление!

15 ноября гитлеровское командование снова повело свои войска в «последнее» наступление на Москву. Оно перегруппировало силы так, чтобы большинство танковых и механизированных дивизий находились теперь на флангах Центрального фронта и вело наступление на Москву с севера и юга, пытаясь охватить ее железными клещами.

«Остановить теперь противника на подступах к нашей столице, не пустить его, перемолоть в боях гитлеровские дивизии и корпуса… Московский узел является сейчас решающим… Пройдет ещё немного времени, и наступление врага на Москву должно будет захлебнуться. Нужно во что бы то ни стало выдерживать напряжение этих дней» (Г. К. Жуков, 26.11.1941).

Началась решающая фаза Московской битвы.

Советские бойцы и командиры, пехотинцы и артиллеристы, летчики и танкисты, кавалеристы и саперы проявляли чудеса храбрости. Подвиги совершали не отдельные бойцы, а целые взводы, роты, батальоны и дивизии.

28 пехотинцев из стрелковой дивизии генерала И. В. Панфилова у разъезда Дубосеково вступили в бой против 50 фашистских танков и не пропустили их к Москве. «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва!» – Эти слова политрука Василия Клочкова облетели весь фронт и стали крылатыми. Герои погибли, но не отступили.

Артиллеристы в бою не отходили от своих орудий и продолжали вести огонь даже из поврежденных пушек.

Летчики смело вступали в бой с фашистскими асами. Они сражались один против трех, один против пяти и выходили из боя победителями. Расстреляв свой боеприпас, они смело шли на таран и часто, сразив врага, ухитрялись чудом посадить свою машину, сохраняя ее для следующих боев.

Танкисты подбивали фашистские танки из засад, давили наступающую вражескую пехоту гусеницами своих машин, смело бросались на фашистские орудия и крушили их своей броней.

Кавалеристы прорывались через линию фронта глубоко в тыл врага и уничтожали там фашистские гарнизоны, перехватывали военные колонны войск, идущих к фронту, наводили панику в рядах гитлеровских солдат.

Связисты неустанно под огнем врага наводили и восстанавливали линии связи.

Смело действовали под Москвой в тылу врага партизаны Калининской области. Как раз в эти дни совершили свои бессмертные подвиги комсомольцы Зоя Космодемьянская, Саша Чекалин и сотни других.

Кровопролитные, изнуряющие бои продолжались всю вторую половину ноября. Фашистским войскам удалось с севера прорваться к каналу Волга – Москва и переправиться через него в районе Яхромы. На юге они обошли непокоренную Тулу и прорвались на берега Оки в районе Каширы. Именно в эти критические дни из тыла подошли наши резервы.

Фашистское командование не увидело в ударах советских войск ничего особенного, не почувствовало, что уже начинается перелом в оперативной обстановке, что инициатива уходит от их войск и переходит на сторону Красной Армии.

Гитлеру все еще мерещились поверженная Москва, белые флаги и делегации москвичей, выходящие навстречу с ключами от города.

Напрягая последние силы, фашистские войска захватили Апрелевку – это в 35 километрах от Москвы. На севере они ворвались в Крюково (30 километров от столицы). Еще одно усилие и вот они у Красной Поляны (это уже в 25 километрах от городской черты).

В последние дни ноября, видя, что вступление в Москву задерживается, Гитлер приказал подтянуть к Красной Поляне дальнобойную артиллерию и начать обстрел советской столицы. В военном отношении это была пустая затея, а вот в пропагандистском… Тут можно было сыграть большую игру. И недаром в Красную Поляну Геббельс направил целую киноэкспедицию – снимать фильм об обстреле столицы СССР. Этот фильм правители фашистской Германии рассчитывали показать японцам, которые все еще проявляли нерешительность в отношении СССР.

Но затея с обстрелом, а следовательно, и с кинофильмом бесславно провалилась. Как провалилась и попытка овладеть Москвой.

И вот на фронте под Москвой к 4 – 5 декабря наступило затишье. Немецко-фашистские войска выдохлись, их наступление захлебнулось.

А советское командование только и ждало этого момента! Оно заранее, еще в ходе тяжелейших ноябрьских боев, разработало детальный план перехода наших войск в большое контрнаступление с целью полной ликвидации угрозы столице СССР. Соблюдая все меры предосторожности, в глубокой тайне от врага Ставка готовила это контрнаступление – формировала необходимые резервы, накапливала вооружение, боеприпасы, горючее, продовольствие, зимнее обмундирование для воинов.

Несмотря на тяжелую обстановку, сложившуюся на подступах к Москве к концу ноября, Ставка очень экономно использовала резервные соединения в оборонительных сражениях.

И вот 5 декабря, хотя не все еще было готово к проведению контрнаступления и превосходства над силами противника достигнуть пока не удалось, советское командование приняло смелое решение: приступить к осуществлению плана контрнаступления, ибо оперативная и стратегическая обстановка складывалась в нашу пользу.

Советское командование действовало энергично и решительно. Пока враг не перегруппировал свои силы для обороны, пока он еще не начал строить оборонительных сооружений, нужно идти в наступление. И войска получили приказ: «Вперед!».

Кстати в летних сражениях 1941 года советская армия терпела поражение, но приобретала опыт. Частью этого опыта стало обучение танкистов прямо на заводах. Если раньше даже мелкие неисправности приводили к тому, что экипаж на марше просто бросал танк, то теперь бойцы могли устранить поломки сами.

Мощные удары советских войск явились неожиданностью для врага. Фашистское командование было уверено, что у Советской Армии под Москвой нет сил для наступления, что она хотя и может наносить отдельные сильные удары, но перейти в общее наступление по всему фронту не в состоянии.

А Советская Армия оказалась в состоянии это сделать! И как! Фашисты откатывались назад, теряя технику, бросая нетронутыми склады с горючим, боеприпасами. Солдаты вермахта только и успевали что поднимать руки вверх и твердить заученно: «Гитлер капут!».

За первые пять дней наши войска, ведя тяжелые бои на всех направлениях, продвинулись вперед и освободили ряд городов и сел.

Освобождая все новые и новые населенные пункты, наши воины увидели, что принесли захватчики советским людям. Сожженные города и села, виселицы, разграбленные музеи, библиотеки, Дома культуры, взорванные памятники старины, зверская расправа с мирным населением, рабский труд – все это вызывало ненависть к фашистам, желание как можно скорее очистить от них советскую землю. Все это повышало наступательный порыв бойцов.

Потери
Советские войска	Немецко-фашистские войска
625 256 чел.	581 900 человек
4171 танков и САУ	1300 танков и САУ
24 478 орудий и миномётов	2500 орудий и миномётов
—	15000 машин и другой техники

Контрнаступление советских войск под Москвой переросло в общее наступление Красной Армии по всему советско-германскому фронту. Это было началом коренного поворота событий в ходе Великой Отечественной войны.

Разгром фашистских войск под Москвой стал решающим военно-политическим событием первого года Великой Отечественной войны. Одержав победу под Москвой, наши войска окончательно похоронили фашистский план «молниеносной войны» и развеяли миф о непобедимости германской армии. Провалились расчеты гитлеровцев на непрочность советского общественного и государственного строя, советского тыла.

В итоге гитлеровское командование вынуждено было перейти к стратегической обороне на всем советско-германском фронте.

На братских могилах не ставят крестов,

И вдовы на них не рыдают,

К ним кто-то приносит букеты цветов,

И Вечный огонь зажигают.

Здесь раньше вставала земля на дыбы,

А нынче — гранитные плиты.

Здесь нет ни одной персональной судьбы —

Все судьбы в единую слиты.

А в Вечном огне виден вспыхнувший танк,

Горящие русские хаты,

Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,

Горящее сердце солдата.

У братских могил нет заплаканных вдов —

Сюда ходят люди покрепче.

На братских могилах не ставят крестов,

Но разве от этого легче?..

В. С. Высоцкий, 1964.

Кавалеристы 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, в центре с картой в руках – командир корпуса гвардии генерал-майор Лев Михайлович Доватор. Декабрь 1941 г.

Общая ситуация

Немецкая наступательная операция «Тайфун» в ноябре 1941 г. не привела к успеху, вермахт не смог прорваться к Москве. Хотя немецкие войска находились в непосредственной близости к русской столице, в 25–40 км от Москвы. Группа армий «Центр» истощила свои людские и материальные ресурсы и не сумела разгромить московскую группировку Красной армии. Немецкие войска перешли к обороне.

Германское командование считало, что русские также истощили все свои силы. Так, командующий группой армий «Центр» фон Бок в приказе, отданном 2 декабря 1941 года, утверждал, что «оборона противника находится на грани своего кризиса». Гитлеровцы ошибались на этот счёт. Несмотря на большие потери, которые понесли советские армии в битве за Москву, кризисное положение было преодолено. Более того, Красная армия стала даже сильнее на московском направлении, чем была в октябре – первой половине ноября 1941 г. В резерве имелись даже не дивизии, а целые армии.

Кроме того, изменилась общая ситуация на советско-германском фронте.

Наступательные возможности вермахта были истощены, не только в центре, но и на севере и юге. Во второй половине ноября 1941 г. русские войска перешли в контрнаступление на севере и юге, освободив Тихвин и Ростов-на-Дону (Поражение 1-й немецкой танковой армии под Ростовом). Германское командование не могло снять войска на северном и южном направлениях, чтобы укрепить положение войск под Москвой, сохраняя плацдарм для нового будущего наступления на советскую столицу.

На московском фронте силы группы армий «Центр» были растянуты на 1 000 км, немецкие 9-я и 2-я полевые армии были связаны борьбой с войсками Калининского и правого крыла Юго-Западного фронтов. Это ослабило натиск на советский Западный фронт (ЗФ), который непосредственно защищал подступы к столице. Не имея резервов, вермахт к концу ноября – началу декабря утратил ударные возможности.

К началу декабря 1941 г. группа армий «Центр насчитывала свыше 800 тыс. человек (непосредственно в бригадах и дивизиях), свыше 10 тыс. орудий и минометов, 1 тыс. танков и более 600 самолетов. Немцы сохраняли преимущество в артиллерии и танках, однако войска упали духом, были деморализованы провалом наступления на Москву и крахом стратегии молниеносной войны.

Лёгкой прогулки на Востоке не получилось, перед солдатами и офицерами возникла перспектива затяжной и крайне кровопролитной войны.

В дневниках и письмах, обнаруженных у убитых и пленных немецких солдат, заметен психологический перелом и даже надлом. Так, ефрейтор Отто Залфингер писал родителям:

«До Москвы осталось немного. И всё-таки мне кажется, что бесконечно далеки от неё. Мы уже свыше месяца топчемся на одном месте. Сколько за это время легло наших солдат! …Мы шагаем по немецким трупам и оставляем в снежных сугробах своих раненых. О них никто не думает. Раненый – это балласт. Сегодня мы шагаем по трупам тех, кто пал впереди: завтра мы станем трупами, и нас также раздавят орудия и гусеницы».

Разбитая немецкая автотехника, брошенная под Москвой

Генерал Рокоссовский и писатель Ставский осматривают захваченную немецкую автотехнику. Предположительно, снимок сделан в районе деревни Скирманово. В своих мемуарах К.К. Рокоссовский писал: «Разгром немецко-фашистских войск, занимавших Скирманово и другие селения, был полный. 10-я немецкая танковая дивизия, предназначавшаяся для перехвата Волоколамского шоссе, с большими потерями откатилась далеко назад. На поле боя враг оставил до пятидесяти подбитых и сожженных танков, много орудий, вплоть до 150-миллиметровых пушек, минометы, сотни автомашин. Эту картину я имел возможность наблюдать вместе с А.А. Лобачевым и Владимиром Ставским, приехавшим к нам от «Правды».

Подготовка наступательной операции

Правильно оценив сложившуюся обстановку, советская Ставка в конце ноября 1941 г. приступила к подготовке контрнаступления под Москвой.

Главную роль в операции должен был сыграть ЗФ под командованием Георгия Жукова, которому передали резервные 1-ю ударную, 10-ю и 20-ю армии. На первом этапе наступления планировали нанести поражение ударным группировкам противника на флангах ЗФ и тем самым устранить непосредственную угрозу Москве. В центре ЗФ наши войска должны были сковать немецкие войска и затем также перейти в наступление.

Советские фронты, защищавшие столицу, с учётом полученных подкреплений насчитывали 720 тыс. человек, около 6 тыс. орудий и минометов, более 400 установок реактивной артиллерии, 670 танков и 760 самолетов (в основном новых конструкций). Плюс авиация Московской зоны ПВО. Калининский (КФ) и Юго-Западный фронт (ЮЗФ) даже на направлениях главных ударов не имели преимущества над неприятелем. Однако моральный дух войск был высок. Красноармейцы стремились уничтожить наглого и сильного врага, который топтал наши земли.

Противник отброшен от Москвы

5 декабря 1941 г. начал наступление КФ, 6 декабря в контрнаступление перешли войска ЗФ, а в районе Ельни – войска правого крыла ЮЗФ.

Наступление русских застало врасплох противника. Германское верховное командование считало, что русские войска полностью обескровлены, резервы кончились, и сопротивление достигло предела. Однако эти расчёты оказались ошибочными. Только 8 декабря гитлеровская Ставка приказала войскам перейти к обороне, де-факто они сделали это раньше.

На северном крыле ЗФ наступали 30-я, 1-я ударная, 16-я и 20-я армии и часть сил 5-й ударной армии. Они нанесли удар по немецким 3-й и 4-й танковым армиям, наступая на Клин, Солнечногорск и Истру. Гитлеровцы, не придя в себя ещё после провала наступления и не подготовив прочную оборону, под ударами русских войск медленно отходили. При этом они умело отбивались и переходили в контратаки.

К исходу 8 декабря 16-я армия Рокоссовского освободила Крюково, 11 декабря – Истру. При отходе на западный берег Истры и Истринского водохранилища фашисты уничтожили все переправы, взорвали дамбу водохранилища, что создало огромные трудности для переправы. 20-я армия Власова выбила гитлеровцев из Красной Поляны, Солнечногорска и Волоколамска. 15 декабря войска 1-й ударной и 30-й армий Кузнецова и Лелюшенко освободили Клин.

Войска 5-й армии Говорова, наступая южнее 16-й армии, способствовали успеху наших войск на истринско-волоколамском направлении. 2-й гвардейский кавалерийский корпус Доватора лесами в районе Звенигорода прошёл в тыл противника и совершил рейд, перехватывая коммуникации врага к Рузе и Волоколамску. В этих боях 19 декабря в районе Рузы генерал Лев Михайлович Доватор был смертельно ранен. 21 декабря ему были присвоено звание Героя Советского Союза.

Кавалеристы 2-го гвардейского корпуса генерал-майора Л.М. Доватора под Москвой

Советская артиллерийская подготовка в районе Калинина. Огонь ведут 122-мм гаубицы М-30. Декабрь 1941 г.

Стоит отметить, что в период Московской наступательной операции против гитлеровцев активно сражались партизаны, действия которых увязывались с наступающими советскими армиями. Также в тыл противнику направлялись кавалерия, лыжные батальоны и десантники.

Войска Калининского фронта под командованием Конева 16 декабря отбили Калинин и с боями шли к Старице и Ржеву. К концу декабря, потеснив врага на 50–100 км, наши войска вышли на линию Волга – Ржев – Зубцов.

Здесь фронт стабилизировался.

Войска правого крыла ЗФ во второй половине декабря освободили города Высоковск, Теряева Слобода, Волоколамск, вышли на рубеж рек Лама и Руза, где немцы смогли подготовить сильный оборонительный рубеж.

