Восстание башкир под руководством салавата юлаева

Почему Салават Юлаев и башкиры выступили против царской власти?

В XVIII веке башкиры неоднократно восставали против захвата своих вотчинных земель уральскими промышленниками (например, в 1704-1711 гг., 1735-1740 гг., 1773-1775 гг.). Дело в том, что частные заводы по выплавке меди, железа и чугуна на Южном Урале открывались повсеместно.

Корпуса первого в Башкортостане медеплавильного завода, построенного симбирским купцом Иваном Твердышевым. Сохранились до сегодняшних дней. Село Воскресенское, 1734 год. 

В собственности у тех же симбирских купцов-братьев Ивана и Якова Твердышевых и их компаньона Ивана Мясникова было 11 медеплавильных, чугуноплавильных и железоделательных заводов и сотни рудников. На этих заводах трудились столь же угнетаемые царской властью крепостные крестьяне, поэтому восстания той поры вспыхивали с участием всего обездоленного люда.

Братья Твердышевы были монополистами в металлургии всей Оренбургской губернии, владея заводами: Катав-Ивановским, Усть-Катав Ивановским, Юрюзань-Ивановским, Симским, Минским, Воскресенским, Преображенским, Богоявленским, Архангельским, Верхоторским. В ходе пугачевского бунта были уничтожены путем сожжения 9 из 11 заводов Твердышевых (сохранились Богоявленский и Катав-Ивановский).

Памятник Ивану Твердышеву на территории металлургического комбината в Белорецке. Источник: ufa.press

По отдельным источникам, у отца Салавата Юлая Азналина еще в 1755 году (то есть за 18 лет до пугачевского бунта) случился конфликт с купцами Твердышевыми по причине нежелания уступать промышленникам родовые земли под строительство чугуноплавильного и железоделательного завода в Симе. Но опытные дельцы-горнопромышленники, поддерживаемым центральной и региональной царской властью, преодолели сопротивление Азналина, возможно, что ложными обещаниями, некими гарантиями, щедрыми подношениями окружению Юлая, давлением и принуждением к продаже (оборот башкирских земель разрешался царским Указом от 11 февраля 1736 г.), вероломным захватом башкирских земель.

Юрюзань-Ивановский завод (Юрюзанский завод) построен в 1758 году Иваном Твердышевым.

На вотчинных землях шайтан-кудейцев (к коим относился и Салават Юлаев), в последствии были построены города Аша, Миньяр, Cим, Юрюзань, Трехгорный, Катав-Ивановск, Усть-Катав.

Бесспорно то, что Салават Юлаев вырос в той среде, где не жаловали ни заводы, ни их владельцев. Иначе вряд ли волостной старшина уделял бы особое внимание военной выучке сына, его образованию и, в конечном итоге, одобрил бы его участие в Крестьянской войне.

Салават Юлаев в ставке Пугачева

Волостной старшина Юлай Азналин в силу своей должности был обязан поддерживать порядок на вверенной ему территории, а в случае необходимости приходить на помощь коллегам из соседних территорий. В середине октября 1773 года Юлай Азналин, повинуясь царскому приказу, снаряжает в поход против войск Емельяна Пугачева отряд башкир из 80 (90, 95) человек. Во главе его был поставлен собственный сын – Салават.

Спустя две недели отряд Салавата прибывает в Стерлитамакскую крепость (или пристань, основана в 1766 г., переименована в Стерлитамак в 1781 году), а затем в составе отряда из 1200 человек направляется на деблокирование Оренбурга, осажденного войсками Пугачева.

Емельян Пугачев, портрет

По пути отряд вступает в боестолкновение с пугачевцами, терпит поражение и попадает в плен (по другой версии — башкиры добровольно перешли на сторону Пугачева). Салават также оказывается в плену. Ему удается бежать, но неудачно: он вновь попадает в руки казаков и, будучи дважды раненым, 11 ноября 1773 года доставляется к Пугачеву в Берды, ставку самозванца. Происходит разговор.

«Салават Юлаев в штабе Пугачева». Художник П. Я. Гаврилов  (1900 — 1979), 1951 год.

Пугачев уговаривает Салавата перейти на его сторону. Тот соглашается. Емельян Пугачев присваивает 19-летнему Салавату Юлаеву чин «полковника» (то есть командира над 500 воинами) и задействует в осаде Оренбурга.

«Взятие Пугачевым Оренбурга». Художник В. А. Тельнов. Фрагмент картины. Масло, Картон, 1962 год.

Если говорить о причинах перехода Салавата к Пугачеву, можно предположить, что это произошло с подачи (уговоров, давления) тех его соплеменников, что были старше и опытнее его. Они разъяснили молодому человеку, какие выгоды сулит башкирам поддержка «царя Петра III». Очень вероятно, что Салават поверил в «царское происхождение» Пугачева, поскольку тот располагал всеми «атрибутами» той власти и умел пустить пыль в глаза людям.

Осада Оренбурга

Бесспорно, Пугачев был еще и умным человеком, сообразившим, что башкиры охотнее пойдут за своими лидерами, чем за ним, поэтому переманивал на свою сторону знатных и уважаемых башкир, например, таких как Салават Юлаев.

Башкир. Художник А. О. Орловский. Литография. Начало XIX века.

«Полковник» Салават Юлаев участвует в осаде Оренбурга и боевых действиях в округе с ноября по декабрь 1773 года. Получает ранение в бою у крепостных стен и возвращается домой на излечение.

Действия Салавата Юлаева в январе — марте 1774 года

Оправившись от полученных ран, «полковник» формирует новые отряды и начинает действовать в родных для себя краях в северной и северо-восточной частях Башкирии, Симском, Красноуфимском и Кунгурском районах Сибирской дороги.

Стоит отметить, что при формировании повстанческих отрядов Салават встречал не только поддержку, но и сопротивление, вплоть до вооруженного, поэтому салаватовцы порою действовали чересчур жестко и жестоко. Например, известен случай сожжения в запертой избе братьев Аптраковых, не желавших идти «на сообщение с Салаватом». Известно, что из 19 волостных старшин Сибирской дороги поддержали восстание 16. Но в числе сторонников бунта были и те, кто действовал крайне неохотно.

Взятие Красноуфимска

12 января 1774 года Салават и его отряд беспрепятственно входят в Красноуфимск (сегодня — в составе Свердловской области). Местные казаки сдают ему город без боя. За три последующих дня Салават проделал там большую организационную работу: уволил прежних и назначил новых руководителей крепости, отправил Пугачеву две тысячи рублей, дал множество поручений и наставлений, чтобы Красноуфимск жил по законам «новой народной власти».

Осада Кунгура

19 января восставшие, которых насчитывалось до 4 тысяч человек, осадили Кунгур — один из крупнейших центров Пермской провинции, откуда можно было бы планировать походы на Казань. Но добровольной сдачи не случилось. 23 — 24 января Салават и его сподвижники атакуют Кунгур, но безуспешно. В перестрелке Салават Юлаев получает ранение и вынужденно покидает поле брани, чтобы излечиться. Основные причины неудачи повстанцев — отсутствие военного опыта и боеприпасов, в частности, пороха для пушек.

Башкирские конники в походе. Художник А. О. Орловский. Литография. Первая четверть XIX века.

Карательные войска, выступившие из Кунгура, направились по следам восставших и нанесли им ряд поражений. Сначала 30 января 1774 года под селом Ильинское, а затем 19 февраля под Красноуфимском. Салават также принимал участие в боях за эту крепость. Повстанцы отступили, понеся значительные потери.

Бои под Красноуфимском и Бугалышем

В феврале — марте 1774 года Салават вновь объезжает округу и пополняет отряд людьми. В первой декаде марта он действует под Сарапулом, вступает в сражение под селом Мазунино, а 12 марта возвращается в Красноуфимск с двухтысячным отрядом.

14 марта к Красноуфимску подходят войска подполковника А. В. Папава из Кунгура, происходит бой, где проявляется полководческий талант Салавата Юлаева: он успешно проводит разведывательные мероприятия, устраивает засады неприятелю, использует конницу, обходит неприятеля с флангов и бьет по тылу. Но салаватовцы, находящиеся под нещадным пушечным огнем, терпят поражение и отступают к деревне Бугалыш, где располагалась ставка Салавата Юлаева.

Салават Юлаев и Емельян Пугачев. Художник А. М. Кудрявцев, 1976 год.

Но отряд подполковника А. В. Папава, идя по пятам Салавата, подходит к Бугылышу, но там его уже ждут. 17 марта происходит бой, в котором вновь оказываются сильнее правительственные войска, вооруженные пушками (у салаватовцев их не было).

Стоит отметить, что не только Салават Юлаев, но и сам Емельян Пугачев и его сподвижники весной 1774 года терпели поражение за поражением: не устояли они под натиском царских войск под Уфой (атаман И. Н. Зарубин угодил в плен), Бугурусланом, Бузулуком, Татищевой крепостью (22 марта) и Сакмарским городком (1 апреля). Но это не сломило дух Крестьянской войны. С новой силой он воспрянул, окреп и проявился в апреле 1774 года. До середины июля все основные события происходили на территории Башкортостана.