В итоге немецкая 9-я полевая, 3-я и 4-я танковые армии потерпели поражение.

Угроза Москве с северо-запада были ликвидирована. Наши войска освободили сотни населённых пунктов Московской области и важнейшую железную дрогу Калинин – Москва.

Советские бойцы проходят строем по улице освобожденного Калинина

Советские артиллеристы с 76-мм пушкой проезжают по центру освобожденного Калинина

Колонна немецкой техники, уничтоженная на Волоколамском шоссе

Разгром Гудериана

Против южного крыла группы армий «Центр» наступление советских войск также развивалось успешно. Левое крыло ЗФ – 49-я, 50-я и 10-я армии, 1-й гвардейский кавкорпус, взаимодействуя с войсками правого крыла ЮЗФ, наносили удары по 2-й танковой армии Гудериана и 2-й полевой армии Вейхса.

Армия Гудериана так и не смогла взять Тулу.

Когда войска 49-й и 50-й армий Захаркина и Болдина, 1-го гвардейского кавкорпуса Белова перешли в контрнаступление, армия Гудериана уже начала отход из района выступа Венев – Михайлов, чтобы избежать возможного «котла». 7 декабря наши войска освободили Мордвес. Одновременно в наступление пошла свежая 10-я армия Голикова (11 дивизий), которая в ходе упорного боя освободила Михайлов. Затем советские войска освободили Венев, Сталиногорск, Епифань.

Обескровленная ещё во время операции «Тайфун» армия Гудериана была разбита восточнее, а затем и южнее Тулы. Немцы бежали, бросая тяжелое вооружение и технику. Развивая успех, наши войска отбили Богородицк, Дедилово, Алексин, Плавск. 15 декабря войска 50-й армии освободили Ясную Поляну.

Восстановленный Брянский фронт под командованием Черевиченко развернул наступление на Болхов и Орёл, поддерживая действия ЗФ.

Одновременно войска ЮЗФ наносили удар на елецком направлении. 13-я армия Городнянского и группа войск Костенко 9 декабря после 4-дневного ожесточенного сражения отбили Елец. Продолжая наступление, наши войска освободили Чернь, Ефремов, Ливны и сотни населённых пунктов. Немецкая 2-я полевая армия была разбита.

В ходе наступления наших войск образовался разрыв между левым крылом 2-й танковой армии и правым флангом 4-й полевой армии. Командование ЗФ из состава 50-й армии сформировало оперативную группу генерала Попова. Выступив в ночь на 18 декабря из района восточнее Тулы, группа Попова за трое суток преодолела 90 км и к вечеру 20 декабря неожиданно для противника появилась южнее Калуги. Утром 21-го, захватив мост через Оку, наши войска завязали бой за город. Сражение за этот крупный узел коммуникаций и базу снабжения немецкой армии продолжалось 10 дней. Калуга была освобождена, также советские воины отбили Козельск и Белев.

Таким образом, 2-я танковая армия потерпела поражение и была отброшена за Оку.

Подступы к Москве были обеспечены и с южного направления. Успехи левого крыла ЗФ создали благоприятные условия для окружения главных сил немецкой московской группировки ударом с юго-запада.

Однако наступательный порыв Красной армии был уже исчерпан. Резервов и крупных подвижных, бронетанковых соединений для развития таких операций не было. Немцы уже отвели войска на новые рубежи и создали плотную оборону. Создать новую группировку войск для удара на Вязьму навстречу Калининскому фронту ЗФ не сумел.

Советские офицеры осматривают трофейное оружие перед строем пленных немецких солдат. Битва за Москву. Декабрь 1941 г.

Красноармейцы сидят на станинах трофейных немецких 37-мм противотанковых пушек Pak-35/36 в освобожденном Ельце

Советские легкие танки Т-26 под Москвой в декабре 1941 г.

Центральное направление

Во второй половине декабря 1941 г. наступление началось и в центре ЗФ. Войска 33-й и 43-й армий Ефремова и Голубева смогли прорвать оборону противника на р. Нара, освободили Наро-Фоминск, Малоярославец и Боровск. 49-я армия Захаркина форсировала Оку и заняла Тарусу.

Гитлер 16 декабря отдал «Стоп-приказ», запрещая отход крупных соединений на больших пространствах. Группа армий «Центр» должна была «удерживать фронт до последнего солдата» и «оказывать фанатически упорное сопротивление противнику».

19 декабря фюрер отстранил от должности главнокомандующего сухопутными войсками фельдмаршала фон Браухича, командование вермахтом принял на себя лично Гитлер. Фюрер был единственным человеком, который пользовался полным доверием войск и мог их воодушевить.

В тот же день был смещён со своего поста командующий группой армий «Центр» фельдмаршал фон Бок, на его место был назначен ранее командовавший 4-й армией фон Клюге. Командующим немецкой 4-й армией был назначен генерал Кюблер. Из-за разногласий с командующим Клюге от командования 2-й танковой армии был отстранён Гудериан. 2-ю танковую армию возглавил генерал Шмидт. В январе 1942 года с поста командующего 4-й танковой армии был снят Гёпнер с формулировкой «за трусость и неподчинение приказам». Генерал был уволен из вооружённых сил без права носить военную форму и награды, а также без права на пенсию.

Нужно было выиграть время для подхода подкреплений. Многие германские генералы негативно оценивают этот приказ. С оперативной точки зрения отвод войск назад и сокращение линии фронта был верным. Но в стратегическом отношении фюрер был прав, масштабное отступление, в условиях морального-психологического надлома войск, «выгорания» и перенапряжения сил вермахта, могло привести к общему развалу фронта и катастрофическим последствиям.

В итоге армии «Центра» откатились от Москвы, но сохранили боеспособность и вяземский плацдарм, угрожающий русской столице.

Первый этап контрнаступления Красной армии под Москвой к началу 1942 г. был завершён успешно.

Вермахт был отброшен от Москвы на 100–250 км. Советские войска теперь охватывали немецкую группировку на московском направлении с севера, востока и юга. Были освобождены Московская и Тульская области, крупные города Калинин и Калуга, сотни населённых пунктов.

Советский боец сбивает прикладом винтовки немецкую табличку со столба в освобожденном Наро-Фоминске. Табличка с названием пункта местной комендатуры

Советские артиллеристы транспортируют 76-мм пушку образца 1902/1930 по улице Ленина в освобожденном городе Малоярославце

Советские войска на марше проходят через освобожденный город Клин. Контрнаступление советских войск под Москвой. На танк нанесен зимний камуфляж, все бойцы в маскхалатах

Завершение операции

8 января 1942 года началась Ржевско-Вяземская операция Западного и Калининского фронтов с целью уничтожения ржевско-вяземской группировки вермахта.

Тяжелые и кровопролитные бои продолжались до 20 апреля 1942 г. Разгромить немцев не удалось, наши войска понесли очень большие потери. 33-я армия была отрезана от остальных войск ЗФ и в апреле погибла вместе с командармом Ефремовым. Кавкорпус Белова и десантные части при поддержке партизан два месяца дрались в немецком тылу, остатки войск вышли к своим 24 июня. На направлении наступления КФ погибла в окружении большая часть 29-й и 39-й армий, 11-го кавкорпуса. Бои на ржевско-вяземском направлении показали, что советское командование переоценило свои силы и недооценило противника.

Красная армия потеснила врага на запад ещё на 80–250 км, завершила освобождение Московской и Тульской областей, освободила часть Калининской и Смоленской областей. На этом участке фронта был образован Ржевско-Вяземский выступ.

Победа Красной армии под Москвой стала главным событием зимней кампании 1941–1942 гг. Советские войска нанесли удар такой мощи, что поколебали германский фронт и едва его не обрушили. Германия потерпела первое крупное поражение в Великой Отечественной войне и Второй мировой. Гитлеровский блицкриг был полностью похоронен. Гитлеру пришлось в срочном порядке менять командование групп армий «Центр», «Юг» и «Север», которое оказалось не готово к такому развитию событий. Берлину пришлось признать, что война будет затяжной, и немцы не были готовы к такой войне.

Московская битва развеяла миф о «непобедимости» вермахта.

Трофейные немецкие мотоциклы, захваченные советскими войсками в ходе Битвы за Москву.

Убитые немецкие солдаты и брошенная немецкая артиллерия во время декабрьского контрнаступления Красной армии под Москвой. Для дополнительного эффекта с помощью монтажа на фото добавлена стая ворон

30 сентября 1941 года нацистские войска развернули масштабное наступление на столицу СССР. С этого дня историки отсчитывают начало Московской оборонительной операции — первой стадии Битвы за Москву, завершившейся крупной победой Красной армии.

Подготовка к «Тайфуну»

Ещё на стадии планирования нападения на Советский Союз нацисты обозначили захват Москвы как одну из своих центральных задач. По мнению гитлеровского командования, это означало бы не просто крупный политический и экономический успех, но и блокирование важнейшего транспортного узла СССР.

«Потеря Москвы, помимо огромного символического значения, означала бы отсутствие возможности снабжать войска на северо-западе и, скорее всего, привела бы к падению всего севера страны», — рассказал в интервью RT доцент МПГУ Юрий Никифоров.

По словам историков, в 1941 году валовая продукция столичных предприятий составляла 14,7% от всей продукции предприятий СССР, причём в сфере металлообработки и электротехники на долю Москвы приходилась почти половина от общесоветского производства.

После захвата Москвы нацисты планировали массовое уничтожение жителей столицы СССР. Для этого даже была создана специальная зондеркоманда.

Как отметил в беседе с RT доцент ГАУГН, кандидат исторических наук Дмитрий Суржик, в сентябре нацисты бросили значительные силы на разгром сил Юго-Западного фронта, так как боялись оставлять у себя на южном фланге в районе Киева группировку численностью в несколько сот тысяч советских военнослужащих. Только после разгрома частей Красной армии в районе столицы УССР нацисты занялись непосредственной подготовкой к наступлению на Москву. План захвата советской столицы получил кодовое наименование «Тайфун».

«Изначально гитлеровцы планировали захватить Москву через 10—12 недель войны. Но за это время вермахт не подошёл даже к предместьям столицы СССР. Только Смоленское сражение задержало нацистов на два месяца», — подчеркнул Дмитрий Суржик.

Однако в целом, по его словам, ситуация для Красной армии в сентябре 1941 года была крайне сложной, так как советские войска в первые месяцы войны потерпели ряд серьёзных поражений: в частности, под Минском и Киевом, в районе Умани и на других направлениях.

Несмотря на серьёзные успехи, вермахт столкнулся в СССР с таким сопротивлением, которого никогда раньше не встречал. К концу сентября 1941 года общие безвозвратные и санитарные потери германских войск достигли более 550 тыс. человек — около 16% состава сухопутных войск. Кроме того, нацисты потеряли свыше половины своих танков.

Гитлеровцы сконцентрировали на Московском направлении в конце сентября 42% от всех своих сил на Восточном фронте, 75% танков, 33% орудий и миномётов, почти половину авиации. Всего войска группы «Центр» насчитывали 1,8 млн военнослужащих, 1700 танков, 14 тыс. орудий и миномётов. Командование защищавших Москву советских фронтов могло противопоставить им 1,25 млн личного состава, 1044 танка, около 10 тыс. артиллерийских орудий и миномётов.

При этом, с точки зрения качественных параметров, ситуация была для Красной армии ещё хуже. Например, в войсках Западного фронта лишь около 9% танков относились к современной тяжёлой и средней бронетехнике. Остальные машины были либо лёгкими, либо принадлежали к устаревшим типам.

Советское командование активно оборудовало на Московском направлении специальные заграждения и укрепления. Около 250 тыс. жителей Москвы и Московской области вместе с бойцами народного ополчения и инженерных частей возвели к концу сентября 2250 км противотанковых рвов и эскарпов, построили тысячи фортификационных сооружений.

Оборона Москвы

30 сентября 1941 года началось стратегическое наступление нацистских войск в направлении Москвы. Гитлеровцы атаковали советские силы сразу на нескольких участках фронта. В первые дни операции «Тайфун» боевые действия проходили крайне успешно для германских войск. Например, всего за два дня танковая группа Хайнца Гудериана продвинулась на 80 км в глубину обороны Брянского фронта. Гитлеровцы смогли быстро вклиниться в тыл фронта и захватить город Орёл. Над основными силами Брянского фронта нависла угроза окружения.

«Советским частям, ослабленным предыдущими действиями, было сложно реагировать на прорывы немецких танковых сил», — заявил в комментарии RT военный историк Григорий Попов.

Из-за прорыва нацистов брешь шириной до 40 км образовалась и в порядках Западного фронта. Немцы продвигались к Вязьме. Отступать под напором гитлеровцев пришлось также войскам Резервного фронта. Уже в начале октября несколько армий Западного и Резервного фронтов были окружены, однако своими действиями они сковывали значительные силы противника.

Советская Ставка предпринимала активные действия, чтобы остановить врага. Войска под Москву перебрасывались с других участков фронта и из глубины страны. Однако на это требовалось время. 5 октября 1941 года для отправки на фронт были подняты по тревоге курсанты московских и подмосковных военно-учебных заведений. Иосиф Сталин отозвал из-под Ленинграда Георгия Жукова, который был назначен представителем Ставки на Резервном фронте.

По словам историков, в первых числах октября ситуация для советских войск оказалась крайне сложной. Сотни тысяч советских военнослужащих были окружены в районе Вязьмы и Брянска. В советской стратегической обороне образовалась брешь шириной до 500 км.

Как напомнили эксперты, к юго-востоку от Вязьмы, в районе Юхнова, на пути у нацистов оказался только отряд из примерно 430 парашютистов-диверсантов, сформированный начальником парашютно-десантной службы Западного фронта капитаном Иваном Старчаком. Его бойцы взорвали большинство мостов в районе Юхнова, имитировали перед немецкой разведкой присутствие на берегах реки Угры крупных советских сил, а затем вступили в бой с прорывавшимися по направлению к Москве гитлеровскими частями, превосходившими советских десантников по численности примерно вчетверо.

«Небольшой отряд Старчака смог продержаться до подхода подкрепления, состоявшего из подольских курсантов (курсантов Подольского пехотного и Подольского артиллерийского училищ. — RT). Чуть позже в этот район прибыли силы 17-й танковой бригады», — отметил в разговоре с RT военный историк Сергей Перелыгин.

Передовой отряд подольских курсантов сражался на реке Угре бок о бок с десантниками Старчака. В то же самое время основные подразделения курсантов, усиленные танками, были размещены чуть дальше — на Ильинском рубеже, который был достаточно хорошо укреплён и на котором вскоре разгорелись ожесточённые бои. Даже после того как нацисты в нескольких местах прорвали оборону укрепрайона, курсанты, находившиеся в районе села Ильинское, продолжали удерживать свои позиции. Немецкая танковая колонна хитростью, подняв красный флаг, попыталась прорваться в их порядки с тыла, однако была практически полностью уничтожена.

По словам историков, большинство десантников Старчака и подольских курсантов погибли, однако те дни, на которые они задержали нацистов, дали советскому командованию время, чтобы стянуть к Москве резервы и провести реорганизацию в управлении войсками.

10 октября Ставка объединила Западный и Резервный фронты в единый Западный. Его командующим стал Георгий Жуков.

По словам Сергея Перелыгина, 16 октября в Москве возникла паника. Имели место случаи стихийной эвакуации и грабежей, однако ситуация была быстро взята властями под контроль. Иосиф Сталин дал чётко понять своему окружению, что столицу СССР покидать не собирается ни в коем случае. С 20 октября Москва была официально переведена на осадное положение.