Действия Салавата Юлаева в апреле — июне 1774 года

Салават и не думает прекращать освободительную борьбу и в апреле вновь объезжает башкирские поселения вдоль реки Ай, набирая людей в отряд. Авторитет башкирского «полковника» в регионе укрепился, слава его росла, поэтому практически ежедневно к нему примыкали и прибывали воины-добровольцы.

В конце марта 1774 года Салават Юлаев и пугачевский атаман И. Н. Белобородов на военном совете в деревне Кызылбаево приняли решение объединить усилия и идти на Красноуфимск и Кунгур, подконтрольные правительственным войскам. Но этим планам не суждено было сбыться, так как поступил приказ Пугачева атаману Белобородову: усилить отряд Пугачева, который действовал на востоке Оренбургской губернии. Белобородов отбыл к Магнитной крепости (ныне город Магнитогорск), но из-за весенней распутицы добирался до Пугачева больше месяца.

О содержании приказа, отданного Салавату, неизвестно. Но в апреле и начале мая Салават Юлаев был занят пополнением своих рядов. По некоторым данным, к нему примкнули до 4 тысяч человек. Ставка Салавата находилась в деревне Ерал.

Первый бой с И. Михельсоном

В начале мая 1774 года салаватовцы объявились под Симским заводом, чтобы встретить карательный отряд И. И. Михельсона, направлявшийся из Уфы в сторону Челябинска. 6 мая состоялось их первое боестолкновение, но весенняя распутица не позволила сторонам действовать в полную силу, поэтому противники ограничились проведением разведок боем.

Но уже 8 мая там же, в окрестностях Симского завода, состоялся еще один бой, но более масштабный и ожесточенный. И. И. Михельсон не ожидал встретить полноценную атаку в лоб и был немало удивлен мужеством и отвагой бунтовщиков и их предводителя. Салават отступил, но заставил противника кардинально пересмотреть мнение о себе и происходящем в Башкирии.

Сожжение Симского завода

Отряд Михельсона проследовал к Саткинскому заводу, а салаватовцы — к Симскому. 23 мая повстанцы разграбили и сожгли завод и все жилые дома, а местным жителям позволили уехать в сторону Перми. Подобная участь ожидала и Катав-Ивановский завод, Салават прибыл туда с той же целью. Но поступил приказ от Пугачева идти на помощь Главному пугачевскому войску (это громко сказано, в его составе было лишь 900 человек), которое, проиграв сражения под Троицкой крепостью и Кундравинской слободой, бежало в сторону Саткинского завода.

Стычка на речке Ай и встреча с Пугачевым

Новым местом боевого столкновения Салавата Юлаева и И. И. Михельсона стала пристань на речке Ай в 32 километрах от Симского завода. Повстанцы численностью до 800 человек укрепились на одном берегу, а отряд Михельсона подошел к другому, это случилось 30 мая. Все мосты, паромы и переправы были предварительно уничтожены. Но царские войска отыскали брод и днем позже, 31 мая, переправились на противоположный берег под прикрытием собственного пушечного огня. Завязался бой, в котором предсказуемо одержали верх регулярные войска, а салаватовцы отступили.

Есть основания полагать, что Салават вновь «прощупывал» Михельсона, о чем говорят два факта: во-первых, численность повстанческого отряда в бою составила рекордно малые 800 человек (при наличии 3 тысяч). Во-вторых, уже 2 июня отряды Салавата Юлаева и Емельяна Пугачева воссоединились в окрестностях Саткинского завода (утром того же дня он был сожжен Пугачевым). Численность войска царя-самозванца увеличилась сразу на три четверти и составила почти 4 тысячи человек.

Салават Юлаев становится бригадиром

3 и 5 июня теперь уже Главное войско Пугачева, в составе которого были и салаватовцы, дали два боя корпусу Михельсона у деревни Верхние Киги. Примечательно, что 2 июня тысячный отряд Салавата напал на неприятеля первым и оттянул на себя кавалерию. В это время отряд во главе с Пугачевым напал с тыла и заставил Михельсона действовать на два фронта.

За проявленную военную смекалку, доблесть, организаторский талант и личную преданность, 5 или 6 июня Пугачев присваивает Салавату Юлаеву чин бригадира (брегадира или главного полковника, командовавшего несколькими полками). Его отец Юлай Азналин произведен в главные атаманы волости.

Фрагмент портрета Салавата Юлаева. Художник Е. Н. Широков, 1985 год. Холст, масло.

В июне пугачевцы вступали в боестолкновения с корпусом Михельсона 7 раз! В пяти случаях из семи принимали участие салаватовцы. Главным итогом этих сражений стало серьезное пополнение сил Пугачева и бесславное возвращение корпуса Михельсона в Уфу для восполнения сил и средств.

Поход на Осу

10 июня многотысячное войско Емельяна Пугачева входит в Красноуфимск, а 11 июня под Ачитской крепостью вступает в бой с подразделением подполковника А. В. Папава. Повстанцы вряд ли оказываются сильнее, скорее, устрашая своей численностью, преследуют отступающего Папава 20 километров в направлении Кунгура. Но это преследование ни к чему не приводит. В итоге Пугачев, не имевший даже пушек, уходит к пригороду Осы (в направлении Камы), а Папав запирается в Кунгурской крепости.

14 — 18 июня отряды бригадира Салавата Юлаева и полковника Белобородова безуспешно атакуют Осу. Основные силы Пугачева подходят к пригороду 18 июня, но Оса получает подкрепление из Казани. Попытка договориться о мирной сдаче Осы ни к чему не привела, поэтому 18 — 20 июня Пугачев предпринимает активные боевые действия по овладению крепостью. 21 июня у обороняющихся заканчиваются боеприпасы и падает моральный дух, Оса капитулирует. Емельян Пугачев устанавливает в крепости свой порядок и переправляется на правый берег Камы, чтобы идти на Казань и, далее, на Москву. Салават Юлаев, получивший ранение в ногу во время штурма Осы, возвращается в Башкирию на излечение (по другим сведениям — остается в Пермской провинции и продолжает «возмущать народ»).

Поражение Пугачева

Поход Емельяна Пугачева на Казань (была взята 12 июля) и Москву закончился окончательным и бесповоротным поражением бунтовщиков, бегством оставшихся сил на юг России и, наконец, пленением и выдачей самозванца властям 15 сентября. Эта часть истории хорошо изучена и изложена историками, пожалуйста, воспользуйтесь поиском.

Емельян Пугачев потерпел неудачу в своей авантюре по целому ряду причин, вот некоторые из них:

• во-первых, у него не было четкого плана действий, о чем говорят долгая и безуспешная осада Оренбурга, блуждания по всему Уралу и поход на Москву без единой пушки;
• во-вторых, не стоит забывать о том, что под началом Пугачева состояли не регулярные войска, а донские казаки, заводские крестьяне и представители народов Урала, чья военная выучка и дисциплина оставляли желать лучшего;
• и, наконец, в-третьих, слишком разные цели и задачи ставили перед собою участники восстания. Те же башкиры готовы были действовать в пределах родной Башкирии, не более.

События июля — ноября 1774 года

После пленения Пугачева Салават Юлаев продолжил национально-освободительную борьбу на территории Башкирии. Его имя становится главным символом этой борьбы и заставляет царский режим направить на его поимку значительные силы.

Салават Юлаев продолжает борьбу

В конце августа — начале сентября 1774 года Салават Юлаев начинает активно действовать в северной и северо-восточной части Башкирии. Например, 4 и 6 сентября многотысячный отряд Салавата проявляет себя в боях у деревень Музякино и Иваново. Царским войскам противостоят и другие отряды повстанцев, например, возглавляемые Ермухамметом Кадырметевым, Аитом Сайтовым и Байкеем Тойкиевым. Но наибольшую угрозу для властей представлял именно Салават: дерзкий, молодой, но уже опытный военачальник.

В середине сентября из Уфы на поимку Юлаева направляется специальная команда подполковника И. К. Рылеева. 18 сентября у деревни Тимошкино салаватовцы неожиданно атакуют передовой отряд карателей, чем приводят их в большое смятение, а 22 сентября дают бой у деревни Норкино (или Нуркино). Численность отряда Салавата насчитывала до 3 тысяч человек, но у Рылеева были пушки и ружья, что вновь сыграло решающую роль в долгой и кровопролитной сече: потеряв до 400 человек убитыми, Салават Юлаев отступил к Елдякской крепости. Но команда карателей следует по пятам Салавата и 25 сентября выдавливает повстанцев из Елдякской крепости. Салаватовцы перемещаются в район Катав-Ивановского завода.

Юлай Азналин под Катав-Ивановским завода

Юлай Азналин сыграл в трагических событиях XVIII века, пожалуй, не менее значимую роль, чем его знаменитый сын. Достаточно вспомнить, что именно Юлай снарядил отряд во главе с Салаватом в Стерлитамак и таким образом оказал значительное влияние на ход событий в Башкирии.