Огромную роль в обороне Москвы, по словам экспертов, сыграли подразделения НКВД. Из личного состава наркомата были сформированы 2-я мотострелковая дивизия особого назначения, отдельная мотострелковая бригада особого назначения, штаб охраны Московской зоны обороны и другие подразделения. Сотрудники НКВД не только поддерживали порядок в тылу, но и активно выполняли оперативно-боевые задачи.

В конце октября нацисты вышли к Туле. На начальном этапе обороны в городе почти не было кадровых частей Красной армии. Первые удары врага приняли на себя 732-й отдельный зенитный артиллерийский полк, 156-й полк НКВД, сформированный из народного ополчения, Тульский рабочий полк и батальон милиции. 30 октября на них обрушились около 50 немецких танков, действовавших при поддержке мотопехоты. За день защитники Тулы отбили четыре атаки нацистов. Оказались бесплодными и дальнейшие попытки гитлеровцев овладеть городом. В ноябре подошедшие к Туле советские части уже успешно контратаковали противника.

Как отмечают эксперты, большое значение для поддержания морального духа защитников Москвы сыграл парад, проведённый 7 ноября 1941 года на Красной площади. С речью к бойцам обратился сам Иосиф Сталин. Прямо из центра Москвы военнослужащие уходили на фронт.

В середине ноября жестокий удар нацистов приняли на себя бойцы 316-й стрелковой дивизии (под командованием Ивана Панфилова) и 50-й кавалерийской дивизии. Герои-панфиловцы, остановив вражеские танки под Волоколамском, дали возможность другим советским частям закрыть пробитую нацистами брешь в советской обороне.

Наивысшего напряжения ситуация под Москвой достигла в начале декабря 1941 года. Наступательные возможности нацистов были исчерпаны. На ряде участков фронта они начали отступать или переходить к обороне без приказа своего командования. Всего пять—шесть километров нацистам оставалось пройти для окружения Тулы, но преодолеть этот отрезок они не смогли.

5 декабря нацистское командование отдало приказ своим частям готовиться к возможному отходу. В этот же день началось масштабное контрнаступление советских сил.

«Красная Армия в битве под Москвой впервые за шесть месяцев войны нанесла крупнейшее поражение главной группировке гитлеровских войск. Это была наша первая стратегическая победа над вермахтом», — писал в своих воспоминаниях Георгий Жуков.

Представители гитлеровского командования признавали, что под Москвой провалились идеи блицкрига и что Красная армия оказалась очень серьёзным противником.

По словам Юрия Никифорова, победа Красной армии под Москвой заставила отказаться от идеи нападения на СССР Японию и Турцию. Произвела она сильное впечатление и на западные державы.

«Весь ход Второй мировой войны мог бы быть иным и шансы победы фашистского блока на победу в войне кратно увеличились, если бы Гитлеру удалось захватить советскую столицу. То, что нацистов удалось остановить, — это великое свершение наших предков», — подытожил Никифоров.

30 сентября 1941 года началась Московская оборонительная операция, ставшая прологом первого масштабного контрнаступления Красной Армии

Битва под Москвой стала одним из крупнейших сражений Великой Отечественной войны как по своим масштабам, так и по своему значению. Взятию советской столицы руководство нацистской Германии придавало особое значение, так же как руководство СССР понимало, какую роль сыграет провал гитлеровского плана по захвату Москвы. Допустить сдачу главного города Советского Союза было невозможно, и для этого было сделано все (хотя в первые недели немецкого наступления казалось, что возможен и обратный вариант развития событий). Но в итоге советским войскам удалось остановить и измотать немецкие на подступах к Москве, а потом перейти в наступление, ставшее первым по-настоящему тяжелым ударом по германской армии, и что самое важное, – по ее наступательному духу.

Москвичи строят оборонительные укрепления на улице Балчуг в непосредственной близости от Кремля, октябрь 1941 года

Источник: http://waralbum.ru

---

Измотать врага

То, что взятие Москвы – одна из важнейших стратегических целей операции «Барбаросса», было очевидно с первых дней Великой Отечественной войны. Согласно планам немецкого командования, части вермахта должны были дойти до столицы СССР всего через 10-12 недель после начала войны, то есть к концу сентября 1941 года. Но война с самого начала показала, что расписанные в Берлине планы далеки от реальности — и чем дальше, тем сильнее становилась эта разница. Особенно заметной она стала после того, как Красная Армия в конце августа-начале сентября 1941 года сумела нанести сильный контрудар под Ельней (тот самый, после которого в РККА появились первые гвардейские стрелковые дивизии). Это контрнаступление сыграло ключевую роль в обороне Москвы, поскольку способствовало отсрочке почти на два месяца началу операции «Тайфун», как в Германии именовали планы по захвату Москвы.

Но отсрочка не означала отказа верховного командования вермахта от наступления на столицу СССР. Тем более, что Ельнинская операция хотя и увенчалась успехом, не привела к серьезному перелому положения на советско-германском фронте. Немецкие войска по-прежнему имели существенный перевес над советскими с точки зрения технического оснащения и вооруженности, а также по уровню боевой подготовки солдат и офицеров. Первые приграничные сражения и оборонительные операции лета и начала осени 1941 года привели к тому, что в Красной Армии осталось не так много военнослужащих с достаточной подготовкой и с военным опытом. Что говорить, если в бой приходилось бросать даже ополченцев, которые вообще не имели практически никакой военной подготовки! И тем не менее, несмотря на это, советские войска демонстрировали необыкновенное упорство в обороне и небывалое мужество, которое не мог не оценить даже противник.

Командующий Западным фронтом генерал армии Георгий Жуков, член Военного совета Николай Булганин и начальник штаба Западного фронта генерал-лейтенант Василий Соколовский на штабном узле связи в дни обороны Москвы. Октябрь 1941 года

Источник: http://waralbum.ru

---

Именно эти стойкость и мужество советских воинов и стали залогом того, что план «Тайфун» так и не удалось реализовать. Не удалось, несмотря на то, что к исходу немецкого наступления под Москвой и концу Московской оборонительной операции, то есть к первым числам декабря 1941 года, противник находился на расстоянии в 20-30 километров от Кремля, а его артиллерия в принципе могла вести обстрел резиденции советского руководства.

Дорога на Москву открыта

Подготовка немецких войск к решительному, как оно было названо в документах верховного командования вермахта, наступлению на Москву началось в начале сентября 1941 года, за несколько дней до того, как выдохлось советское контрнаступление под Смоленском и войска Красной Армии перешли к обороне. Это со всей очевидностью демонстрирует ту уверенность в своих силах, которую испытывало на тот момент германское командование. И надо сказать, основания для этого у него были.

Московский ополченец на Манежной площади, конец октября 1941 года

Источник: http://waralbum.ru

---

На московском направлении к концу сентября 1941 года немцам удалось обеспечить себе существенное преимущество в живой силе — почти 2 млн штыков против 1,2 млн у Красной Армии. Преимущество в технике было еще более весомым: в танках и артиллерии — двукратное, в авиации — более чем двукратное. К тому же вермахт по-прежнему обладал преимуществом в военной выучке и снабжении: советские войска пополнялись в основном новобранцами, которые едва успевали проходить основной курс военного обучения, а советская промышленность, значительная часть которой еще не восстановила своей производительности после спешно проведенной эвакуации, не могла обеспечить войска всем необходимым.

В таких условиях германское наступление по плану «Тайфун», казалось бы, не могло не стать успешным — и события первых дней полностью подтвердили это. 30 сентября, в день, который считается датой начала Московской оборонительной операции, 2-я танковая группа вермахта под командованием генерал-полковника Гейнца Гудериана перешла в наступление в направлении Орла и Тулы, а два дня спустя следом за ней начала наступление вся остальная группа армий «Центр». Нельзя сказать, что советское командование не было готово к началу немецкого наступления: подготовка к нему была своевременно вскрыта советской разведкой. Но определить главные направления ударов и точное количество сил, которые Германия выделит для проведения операции «Тайфун», не удалось. Именно поэтому попытки контратак, которые с первых дней немецкого наступления предпринимали советские войска, не достигали успеха: для этого просто не хватало сил. И вскоре фронт начал буквально откатываться назад, в сторону Москвы. Достаточно привести такой пример: когда 4 октября немецкие танки ворвались в Орел, в городе продолжали ходить трамваи, а эвакуация учреждений и предприятий еще не была закончена.

Красноармейцы и мирные жители у 100-мм полевой гаубицы австро-венгерской гаубицы времен Первой мировой войны на площади Маяковского в Москве, октябрь 1941 года. На заднем плане — концертный зал им. П.И. Чайковского и Московский театр оперетты (ныне Московский академический театр сатиры).

Источник: http://waralbum.ru

---

Через сутки, 5 октября, немецкой армии удалось завершить окружение советских войск под Брянском, а еще через двое суток сомкнулись стенки Вяземского «котла». В общей сложности в окружении оказались семь советских армий общей численностью свыше 600 тысяч человек — половина всех войск, задействованных в оборонительной операции. Причем это были одни из самых боеспособных и укомплектованных армий, и их потеря означала, что серьезного сопротивления на подступах к Москве Красная Армия оказать уже не сможет. На это и сделало ставку командование вермахта. Но просчиталось.

На последних рубежах

Первым и самым главным просчетом немцев оказались планы по захвату Тулы. Город оружейников сумел достойно отразить два крупных наступления и на протяжении всей Московской оборонительной операции оставался угрозой для южного фланга немецких войск, что не позволило им сконцентрировать силы для последнего броска на Москву. Вторым просчетом немецкого командования стала надежда на то, что с приближением фронта к советской столице там начнутся паника и беспорядки, которые дезорганизуют тыл обороняющихся войск. И хотя события 16-19 октября в Москве, когда началась эвакуация госучреждений и иностранных диппредставительств, иной раз именуются «московской паникой», серьезного влияния на положение в тылу не оказала. Город по-прежнему продолжал готовиться к обороне, для чего непосредственно в городской черте были предусмотрены три оборонительных рубежа: по линии Московской окружной железной дороги, по Садовому кольцу и по Бульварному кольцу. Под огневые точки разрешено было использовать чердаки, подвалы и квартиры, улицы перекрывались баррикадами и противотанковыми «ежами», а в московских районах заканчивали формироваться последние подразделения ополченцев.

Парад на Красной площади 7 ноября 1941 года. Все подразделения, участвовавшие в этом параде, непосредственно после прохождения или вскоре после этого отправились на ближние рубежи обороны Москвы

Источник: http://waralbum.ru

---

Хотя к 16 октября немецкие войска сумели подойти к Москве уже совсем близко, завершить этот бросок им помешали два фактора: собственная скорость передвижения и распутица, вызванная осенними дождями. От раскисшей земли страдали и советские соединения, но у них «плечо» доставки продовольствия, снаряжения, боеприпасов и всего остального было все-таки короче, чем у противника. Существенно отставшие тылы противника находились на таком расстоянии, что доставка всего необходимого на передовую занимала время, и это заметно снизило темп наступления.

Возобновилось оно лишь в первых числах ноября, когда прекратились дожди и ударили морозы, но к этому времени советская сторона успела завершить подготовку к обороне и накопить необходимые резервы. К тому же за месяц с небольшим наступления германские войска, несмотря на высокий темп продвижения, понесли существенные потери. Интенсивность сопротивления, которая, по расчетам германских стратегов, после окружения советских войск под Брянском и Вязьмой должна была резко пойти на спад, наоборот, вопреки всему росла по мере того, как сокращалось расстояние до Москвы. Именно в этот период, в течение октября 1941 года, свой бессмертный подвиг совершили курсанты подольских военных училищ и их товарищи — «кремлевские курсанты», московские ополченцы и бойцы дивизии генерала Панфилова. Наконец, пока по обе стороны московской линии обороны ждали окончания осенней распутицы, стало известно об отказе Японии от начала войны с СССР в 1941 году. У советского руководства появилась возможность перебросить под Москву резервные дивизии из Сибири.

Расчет пулемета «Максим» на позиции во время обороны Москвы, 27 ноября 1941 года

Источник: http://waralbum.ru

---

Конец блицкрига

Последний рывок к Москве немецкие войска начали в первых числах ноября, когда первые заморозки подсушили дороги. Но план наступления, которое должно было закончиться смыканием кольца окружения на востоке от столицы в районе Ногинска, провалился. Немцы оказались измотаны в октябрьских боях сильнее, чем ожидали в Берлине, а советские войска проявили большую стойкость, чем от них ожидал противник, и к тому же успели подтянуть резервы.

Последними населенными пунктами на ближних подступах к Москве, которые удалось захватить вермахту, стали Клин, Солнечногорск и Красная Поляна. Дальше продвинуться уже не удалось. Последнюю попытку рывка к советской столице немцы предприняли 1 декабря, атакуя Апрелевку, но встретили стойкое сопротивление советских войск и окончательно остановились. Через четыре дня началось советское контрнаступление, которое ознаменовало окончание оборонительного этапа битвы под Москвой, а 8 декабря 1941 года из Берлина пришел приказ о переходе немецкой армии к обороне на всем протяжении советско-германского фронта.

Немецкое военное кладбище в подмосковной деревне, декабрь 1941 года

Источник: http://waralbum.ru

---

---

Смотрите также:

Эвакуировать Советский Союз: как спасли промышленность

«Провал авантюры нацистов». Как на самом деле отстояли Тулу

Победа над Генералом Страхом. К годовщине московской паники и её усмирения

Парад, изменивший историю. 7 ноября 1941 года

Защитникам Москвы, защитникам Кавказа

«Когда меня спрашивают, что больше всего запомнилось из минувшей войны, я всегда отвечаю: битва за Москву. Она похоронила план „Барбаросса“»

Г. К. Жуков

Битва за Москву

Битвой за Москву называют не одно сражение, а целый комплекс оборонительных и наступательных военных операций против фашистских войск в московском направлении.

Московскую битву принято делить на два периода:

1. Оборонительный (30 сентября — 5 декабря 1941 года).
2. Наступательный, который в свою очередь тоже состоит из двух этапов: контрнаступления (6 декабря 1941 года — 7 января 1942 года) и наступления советских войск (7 января — 20 апреля 1942 года).

Границы сражений были достаточно широкими:

• на севере проходили по реке Волге от Калязина до Ржева,
• на западе — по рокадной железнодорожной линии Ржев — Вязьма — Брянск,
• на юге — по условной линии Ряжск — Горбачёво — Дятьково.

Контрнаступление началось 5 декабря 1941 года. Врага удалось отбросить на 150—300 километров от Москвы.

«Битва за Москву положила начало коренному перелому в ходе Великой Отечественной войны»

Ветеран Великой Отечественной войны, доктор исторических наук Михаил Иванович Фролов

Оборонительная операция

К моменту начала Битвы за Москву перелома в пользу Советских войск еще не случилось, положение было сложным. Немецкие войска успели захватить большие территории:

• Прибалтику,
• Белоруссию,
• Молдавию,
• значительную часть Украины,
• блокировали Ленинград.

Дальние подступы к Москвы были в опасности. План гитлеровских войск захватить Москву в первые же недели войны провалился, поэтому с той же целью была разработана операция «Тайфун». Битву за Москву до сих пор именно так обозначают на западе. Захват должен был проходить по определенному сценарию:

1. Немецкое командование собиралось расчленить оборону советских войск тремя мощными ударами танковых группировок из районов Духовщины, Рославля и Шостки в восточном и северо-восточном направлениях.
2. Далее фашисты должны были окружить и уничтожить советские войска в районах западнее Вязьмы и восточнее Брянска.
3. Затем сильными подвижными группами планировалось охватить Москву с севера и юга и во взаимодействии с войсками, наступавшими с фронта, осуществить полный захват.

Сначала операция «Тайфун» шла по намеченному алгоритму. 30 сентября 1941 года на брянском и 2 октября на вяземском направлениях прорвали оборону советских войск, 6 октября противник вышел в район западнее Вязьмы и окружил там четыре армии Западного и Резервного фронтов.

В середине ноября начались бои уже на ближних подступах к Москве. Но активная оборона не позволила продвинуться дальше. 27 ноября в районе Каширы и 29 ноября севернее столицы советские войска нанесли контрудары по южной и северной группировкам противника, 3-5 декабря — контрудары в районах Яхромы, Красной Поляны и Крюкова.

Наступательная операция

5 декабря ударом левого крыла Калининского фронта началась контратака на противника. Армия Западного фронта освободила Истру, Клин, Волоколамск и отбросила немецко-фашистские войска на 90-110 километров в западном направлении. Это не позволило врагам обойти Москву с севера.

Армии Юго-Западного фронта освободили до 400 населенных пунктов и 17 декабря ликвидировали елецкий выступ.

К началу января 1942 года фашистов отбросили уже на 100-250 километров, при этом нанесли тяжелый урон 38 дивизиям противника и освободили свыше 11 тысяч населенных пунктов.

Итоги Московской битвы

Битва за Москву стала первым крупным поражением Германии в Великой Отечественной войне. Эта победа стоила советским войскам огромных потерь:

• Безвозвратные потери составили 936 644 человека,
• санитарные — 898 689 человек.

Но именно эта битва стала психологически значимой для населения. Был разрушен миф о непобедимости фашистов, о силе и мощи их армии. План молниеносной войны (план «Барбаросса») рухнул даже в глазах у немцев.

Франц Гальдер, начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии говорил —«Разбит миф о непобедимости немецкой армии, с наступлением лета немецкая армия добьется в России новых побед, но это уже не восстановит миф о ее непобедимости. Поэтому 6 декабря 1941 г. можно считать поворотным моментом, причем одним из самых роковых моментов в краткой истории Третьего рейха. Сила и могущество Гитлера достигли своего апогея, начиная с этого момента, они пошли на убыль…».

Битва за Москву укрепила антигитлеровскую коаллицию. Правительства Японии и Турции воздержались от вступления в войну на стороне Германии.

Медалью «За оборону Москвы» наградили позже более одного миллиона защитников города.

Эта победа была одержана, прежде всего, мужеством и стойкостью русского солдата, его способностью выносить тяготы и непрерывные бои в условиях, которые прикончили бы любую западную армию.

Английский военный теоретик и историк Б. Лиддел Гарт

Материал подготовлен по информации из открытых источников

Читайте также:

• Священники и монахи — ветераны Великой Отечественной войны
• Дни Великой Отечественной войны

«Operation Typhoon» redirects here. For the 1943 German landing on Leros, see Battle of Leros.

Battle of Moscow
Part of the Eastern Front of World War II
Soviet anti-aircraft gunners on the roof of the Moskva Hotel
Date 30 September 1941 – 7 January 1942 (3 months, 1 week and 1 day) Location Moscow Oblast, Russian SFSR, USSR Result Soviet victory End of Operation Barbarossa Beginning of Soviet counter-offensives
Belligerents
Germany	Soviet Union
Commanders and leaders
Adolf Hitler Franz Halder Walther von Brauchitsch Fedor von Bock Heinz Guderian Walter Model Günther von Kluge G.H. Reinhardt Adolf Strauss Erich Hoepner	Joseph Stalin Georgy Zhukov Aleksandr Vasilevsky Ivan Konev Semyon Timoshenko Andrey Vlasov Boris Shaposhnikov Konstantin Rokossovsky Leonid Govorov Semyon Budyonny Pavel Belov Lev Dovator † Nikolai Vatutin Issa Pliyev Mikhail Katukov Pavel Rotmistrov
Units involved
Army Group Centre 2nd Panzer Army 3rd Panzer Army 4th Panzer Army 2nd Army 4th Army 9th Army	Western Front 16th Army 19th Army 20th Army 22nd Army 29th Army 30th Army Cavalry Group «Dovator» Cavalry Group «Belov» Reserve Front 24th Army 31st Army 32nd Army 43rd Army 49th Army Bryansk Front Operational Group Ermakov 3rd Army 13th Army 50th Army
Strength
As of 1 October 1941: 1,184,000–1,929,406 men[1][2][3][4][5] 1,000–2,470 tanks and assault guns[6][7] 14,000 guns Initial aircraft: 549 serviceable;[8][9][10] at time of counter offensive: 599[11]	As of 1 October 1941: 1,252,591 men[12] 1,044[13]–3,232 tanks 7,600 guns Initial aircraft: 936 (545 serviceable);[8] at time of counteroffensive: 1,376[11]
Casualties and losses
German strategic offensive: (1 October 1941 to 10 January 1942) October: 62,870 November: 46,374 December: 41,819 January: 23,131 German estimated: 174,194 KIA, WIA, MIA (see §7)[14] Soviet estimated: 581,000 killed, missing, wounded and captured.[15]	Moscow Defense:[16] (30 September 1941 to 5 November 1942) 514,338 killed or missing 143,941 wounded Moscow Offensive:[16] (5 December 1941 to 7 January 1942) 139,586 killed or missing 231,369 wounded Total: 1,029,234 (see § Casualties)

The Battle of Moscow was a military campaign that consisted of two periods of strategically significant fighting on a 600 km (370 mi) sector of the Eastern Front during World War II, between September 1941 and January 1942. The Soviet defensive effort frustrated Hitler’s attack on Moscow, the capital and largest city of the Soviet Union. Moscow was one of the primary military and political objectives for Axis forces in their invasion of the Soviet Union.

The German Strategic Offensive, named Operation Typhoon, called for two pincer offensives, one to the north of Moscow against the Kalinin Front by the 3rd and 4th Panzer Armies, simultaneously severing the Moscow–Leningrad railway, and another to the south of Moscow Oblast against the Western Front south of Tula, by the 2nd Panzer Army, while the 4th Army advanced directly towards Moscow from the west.

Initially, the Soviet forces conducted a strategic defence of the Moscow Oblast by constructing three defensive belts, deploying newly raised reserve armies, and bringing troops from the Siberian and Far Eastern Military Districts. As the German offensives were halted, a Soviet strategic counter-offensive and smaller-scale offensive operations forced the German armies back to the positions around the cities of Oryol, Vyazma and Vitebsk, and nearly surrounded three German armies. It was a major setback for the Germans, and the end of their belief in a swift German victory over the USSR.^[17] As a result of the failed offensive, Field Marshal Walther von Brauchitsch was dismissed as supreme commander of the German Army, with Hitler replacing him in the position.

Background[edit]

Operation Barbarossa, the German invasion plan, called for the capture of Moscow within four months. On 22 June 1941, Axis forces invaded the Soviet Union, destroyed most of the Soviet Air Force on the ground, and advanced deep into Soviet territory using blitzkrieg tactics to destroy entire Soviet armies. The German Army Group North moved towards Leningrad, Army Group South took control of Ukraine, and Army Group Centre advanced towards Moscow. By July 1941, Army Group Centre crossed the Dnieper River, on the path to Moscow.^[18]

On 15 July 1941, German forces captured Smolensk, an important stronghold on the road to Moscow.^[19]
At this stage, although Moscow was vulnerable, an offensive against the city would have exposed the German flanks. In part to address these risks, and to attempt to secure Ukraine’s food and mineral resources, Hitler ordered the attack to turn north and south to eliminate Soviet forces at Leningrad and Kiev.^[20] This delayed the German advance on Moscow.^[20] When that advance resumed on 30 September 1941, German forces had been weakened, while the Soviets had raised new forces for the defence of the city.^[20]

Initial German advance (30 September – 10 October)[edit]

Plans[edit]

For Hitler, the Soviet capital was secondary, and he believed the only way to bring the Soviet Union to its knees was to defeat it economically. He felt this could be accomplished by seizing the economic resources of Ukraine east of Kiev.^[21] When Walther von Brauchitsch, Commander-in-Chief of the Army, supported a direct thrust to Moscow, he was told that «only ossified brains could think of such an idea».^[21] Franz Halder, head of the Army General Staff, was also convinced that a drive to seize Moscow would be victorious after the German Army inflicted enough damage on the Soviet forces.^[22] This view was shared by most within the German high command.^[21] But Hitler overruled his generals in favor of pocketing the Soviet forces around Kiev in the south, followed by the seizure of Ukraine. The move was successful, resulting in the loss of nearly 700,000 Red Army personnel killed, captured, or wounded by 26 September, and further advances by Axis forces.^[23]

With the end of summer, Hitler redirected his attention to Moscow and assigned Army Group Centre to this task. The forces committed to Operation Typhoon included three infantry armies (the 2nd, 4th, and 9th)^[24] supported by three Panzer (tank) Groups (the 2nd, 3rd and 4th) and by the Luftwaffe‘s Luftflotte 2. Up to two million German troops were committed to the operation, along with 1,000–2,470 tanks and assault guns and 14,000 guns. German aerial strength, however, had been severely reduced over the summer’s campaign; the Luftwaffe had lost 1,603 aircraft and 1,028 had been damaged. Luftflotte 2 had only 549 serviceable machines, including 158 medium and dive-bombers and 172 fighters, available for Operation Typhoon.^[25] The attack relied on standard blitzkrieg tactics, using Panzer groups rushing deep into Soviet formations and executing double-pincer movements, pocketing Red Army divisions and destroying them.^[26]

Facing the Wehrmacht were three Soviet fronts forming a defensive line based on the cities of Vyazma and Bryansk, which barred the way to Moscow. The armies comprising these fronts had also been involved in heavy fighting. Still, it was a formidable concentration consisting of 1,250,000 men, 1,000 tanks and 7,600 guns. The Soviet Air Force (VVS) had suffered appalling losses of some 7,500 to 21,200 aircraft.^[27][28] Extraordinary industrial achievements had begun to replace these, and at the outset of Typhoon the VVS could muster 936 aircraft, 578 of which were bombers.^[29]

Once Soviet resistance along the Vyazma-Bryansk front was eliminated, German forces were to press east, encircling Moscow by outflanking it from the north and south. Continuous fighting had reduced their effectiveness, and logistical difficulties became more acute. General Heinz Guderian, commander of the 2nd Panzer Army, wrote that some of his destroyed tanks had not been replaced, and there were fuel shortages at the start of the operation.^[30]

Battles of Vyazma and Bryansk[edit]

The German attack went according to plan, with 4th Panzer Group pushing through the middle nearly unopposed and then dividing its mobile forces north to complete the encirclement of Vyazma with 3rd Panzer Group, and other units south to close the ring around Bryansk in conjunction with 2nd Panzer Group. The Soviet defenses, still under construction, were overrun, and spearheads of the 3rd and 4th Panzer Groups met at Vyazma on 10 October 1941.^[31][32] Four Soviet armies (the 16th, 19th, 20th, 24th and part of the 32nd) were encircled in a large pocket just west of the city.^[33]

The encircled Soviet forces continued to fight, and the Wehrmacht had to employ 28 divisions to eliminate them, using troops which could have supported the offensive towards Moscow. The remnants of the Soviet Western and Reserve Fronts retreated and manned new defensive lines around Mozhaisk.^[33] Although losses were high, some of the encircled units escaped in small groups, ranging in size from platoons to full rifle divisions.^[32] Soviet resistance near Vyazma also provided time for the Soviet high command to reinforce the four armies defending Moscow (the 5th, 16th, 43rd and 49th Armies). Three rifle and two tank divisions were transferred from East Siberia with more to follow.^[33]

The weather began to change, hampering both sides. On 7 October, the first snow fell and quickly melted, turning roads and open areas into muddy quagmires, a phenomenon known as rasputitsa in Russia. German armored groups were greatly slowed, allowing Soviet forces to fall back and regroup.^[34][35]

Soviet forces were able to counterattack in some cases. For example, the 4th Panzer Division fell into an ambush set by Dmitri Leliushenko’s hastily formed 1st Guards Special Rifle Corps, including Mikhail Katukov’s 4th Tank Brigade, near the city of Mtsensk. Newly built T-34 tanks were concealed in the woods as German armor rolled past them; as a scratch team of Soviet infantry contained their advance, Soviet armor attacked from both flanks and savaged the German Panzer IV tanks. For the Wehrmacht, the shock of this defeat was so great that a special investigation was ordered.^[32] Guderian and his troops discovered, to their dismay, that the Soviet T-34s were almost impervious to German tank guns. As the general wrote, «Our Panzer IV tanks with their short 75 mm guns could only explode a T-34 by hitting the engine from behind». Guderian also noted in his memoirs that «the Russians already learned a few things».^[36][37] In 2012, Niklas Zetterling disputed the notion of a major German reversal at Mtsensk, noting that only a battlegroup from the 4th Panzer Division was engaged while most of the division was fighting elsewhere, that both sides withdrew from the battlefield after the fighting and that the Germans lost only six tanks destroyed and three damaged. For German commanders like Hoepner and Bock, the action was inconsequential; their primary worry was resistance from within the pocket, not outside it.^[38]

Other counterattacks further slowed the German offensive. The 2nd Army, which was operating to the north of Guderian’s forces with the aim of encircling the Bryansk Front, had come under strong Red Army pressure assisted by air support.^[39]

According to German assessments of the initial Soviet defeat, 673,000 soldiers had been captured by the Wehrmacht in both the Vyazma and Bryansk pockets,^[40] although recent research suggests a lower—but still enormous—figure of 514,000 prisoners, reducing Soviet strength by 41%.^[41] Personnel losses of 499,001 (permanent as well as temporary) were calculated by the Soviet command.^[42] On 9 October, Otto Dietrich of the German Ministry of Propaganda, quoting Hitler himself, forecast in a press conference the imminent destruction of the armies defending Moscow. As Hitler had never had to lie about a specific and verifiable military fact, Dietrich convinced foreign correspondents that the collapse of all Soviet resistance was perhaps hours away. German civilian morale—low since the start of Barbarossa—significantly improved, with rumors of soldiers home by Christmas and great riches from the future Lebensraum in the east.^[43]

However, Red Army resistance had slowed the Wehrmacht. When the Germans arrived within sight of the Mozhaisk line west of Moscow on 10 October, they encountered another defensive barrier manned by new Soviet forces. That same day, Georgy Zhukov, who had been recalled from the Leningrad Front on 6 October, took charge of Moscow’s defense and the combined Western and Reserve Fronts, with Colonel General Ivan Konev as his deputy.^[44][45] On 12 October, Zhukov ordered the concentration of all available forces on a strengthened Mozhaisk line, a move supported by General Vasilevsky of the General Staff.^[46] The Luftwaffe still controlled the sky wherever it appeared, and Stuka and bomber groups flew 537 sorties, destroying some 440 vehicles and 150 artillery pieces.^[47][48]

On 15 October, Stalin ordered the evacuation of the Communist Party, the General Staff and various civil government offices from Moscow to Kuibyshev (now Samara), leaving only a limited number of officials behind. The evacuation caused panic among Muscovites. On 16–17 October, much of the civilian population tried to flee, mobbing the available trains and jamming the roads from the city. Despite all this, Stalin publicly remained in the Soviet capital, somewhat calming the fear and pandemonium.^[32]

Mozhaisk defense line (13–30 October)[edit]