Юлай Азналин в качестве военачальника действовал преимущественно в родных для себя местах на севере и северо-востоке Башкирии, осаждая и захватывая заводы на землях Шайтан-Кудеевской (Кудейской) волости. К примеру, в июне он захватил Усть-Катавский и Юрюзанский заводы и деревни Арская, Орловка, Ерал и Ломовка.

В планах Юлая был захват еще одного завода — Катав-Ивановского завода, он блокировал его еще в мае 1774 года, но взять не мог. Заводчане оборонялись 5 пушками и имели хороший боезапас. На предложения о сдаче катав-ивановцы раз за разом отвечали отказом. В сентябре к заводу подступил отряд Салавата Юлаева, но военную ситуацию это никак не изменило. Завод продержался до конца ноября, пока не был окончательно деблокирован.

Салават Юлаев часто покидал ставку своего отца, чтобы объезжать округу для пополнения своих отрядов, участвовал в стычках с царскими отрядами, планировал атаки на Ачитскую, Бисертскую и Кленовскую крепости, располагавшими самым ценным оружием того времени — пушками.

Внимание! При копировании материалов с сайта «Салават Юлаев. Биография и творчество башкирского национального героя» ставится ссылка на первоисточник.

I

В первой половине декабря 1773 года Салават Юлаев, посланный Пугачевым в Башкирию, приехал в родную деревню Текеево. Он сразу же начал поднимать башкир и другие народы на крестьянскую войну.

Башкирские земледельцы и скотоводы были в вечной кабале у феодалов. Трудовой народ угнетали царские колонизаторы, местные феодалы и духовенство. Башкирские общинники и беглый люд подвергались беззастенчивой эксплуатации со стороны башкирской феодальной знати (мурзы, тарханы, баи, муллы), которым принадлежали самые лучшие земли, луга, леса, реки, многие природные богатства, и царских чиновников и купцов. Башкиры не имели права жаловаться центральным властям на свое тяжелое положение, на произвол местных властей.

С приездом Салавата даже в самых отдаленных уголках Башкирии обездоленный народ поднялся на войну. Восстали Сибирская, Казанская, Ногайская и Осинская дороги, поднялись все поселенцы и беглые люди, жившие в Башкирии.

Высоко стрелу пустил,

Ласточку стрелой убил,

Понапрасну загубил, —

Мертвая лежит у ног!

Грустно руки опустил:

Радость я свою убил,

Понапрасну загубил, —

Мертвая лежит у ног!

Не туда стрелу пустил:

Лучше б я врага убил,

Чтоб людей он не губил, —

Мертвый бы лежал у ног! —

пели башкиры песню Салавата Юлаева.

С глубокой болью говорил Салават Юлаев об унижении и бесправии своего народа:

— Разве имеется готовая для Башкирии воля — без того, чтобы выбранная тобою красавица не пролила слезы с кровью и родители бы твои не согнули с горя свои спины?

Салават был уверен, что только в борьбе угнетенный башкирский народ может завоевать свои права.

Восстание под руководством Салавата Юлаева резко отличалось от всех предыдущих восстаний в Башкирии. На этот раз башкиры боролись не только за национальное, но и за социальное и политическое освобождение. В этом восстании принимали участие угнетенные слои всех национальностей, живущих в Башкирии — русские, татары, чуваши, марийцы и другие. Здесь впервые резко выявились классовые противоречия, которые феодальная знать и мусульманское духовенство всячески стремились замазать, выдвигая на первый план лишь национальные интересы.

Салават Юлаев выступил не только как руководитель национального движения, но и как вождь угнетенного народа, восставшего против своих поработителей. Среди восставших было немало русских крепостных крестьян, которые шли рука об руку с трудовыми крестьянами — башкирами, татарами, чувашами. Крепостные крестьяне поместья князя М. Голицына Верхне-Муллинского (Кунгурского) уезда во главе со Степаном Брюхановым присоединились к Салавату Юлаеву. В декабре 1773 года крепостные крестьяне медеплавильного завода Саввы Яковлева разорили и сожгли имение своего хозяина.

С самого начала восстания в Башкирии царское правительство стремилось задушить движение народа руками башкирской знати. На восставший народ обрушились башкирские феодалы и мусульманское духовенство. 5 декабря 1773 года князь Тевкелев со своим отрядом в 400 человек направился к Нагайбакской крепости. Но сюда уже дошли слухи о зверствах этого царского сатрапа. В деревне Акбашевой на Тевкелева напал башкирский повстанческий отряд. Во время столкновения вся команда майора Тевкелева во главе с крепостным крестьянином Абдалилом Сулейманом перешла на сторону восставших.

II

Пламя крестьянской войны охватило всю Башкирию. Повстанцы заняли Стерлитамакскую пристань на реке Белой, двинулись на Уфу и стали ее окружать. Отряд в 500 человек под предводительством походного старшины Тамьянской волости Казанской дороги Качкина-Самарова и уфимского казака подполковника Ивана Губанова в начале декабря 1773 года подошел к деревне Чесноковке, находившейся в десяти верстах от Уфы.

Крестьяне Чесноковки встретили восставших хлебом-солью. Примеру их последовали все соседние селения. Повстанцы расположились в Чесноковке, Богородском, Ермашевском и Красном Яру, окружив, таким образом, Уфу со всех сторон. Число их быстро увеличивалось — сюда шли ясашные татары, помещичьи и экономические крестьяне¹.

Крепость Уфа, расположенная на крутом берегу реки Белой, была неприступна для башкир и крестьян, вооруженных в основном копьями, рогатинами и кистенями. В крепости под командой воеводы Борисова находилось более 1000 хорошо вооруженных солдат и ополченцев, 20 артиллеристов, присланных из Оренбурга, и 20 пушек.

Повстанцы обратились к Пугачеву с просьбой о помощи. И он приказал Чике-Зарубину, находившемуся в это время на Воскресенском заводе, идти в Башкирию.

Получив приказание принять общее командование над войсками, осаждавшими Уфу, Чика-Зарубин взял себе в помощники Илью Ульянова и с 30 рабочими Воскресенского завода отправился в Башкирию. Встречая повсюду поддержку народа, он увеличил свой отряд до 500 человек и в конце декабря 1773 года прибыл в Чесноковку.

Отсюда Чика-Зарубин начал рассылать манифест Пугачева, приказывая читать его повсеместно и приводить народ к присяге на верность «Петру III», чтобы каждый двор вооружил и отправил в поход одного человека. К восставшим присоединились также работные люди уральских заводов.

В январе 1774 года число повстанцев под Уфой достигло 12 000 человек. Чесноковка стала главным центром крестьянской войны в Башкирии. Первоначально, пока Чика-Зарубин считался просто атаманом, он держал тесную связь с Пугачевым, через каждые два дня отправлял в Берду донесения, а ответы Военной коллегии приказывал читать на улицах всенародно. Но потом, получив от Пугачева титул «графа Чернышева», он стал самостоятельным командиром повстанческой армии и постепенно ослабил связь с руководством восстания.

Башкирский разъезд

Так в период длительной осады Оренбурга крестьянская война имела по существу два руководящих и организующие центра: Берду во главе с Пугачевым и Чесноковку во главе с Чикой-Зарубиным.

Чика-Зарубин, он же «граф Чернышев», назначал атаманов и полковников, писал наставления и инструкции, приказывал делать рекрутские наборы, собирать и доставлять к нему порох, оружие, снаряды и деньги. Зарубин считал себя правителем Башкирии и заботился не только о военных делах, но и о снабжении этого обширного края, его административном и бытовом устройстве. По приказу Чики-Зарубина в каждой деревне или на заводе был выбран атаман или староста, который обязан был следить за порядком, содержать пикеты и заставы в населенных пунктах и на главных дорогах.

Приказывая атаманам и старостам произвести набор в ополчение, Чика-Зарубин распорядился, чтобы семьи выступивших в поход повстанцев были обеспечены провиантом из казенных или общественных магазинов.

Чика-Зарубин, пытаясь внести организованность в крестьянскую войну в Башкирии, решил действовать более планомерно. Он организовал походы на главный город Пермской провинции Кунгур и на Челябинск — центральный пункт Исетской провинции. Назначив казака Ивана Кузнецова «главным российского и азиатского войска предводителем», Чика-Зарубин поручил ему командование всеми отрядами, действовавшими в районе Красноуфимска и Кунгура. Атаману Грязнову он приказал создать отряд из работных людей и, объединившись с восставшими башкирами, взять Челябинск.

Укрепив свою армию работными людьми уральских заводов и ополченцами из местных жителей — башкир, Чика-Зарубин начал с воеводой Уфы Борисовым переговоры о сдаче города.

— Город со временем будет сдан, но пока в этом нет никакой нужды, — заявил воевода.