By 13 October 1941, the Wehrmacht had reached the Mozhaisk defense line, a hastily constructed set of four lines of fortifications^[24] protecting Moscow’s western approaches which extended from Kalinin towards Volokolamsk and Kaluga. Despite recent reinforcements, only around 90,000 Soviet soldiers manned this line—far too few to stem the German advance.^[49][50] Given the limited resources available, Zhukov decided to concentrate his forces at four critical points: the 16th Army under Lieutenant General Konstantin Rokossovsky guarded Volokolamsk, Mozhaisk was defended by 5th Army under Major General Leonid Govorov, the 43rd Army of Major General Konstantin Golubev defended Maloyaroslavets, and the 49th Army under Lieutenant General Ivan Zakharkin protected Kaluga.^[51] The entire Soviet Western Front—nearly destroyed after its encirclement near Vyazma—was being recreated almost from scratch.^[52]

Moscow itself was also hastily fortified. According to Zhukov, 250,000 women and teenagers worked building trenches and anti-tank moats around Moscow, moving almost three million cubic meters of earth with no mechanical help. Moscow’s factories were hastily converted to military tasks: one automobile factory was turned into a submachine gun armory, a clock factory manufactured mine detonators, the chocolate factory shifted to food production for the front, and automobile repair stations worked fixing damaged tanks and military vehicles.^[53] Despite these preparations, the capital was within striking distance of German tanks, with the Luftwaffe mounting large-scale air raids on the city. The air raids caused only limited damage because of extensive anti-aircraft defenses and effective civilian fire brigades.^[54]

On 13 October 1941 (15 October, according to other sources),^[which?] the Wehrmacht resumed its offensive. At first, the German forces attempted to bypass Soviet defenses by pushing northeast towards the weakly protected city of Kalinin and south towards Kaluga and Tula, capturing all except Tula by 14 October. Encouraged by these initial successes, the Germans launched a frontal assault against the fortified line, taking Mozhaisk and Maloyaroslavets on 18 October, Naro-Fominsk on 21 October, and Volokolamsk on 27 October after intense fighting. Because of the increasing danger of flanking attacks, Zhukov was forced to fall back,^[32] withdrawing his forces east of the Nara river.^[55]

In the south, the Second Panzer Army initially advanced towards Tula with relative ease because the Mozhaisk defense line did not extend that far south and no significant concentrations of Soviet troops blocked their advance. However, bad weather, fuel problems, and damaged roads and bridges eventually slowed the German army, and Guderian did not reach the outskirts of Tula until 26 October.^[56] The German plan initially called for the rapid capture of Tula, followed by a pincer move around Moscow. The first attack, however, was repelled by the 50th Army and civilian volunteers on 29 October, after a fight within sight of the city. This was followed by the counter-offensive by the 1st Guards Cavalry Corps whose flanks were secured by the 10th Army, 49th Army and 50th Army who attacked from Tula.^[57] On 31 October, the German Army high command ordered a halt to all offensive operations until increasingly severe logistical problems were resolved and the rasputitsa subsided.^{[citation needed]}

Wehrmacht advance towards Moscow (1 November – 5 December)[edit]

Wearing down[edit]

By late October, the German forces were worn out, with only a third of their motor vehicles still functioning, infantry divisions at third- to half-strength, and serious logistics issues preventing the delivery of warm clothing and other winter equipment to the front. Even Hitler seemed to surrender to the idea of a long struggle, since the prospect of sending tanks into such a large city without heavy infantry support seemed risky after the costly capture of Warsaw in 1939.^[58]

To stiffen the resolve of the Red Army and boost civilian morale, Stalin ordered the traditional military parade on 7 November (Revolution Day) to be staged in Red Square. Soviet troops paraded past the Kremlin and then marched directly to the front. The parade carried a great symbolic significance by demonstrating the continued Soviet resolve, and was frequently invoked as such in the years to come. Despite this brave show, the Red Army’s position remained precarious. Although 100,000 additional Soviet soldiers had reinforced Klin and Tula, where renewed German offensives were expected, Soviet defenses remained relatively thin. Nevertheless, Stalin ordered several preemptive counteroffensives against German lines. These were launched despite protests from Zhukov, who pointed out the complete lack of reserves.^[59] The Wehrmacht repelled most of these counteroffensives, which squandered Soviet forces that could have been used for Moscow’s defense. The only notable success of the offensive occurred west of Moscow near Aleksino, where Soviet tanks inflicted heavy losses on the 4th Army because the Germans still lacked anti-tank weapons capable of damaging the new, well-armoured T-34 tanks.^[58]

From 31 October to 13–15 November, the Wehrmacht high command stood down while preparing to launch a second offensive towards Moscow. Although Army Group Centre still possessed considerable nominal strength, its fighting capabilities had thoroughly diminished because of wear and fatigue. While the Germans were aware of the continuous influx of Soviet reinforcements from the east as well as the presence of large reserves, given the tremendous Soviet casualties, they did not expect the Soviets to be able to mount a determined defense.^[60] But in comparison to the situation in October, Soviet rifle divisions occupied a much stronger defensive position: a triple defensive ring surrounding the city and some remnants of the Mozhaisk line near Klin. Most of the Soviet field armies now had a multilayered defense, with at least two rifle divisions in second echelon positions. Artillery support and sapper teams were also concentrated along major roads that German troops were expected to use in their attacks. There were also many Soviet troops still available in reserve armies behind the front. Finally, Soviet troops—and especially officers—were now more experienced and better prepared for the offensive.^[58]

By 15 November 1941, the ground had finally frozen, solving the mud problem. The armored Wehrmacht spearheads, consisting of 51 divisions, could now advance, with the goal of encircling Moscow and linking up near the city of Noginsk, east of the capital. To achieve this objective, the German Third and Fourth Panzer Groups needed to concentrate their forces between the Volga Reservoir and Mozhaysk, then proceed past the Soviet 30th Army to Klin and Solnechnogorsk, encircling the capital from the north. In the south, the Second Panzer Army intended to bypass Tula, still held by the Red Army, and advance to Kashira and Kolomna, linking up with the northern pincer at Noginsk. The German 4th Field Army in the centre were to «pin down the troops of the Western Front.»^{[45]: 33, 42–43}

Failed pincer[edit]

On 15 November 1941, German tank armies began their offensive towards Klin, where no Soviet reserves were available because of Stalin’s wish to attempt a counteroffensive at Volokolamsk, which had forced the relocation of all available reserve forces further south. Initial German attacks split the front in two, separating the 16th Army from the 30th.^[58] Several days of intense combat followed. Zhukov recalled in his memoirs that «The enemy, ignoring the casualties, was making frontal assaults, willing to get to Moscow by any means necessary».^[61] Despite the Wehrmacht’s efforts, the multi-layered defense reduced Soviet casualties as the Soviet 16th Army slowly retreated and constantly harassed the German divisions which were trying to make their way through the fortifications.^{[citation needed]}

The Third Panzer Army captured Klin after heavy fighting on 23 November, Solnechnogorsk as well by 24 November and Istra, by 24/25 November. Soviet resistance was still strong, and the outcome of the battle was by no means certain. Reportedly, Stalin asked Zhukov whether Moscow could be successfully defended and ordered him to «speak honestly, like a communist». Zhukov replied that it was possible, but reserves were urgently needed.^[61] By 27 November, the German 7th Panzer Division had seized a bridgehead across the Moscow-Volga Canal—the last major obstacle before Moscow—and stood less than 35 km (22 mi) from the Kremlin;^[58] but a powerful counterattack by the 1st Shock Army drove them back.^[62] Just northwest of Moscow, the Wehrmacht reached Krasnaya Polyana, little more than 29 km (18 mi) from the Kremlin in central Moscow;^[63] German officers were able to make out some of the major buildings of the Soviet capital through their field glasses. Both Soviet and German forces were severely depleted, sometimes having only 150–200 riflemen—a company’s full strength—left in a regiment.^[58]

In the south, near Tula, combat resumed on 18 November 1941, with the Second Panzer Army trying to encircle the city.^[58] The German forces involved were extremely battered from previous fighting and still had no winter clothing. As a result, initial German progress was only 5–10 km (3.1–6.2 mi) per day.^[64] Moreover, it exposed the German tank armies to flanking attacks from the Soviet 49th and 50th Armies, located near Tula, further slowing the advance. Guderian nevertheless was able to pursue the offensive, spreading his forces in a star-like attack, taking Stalinogorsk on 22 November 1941 and surrounding a Soviet rifle division stationed there.

On 26 November 1941, the German 2nd Panzer Army under General Heinz Guderian began advancing towards Kashira, which was a strategic stronghold that lay 120 kilometres southwest of Moscow and 80 kilometres northeast of Tula. Kashira was of paramount importance, considering that it was the headquarters of the Soviet Western Front, one of the three main groups of resistance against the Nazi storm. The Germans were capable of seizing Venev and pushing towards storming formidably towards Kashira. Should Kashira fall, the road to Moscow would be open for the 2nd Panzer Group. In an attempt to halt the onslaught of the 2nd Panzer Group, the STAVKA High Command hurled Major General Pavel Belov’s 1st Guards Cavalry Corps, General Andrei Getman’s 112th Tank Division, an armoured brigade and a battalion of BM-13 Katyusha rocket launchers along with support from the air force against the armoured beast of the Wehrmacht. The cavalrymen of the 1st Guards Cavalry Corps, which was primarily armed with the SVT-41 semi-automatic battle rifle and Cossack shashkas, as well as the mechanized troops possessing T34 M1940 and KV-1 tanks, battled relentlessly against Heinz Guderian’s 2nd Panzer Group. After much vicious fighting, the 1st Guards Cavalry Corps was able to repel the armoured forces of Guderian and subsequently drove them back by 40 kilometres to the town of Mordves.^[65]

The Germans were driven back in early December, securing the southern approach to the city.^[66] Tula itself held, protected by fortifications and determined defenders mostly from the 50th army, made of both soldiers and civilians. In the south, the Wehrmacht never got close to the capital. The first stroke of the Western-Front’s counter-offensive on the outskirts of Moscow fell upon Guderian’s 2nd Panzer Army.^[67]

Because of the resistance on both the northern and southern sides of Moscow, on 1 December the Wehrmacht attempted a direct offensive from the west along the Minsk-Moscow highway near the city of Naro-Fominsk. This offensive had limited tank support and was directed against extensive Soviet defenses. After meeting determined resistance from the Soviet 1st Guards Motorized Rifle Division and flank counterattacks staged by the 33rd Army, the German offensive stalled and was driven back four days later in the ensuing Soviet counteroffensive.^[58] On the same day, the French-manned 638th Infantry Regiment, the only foreign formation of the Wehrmacht that took part in the advance on Moscow, went into action near the village of Diutkovo.^[68] On 2 December, a reconnaissance battalion came to the town of Khimki—some 30 km (19 mi) away from the Kremlin in central Moscow reaching its bridge over the Moscow-Volga Canal as well as its railway station. This marked the closest approach of German forces to Moscow.^[69][70]

The European Winter of 1941–42 was the coldest of the twentieth century.^[71] On 30 November, von Bock claimed in a report to Berlin that the temperature was −45 °C (−49 °F).^[72] General Erhard Raus, commander of the 6th Panzer Division, kept track of the daily mean temperature in his war diary. It shows a suddenly much colder period during 4–7 December: from −36 to −38 °C (−37 to −38 °F), although the method or reliability of his measurements is not known.^[73] Other temperature reports varied widely.^[74][75] Zhukov said that November’s freezing weather stayed only around −7 to −10 °C (+19 to +14 °F).^[76] Official Soviet Meteorological Service records show that at the lowest point, the lowest December temperature reached −28.8 °C (−20 °F).^[76] These numbers indicated severely cold conditions, and German troops were freezing with no winter clothing, using equipment that was not designed for such low temperatures. More than 130,000 cases of frostbite were reported among German soldiers.^[49] Frozen grease had to be removed from every loaded shell^[49] and vehicles had to be heated for hours before use. The same cold weather hit the Soviet troops, but they were better prepared.^[75] German clothing was supplemented by Soviet clothing and boots, which were often in better condition than German clothes as the owners had spent much less time at the front. Corpses were thawed out to remove the items; once when 200 bodies were left on the battlefield the «saw commandos» recovered sufficient clothing to outfit every man in a battalion.^[77]

The Axis offensive on Moscow stopped. Heinz Guderian wrote in his journal that «the offensive on Moscow failed … We underestimated the enemy’s strength, as well as his size and climate. Fortunately, I stopped my troops on 5 December, otherwise the catastrophe would be unavoidable.»^[78]

Some historians have suggested that artificial floods played an important role in defending Moscow.^[79] They were primarily meant to break the ice and prevent troops and heavy military equipment from crossing the Volga river and Ivankovo Reservoir.^[80] This began with the blowing up of the Istra [ru] waterworks reservoir dam on 24 November 1941. On 28 November 1941, the water was drained into the Yakhroma and Sestra Rivers from six reservoirs (Khimki [ru], Iksha [ru], Pyalovskoye [ru], Pestovskoye [ru], Pirogovskoye [ru], and Klyazma [ru] reservoirs), as well as from Ivankovo Reservoir using dams near Dubna.^[79] This caused some 30–40 villages to become partially submerged even in the severe winter weather conditions of the time.^[79][81]
Both were results of Soviet General Headquarters’ Order 0428 dated 17 November 1941. Artificial floods were also used as an unconventional weapon of direct impact.^[82]

Soviet counter-offensive[edit]

Although the Wehrmacht’s offensive had been stopped, German intelligence estimated that Soviet forces had no more reserves left and thus would be unable to stage a counteroffensive. This estimate proved wrong, as Stalin transferred over 18 divisions, 1,700 tanks, and over 1,500 aircraft from Siberia and the Far East.^[83] The Red Army had accumulated a 58-division reserve by early December,^[49] when the offensive proposed by Zhukov and Vasilevsky was finally approved by Stalin.^[84] Even with these new reserves, Soviet forces committed to the operation numbered only 1,100,000 men,^[74] only slightly outnumbering the Wehrmacht. Nevertheless, with careful troop deployment, a ratio of two-to-one was reached at some critical points.^[49]

On 5 December 1941, the counteroffensive for «removing the immediate threat to Moscow» started on the Kalinin Front. The South-Western Front and Western Fronts began their offensives the next day. After several days of little progress, Soviet armies retook Solnechnogorsk on 12 December and Klin on 15 December. Guderian’s army «beat a hasty retreat towards Venev» and then Sukhinichi. «The threat overhanging Tula was removed».^{[45]: 44–46, 48–51 [85]}

On 8 December, Hitler had signed his directive No.39, ordering the Wehrmacht to assume a defensive stance on the whole front. German troops were unable to organize a solid defense at their initial locations and were forced to pull back to consolidate their lines. Guderian wrote that discussions with Hans Schmidt and Wolfram Freiherr von Richthofen took place the same day, and both commanders agreed the current front line could not be held.^{[86][non-primary source needed]} On 14 December, Franz Halder and Günther von Kluge finally gave permission for a limited withdrawal to the west of the Oka river, without Hitler’s approval.^[87][88] On 20 December, during a meeting with German senior officers, Hitler cancelled the withdrawal and ordered his soldiers to defend every patch of ground, «digging trenches with howitzer shells if needed».^[89][90] Guderian protested, pointing out that losses from cold were actually greater than combat losses and that winter equipment was held by traffic ties in Poland.^[91][92] Nevertheless, Hitler insisted on defending the existing lines, and Guderian was dismissed by 25 December, along with generals Hoepner and Strauss, commanders of the 4th Panzer and 9th Army, respectively. Fedor von Bock was also dismissed, officially for «medical reasons».^[93] Walther von Brauchitsch, Hitler’s commander-in-chief, had been removed even earlier, on 19 December.^[45][94][95]

Meanwhile, the Soviet offensive continued in the north. The offensive liberated Kalinin and the Soviets reached Klin on 7 December, overrunning the headquarters of the LVI Panzer Corps outside the city. As the Kalinin Front drove west, a bulge developed around Klin. The Soviet front commander, General Ivan Konev, attempted to envelop any German forces remaining. Zhukov diverted more forces to the southern end of the bulge, to help Konev trap the Third Panzer Army. The Germans pulled their forces out in time. Although the encirclement failed, it unhinged the German defenses. A second attempt was made to outflank Army Group Centre’s northern forces, but met strong opposition near Rzhev and was forced to halt, forming a salient that would last until March 1943. In the south, the offensive went equally well, with Southwestern Front forces relieving Tula on 16 December 1941. A major achievement was the encirclement and destruction of the German XXXV Corps, protecting Guderian’s Second Panzer Army’s southern flank.^[96]

The Luftwaffe was paralysed in the second half of December. The weather, recorded as –42 °C (–44 °F), was a meteorological record.^[97] Logistical difficulties and freezing temperatures created technical difficulties until January 1942. In the meantime, the Luftwaffe had virtually vanished from the skies over Moscow, while the Red Air Force, operating from better prepared bases and benefiting from interior lines, grew stronger.^[97] On 4 January, the skies cleared. The Luftwaffe was quickly reinforced, as Hitler hoped it would save the situation. The Kampfgruppen (Bomber Groups) II./KG 4 and II./KG 30 arrived from refitting in Germany, whilst four Transportgruppen (Transport Groups) with a strength of 102 Junkers Ju 52 transports were deployed from Luftflotte 4 (Air Fleet 4) to evacuate surrounded army units and improve the supply line to the front-line forces. It was a last minute effort and it worked. The German air arm was to help prevent a total collapse of Army Group Centre. Despite the Soviets’ best efforts, the Luftwaffe had contributed enormously to the survival of Army Group Centre. Between 17 and 22 December the Luftwaffe destroyed 299 motor vehicles and 23 tanks around Tula, hampering the Red Army’s pursuit of the German Army.^[98][99]

In the centre, Soviet progress was much slower. Soviet troops liberated Naro-Fominsk only on 26 December, Kaluga on 28 December, and Maloyaroslavets on 2 January, after ten days of violent action. Soviet reserves ran low, and the offensive halted on 7 January 1942, after having pushed the exhausted and freezing German armies back 100–250 km (62–155 mi) from Moscow. Stalin continued to order more offensives in order to trap and destroy Army Group Centre in front of Moscow, but the Red Army was exhausted and overstretched and they failed.^[100]

Aftermath[edit]

The Red Army’s winter counter-offensive drove the Wehrmacht from Moscow, but the city was still considered to be threatened, with the front line relatively close. Because of this, the Moscow theater remained a priority for Stalin, who at first appeared to be in shock due to the initial German success.^[101] In particular, the initial Soviet advance was unable to reduce the Rzhev salient, held by several divisions of Army Group Centre. Immediately after the Moscow counter-offensive, a series of Soviet attacks (the Battles of Rzhev) were attempted against the salient, each time with heavy losses on both sides. By early 1943, the Wehrmacht had to disengage from the salient as the whole front was moving west. Nevertheless, the Moscow front was not finally secured until October 1943, when Army Group Centre was decisively repulsed from the Smolensk landbridge and from the left shore of the upper Dnieper at the end of the Second Battle of Smolensk.^{[citation needed]}

Furious that his army had been unable to take Moscow, Hitler dismissed his commander-in-chief, Walther von Brauchitsch, on 19 December 1941, and took personal charge of the Wehrmacht,^[94] effectively taking control of all military decisions. Additionally, Hitler surrounded himself with staff officers with little or no recent combat experience.^[102]

For the first time since June 1941, Soviet forces had stopped the Germans and driven them back. This resulted in an overconfident Stalin further expanding the offensive. On 5 January 1942, during a meeting in the Kremlin, Stalin announced that he was planning a general spring offensive, which would be staged simultaneously near Moscow, Leningrad, Kharkov, and the Crimea. This plan was accepted over Zhukov’s objections.^[103] Low Red Army reserves and Wehrmacht tactical skill led to a bloody stalemate near Rzhev, known as the «Rzhev meat grinder», and to a string of Red Army defeats, such as the Second Battle of Kharkov, the failed attempt at elimination of the Demyansk pocket, and the encirclement of General Andrey Vlasov’s army in a failed attempt to lift the siege of Leningrad, and the destruction of Red Army forces in Crimea. Ultimately, these failures would lead to a successful German offensive in the south and to the Battle of Stalingrad.^{[citation needed]}

A documentary film, Moscow Strikes Back, (Russian: Разгром немецких войск под Москвой, «Rout of the German Troops near Moscow»), was made during the battle and rapidly released in the Soviet Union. It was taken to America and shown at the Globe in New York in August 1942. The New York Times reviewer commented that «The savagery of that retreat is a spectacle to stun the mind».^[104] As well as the Moscow parade and battle scenes, the film included images of German atrocities committed during the occupation, «the naked and slaughtered children stretched out in ghastly rows, the youths dangling limply in the cold from gallows that were rickety, but strong enough».^[104]

Legacy[edit]

The defense of Moscow became a symbol of Soviet resistance against the invading Axis forces. To commemorate the battle, Moscow was awarded the title of «Hero City» in 1965, on the 20th anniversary of Victory Day. A Museum of the Defence of Moscow was created in 1995.^[105]

In the Russian capital of Moscow, an annual military parade on Red Square on 7 November was held in honor of the October Revolution Parade and as substitute for the October Revolution celebrations that haven’t been celebrated on a national level since 1995. The parade is held to commemorate the historical event as a Day of Military Honour. The parade includes troops of the Moscow Garrison and the Western Military District, which usually numbers to close to 3,000 soldiers, cadets, and Red Army reenactors. The parade is presided by the Mayor of Moscow who delivers a speech during the event. Prior to the start of the parade, an historical reenactment of the Battle of Moscow is performed by young students, volunteers, and historical enthusiasts.^[106]

The parade commands are always given by a high ranking veteran of the armed forces (usually with a billet of a Colonel) who gives the orders for the march past from the grandstand near the Lenin Mausoleum. On the command of Quick March! by the parade commander, the parade begins with the tune of Song of the Soviet Army, to which the historical color guards holding wartime symbols such as the Banner of Victory and the standards of the various military fronts march to. Musical support during the parade is always provided by the Massed Bands of the Moscow Garrison, which includes various military bands in the Western Military District, The Regimental Band of the 154th Preobrazhensky Regiment, and the Central Military Band of the Ministry of Defense of Russia.^[107][108]

Casualties[edit]

Both German and Soviet casualties during the battle of Moscow have been a subject of debate, as various sources provide somewhat different estimates. Not all historians agree on what should be considered the «Battle of Moscow» in the timeline of World War II. While the start of the battle is usually regarded as the beginning of Operation Typhoon on 30 September 1941 (or sometimes on 2 October 1941), there are two different dates for the end of the offensive.^{[citation needed]} In particular, some sources (such as Erickson^[109] and Glantz^[110]) exclude the Rzhev offensive from the scope of the battle, considering it as a distinct operation and making the Moscow offensive «stop» on 7  January 1942—thus lowering the number of casualties.

There are also significant differences in figures from various sources. John Erickson, in his Barbarossa: The Axis and the Allies, gives a figure of 653,924 Soviet casualties between October 1941 and January 1942.^[109] Glantz, in his book When Titans Clashed, gives a figure of 658,279 for the defense phase alone, plus 370,955 for the winter counteroffensive until 7 January 1942.^[110] The official Wehrmacht daily casualty reports show 35,757 killed in action, 128,716 wounded, and 9,721 missing in action for the entire Army Group Centre between 1 October 1941 and 10 January 1942.^[111] However, this official report does not match unofficial reports from individual battalion and divisional officers and commanders at the front, who record suffering far higher casualties than was officially reported.^[112]

On the Russian side, discipline became ferocious. The NKVD blocking groups were ready to shoot anyone retreating without orders. NKVD squads went to field hospitals in search of soldiers with self-inflicted injuries, the so-called ‘self shooters’ – Those who shot themselves in the left hand to escape fighting. A surgeon in a field hospital of the Red Army admitted to amputating the hands of boys who tried this ‘self-shooting’ idea to escape fighting, to protect them from immediate execution via punishment squad.^[113] In the first three months, blocking detachments shot 1,000 penal troops and sent 24,993 to penal battalions. By October 1942, the idea of regular blocking detachments was quietly dropped; by October 1944, the units were officially disbanded.^[114][115]

See also[edit]

• Panfilov’s Twenty-Eight Guardsmen
• German war crimes during the Battle of Moscow
• 8th Guards Motor Rifle Division

Footnotes[edit]

Sources[edit]

• Bellamy, Chris (2007). Absolute War: Soviet Russia in the Second World War. New York: Vintage Books. ISBN 978-0-375-72471-8..
• Braithwaite, Rodric. Moscow 1941: A City and Its People at War. London: Profile Books Ltd., 2006. ISBN 1-86197-759-X.
• Collection of legislative acts related to State Awards of the USSR (1984), Moscow, ed. Izvestia.
• Belov, Pavel Alekseevich (1963). Za nami Moskva. Moscow: Voenizdat.
• Bergström, Christer (2007). Barbarossa – The Air Battle: July–December 1941. London: Chevron/Ian Allan. ISBN 978-1-85780-270-2.
• Boog, Horst; Förster, Jürgen; Hoffmann, Joachim; Klink, Ernst; Müller, Rolf-Dieter; Ueberschär, Gerd R. (1998). Attack on the Soviet Union. Germany and the Second World War. Vol. IV. Translated by Dean S. McMurry; Ewald Osers; Louise Willmot. Oxford: Clarendon Press. ISBN 978-0-19-822886-8.
• Chew, Allen F. (December 1981). «Fighting the Russians in Winter: Three Case Studies» (PDF). Leavenworth Papers. Fort Leavenworth, Kansas (5). ISSN 0195-3451. Archived from the original (PDF) on 14 February 2017. Retrieved 29 May 2017.
• Erickson, John; Dilks, David (1994). Barbarossa: The Axis and the Allies. Edinburgh: Edinburgh University Press. ISBN 978-0-7486-0504-0.
• Glantz, David M.; House, Jonathan M. (1995). When Titans Clashed: How the Red Army Stopped Hitler. Lawrence: University Press of Kansas. ISBN 978-0-7006-0717-4.
• Goldman, Stuart D. (2012). Nomonhan, 1939; The Red Army’s Victory That Shaped World War II. Naval Institute Press. ISBN 978-1-61251-098-9.
• Heinz Guderian, Воспоминания солдата (Memoirs of a soldier), Smolensk, Rusich, 1999 (Russian translation of Guderian, Heinz (1951). Erinnerungen eines Soldaten. Heidelberg: Vowinckel.)
• Hill, Alexander (2009).»British Lend-Lease Tanks and the Battle of Moscow, November–December 1941 – Revisited.» Journal of Slavic Military Studies, 22: 574–87. doi:10.1080/13518040903355794.
• Hill, Alexander (2017), The Red Army and the Second World War, Cambridge: Cambridge University Press, ISBN 978-1-1070-2079-5.
• Hardesty, Von. Red Phoenix. Washington, DC: Smithsonian Institution Press, 1991. ISBN 1-56098-071-0
• Jukes, Geoffrey (2002). The Second World War: The Eastern Front 1941–1945. Oxford: Osprey. ISBN 978-1-84176-391-0.
• Liedtke, Gregory (2016). Enduring the Whirlwind: The German Army and the Russo-German War 1941–1943. Helion and Company. ISBN 978-1910777756.
• Lopukhovsky, Lev (2013). Britton Stuart (ed.). The Viaz’ma Catastrophe, 1941 The Red Army’s Disastrous Stand Against Operation Typhoon. Translated by Britton Stuart. West Midlands: Helion. ISBN 978-1-908916-50-1.
• Moss, Walter G. (2005). A History of Russia: Since 1855. Anthem Russian and Slavonic studies. Vol. II (2nd ed.). Anthem Press. ISBN 978-1-84331-034-1.
• Nagorski, Andrew (2007). The Greatest Battle: Stalin, Hitler, and the Desperate Struggle for Moscow That Changed the Course of World War II. New York: Simon & Schuster. ISBN 978-0-7432-8110-2.
• Flitton, Dave (director, producer, writer) (1994). The Battle of Russia (television documentary). US: PBS.
• Plocher, Hermann (1968). Luftwaffe versus Russia, 1941. New York: USAF: Historical Division, Arno Press.
• Prokhorov, A. M. (ed.). Большая советская энциклопедия (in Russian). Moscow. or Prokhorov, A. M., ed. (1973–1978). Great Soviet Encyclopedia. New York: Macmillan.
• Raus, Erhard; Newton, Steven H. (2009). Panzer Operations: The Eastern Front Memoir of General Raus, 1941–1945. Da Capo Press. ISBN 978-0-7867-3970-7.
• Reinhardt, Klaus. Moscow: The Turning Point? The Failure of Hitler’s Strategy in the Winter of 1941–42. Oxford: Berg Publishers, 1992. ISBN 0-85496-695-1.
• Sokolovskii, Vasilii Danilovich (1964). Razgrom Nemetsko-Fashistskikh Voisk pod Moskvoi (with map album). Moscow: VoenIzdat. LCCN 65-54443.
• Stahel, David (2019). Retreat from Moscow: A New History of Germany’s Winter Campaign, 1941–1942. New York: Farrar, Straus and Giroux. ISBN 978-03742-49526.
• Stahel, David (2015). The Battle for Moscow. Cambridge: Cambridge University Press. ISBN 978-1107087606.
• Tooze, Adam (2006). The Wages of Destruction: The making and breaking of the Nazi economy. London: Penguin Books. ISBN 978-0-14-100348-1.
• Vasilevsky, A. M. (1981). Дело всей жизни (Lifelong cause) (in Russian). Moscow: Progress. ISBN 978-0-7147-1830-9.
• Williamson, Murray (1983). Strategy for Defeat: The Luftwaffe 1933–1945. Maxwell AFB: Air University Press. ISBN 978-1-58566-010-0.
• Ziemke, Earl F. (1987). Moscow to Stalingrad. Center of Military History, United States Army. ISBN 978-0880292948.
• Zetterling, Niklas; Frankson, Anders (2012). The Drive on Moscow, 1941: Operation Taifun and Germany’s First Great Crisis of World War II. Havertown: Casemate Publishers. ISBN 978-1-61200-120-3.
• Жуков, Г. К. (2002). Воспоминания и размышления. В 2 т. (in Russian). М. ISBN 978-5-224-03195-5. (English translation Zhukov, G. K. (1971). The Memoirs of Marshal Zhukov. London: Cape. ISBN 978-0-224-61924-0.)

External links[edit]

• «Operation Typhoon»: Video on YouTube, lecture by David Stahel, author of Operation Typhoon. Hitler’s March on Moscow (2013) and The Battle for Moscow (2015); via the official channel of USS Silversides Museum
• Map: Deployment of troops before the battle of Moscow
• Map (detailed): Battle of Moscow 1941. German offensive
• WW2DB: Battle of Moscow

Coordinates: 55°45′N 37°38′E / 55.750°N 37.633°E

Битва за Москву включает в себя несколько этапов – оборонительный, контрнаступление и наступление. Героизм защитников и тактика командования. Переход защитников от обороны к наступлению.