— Это твоя хитрость длить и выиграть время, — сказал разгневанный Чика-Зарубин. — Не думаешь ли ты, воевода, обмануть государя? Не думаешь ли ты, что к тебе подойдет помощь? Не жди этого, сам государь стоит под Оренбургом, многие города уже нам сдались… Я вам дам время подумать. Но помни, воевода, что за твое упорство ты и все ваше начальство будете повешены.

Однако длительная осада и ожесточенные бои под Уфой не дали повстанцам ожидаемых результатов. Оба штурма, предпринятые осаждавшими, были отбиты. Чем дальше продолжалась осада Уфы, тем ожесточеннее становилась борьба. Расправа с повстанцами, попадавшими в плен, была ужасной: их топили в реке Белой. С этой целью уфимское начальство распорядилось построить на льду реки дом, под ним была сделана прорубь. Каждый, входящий в эту страшную избу, шел под лед. В Уфе этот зловещий дом был назван «тайной тюрьмой».

III

Восставшие башкиры не ограничились осадой Уфы. Небольшие повстанческие отряды действовали по всему краю. Руководителем их был Салават Юлаев. Он рассылал во все окрестные деревни «повеления» Пугачева о наборе солдат. Башкирскому сотнику Илимбаеву он писал: «В силу его императорского величества государя Петра Федоровича указа, от меня, полковника Салавата Юлаева, повелевается сотнику Илятбаю Илимбаеву, чтоб для усердного стояния командою своею и для сражения против воров и проявляющихся государю, взяв ис каждого дому конных и пеших, выслать в государеву службу, не оставливая годных в службу и не приемля от них отговорок. А если кто будет чинить упрямство, то, поймав таковых, прислать к нам при репорте своем»².

В конце декабря 1773 года Салават Юлаев стал готовиться к походу на хорошо укрепленный Красноуфимск.

Понимая, что имеющимися у него силами Красноуфимской крепостью не овладеть, Салават от имени «Петра III» объявил сбор ополчения, и ему удалось набрать значительное войско. Ополченцы были более сознательными и надежными, чем мобилизованные, среди которых были и зажиточные крестьяне.

На пути в Красноуфимск к Салавату присоединились восставшие табынские башкиры. Это увеличило его отряд до 4000 человек.

12 января 1774 года отряд Салавата Юлаева вступил в Красноуфимск.

Воевода крепости поручик Никифор Бахматов и канцелярист Петр Лутохин, не надеясь на гарнизон, решили сдать город без боя. Повстанцам достались 4 пушки, 19 пудов пороха и много других военных припасов. Здесь же к восставшим присоединилось несколько сот казаков, среди которых был и канцелярист Петр Лутохин.

В Красноуфимске Салават дал отдых своему войску и занялся организацией управления крепостью. Атаманом ее был назначен Макар Иванов, совершивший с Салаватом не один поход. Помощником ему — есаул Матвей Чигвинцов.

Салават обратился к горожанам, призывая их соблюдать порядок и подчиняться должностным лицам, а атамана Иванова и есаула Чигвинцова предупредил, чтобы с их стороны не было никаких притеснений жителям.

— Со здешними людьми поступать добропорядочно, — наказывал Салават Иванову и Чигвинцову, — поборов и притеснений ни под каким видом никому не чинить, ко взяткам не касаться.

Не успел Салават занять Красноуфимск, как к нему начали поступать на его «милостивое рассмотрение» прошения престарелых есаулов, больных сотников и других. И он с большим вниманием относился к этим просьбам: выдавал денежные пособия нуждающимся и освобождал от службы больных и престарелых казаков.

Овладев Красноуфимском, Салават Юлаев решил занять крепость Кунгур. В это время под Кунгуром уже действовал повстанческий полковник Батыркай Иткинин с отрядом в 700 человек. Полковник Иткинин занял селения Тихвинское, Старопосадское и острожек Степановский, находящиеся в 15—20 верстах от Кунгура. В крепости поднялась паника. Горожане явно сочувствовали повстанцам. Воевода Миллер и все члены Кунгурской, провинциальной канцелярии бежали. Управление городом захватили купцы братья Хлебниковы.

Несмотря на благоприятные условия, Батыркай все же не решился с небольшими силами наступать на город, где находился значительный гарнизон с 8 пушками. Он послал в Кунгур манифест «императора Петра Федоровича». Однако в городе манифест скрыли, чтобы не волновать народ. А в это время к гарнизону Кунгура подошло подкрепление — отряд в 300 человек, прибывший из Чусовских городков, и помещичий отряд в 400 человек из соседних селений.

4 января 1774 года башкирская конница под командой Батыркая начала наступление на город, но под сильным орудийным огнем вынуждена была отойти.

Прибывший из Екатеринбурга в Кунгур с новыми силами подпоручик Посохов решил преследовать повстанцев, но попал в засаду и был убит, а его отряд истреблен башкирской конницей. Однако сопротивление осажденных не было сломлено, так как они снова получили подкрепление: из Казани прибыло 500 солдат во главе с майором Папавым.

Чесноковский лагерь (ноябрь 1773 г. — март 1774 г.)

9 января башкиры и сибирские казаки по трем дорогам стали подходить к Кунгуру. Несколько восставших подъехали к крепостным воротам и потребовали сдачи города.

— На что вы нас и себя мучаете? — кричали они осажденным. — Мы хотим быть с вами в мире, только вышлите к нашему полковнику вашего воеводу и других начальников, а сами город сдайте. Мы вас не тронем.

Не только среди горожан и казаков, но и среди солдат были люди, согласные сдаться повстанцам. Тогда майор Папав приказал «стрелять, не робея и не слушая изменников обмана», бить сильнее в барабаны, чтобы заглушить призывающие голоса. Он приказал также распространить слух, что Пугачев всех сдавшихся в плен отдает в холопы яицким казакам, а те продают их киргизам.

Но ничего не помогло. Настроение в городе складывалось в пользу повстанцев. Папав решил перейти к более энергичным мерам. Вечером 9 января с отрядом в 200 человек при одной пушке он произвел вылазку. Однако вылазка успеха не имела. Через день он совершил вторую вылазку, но уже с более значительными силами.

В трех верстах от Кунгура на речке Ирень завязался бой, продолжавшийся целый день. Вооруженные преимущественно луками и копьями, повстанцы не смогли устоять против регулярных частей.

Эта победа подняла настроение отряда майора Папава, и он решил перейти в наступление. Со всей своей командой он двинулся против восставших, которые стояли в 20 верстах от города в деревнях Кишерт и Усть-Кишерт. Регулярные части сумели незаметно зайти им в тыл и неожиданно атаковали отряд Батыркая в деревне Усть-Кишерт. Застигнутые врасплох, повстанцы после нескольких столкновений, потеряв 40 человек убитыми и 160 пленными, оставили деревню.

Неудачи под Кунгуром сильно обеспокоили Салавата Юлаева. Он отлично понимал, какое огромное значение имеет захват крепости. С ее взятием открылась бы дорога на Екатеринбург и далее в Сибирь. Но Кунгур был очень хорошо укреплен, а сил было недостаточно. Поэтому Салават снова провел мобилизацию ополченцев, сам побывал в нескольких деревнях и принял участие в наборе солдат.

Собрав значительное войско, 15 января Салават Юлаев и Канзафар Усаев выступили на Кунгур. На пути от Красноуфимска до Кунгура повстанцев всюду с радостью встречал трудовой народ. Крестьяне деревни Егорьево встретили отряд Салавата Юлаева по старинному русскому обычаю хлебом-солью и колокольным звоном. Многие крестьяне присоединялись к восставшим. Среди них был и Иван Васев со своими сыновьями. Юлаев назначил Васева сначала походным сотником, а потом атаманом.

Через два дня отряд Салавата Юлаева прибыл в деревню Старый Посад, находившуюся в 15 верстах от Кунгура.

Еще будучи в Красноуфимске, Салават Юлаев послал своих эмиссаров на Юговский завод с просьбой отлить пушки и ядра. Работные люди с готовностью выполнили этот заказ.

Прежде чем приступить к штурму Кунгура, Салават Юлаев снова обратился к жителям и гарнизону крепости с предложением добровольно сдать город. Обращение Салавата было доставлено 19 января в Кунгурскую провинциальную канцелярию. Здесь попытались скрыть его от горожан. Однако об обращении стало известно в городе. Несколько экземпляров дошло до жителей и гарнизона. Обращение имело большой успех среди населения и всюду читалось вслух. Среди тех людей, которые жадно слушали призывные слова Салавата, был и работный человек бывший солдат Белобородов.

Иван Наумович Белобородов был приписным крестьянином медеплавильного завода Осокина. В 1759 году Белобородов был отдан в рекруты от деревни Медянки «по очереди». Сначала он служил канониром в Выборгском артиллерийском гарнизоне. Несколько позже был послан на Охтинский пороховой завод в Петербурге. На собственной спине он испытал всю тяжесть крепостной заводской каторги. Чтобы избавиться от нее, Белобородов притворился хромым. Его отпустили домой. Узнав о приближении отрядов Салавата Юлаева и Канзафара Усаева к Кунгурской крепости, Белобородов, несмотря на свой преклонный возраст, решил присоединиться к повстанцам. Крестьяне села Богородское, где жил Белобородов, избрали его своим сотником.

Белобородов, хорошо знавший военное дело, был направлен с отрядом в 100 казаков на Екатеринбург.

Крестьянская война в Башкирии ширилась с каждым днем. Из 200 башкирских старшин только 9 остались верными царскому правительству. Все остальные примкнули к восставшим, и большинство из них действовали в отрядах Салавата Юлаева и Канзафара Усаева.

IV

19 января 1774 года, когда Салават Юлаев и Канзафар Усаев готовились к походу на Кунгур, к ним в Старый Посад приехал из Чесноковки Иван Кузнецов с поручением Чики-Зарубина. Он должен был принять общее командование над всеми силами, готовившимися в поход на Кунгур.

Таким образом, Чика-Зарубин стремился слить воедино два очага движения повстанцев: Уфу (село Чесноковка) и Кунгур. Это свидетельствует о дальновидности пугачевского сподвижника, о ясном понимании им обстановки.

С прибытием Кузнецова назначенный Салаватом Юлаевым и Канзафаром Усаевым на 20 января поход на Кунгур был отложен еще на несколько дней. Юлаев и Усаев рассказали Кузнецову о своих намерениях и планах и сообщили, что уже отдано распоряжение полковнику Иткинину занять Кунгур, а сотнику Белобородову — Екатеринбург; рассказали о неудачных действиях Иткинина и о том, что не получили ответ из Кунгура на предложение сдаться.

Кузнецов и Юлаев решили вторично обратиться к командующему гарнизоном Кунгура и горожанам с требованием выдать воеводу, сдать город, пушки, оружие, порох и преклонить знамя «перед войсками императора Петра III» — Пугачева. Но и на этот раз из Кунгура ответа не последовало.

В ночь на 23 января Юлаев, Усаев и Кузнецов двинулись на Кунгур. Их войско состояло из 2000 башкирских конников и лыжников при 7 пушках.

Утром повстанцы открыли огонь по городу. Ответный огонь гарнизона Кунгура был слабым. Повстанцы, полагая, что у осажденных нет пороху, подвезли свои орудия почти на ружейный выстрел к крепости и окружили город со всех сторон. Тем не менее, сознавая свою слабость, они не решились идти на штурм. В город было послано новое требование — связать и выдать всех начальников и выйти навстречу осаждающим с хлебом-солью. Требование это не было исполнено. Снова началась ружейная перестрелка, во время которой Салават Юлаев был тяжело ранен и покинул поле боя.

Кузнецов прекратил безуспешную перестрелку с противником и расположил свой отряд вокруг города в 3—4 верстах. Здесь он простоял несколько дней, не предпринимая никаких действий, пока не потерпел поражение от прибывших в Кунгур правительственных войск. Поражение повстанцев под Кунгуром в значительной степени было обусловлено отсутствием твердой дисциплины и ссорами между Кузнецовым и предводителями отдельных отрядов. Кузнецов, считая себя главнокомандующим, требовал беспрекословного выполнения своих приказаний. Но Канзафар Усаев, как посланный в Башкирию самим «императором Петром Федоровичем» — Пугачевым, не хотел подчиняться Кузнецову. Тогда последний приказал заковать Усаева в железо, а сам отправился в Чесноковку к Чике-Зарубину с жалобой на Усаева³. На время своего отсутствия Кузнецов оставил командующим войсками атамана Михаила Мальцева, не мечтавшего уже об овладении Кунгуром, а заботившегося только о том, чтобы удержать под городом малодисциплинированный отряд.

А в это время правительственные войска под командой майора Гагрина приближались к Кунгуру. С отрядом в 200 солдат при двух пушках Гагрин шел на соединение с Башмаковым, находившимся в Юговском заводе. Совместно они должны были снять осаду с Кунгура.

Приближение отряда Гагрина заставило повстанцев отступить. 25 января Гагрин беспрепятственно вступил в Кунгур. Башкиро-казацкий отряд, преследуемый Гагриным и Папавым, сконцентрировался в селе Ординском (приблизительно в 30 верстах от Кунгура в сторону Красноуфимска). Повстанцы заняли старую Ординскую крепость.

Получив достоверные сведения о движении правительственных войск, повстанцы решили перейти к обороне и укрепиться в крепости. У ворот поставили по 3 пушки, а с четвертой стороны, где не было стены, установили 6 пушек и расположили свои основные силы.

Навстречу отрядам Гагрина и Папава восставшие выслали несколько десятков конных казаков и около 100 башкир-лыжников. Густой лес по обеим сторонам дороги, глубокий снег и вьюга заставили правительственные войска двигаться в одной колонне. Повстанцы решили воспользоваться этим. Они встретили наступавших выстрелами и, бросившись из леса, охватили отряд с обоих флангов. Но силы были неравные. Остановить движение регулярных войск повстанцам не удалось.

После нескольких стычек с восставшими майор Гагрин утром 31 января ворвался в крепость. Повстанцы засели в домах, на колокольне, за заборами и постройками, откуда в течение семи часов отстреливались от наступающих правительственных войск. Потом подожгли село с трех сторон и покинули его. Восставшие направились к Красноуфимску. Среди них был и атаман Мальцев, везший с собой закованного Канзафара Усаева. Из Красноуфимска он отправил Усаева в Чесноковку, но тот по пути бежал и поехал в Берду к Пугачеву с жалобой на Чику-Зарубина.

В Красноуфимске общее командование взял на себя Матвей Чивинцов.

19 февраля майор Гагрин подошел к Красноуфимску и в этот же день начал атаку. Повстанцы сражались отчаянно. Но силы были неравными. Через три часа повстанцы вынуждены были покинуть город, потеряв 40 человек убитыми, 150 пленными и 8 пушек. В числе пленных были атаман Мальцев и есаул Чигвинцов. Остатки башкирских отрядов отступили к деревне Чесноковке, где стоял со своими войсками Чика-Зарубин. Часть повстанцев разошлась по домам, часть спряталась в лесах.

Хотя башкирские отряды в январе — феврале 1774 года потерпели серьезное поражение под крепостями Кунгур и Красноуфимск, пламя крестьянской войны в Башкирии не угасло. Наоборот, с выздоровлением Салавата Юлаева и с прибытием Пугачева в Башкирию этот край превратился в центр крестьянкой войны.

Примечания

1. Экономические крестьяне — категория государственных (т.е. «сидевших» на государственной земле) крестьян.

2. Документы ставки Е.И. Пугачева, повстанческих властей и учреждений, с. 254.

3. По показаниям самого Канзафара Усаева, он был арестован Кузнецовым за самовольную казнь коменданта Ачитской крепости капитана Воинова и неподчинение приказам при проведении боевых операций под Кунгуром.



Татаро-башкиры в Пугачевском восстании: неожиданный итог двухлетней войны на истребление

Как Екатерина II поняла, что уступить требованиям восставших выгоднее, чем потопить бунт в крови. Это позволило использовать в дальнейшем башкир для охраны казахской границы

Ярослав Пилипчук продолжает свой рассказ о ключевых периодах татаро-башкирской истории. Вслед за статьей «Башкиро-татарские восстания: как Москва сыграла на противоречиях с казахами и калмыками и победила» «Реальное время» публикует заметки украинского историка о национальной составляющей одного из ключевых событий российской истории XVIII века — Крестьянской войне под предводительством Емельяна Пугачева.

Свой среди чужих, чужой среди своих

Участвовавшие в крестьянской войне Емельяна Пугачева татары, башкиры и русские воевали против представителей своих же национальностей, оставшихся верными императрице Екатерине II. Сам Пугачев называл себя царем Петром III и, естественно, был самозванцем. Он выдвигал идеи равноправности, стремясь угодить как можно большему количеству людей, но вовсе не был против самодержавной власти. Органы управления Пугачева были калькой с российских учреждений. Писарем при Пугачеве был татарин Болтай Идеркаев. При самозванце долгое время находился башкирский старейшина Кинзя Арсланов (один из правителей Ногайской дороги). Также при вожде находился Алибай Мурзагулов. Однако далеко не все башкиры сразу встали на сторону Пугачева — долгое время сомневались суун-кыпчаки. Убеждать присоединиться их к восстанию были направлены эмиссары Кинзи Арсланова. Они действовали у Оренбурга и Уфы, а также в Зауралье. Кинзя отправлял своих людей и к ставропольским калмыкам.