Битва за Москву

Взятие Москвы было главной целью всей восточной кампании Гитлера. Изначально в плане Барбаросса всё сводилось к тому, чтобы быстро занять Москву. Внезапное нападение – чтобы разгромить и уничтожить как можно больше военной силы одним махом. Наступление по нескольким направлениям – чтобы рассредоточить силы защитников. Стремительность – чтобы не дать возможности подготовиться к обороне. Немецкое командование понимало, что битва за Москву может решить исход всей войны.

Не сомневалось в этом и советское руководство. Уже в самом начале Великой Отечественной войны шла подготовка к битве за Москву. Как идеологическая, так и практическая. Это была борьба двух империй, двух абсолютно разных мировоззрений. Слова «коммунист» и «большевик» для гитлеровцев были таким же ругательством, как для нас «фашист». И хотя гитлеровскому блицкригу не смогла воспрепятствовать ни одна страна, Советский Союз даже не помышлял о капитуляции. На борьбу бросались всё новые и новые резервы. Солдат набирали по призыву, принимали в добровольцы, на местах организовывались партизанские движения.

Непосредственно в самой битве под Москвой схлестнулось невиданное до того количество людей – около семи миллионов. На тот момент это было самое масштабное сражение во всей Второй мировой войне. Только здесь, впервые с самого начала этой величайшей войны, движение гитлеровской армии было остановлено. Обе стороны получают недвусмысленный приказ – «Любой ценой…». Да, именно любой ценой одни должны были захватить город, а другие – отстоять его. И они с лихвой заплатили эту цену. Но началось всё не тут и не сейчас.

Предшествующие события

Гитлер намеревался войти в Москву уже на третий, максимум – на четвёртый месяц после начала войны. Техника блицкрига уже доказала свою эффективность на фронтах западной Европы. Немецкую армию теперь считали непобедимой не только в Германии. Её боялся весь мир. Но на просторах Советского Союза далеко не всё шло так, как было прописано в плане наступательной операции. Русский народ никогда легко не сдавался. И сейчас он насмерть стоял за каждую пядь земли своих отцов.

Германия напала на Советский Союз вопреки заключённому договору и без предупреждения. Поэтому ни пограничники, ни регулярные войска, ни резервы готовы не были. Это дало немецкой армии большое преимущество на первых порах. На что Гитлер и рассчитывал. Успех всей кампании напрямую зависел от стремительности и скорости передвижения. Но, несмотря на значительные успехи, с самого первого дня уже начались досадные проволочки.

Сначала заартачилась Брестская крепость. Вместо запланированных на захват восьми часов, немцы потратили на неё восемь дней. При этом им пришлось просить поддержки других частей. А в сражении были убиты 1400 человек (в их числе 87 офицеров) и ранено 2200 человек (из них 30 офицеров). Крепость взяли, но драгоценное время было потеряно. Историческое значение битвы за Брестскую крепость к настоящему времени даже успели романтизировать.

Впоследствии на пути продвижения немецких войск была не одна такая «крепость». Шаг за шагом, день за днём силы вермахта будто увязали в почве. Восточная кампания, которая началась так браво, неумолимо шла на спад. Военные дивизии продвигались вперёд, они побеждали, но добиться желаемого темпа никак не могли. Много времени было потеряно под Киевом, под Смоленском и в других точках. Блицкриг явно срывался. Но немцы всё ещё были решительно настроены захватить СССР до наступления холодов.

Именно с такой целью началось Смоленское сражение. Здесь немцы планировали быстро добиться успеха тактикой «разделяй и властвуй»: силы советских армий разделить на три равных окружённых лагеря, что обеспечит их быструю капитуляцию. Тогда дорога на Москву будет открыта и даже слабые дивизии, разбросанные в тылу фронта, не смогут воспрепятствовать прохождению германских войск. Хотя начало военных действий было неожиданным для Красной армии, очень скоро оборонительные сражения сменялись контрнаступлениями, из-за чего задачей войск стал если не захват столицы до конкретной даты, то до холодов.

И тут, 21 августа 1941 года, Гитлер приказывает отложить прямое наступление на Москву и направить основные силы на юг для захвата промышленных и сельскохозяйственных районов Украины. Мнения командования вермахта по этому вопросу резко разделились. Генерал-полковник Гейнц Гудериан был уверен, что нельзя откладывать захват Москвы. Но никому не удалось переубедить фюрера. Теперь внимание сосредоточили на Ленинграде и Киеве.

Почти одновременно начались блокада Ленинграда и Киевская операция. Ленинград нужен был немцам как один из наиболее важных городов, поставляющих противнику новейшие разработки машиностроения и электротехнику. Перекрыв путь к городу, немцы спровоцировали голод. Также сказывался недостаток отопления – осада затянулась до зимы, и холод стал ещё одним врагом для солдат. После этого изменилась тактика: самолёты бомбили продовольственные склады, фабрики и заводы, чтобы уничтожить важные для города центры. По плану, после захвата Ленинграда войска встречались с группой, которая захватывала Киев. Здесь важной была переправа через Днепр, однако на реке немецкие войска встретили жестокое сопротивление.

Хронология битвы краткое содержание

В рамках битвы за Москву, которая продолжалась чуть меньше семи месяцев, участвовало рекордное количество человек и военной техники. Соотношение сил имело небольшой перевес в сторону вермахта. Цифры приведены в таблице «Соотношение сил СССР и Германии в начале битвы за Москву».

Соотношение сил СССР и Германии в начале битвы за Москву

Силы сторон	Германия	СССР
Личный состав	1 800 000	1 250 000
Орудия	Более 14 000	7600
Танки	1700	990
Самолёты	1390	667

Битва за Москву в ВОВ делится на баталии оборонительного этапа и на наступательный этап, в котором было две части – контрнаступление и общее наступление. Их хронология:

Оборонительный период:

• Калининская оборонительная операция (10.10.1941 – 4.12.1941);
• Вяземская оборонительная операция (2.10.1941 – 13.10.1941);
• Можайско-Малоярославецкая оборонительная операция (10.10.1941 – 30.10.1941);
• Тульская оборонительная операция (24.10.1941 – 5.12.1941);
• Наро-Фоминская оборонительная операция (1.12.1941 – 5.12.1941).

Наступление:

• Калининская наступательная операция (5.12.1941 – 7.01.1942);
• Клинско-Солнечногорская наступательная операция (6.12.1941 – 26.12.1941);
• Тульская наступательная операция (6.12.1941 – 16.12.1941);
• Елецкая наступательная операция (6.12.1941 – 16.12.1941);
• Калужская наступательная операция (17.12.1941 – 5.01.1942).

Хронологические рамки этой великой битвы охватывают период с 30 сентября 1941 года по 20 апреля 1942 года.

Тридцатого сентября 1941 года вермахт начинает претворять в жизнь операцию «Тайфун» по захвату столицы Советского Союза. Третьего октября они с ходу врываются в г. Орёл, а 6 октября захватывают Брянск.

Остальные группы армии «Север» начинают наступление по направлению к Вязьме. Седьмого октября в окружение попало пять советских армий. Только одна из них успела выйти из захлопывающихся «клещей». Нет достоверных данных о количестве людей, оказавшихся в окружении. В разных источниках приводят данные от 250 тыс. до 1 млн. 700 тыс. человек. В течение недели они пытались выйти из окружения. В боях погибли сотни тысяч человек. Немцы захватили 663 тыс. военнопленных.

Семнадцатого октября формируют Калининский фронт. Командование поручено генерал-полковнику Ивану Коневу. В Красную армию начинает поступать новая техника, в том числе – танки Т-34. Это склоняет чашу весов в пользу Советского Союза. Карта боевых действий начинает менять очертания. Потери вермахта растут.

Восемнадцатого октября 1941 года начинаются проливные дожди, серьёзно тормозящие продвижение немецкой армии. Из-за сложностей с передвижениями, колонна бронетехники сильно растягивается, становясь более уязвимой. Бойцы чувствуют перебои в обеспечении продуктами питания, боеприпасами и топливом.

Двадцать третьего октября вермахт предпринимает попытку взять Тулу. Но защитники отбивают атаку за атакой. На помощь регулярной армии выходят жители города. Также к основным силам присоединяются, вырвавшиеся из окружения, соединения Брянского фронта.

Первые заморозки позволяют наладить снабжение, и немецкая армия продолжает продвигаться вперёд. Они захватывают Истру, Солнечногорск и Красную Поляну. До Москвы остаётся 32 километра.

Девятнадцатое ноября – подвиг кубанских казаков в битве за Москву. На Волоколамском направлении казаки-кубанцы кавалерийского полка, ценой своих жизней задержали немцев и уничтожили 25 танков противника, не имея никакого тяжёлого вооружения.

Двадцать седьмого ноября сражения перемещаются к Кашире и Туле. Красная армия наносит контрудар и отбрасывает танки вермахта назад. Попытки продвинуться вперёд на свои позиции пресекаются советскими бойцами.

Уже 5 декабря 1941 года Советская армия переходит в контрнаступление. При этом численный перевес всё ещё на стороне противника. Шестого декабря наносится общий массированный удар по позициям вермахта. Контратака идёт на протяжении нескольких сотен километров фронта. Вымотанная и морально уставшая немецкая армия не в состоянии выдержать натиск.

К 16 декабря все дивизии вермахта оттеснены на позиции, которые они занимали в ноябре. Вопрос о немецком наступлении на Москву уже не стоит. Гитлер даёт распоряжение занять оборону. Стоять было приказано до последнего солдата. Двадцатого декабря Красная армия окружает немецкие войска, находившиеся на шоссе Калуга – Тула. Двадцать восьмого декабря освобождён Козельск. Тридцать первого декабря освобождён Белёв.

Восьмого января 1942 года начинается масштабная Ржевско-Вяземская операция. В ходе этого наступления немецкая армия была отброшена на 250 км. Красноармейцы полностью освободили Тульскую и Московскую области и большинство районов Смоленской и Калининской областей. Эти успехи достались дорогой ценой. Вермахт потерял 330 тыс. человек. Потери Красной армии составили 770 тыс. бойцов. Бои длятся четыре месяца.

Двадцатого апреля 1942 года командование Красной армии прекращает наступление по центральному направлению. Эта дата официально считается последним днём в битве за Москву 1941-1942 г.

Начало

За то время, пока противника удерживали в районе Смоленска, была спешно создана глубокая многополосная оборона на направлениях к столице. Задача обороны подступов к Москве на дальних рубежах была поручена войскам трёх фронтов. Западный фронт растянулся между Торжком и Вязьмой, Брянский фронт прикрывал территорию восточнее Новгорода-Северского, две армии взяли на себя юхновское направление. Часть резерва защищало фланги, а основная часть укрепилась на оборонительном рубеже в тылу западного фронта. В это же время подготовка сосредоточена на контрнаступлениях советских бойцов у Глухова, для улучшения общего тактического положения защитников.

Двадцать седьмого сентября 1941 года был получен приказ перейти к жёсткой обороне. Отступать дальше было нельзя. Срочно подготавливали оборонительные рубежи. Но времени было слишком мало. До начала немецкого наступления оставалось всего три дня. Русские войска не успели надёжно оборудовать очерченные командованием рубежи. Приближалась решающая битва. А соотношение сил для Красной армии всё ещё было невыгодным.

Немецкие дивизии были укомплектованы отличным парком тягачей и автомашин. Поэтому их подразделения были значительно более подвижными, чем советские войска. Кроме того, слаженному взаимодействию способствовала и хорошая связь. В каждом немецком танке была радиостанция. В советских же машинах радиосвязь была только в танке у командиров. Поэтому они фактически не могли командовать во время боя.

Германское командование стянуло для решающей битвы 38% всех пехотных дивизий и 64% танковых дивизий, находившихся на советско-немецком фронте. Советская сторона проигрывала не только в количестве, но и в качестве. Танки у Красной армии были в основном лёгкие, а из имевшихся самолётов (которых и так было в два раза меньше, чем немецких), только 20% было нового типа. Большинство имеющихся советских дивизий были укомплектованы не полностью. А народное ополчение были слабо вооружено, часто устаревшим оружием и плохо обучено.

Гитлеровское командование разработало план наступления, получивший кодовое название «Тайфун». Фронт должен был быть чрезвычайно растянутым. Позиции Гудериана и Гота разделяли 240 км. План предполагал, что первым ударом танковой группы Гёпнера, советская оборона будет расколота на две части. После этого, вероятнее всего, остатки бойцов устремятся к Вязьме и Брянску, которые уже готовы будут захватить силы Гота и Гудериана соответственно. В образовавшихся двух «котлах» войска Красной армии должны были быть методически уничтожены. После этого для непосредственного наступления на Москву не оставалось бы никаких препятствий.

Стоит отметить, что сама подготовка к битве за столицу СССР со стороны немецкого была достаточно качественной: кроме обеспечения солдат достаточным количеством оружия и танков, армия была обучена и подготовлена. Сам факт того, что после предположительной победы войска отправлялись на подмогу близлежащим, как того требовал план, давал численное преимущество. Так, к Москве были отправлены сразу 3 танковых группы, расположенные недалеко друг от друга, чтобы при малейшей неожиданности было обеспечено прикрытие.

Осада

Поначалу успех был явно на стороне вермахта. Уже 19 октября в Москве вводится осадное положение. Столица успела сильно преобразиться с момента начала подготовки к обороне. Она вся ощетинилась дулами зенитных пушек, в ожидании смотрящими в небо. Улицы перекрыли баррикадами и плотными рядами противотанковых ежей – сваренных между собой кусков железнодорожных рельсов. Всё небо над столицей было густо усеяно огромными рыбообразными аэростатами для того, чтобы создать помехи бомбардировщикам. Оконные стёкла домов крест-накрест заклеивали полосами бумаги, чтобы уберечь от раскалывания из-за вибрации во время бомбёжек.

Ночью город погружался во тьму. «Свет в окне – помощь врагу!» — предупреждали москвичей информационные плакаты противовоздушной обороны. От граждан требовалось строгое соблюдение светомаскировки. Забывчивым горожанам могли напомнить об ответственности и увесистым камнем в окно. Из добровольцев были организованы специальные отряды, в задачу которых входило обнаружение сигнальщиков – немецких диверсантов и завербованных предателей, которые подавали световые сигналы нападающим. За время осады было задержано несколько десятков таких сигнальщиков. Подобные меры предосторожности были очень важны для этого этапа московской обороны.

Вокруг Москвы возвели три оборонительных кольца.

Внешний рубеж включал в себя:

• Противотанковые рвы – 676 км;
• Эскарпы и контрэскарпы – 445 км;
• Надолбы – 380 км;
• ДЗОТы и ДОТы – 3800;
• Огневые точки – 27 500;
• Проволочные заграждения – 1300 км;
• Противотанковые ежи – 22 тыс.;
• Лесные завалы – 38 500 га;
• Заграждения с электрическим током.

Городской рубеж:

• Надолбы – 30 км;
• Баррикады – 10 км;
• Противотанковые ежи – 24 тыс.;
• Проволочные заграждения – 46 км;
• Артиллерийские точки – 200;
• Пулемётные точки – 500.

В Москве было три сплошных оборонительных рубежа. Их можно увидеть на карте главной битвы под Москвой. Первый – окружная железная дорога. Второй – по Садовому кольцу. Третий – по Бульварному кольцу. Между ними также устраивали оборону вдоль всех сквозных улиц. Перекрывались все выходящие ответвления. В полуподвалах, цокольных этажах, окнах, на балконах и чердаках организовывали пулемётные точки.

Работали с 6 утра до 11 вечера. Осенние дожди, тяжёлая глинистая почва и неровности пересечённой местности очень усложняли работу. А трудились там, в основном женщины, которые не имели никакого опыта в сапёрных работах. Всего участвовало в возведении инженерных укреплений 600 тысяч человек.