Пугачев также подписал несколько указов, обращенных к башкирам и татарам, и обещал наделить их землями и другими благами. К тюркскому населению Урало-Поволжья он обращался на татарском языке. Пугачева восторженно встречали жители Сеитовой слободы под Оренбургом. Там был создан татарский полк Мусы Алиева из 500 человек. Татары приняли участие в осаде Оренбурга, а также в сражениях с правительственными войсками Х. Билова, В. Кара и П. Чернышева. Восставшие смогли добиться побед. Вспомогательные отряды, сформированные правительством, отказывались воевать против башкир и яицких казаков и переходили на сторону восставших. Алибай Мурзагулов и Салават Юлаев стали сторонниками Пугачева, а лояльные императрице башкирские старейшины обладали отрядами численностью не более нескольких десятков воинов. Более того, отряды Мендея Тупеева, Кулыя Булгачева, Юсупа Надырова у Оренбурга перешли на сторону восставших. Сами старейшины бежали под защиту имперских войск.

План Оренбурга, представленный начальником Оренбургской комиссии И.И. Неплюевым и утвержденный императрицей Елизаветой Петровной 15 октября 1742 года. Фото vaduhan-08.livejournal.com

Восстание масс

Наиболее многочисленным татарским отрядом было войско Мясогута Гумерова, который действовал у Арска и почти под самой Казанью. Он смог занять Бемышевский медеплавильный завод. Отряд Гумерова действовал от Казани до Малмыжа и Мамадыша. В районе Бугульмы действовали отряды Мусы Мустафина, Осипа Енгалычева, Аита Уразметова. Муса успел побывать в 1773 году в ставке Пугачева под Оренбургом. Башкиры и казаки, которых возглавлял башкирский старейшина Каранай Муратов, четыре месяца осаждали Мензелинск. Правительственным войскам удалось отстоять и этот город, и Уфу. Восстание широко распространилось за границы собственно Башкирии, в Казанскую губернию и Зауралье. Отряд Каскына Самарова из Ногайской дороги и сотника бурзянской волости Караная Муратова взял Стерлитамак. Потом этот отряд двинулся через Тамьянскую крепость на Уфу. К восстанию примкнули служилые татары и марийцы. В Сибирской дороге был взят ряд заводов. В боях под Оренбургом был ранен Салават Юлаев, но, отойдя от ранения, он начал действовать на северо-западе Башкирии. Кроме него отряды башкир возглавляли Канзафар Усаев и Бахтийар Канкаев.

Под контролем Салавата Юлаева находился район между Красноуфимском и Кунгуром. В Осинской дороге действовали Абдей Абдулов, Батыркай Иткинин, Сайфула Сайдашев. В Исетской провинции — Сара Абдулин, Базаргул Юнаев, Юламан Кушаев. Базаргул Юнаев осадил Челябинск. Башкир поддержали мишари и тептяри, а также служилые татары. Восстание Пугачева поддержали башкирские старейшины Кара-Табынской, Тамьянской, Кыпчакской, Юрматынской, Усерганской, Санким-Кыпчакской волостей. В главном войске Пугачева насчитывалось 10—12 тысяч башкир. Каскын Самаров в декабре 1773 года разбил отряд О.А. Тевкелева. Под ударами башкир и их союзников пали Залаирская и Воздвиженская крепости. Воевали они и под Татищевой крепостью и Сакмарским городком. В рапорте капитана Павлова бригадиру Брику указывалось, что два казанских татарина добрались на Тамань, а оттуда к Эдичкульцам, и утверждали, что у них есть письма от самозванца к Девлет-Гирею. Также они сообщили, что он взял семьдесят крепостей и войска у него 300 тысяч, что на помощь к нему пришли хивинцы, бухарцы, казахи, каракалпаки, калмыки, башкиры. Сам Пугачев похвалялся что он де придет на Дон, а пока что зимует в Астрахани.

В Яицком повстанческом районе действовали Алибай Мурзагулов, Ямансары Яппаров, Кидряс Муллакаев, Каип Зиямбетев, Ибрагим Мрясев, Мратша Сыртланов, Ишкара Арсланов, сын Кинзи Арсланова Сляусин, Кутлугильда Абдрахманов. Последний вместе с Идеркаем Баймековом принимал активное участие в разгроме корпуса Кара. Двурушником оказался Алибай Мурзагулов, который передавал данные от Пугачева Урусову. Перешел он на сторону восставших, только когда те добились первых внушительных успехов в ноябре 1773 года. Каскын Самаров занял Воскресенский завод и Стерлитамакскую соленую пристань. Кудряс Мулакаев действовал у Мензелинска. Часть пугачевских полковников была из башкир — Трухмень Янсаитов, Нарынбай и Акмурза. Башкиры принимали участие в штурме Ильинской крепости на Ике. В Уфимском районе действовали Каранай Муратов, Кидряс Мулакаев, Турай Ишалин, Ибрагим Мрясев, Ишкара Арсланов, Каип Зиямбетев, Канбулат Юлдашев. Главным полководцем был Каскын Самаров, который обратился с воззванием к башкирам бассейна Демы. Однако между ним и Канбулатом Юлдашевым были серьезные противоречия. Кроме того, начали проявляться и межнациональные трения во время осады Уфы в 1774 году. Канбулат был амбициозным командиром. Он принимал участие в осаде Оренбурга, штурме Табынской крепости и Богоявленского завода. Еще одним полководцем повстанческих войск был Турай Ишалин.

Под Уфой стояло 12—15 тысяч войска, половину которого составляли башкиры. Штурмы крепости оказались неудачными, а 25 марта их от города отбросил отряд Михельсона. В Мензелинском повстанческом районе командовал Каранай Муратов. Вместе с ним в этом регионе действовали Кидряс Мулакаев и Ишкара Арсланов. В этом регионе башкирам оказывали большую помощь татары и марийцы. Против них действовал корпус Фреймана. В Мензелинском районе в апогей восстания действовали 12 тысяч воинов из башкир и мишарей. 10 тысяч восставших некоторое время осаждали Мензелинск. Активно действовали они и в районе Бакалов и Нагайбакской крепости. Вместе с Каранаем к Мензелинску подошли башкиры Кидряса Мулакаева, Каипа Зиямбетева, Ишкары Арсланова. Вместе с Каранаем на Мензелинск походом пошли Мясогут Гумеров, Шафей Тойгузин, Шарип Якупов, Нагайбак Асянов, Бакей Абдулов, Юскей Кудашев, Осип Енгалышев, Аит Уразмамбетьев. В волостях Казанской дороги действовал Ибраш Уразбахтин, в районе Арской дороги — Мясогут Гумеров. Нагайбак Асянов и Аренкул Асеев овладели Заинском. В Вятской провинции и Терсинской волости действовали Абдулзелиль Сулейманов и Юскей Кудашев. Корпус Фреймана был изолирован в Бугульме, и его сообщение с Уфой и Оренбургом было прервано. Каранай в Терсинской волости дал полномочия Абдулзелилю Сулейманову. Сам он вместе с Ярмухаметом Кадырметовым занял Сарапул.

22 января 1774 года под Елабугой повстанцы (русские, татары, башкиры, удмурты) были разбиты регулярным русским войском несмотря на то, что их было около 6 тысяч и ранее с помощью Караная они овладели Елабугой. У повстанцев была слабая дисциплина, и они были разобщены. Этим и воспользовался Ю. Бибиков. Повстанческие вожди Кидряс Мулакаев, Каип Зиямбетев, Ишкара Арсланов, Мратша Сыртланов, Шарип Якупов, Шафей Толгузин были разбиты наголову. Татары Нагайбак Асянов и Аренкул Асеев смогли взять город Заинск. Однако вскоре генерал-аншеф Бибиков выбил их из города. При штурме Черемшанской крепости попали в плен Аит Уразмамбетев и Осип Енгалышев. 20 января под Мензелинском Бибиков разбил отряды Караная Муратова. Восставшие отступили к Бакалам и Берде. 11 февраля Бибиков захватил Бакалы. В Бугульму прибыл корпус Ларионова с целью наступать на Уфу. 6 марта он занял Нагайбакскую крепость.

Восстание было мощным также в Уфимском-Красноуфимском районе. В Пермской провинции действовали Абдей Абдуллов, Батыркай Иткинин, Адель Ашменин, Сайфулла Сайдашев. Они в декабре 1773 года заняли Осу, Сарапул, Каракулино, Юговские, Аннский, Рождественский заводы. Мишарский сотник Канзафар Усаев наступал на Кунгур, однако остановился у села Богородское. Отряд Абдея Абдуллова был остановлен в Верхних Муллах после взятия Култаево и Биляевского, Юго-Камского завода. Он был вынужден отступить к Осе. Батыркай Иткинин также наступал на Кунгур. Он возглавил отряд из 2 тысяч человек. Его действия подняли на восстание Пермский край. Но взять Кунгур в январе 1774 года ему не удалось.

В Сибирской дороге с ноября 1773 года действовал Салават Юлаев. Его отряд состоял из 800 воинов — башкир, татар, марийцев и чуваш. В середине января он прибыл под Кунгур с 3 тысячами воинов. У Салавата были пушки, и с помощью огня канониров 23 января он ворвался в предместье, но был отбит гарнизоном. 24 января он предпринял новый штурм. Вскоре Кунгур был деблокирован отрядом правительственных войск под командованием Гагрина, который вынудил повстанцев отступить. 30 января под Ордынским острожком он нанес поражение повстанцам. 19 февраля повстанцы были разбиты под Красноуфимском. Под деревней Бугалыш стычка между правительственными войсками Папава и восставшими Салавата Юлаева закончилась вничью.

Орловский Александр. «Всадник-башкир», 1823. Фото cultobzor.ru

В северной части Башкортостана, кроме вышеназванных военачальников, командовали Субхангул Кильтяков, Ульмаскул Абдуллин, Уметей Уразымбетьев, Ильчигул Иткулов, Ишмень Иткулов, Чюря Расулев. В Зауральской Башкирии находился Челябинский район восстания. В ноябре 1773 года повстанцы появились в районе Троицкой и Верхне-Яицкой крепостей. Также они блокировали Челябинск. В декабре они начали нападать на карательные команды. Блокадой Челябинска занимался Базаргул Юнаев. Восставшие овладели Саткинским, Симским, Златоустовским заводами. В регионе действовали отряды Юламана Кушаева, Исай Токтагулов, Муртаза Юртаумов, Базаргул Юнаев. В Исетском районе было до 10 тысяч башкирских конников. Всего башкиры на первом этапе восстания выставили около 40 тысяч человек, то есть почти половину повстанческих сил.

После ряда поражений у Пугачева осталось пять сотен воинов. Кинзя Арсланов обещал ему собрать через некоторое время отряд в 10—15 тысяч башкир. Пугачев шел в Ногайскую дорогу, и его войско возрастало за счет башкир. Бектимур Мутаев и Кинзябулат Алкашев собрали отряд в 700 воинов. Из Кубелякской волости Абзан-тархан думал идти к Пугачеву с сотней воинов. Мрадым Саитмамбетов собрал 500 воинов в Меркит-Минской волости. Санчей, Кутлугул и Каскын Самаров собрали значительный отряд. В мае у Пугачева было около 3 тысяч русских и около 4 тысяч башкир. К концу мая его главное войско насчитывало уже 10—12 тысяч человек. Однако после ряда поражений от Михельсона и Деколонга русская часть войск Пугачева снова значительно сократилась, так что его сила была только в башкирах. Вместе с тремя тысячами воинов Салавата Юлаева Пугачев двинулся к Осе. Потом по пути следования в Казань к нему примкнули Кинзя Арсланов, Идеркай Баймеков, Кутлугильда Абдарахманов, Сляусин Кинзин. К Казани Пугачев пришел с войском в 20 тысяч из башкир, татар, русских. После взятия Казани большинство башкир были отпущены Пугачевым. За Волгу с ним последовали только Идеркай Баймеков и Кинзя Арсланов.

Неудачи под Мензелинском, Кунгуром, Уфой, Оренбургом вызвали колебания у многих башкирских и мишарских старейшин, и они отошли от восстания. Ямансары Яппаров отправил отряды своих сыновей на преследование Пугачева. Алибай Мурзагулов принес повинную властям. Кидряс Мулакаев также перешел на сторону правительственных сил. Каскын Самаров сохранял верность Пугачеву, во главе отряда из нескольких сотен воинов он действовал под Уфой и распространял в мае 1774 года воззвания к башкирским и татарским старейшинам. Каранай Муратов действовал в бассейне реки Демы и около Стерлитамака. Вместе с ним идти походом на Уфу собирались Кусяпкул Азятев и Мурадым Абдурахманов. В районе Бирска действовали отряды Буляка Якупова, Арслана Рангулова, Аладина Фелякова. В землях между Уфой и Юбирском действовали Мендей Тупеев, Шарип Кииков, Кулый и Сагит Балтачевы. На севере Башкирии остались отряды Илятая Илимбаева и Бахтийара Канкаева. Последний был уроженцем Сибирской дороги. Он вместе с Салаватом Юлаевым штурмовал Кунгур. Писарем Бахтийара был Абубакир Тилячев, который распространял всякую дезинформацию, подобную известиям о взятии пугачевцами Оренбурга. В Осинской дороге действовал Мукаш Сутеев. Башкиры из племени гайне взяли Осу в блокаду. 5 июня 1774 года на реке Ашкадар повстанцы Алибая Мурзагулова, Каип Зиямбетев, Ибрагим Мрясев вместе с главным войском Пугачева дали бой корпусу Голицына. Нужно сказать, что в Башкирию были отправлены отряды регулярной армии, которые высвободились после заключения мира с турками и были переброшены из Крыма.

После взятия Казани большинство башкир были отпущены Пугачевым. Фото wikimedia.org (Казань. 1767)

Салават Юлаев — «главный враг»

Но борьба продолжалась. Из-под Осы на соединение с главным войском Пугачева двинулись Салават Юлаев и Канзафар Усаев. Однако ситуация осложнялась тем, что наиболее крупные и стратегически важные поселения и крепости занимали правительственные войска. Канзафар Усаев в районе Стерлитамакской пристани должен был соединить свой отряд из четырех сотен с отрядом Караная Муратова и Канбулата Юлдашева. В Ногайской дороге повстанцы из племен усерган, тангаур и бурзян нападали на карательные команды. Вместе с ними действовали татары, ногайцы, калмыки, яицкие казаки и русские крестьяне. С отрядами Каскына Самарова и Караная Муратова действовали отряды башкир племен юрматы, табын, мин. К осени 1774 года, однако, большинство башкир вернулись в русское подданство, и лишь Каскын Самаров, Каранай Муратов, Муйнак Сулейманов и Кутлугильда Абдрахманов продолжали сопротивление. В ноябре 1774 года 22 башкирских старейшины во главе с Алибаем Мурзагуловым принесли присягу императрице. В конце лета в Осинской дороге действовали войска Аделя Ашменева, Буляка Якупова, Арслана Рангулова, Абдузелиля Урускулова, Абдусаляма Рамзина, Аладина Бектуганова. В районе Бирска действовали отряды Медета Мендиярова и Аита Саитова.

Во второй половине 1774 года активное сопротивление башкир Осинской дороги прекратилось. В конце лета того же года башкирские повстанцы вернулись из Казанской и Осинской дорог в Ногайскую дорогу. Они осаждали некоторые крепости региона, сражались с командой Долгорукова, разгромили отряд Ямансары Яппарова. В центре и на севере Ногайской дороги действовали отряды Караная Муратова и Каскына Самарова. Каранай совершил рейд на запад Башкирии, где соединился с главным войском Пугачева. Каскын сразился с командой Рылеева, взял несколько сел и Стерлитамакскую пристань. Осенью башкиры Ногайской дороги отошли от восстания и в ноябре — декабре 1774 года прекратили сопротивление. В Осинской дороге действовали Медет Мендияров, Аит Саитов, Якей Егоров, Байкей Тойкиев, которые возглавляли отряды из башкир и марийцев. Против них действовали башкиры Мендея Тупеева, Кулыя и Сагита Балтачевых, Шарипа Киикова. Батыркай Иткинин поднял на восстание башкир, марийцев, удмуртов и действовал в районе пермских заводов и под Осой. Арслан Рангулов из племени Иректе действовал в бассейне реки Танып. Долго продолжалось восстание в Зауралье. Так, башкир Юламан Кушаев и татарин Мухамет Сафаров распространяли слухи, что Пугачев уже находится в этом краю. Вместе с ними в регионе действовали Базаргул Юнаев и Сара Абдуллин.

Большое значение имели действия Салавата Юлаева. С ним были связаны отряды повстанцев в районах Осы, Красноуфимска, Кунгура. Панин считал Салавата Юлаева главным врагом. В августе 1774 года, отступив от Уфы, Юлаев перенес «боевые действия» в северную Башкирию. 30 августа отряд правительственных войск Штерича столкнулся с отрядами Ярмухамета Кадырметова, Байея Тойкиева и Аита Саитова на реке Амзе. На помощь своим 4 сентября пришел Салават Юлаев, а 7 сентября Ярмухамет снова сразился с Штеричем. 18 и 22 сентября в битвах при реке Бирь и селе Нуркино Юлаев сражался с корпусом Рылеева. В войске Салавата находились Абдузелили Урускулов, Арслан Рангулов, Буляк Якупов, Абдусалам Рамзин. В бою 22 сентября повстанцы потеряли около четырех сотен и отступили под артиллерийским огнем. В то время отряд Юлая Азналина осаждал Катав-Ивановский завод. Позже к нему подступил Салават. Однако завод не сдавался, а его защитники не верили словам башкир. В Сибирскую дорогу императрицей были отправлены лояльные ей башкирские старейшины и регулярные войска под командованием Фреймана. Корпус последнего в битве при Катав-Ивановском заводе разбил Салавата Юлаева и 25 ноября 1774 года башкирский полководец попал в плен.