Тем временем в Москве

Кроме фортификационных сооружений в столице усиленно занимались маскировкой важных объектов. Для того чтобы максимально затруднить немецким бомбардировщикам обнаружение Кремля был принят план по изменению внешнего вида самых узнаваемых зданий, и даже постройке ложных городских кварталов.

Перво-наперво перекрасили все хорошо заметные купола и крыши. Купола из позолоченных превратились в тускло-серые, а зелёные крыши стали ржаво-рыжими – как большинство городских зданий. Огромные звёзды на шпилях и кресты собора закрыли фанерными щитами. Подготовили комбинации макетов городских кварталов. Через реку, которую сложно было скрыть, перебросили бутафорный мост.

Фасады крупных зданий перекрашивали таким образом, чтобы он выглядел, как несколько построек, отстоящих друг от друга. На площадях возводили объёмные деревянные макеты. Вся кремлёвская стена была разукрашена под цвета городских кварталов. Дорогу между башнями засыпали песком. Над садовыми деревьями натянули брезент с нарисованными на нём крышами домов. Таким же брезентом была «пересечена» сама кремлёвская стена. Только на этот раз он был расписан под дорогу. Мавзолей прикрывало построенное над ним двухэтажное здание.

Для проверки маскировки использовали специальных наблюдателей, которые поднимались на самолётах над городом, инспектировали работу, и давали свои рекомендации. Стопроцентную защиту такие меры, конечно, не гарантировали. Но на какое-то время немецкие лётчики всё-таки были сбиты с толку. И за время военных действий исторический архитектурный ансамбль пострадал минимально.

Дальнейшее развитие

Пока в столице рекордными темпами строили укрепления, немецкая армия продолжала наступать. После взятия Калинина немцами, Красная армия пошла в решительную контратаку, чтобы выбить противника из города. Успеха в плане освобождения города эта акция не возымела, но на  проходившие там бои были оттянуты значительные силы противника, а это задержало общее продвижение на Москву и дало время защитникам для подготовки к обороне.

Эта задержка была важна ещё по одной причине – в середине октября начались затяжные дожди. Дороги раскисли и местами стали совсем непроходимыми. У немецкой, и без того вымотанной армии, огромные силы стали уходить на банальный подвоз горючего, продовольствия и боеприпасов. Боевой азарт рядовых немцев стремительно скатывался к нулю.

Но первых заморозков не пришлось долго ждать. В начале ноября наступление продолжилось по подмёрзшим дорогам. В Туле германские бойцы получил такой отпор, на который не рассчитывало даже Верховное командование Советского Союза. При ощутимой поддержке местного населения город смогли отстоять. Но Гитлер продолжал гнать свои войска вперёд. Им удалось занять Красную Поляну. Тяжёлые бои шли за Тулу и Каширы.

Непрерывные бои не проходили бесследно. Погибали солдаты, выходила из строя техника. Командиры требовали подмоги, поэтому людей набирали, откуда только могли. В 89-м батальоне к началу декабря остался всего один тяжёлый танк. Целый месяц непрерывных ожесточённых боёв истощил все запасы. И тут приходит приказ: контратаковать Нефедово. Это было важно сделать, чтобы не дать возможности немецким танкам перегруппироваться. И тогда лейтенант Гудзь на единственном уцелевшем танке отправился на задание.

За тёмное время суток он успел прибыть на место и занять позицию. Как только, начало светать Гудзь принялся прицельно расстреливать с берега реки вражеские танки. За 30 минут боя он обездвижил 6 танков. После этого единственный советский танк стал форсировать реку, не прекращая вести огонь. За этот рывок он успел подбить следующие два танка. Не останавливаясь, Гудзь направился прямо в деревню. Ошарашенные таким натиском немцы спешно отошли со своих позиций и обратились в бегство. А советский танкист ринулся за ними и успел обезвредить ещё две машины противника.

Приказ был выполнен. Немцы не смогли использовать время на то, чтобы спокойно перестроиться и продолжить продвигаться к такой уже близкой Москве. На советском танке КВ-1 после боя обнаружили 29 вмятин, оставленных снарядами противника. Но танковая броня насквозь пробита не была ни в одном месте. Лейтенанта наградили орденом Ленина. Он с честью прошёл всю Великую Отечественную войну, дослужился до звания генерал-полковника и умер в глубокой старости.

Кубанские казаки

Яростное сражение по Волоколамскому направлению разразилось 19 ноября, рядом с деревней Федюково. Перейти шоссе было невозможно: оно охранялось снайперами, а это означало смерть. Остаться по эту сторону тоже было опасно, но выбор был невелик. Когда кубанские казаки поняли, что они являются единственной дивизией, находившейся между немцами и ослабленной боями советской армией по ту сторону шоссе, то отпустили своих коней. Казаки принадлежали к 4-му эскадрону, где главной мощью являлась кавалерия. Сейчас, выпустив на волю своих коней, они показали, что возвратиться обратно не планируют живыми. Кроме того, животные погрязали в снегу – ехать на них было невозможно и теперь это была лишь обуза.

Безумие заключалось в том, что 45 человек противостояли бронированным немецким танкам, хорошо оборудованным и целым. Из оружия у них были шашки, кинжалы, несколько ручных пулемётов и горючие смеси. Последнее было новым для кавалеристов, так как коктейли Молотова только появились. Вот так, пешком, практически врукопашную, солдаты пошли атаковать танки. Снег сыграл на руку уставшим от боя казакам: рыть окопы в заледеневшей земле было самоубийством, так как занимало много времени, а получалось у обессиленных солдат плохо. Решено было использовать снег как прикрытие.

Хитрость состояла в том, чтобы разбиться на несколько небольших групп, где один должен бросать коктейль в танк, а несколько – прикрывать огнём от вражеской артиллерии. Они закапывались в снег, заравнивая его на спинах друг друга, чтобы не было видно человека из танка. Пропуская немцев немного вперёд, они вскакивали и забрасывали танк смесями. В первую же вылазку удалось вывести из строя несколько сразу, а всего казаки сделали непригодным к бою 25 танков. Бывало, что враги замечали группы, спрятанные в снегу и внезапной атаки, не получалось. Коктейли взрывались прямо в руках у кавалеристов, и они часто умирали от ожогов.

Вскоре не осталось ни одного, кто не нуждался в медицинской помощи: в ближайшей деревне приходилось прятать умирающих от ожогов товарищей, а те, чьи раны были не опасны, снова выходили в бой. Командующий Лев Доватор отдавал приказ отступать, но выполнить его было невозможно. Может, горечь из-за погибших товарищей дала такую силу казакам, но когда они атаковали, немцы никогда не могли сказать точное количество врагов. В одном из донесений было написано про обороняющуюся 100-тысячную армию казаков. Когда об этом услышали сами обороняющиеся, то долго смеялись.

Надо сказать, что сам командир казаков, Доватор, очень дорожил жизнями своих людей и пытался сделать всё, чтобы выжило как можно больше. С приказом об отступлении был послан связист, однако он не вернулся. Тогда с этим же поручением вышел второй солдат, но с тем же результатом. После этого послали 14-летнего Сашу Копылова. В момент затишья, когда военных действий не проводилось, ему удалось проползти по трубе. Подсчитав число убитых, он не нашёл выживших и вернулся. С живыми бойцами он буквально разминулся – они прятались неподалёку, готовясь к очередному на бегу.

Так, уже похороненные начальством, раненные и сильно измотанные казаки сражались ещё и ещё до конца суток. Изначально, для армии нужны были сутки для того, чтобы совершить удар по противнику, но казаки должны были продержаться всё это время, не рассчитывая на помощь. Выполнить поставленную задачу удалось, а из того боя выжили лишь пятеро.

Помощь союзников

Вымотанные боями советские войска не могли защитить Москву без поддержки. В первую очередь, это касалось морального настроя, так как даже хорошо обеспеченные армии не могли одержать победу. 30 октября было днём, когда Сталин фактически обратился к народу с просьбой «не сдаваться», так как от каждого зависела судьба столицы. В это же время он получил телеграмму от Рузвельта об утверждении ленд-лиза для СССР. Ленд-лиз означал организованную поставу сырья, боеприпасов, оружия и танков советским войскам. В данном случае это был кредит обмундирования на сумму около 1 млрд, без процентов.

Подписание этого договора не было одномоментным и на территорию ещё недавно оккупированных городов и посёлков под Москвой приезжали послы. Одному из них, когда политик выразился нелестно о стараниях советской армии, Сталин организовал экскурсию по особо трагично выглядевшим городам. Посол видел трупы немецких и советских солдат под Клинско-Солнечно-Горском: неубранные с дороги остатки танков лежали около руин зданий, классифицировать которые уже точно никто больше не сможет. Было видно, как некоторые умирали с гранатами и оружиями в руках, а некоторые запутывались в проволоке, нанизываясь на неё. После такой картины посол сменил свою точку зрения на более лояльную по отношению к действиям Красной армии.

В небольшой период (9 месяцев), англичане должны были организовать поставку 4500 танков, 3500 самолётов (истребителей и бомбардировщиков), 5000 автомобилей для разведки и 2-фунтовые орудия количеством 500 штук. Поставки следовали не только из Англии, но и из США. В первые несколько месяцев американская продукция приходила в немного меньшем количестве, чем оговаривалось, тогда как английская не отступала от предписанной. Для наглядности: вместо оговорённых 600 самолётов к концу 1941 года на территорию Советского союза от США пришло 204 самолёта. Лишь к маю поставки выровнялись, но проблемы были не по причине беспорядка в стране.

США присоединились к Мировой войне достаточно поздно и для того, чтобы наладить поставки требовалось время. Сам маршрут был небезопасным – водный Атлантический путь изобиловал немецкими подводными лодками. Обнаружив караван судов, они могли значительно «проредить» его ряды, а потому суда или не возвращались, или приплывали без груза. Так, конвои под названием «Дервиш» или не приходили на протяжении длительного участка времени, или приходили изрядно потрёпанные. Всё же, к концу 1941 года военный склад СССР пополнился большим количеством глубинных бомб, магнитных мин и истребителей. К концу весны 1942 года поставка прекратилась.

Помощь приходила не только по ленд-лизу, но и от американского «Комитета помощи русским в войне». Проводились финансовые сборы среди населения, после чего на вырученные деньги покупались продукты и посылались на фронт. Кроме того, собирались медикаменты: особое внимание давалось перевязочным материалам, антисептикам и антибиотикам. Известно, что Англия тоже закупала продовольствие, вещи первой необходимости и медикаменты для фронта. Всего результаты сборов составили около 1,5 млрд долларов.

В газете «Правда» было написано количество недостающих вещей, которые уже направлялись в СССР морем: 15 млн пар обуви, технические алмазы, мука, рельсы для ремонта железных дорог металлорежущие станки, медь и электромоторы.

Контрнаступление

Пятого декабря 1941 года советские войска перешли из обороны в наступление. Оно давалось нелегко. Тридцати шести градусный мороз и заснеженные поля преодолевать было трудно даже без дополнительных помех. А ведь солдатам требовалось гнать сопротивляющегося врага. Проблему создавало ещё и то, что как командиры, так и бойцы, получали боевой опыт в оборонительных сражениях. Они не меняли тактики и шли на немцев в лоб. Генерал Жуков запретил подобные действия. Он приказал наступать, используя овраги, леса и другие прикрытия. Потери значительно уменьшились.

Главной задачей на этом этапе наступления было отбросить немецкие войска как можно дальше от Москвы. Ведь до столицы оставалось всего три десятка километров. Сделать это надо было быстрым и мощным ударом. У немцев всё ещё было значительное преимущество в силе. Советскому командованию удалось выбрать правильный момент для удара. Также помогли свежие, хорошо экипированные резервы, вовремя подоспевшие к началу наступления.

Основной ошибкой немецких штабных офицеров было то, что они никак не ожидали наступления. Передвижение советских войск было принято за обычную перегруппировку – латание дыр на растянутом фронте и пополнение резервами выдохшиеся части. Но советские войска просто собирались для решительного и стремительного удара.

А вот немецкие солдаты действительно выдохлись. Они не были готовы к зимней затяжной кампании ни морально, ни материально. Восьмого декабря Гитлер подписывает директиву № 39, приказывающую перейти к обороне. Он обязал офицерский состав подавать личный пример подчинённым им солдатам и с упорством защищать рубежи, невзирая на попытки советских войск прорваться на флангах и обойти занимаемые позиции с тыла. Но офицеры не слушали приказа.

Посёлок за посёлком, город за городом, километр за километром медленно, но неотвратимо теряли захватчики. Они отчаянно старались удерживать позиции. Немцы, отступая, густо минировали территорию и ставили многочисленные ловушки. Но с каждым шагом контрнаступление лишь увеличивало обороты. К началу января 1942 года Красная армия отбросила подразделения вермахта на 100 км, а на некоторых участках на все 250 км от Москвы. Столица была вне опасности.

Значение битвы за Москву

До вторжения в Советский Союз армия Гитлера не знала поражений. Она покоряла страну за страной, внушая ужас и наращивая собственную мощь за счёт трофейной военной техники, захваченных ресурсов и новых рекрутов с захваченных территорий. Немаловажно и психологическое воздействие. Немецкая армия считалась непобедимой. Это парализовало атакуемых, и вдохновляло нападавших. Битва под Москвой изменила мнение мира о возможностях Гитлера. Воспрянул духом и советский народ.

Но значение московской битвы затрагивало не просто настроения одной отдельной нации. Япония планировала вторжение в Советский Союз со стороны Дальнего Востока. Они ждали только падения столицы. Из-за отступления вермахта Япония поостереглась открывать новые фронты. И это несмотря на то, что для обороны Москвы были задействованы как раз дивизии с Дальнего Востока. А это означало, что защита там сейчас ослаблена.

Турция тоже планировала оторвать для себя лакомый кусочек от Советского Союза в общей бойне. Но и она благоразумно последовала примеру Японии. На этом фоне такие страны, как Финляндия, Венгрия и Румыния заметно поостыли в своей решимости помогать гитлеровской Германии. Что тоже сразу же сказалось на предоставлении в распоряжение вермахта своих солдат и экономической поддержке. Германия стала терять союзников. Пускай не документально, но по сути. А помощь ей сейчас нужна была как никогда раньше. Всё это сказалось не только на ситуации Восточного фронта. Развитие Второй мировой войны поменяло траекторию именно после исторической битвы за Москву.

Кроме того, Германия получила тяжелейший удар по экономике. Да, в её распоряжении были ресурсы захваченных стран. Но они очень быстро безвозвратно таяли. Чем дальше продвигалась армия, тем больше времени и средств уходило на доставку материального обеспечения. Содержание бойцов требовало больших средств. Необходимо было восполнять и технические потери. Вдобавок к этому, тотальная мобилизация коснулась наиболее работоспособной прослойки немецкого населения. А это неотвратимо влекло за собой спад производства.

Результаты, показанные в московском сражении, повлияли и на внешнюю политику. Это был тотальный провал внешнеполитической программы Гитлера. Во-первых, заметно вырос авторитет Советского Союза на мировой сцене. Во-вторых, основные события начала 1942 года существенно ускорили создание антифашистской коалиции, и повлияли на ход всей Второй мировой войны. Психологический перелом произошёл не только у солдат. Гражданское население как Советского Союза, так и Германии тоже почувствовало усиление сомнений в успехе захватнических планов Гитлера. И немаловажно, что чувство это поселилось не просто у рядовых граждан, но и у немецкого военно-политического руководства.