Восстание башкир вынудило правительство проводить более лояльную политику по отношению к ним. В Кунгуре были повешены Субхангул Кильтяков и Чюря Расулов, многих предводителей восстания отправили на каторгу, но рядовых башкир репрессии почти не затронули. Башкиры лишь были вынуждены отдать 4 тысячи коней как штраф за участие в восстании Пугачева. Башкирские старейшины, находившиеся в следственных комиссиях, были освобождены от наказания. Кроме того, жестокие расправы вынудили бы башкир уйти к казахам, а этого в Петербурге не хотели, рассчитывая на помощь башкир в дальнейших войнах.

Среди башкир и позже сохранялись сильные мятежные настроения, о чем в 1775 году заявлял Александр Суворов. Фото wikipedia.org (Портрет фельдмаршала графа А. В. Суворова. Й. Крейцингер. 1799 год)

На службе у Российской империи

Ситуация в Восточной Европе в начале 70-х годов XVIII века было довольно сложной. А. Тевкелев еще в докладе от 1759 года указывал, что к восстанию против власти русской императрицы Елизаветы склонны башкиры и калмыки. Казахов он считал более лояльными русским, чем представителей этих народов. Когда вспыхнуло восстание Емельяна Пугачева, его сразу же поддержали башкиры. Мухаммед Неджати отмечал, что Бугачур (Пугачев) обратился к казанским татарам. Он обещал освободить их из-под русской власти и призывал не поддерживать правительственные войска. В окружении оказались многие города и заводы. Восстание поддержали и отдельные локальные группы калмыков. На стороне восставших выступили казанские татары и татары-мишари. Их возглавил Канзафар Усаев. Число восставших татар составляло от 34 до 50 тысяч. Пугачев в своих документах обещал татарам жизнь свободную или жизнь, как у их предков. Особенно дружественны башкирам были казахи Среднего жуза, в Младшем жузе поддержка восставших была слабее. Также на их сторону встало много мордвинов. Была реальной перспектива падения Казани. С турецкого фронта и Речи Посполитой было снято много войск, сумевших в итоге подавить восстание в 1774 году. Среди башкир и позже сохранялись сильные мятежные настроения, о чем в 1775 году заявлял Александр Суворов.

Сравнительно либеральное отношение к восставшим можно объяснить необходимостью использовать иррегулярную башкирскую конницу в боях с европейцами. Башкир активно использовали еще первые Романовы. В частности, они проявили себя в Крымских и Азовских походах. Отряды башкир в одну тысячу человек действовали и во время Северной войны в 1701—1705 и 1709—1710 гг. Они опустошали Ингерманландию, Лифляндию и Эстляндию. Татарские и башкирские отряды совершали набеги на вражескую территорию и опустошали ее. В 1703 году на реке Луге у Ямбурга башкиры разбили кавалерийский отряд Горна. В 1705 году башкиры и татары были разбиты в бою при Мур-мызе. В 1708-м башкиры находились на службе в Санкт-Петербурге, в 1710-м осаждали Ригу, а потом воевали в Курляндии. Сначала была сформирована четырехнациональная команда, в которой приняли участие 531 башкир, 519 мишарей, 500 казанских татар. Кроме них в составе национальной конницы были еще и крещеные калмыки. Иррегулярная конница опустошила прусские деревни Монетен, Гарцикен, Данилен, Фридрихсгофен, города Олецко и Гольдап в Восточной Пруссии. Они перебили много местного населения. Это была вражеская территория, и татары с башкирами считали себя вправе опустошать ее. Приказы же Елизаветы относительно земель Речи Посполитой спасли их от опустошения иррегулярной конницей.

Кроме акций устрашения башкиры и мишари участвовали и в больших столкновениях. Так, они принимали участие в битве при Гросс-Егерсдорфе. В ходе Семилетней войны приняли участие 1,5 тысячи башкир и 1,5 тысячи татар. Они находились под командованием Кидряса Муллакаева. В 1758 году они были отозваны на Сибирскую линию, когда появилась угроза нападения со стороны Империи Цин. Также некоторое время они пробыли на Оренбургской линии, вероятно, ожидая набега казахов. Когда в 1790 году был возможен конфликт с Пруссией, в составе Двинской армии находились башкирский и мещерякский корпуса. Во время войны 1788—1790 годов с Швецией башкирский полк вместе со ставропольскими калмыками базировался в Финляндии. Кроме того, башкиры с мишарями находились в Эстонии, чтобы защищать побережье от действий шведских каперов. Также они охраняли Санкт-Петербург от возможной высадки шведов. Во время Польского похода 1771—1773 гг. на территории Речи Посполитой находились 3 тысячи башкир, а также мишари. Привлекались башкиры к службе и во время наполеоновских войн в начале ХІХ века. Башкирская конница была нужна Российской империи.

Кроме акций устрашения башкиры и мишари участвовали и в больших столкновениях. Так, они принимали участие в битве при Гросс-Егерсдорфе. Фото dic.academic.ru

Казахский вопрос

Башкиры вместе с калмыками использовались русскими и для охраны границы от казахов. Впрочем, иногда они действовали с казахами заодно. В 1724 году казахи вместе с каракалпаками и башкирами под руководством батыра Исета Отарова напали на Астраханскую губернию, но были разбиты калмыками Доржи Назарова. Башкиры тогда враждовали с калмыками. В 1721 году казахи были готовы совершить набег на Башкирию. Через два года башкиры были готовы вместе с кубанскими ногайцами воевать против русских. В 1733 году хан Среднего жуза Семеке вторгся в Башкирию во главе тумена, но был разбит Таймас-батыром. В 1755 году казахи от имени Аблай-хана выражали готовность прогнать русских за Волгу. Башкиры призывали восстать татар и казахов, а сами они были готовы восстать еще в 1754 году. Часть башкир смогла пробиться к казахам в Средний и Малый жузы. Многие казахи симпатизировали восставшим, и пребывавшему у казахов с дипломатической миссией А. Тевкелеву чудом удалось вернуться назад живым. Нурали открыто выражал недовольство условиями содержания аманатов у русских и строительством крепости на реке Илек. Нужно сказать, что башкирские мигранты с казахских земель нападали на русских. Башкир из племен бурзян и тангаур у себя приняли увак-гирейцы и кыпчаки Среднего жуза, усерганы и табыны ушли в Младший жуз. В общем, в Казахстан бежали 10 тысяч башкир. В погоню за башкирами были отправлены карательные команды из Оренбургской губернии, которые вступили на казахские земли. Нурали и Ирали помогали им. Так, с джагалбайлинцами и бурзянами они сразились в верховьях реки Орь. Приютившие башкир казахи отказывались выдавать бежавших, и казахским султанам приходилось возвращать башкир в Башкирию силой. Эти события привели к башкиро-казахской войне 1756 года, когда впечатленные рассказами беженцев башкиры начали делать набеги на Младший жуз казахов. Особенно от их набегов пострадало племя алчин. И в более позднее время башкиры нападали на казахов.

В 1764 году Екатерина ІІ запретила казахам находиться в междуречье Волги и Урала. Уход торгоутов на восток в Джунгарию способствовал ликвидации Калмыцкого ханства и пробил большую брешь в обороне владений Российской империи. На преследование торгоутов были брошены силы башкир и казахов, которые жестоко отомстили им за обиды прошлого. Эту дыру на некоторое время заткнули башкирами, но участие башкир в восстании Пугачева усилило проблемы русских на границе. Нурали, верный союзу с русскими, оказал помощь гарнизону Яицкого городка в борьбе с яицкими казаками и башкирами в 1773 году. Досали-султан вел двойственную политику. С одной стороны, он убеждал лоялиста Рейнсдропа в дружбе с империей, с другой, обещал Пугачеву убедить других в том, что тот действительно Петр ІII. Сыновья Досали Сеид-Али и Шир-гази оказали помощь повстанцам. Успехи башкир и русских повстанцев обусловили то, что казахи начали нападения на Яицкую линию. Набеги казахов простирались от Волги до Урала. Связанная действиями Девлет-Гирея IV в Крыму и восстанием Пугачева, Российская империя не могла оказывать серьезного сопротивления казахам.

События 1773—1775 годов привели Государственный совет при императрице Екатерине II к выводу, что в жузах необходимо оставить ханов, то есть не распространять на Казахстан практику имперской унификации. Ханам жузов выплачивались субсидии, например, их получали Нурали и Досали. Казахам было позволено кочевать между Волгой и Уралом. В 1775 году Куктемир обвинял башкир в нападении на казахов. Сеид-Али во главе тумена нападал на Яицкую линию и совершал набеги на башкир и русских. В 1776 году башкиры нападали на казахов. Также доставляли русским проблемы и казахи Среднего жуза. Казахские султаны Худайменде и Даир нападали на Новоишимскую и Уйскую линии в 1774 году. Особенно активно подданные Аблая воевали в Исетской провинции.

Повторим, по окончании восстания Пугачева и очередного башкирского восстания было решено относиться к башкирам более лояльно. В 1798 году Павел І учредил на территории Башкирии кантонную систему, а башкирские воины были реорганизованы в Башкирско-Мещерякское войско. Казахи же заняли в политике России место, которое прежде занимали башкиры.

Интернет-газета «Реальное время»